Dona Nobis Pacem

      — Принцесса! Принцесса Изуми!       Она дернулась от звука своего имени, но больше никак не отреагировала. Её пытались найти, но она не хотела быть найденной.       Изуми поджала коленки к груди и вытянула перед собой руки. Кожа на лице и руках казалась липкой и жесткой. Спиной она крепко прижималась к боку Драка, лениво вздымающемуся и опадающему от ровного дыхания.       Когда лекари и стража ворвались в сад, Изуми отошла от места происшествия, позволив людям делать свою работу. Но во внезапно возникшей какофонии звуков, мельтешении тел и густо разлитом в воздухе запахе смерти, она не смогла остаться. Она не смогла это вынести.       Поэтому она побежала. Сначала направления не было, ей просто нужно было убраться подальше от всех.       Без всякой сознательной мысли она оказалась в стойле у Драка и Аппы. Все факелы были погашены, оставив лишь тонкие лучики солнечного света, проникающие в щели между массивными дверями. Она села рядом с крылом Драка так, чтобы его тело располагалось между ней и дверью. И там она оставалась весь прошлый… час? Два часа? Она не имела ни малейшего представления, сколько она просидела в стойле, но достаточно долго, чтобы её глаза адаптировались к недостатку света.       Хотя это не имело значения.       Ей нужно подумать.       Ей нужно что-то сделать.       Но она только и могла, что дышать.       — Ваше Высочество? — Двери распахнулись, отбросив на заднюю стену огромную тень Драка. — Вы здесь?       Голос выражал сильную тревогу.       Будь это кто-то другой, Изуми сжалась бы в комок и молча помолилась, чтобы её просто оставили в покое. Она не хотела никого видеть, за исключением отца и дедушки!       Но… его она не могла игнорировать.       — К-Канан?..       Перепрыгнув через тело Драка и увидев её, Канан как будто обмяк от облегчения.       — О, слава Агни! — Стражник опустился перед ней на колени, быстро окинув её взглядом. — Вы должны пойти со мной. Здесь небезопасно.       Изуми не пошевелилась. Он посмотрела на Драка, потом на Аппу, спавшего на противоположном конце стойла.       — Они не пошли гулять… — пробормотала она.       Канан нахмурился.       — Что?       — Вот почему отец не видел их всё утро… Их опоили. И смотритель за стойлами исчез.       Детали. Она могла собрать детали, но не могла сложить их воедино.       — Принцесса, надо уходить. Я должен отвести вас в безопасное место.       Это не то, что она хотела услышать. Это не то, что ей надо было услышать.       Покачав головой, девушка поднесла руки к лицу. Её руки… измазанные коричневатой грязью, от которой кожу неприятно тянуло при каждом движении пальцев.       Он мертв.       Изуми издала короткий придушенный вскрик, прежде чем удалось проглотить остаток. Он не должен был умереть. Не так. Он должен был умереть мирно, во сне. Он так хотел. Он это заслужил. И он бы выжил, не возьми её в заложницы. Будь она сильнее, быстрее, лучше… он бы до сих пор был здесь. Или если бы она бросилась на помощь к нему… зажала бы его рану…       Почему она не справилась лучше?       Что-то теплое легло ей на плечи, заставив поднять голову. Канан стоял на коленях прямо перед ней. Он завернул её в свою форменную куртку.       — Вы дрожите, — сообщил стражник.       Правда. Изуми была уверена, что дрожала не переставая в течение последних… Ну, сколько там времени прошло.       — Мне не холодно.       И всё же она с силой вцепилась в края куртки.       — Я уж думаю… Принцесса, мне надо отвести вас в безопасное место.       Изуми повернулась и посмотрела на голову спящего Драка. Зрелище раздражало её, но она не могла отвести взгляд.       — Он не п-просыпается, — прошептала она.       — С ним всё будет хорошо. — Канан положил руку ей на плечо.       — Нет! — Она ударила кулаком, попав ему по глазу.       Канан упал на бок, прикрыв рукой глаз и в шоке уставившись на неё.       — Ай… А вы оставляете куда более сильное впечатление, чем я ожидал.       Слова застряли у Изуми в горле. Она только что ударила Канана. Зачем она это сделала? Да что же с ней не так?       — П-прости!.. — выдавила она, а потом её дыхание стало слишком быстрым и неглубоким. Она знала, что поступает плохо и неправильно, но даже если бы от этого зависела её жизнь, она не могла взять дыхание под контроль.       Канан сел на пятки, сжал её плечи и посмотрел на неё с расстояния нос к носу.       — Принцесса, всё нормально! Я не ранен!       — Я… я… я…       «Я не хотела».       — Просто дышите! Вместе со мной, принцесса… — Он глубоко вдохнул, сохраняя с ней зрительный контакт. Канан на секунду задержал дыхание, а потом медленно выдохнул.       Изуми попыталась повторять, но вместо медленного дыхания получилась серия коротких, сбитых хрипов. Были то вдохи или выдохи, было выше её понимания.       — Ну же, Ваше Высочество… — Он продолжил ровно дышать, успокаивающе поглаживая её плечи и руки. — Изуми, дыши.       Она не поняла, в чем дело. Может быть, перемена в обращении. Или что-то щелкнуло в её мозгу, но её дыхание на миг прервалось, а потом она медленно выдохнула. Она наклонилась вперед, уткнулась лбом в плечо своего охранника, и ритм её дыхания выровнялся с дыханием Канана. Без всяких перебоев. Когда Канан обнял её, на ткани его рубашки на плече осталось несколько слезинок…       Но сбивчивое дыхание прекратилось.       Как только Изуми успокоилась, Канан медленно отстранился, но не выпустил её.       — Здесь небезопасно.       Изуми кивнула головой.       — Знаю... но где безопасно?       Он легонько потянул её наверх.       — Я вам покажу.       Странно, что её вели по собственному дворцу. Но в то же время Изуми чувствовала благодарность. По какой-то причине в данный момент она не могла обдумывать ситуацию. Она поглощала информацию, но на этом всё заканчивалось.       — Где отец? — наконец спросила она.       — В безопасном месте. Сейчас я веду вас туда.       Слишком расплывчато.       — Мы знаем… хоть что-то?       Канан секунду замешкался, вероятно, собираясь с мыслями.       — Замешаны как минимум трое. Мы не знаем, кто они или на кого работали. Ещё мы знаем, что… как минимум двое слуг пропали.       Много сведений. По крайней мере, кажется, что сведений много. Неужели прошло столько времени, что стража собрала так много информации?       — Где отец?       Канан странно посмотрел на неё.       — В безопасности.       — Ладно. — Она ещё примерно минуту шла за ним следом. — Куда мы идем?       Он остановился.       — Сюда.       Посмотрев мимо него, она увидела железную дверь, ведущую в подземный бункер.       — Сюда?       — Да. — Канан открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой. — Я отведу вас к Хозяину Огня.       — И как это место может быть безопаснее дворца? — спросила Изуми. — После Дня Черного Солнца все знают о нем.       Канан покачал головой и закрыл за ними дверь.       — Нет, принцесса. Не это место.       Стражник оглядел коридор, принял стойку всадника и ударил руками вниз.       Часть стены уползла в землю, открыв совершенно новый проход. Он был коротким, не более сорока футов длиной. По одну сторону располагались две стальные двери, по другую — три, и была ещё дверь в дальнем конце.       — Что? — Изуми закрыла глаза и замотала головой, не уверенная, что видит это на самом деле. — Почему я никогда об этом не слышала? — Она повернулась к Канану. — Откуда ты узнал?       — Аватар Аанг в буквальном смысле только что показал мне. Именно тогда я понял, что вас с Памэл нет. — Он положил ладонь ей на спину и осторожно подтолкнул вперед, прежде чем снова поднять стену.       Изуми окаменела.       — Памэл! Где она? Я её не видела. Она… она не… не…       На лице Канана проступила боль.       — Памэл, вместе с двумя другими королевскими стражниками, была найдена мертвой, — жестко сообщил он. — Она погибла при исполнении.       При исполнении. Как солдат, убитый в битве, исполнивший свой долг перед родиной.       Памэл умерла.       — О. — Изуми оглядела каждую из дверей. — Где отец?       — Вон там. — Канан указал на ближнюю из дверей слева. — Сейчас с ним лекари.       — Я хочу его видеть. — Изуми пошла было к двери, но Канан положил руку ей на плечо.       — Лучше не надо, Ваше Высочество. Вы же не хотите отвлекать лекарей, так?       — Я не буду отвлекать. Я постою в уголке. Буду неподвижной, как мебель.       — …Принцесса, ваша… внешность в данный момент немного пугает. Сперва нужно привести вас в порядок.       О. Хорошо. Она покрыта кровью. Много крови. А ещё её одежда в беспорядке. Разорвана. Окровавлена и разорвана.       Она сильнее стянула куртку Канана на груди.       — Н-наверное, это хорошая идея.       Он провел её в комнату рядом с комнатой отца. Войдя внутрь, Изуми удивилась, обнаружив, что там есть кровать, комод и даже зеркало. И удивилась ещё сильнее тому, что всё покрыто серым слоем пыли.       — Как давно существует это место?       — Не знаю. Аватар не сказал. — Стражник снял с комода жестяной таз. — Пойду принесу воду и полотенце. Вернусь через минуту.       И он ушел, оставив Изуми стоять посреди комнаты. Она огляделась, разглядывая залежи пыли. Девушка провела пальцем по покрывалу на кровати, исследуя толстый пушистый слой.       — Думаю, горничные не знали про это место.       Разумеется, всё выглядело так, будто только покоритель земли мог войти или выйти, а Изуми была уверена, что ни одна из нынешних горничных покорительницей земли не была.       Она похлопала ладонями по кровати, очищая от пыли местечко и в то же время разгоняя поднятую в воздух пыль.       — Думаю, не стоит всем этим дышать.       Расчистив достаточно места, она села и уставилась на дверь.       Почему она уставилась на дверь?       Канан только что ушел. Он принесет воду и полотенце.       …Зачем? Комната определенно находилась в беспорядке, и один единственный таз воды делу не поможет.       Дверь открылась, и внутрь ввалился Канан в куда более растрепанном, чем прежде, виде.       — Ручной насос для воды… Чем они только думали? — Стражник поставил таз на комод и повесил на край белое полотенце. — Здесь ещё кусок мыла. Мойтесь. Я принесу вам свежую одежду.       Изуми даже не заметила, как он вновь ушел. «О, точно, помыться…» Подумав об этом, девушка почувствовала небывалое отвращение. Она встала, подошла к комоду и тут увидела себя в зеркале.       Она выглядела не просто отвратительно, она напоминала персонажа истории ужасов. Волосы спутаны, лицо измазано засохшей кровью. Левый глаз распух, под глазом синяк, губа разбита. Частично скрытая курткой Канана, её одежда разорвана, перекошена и также измазана кровью.       Она скинула куртку, не желая испачкать её. Положив её на кровать, девушка вновь обратила внимание на свои руки. Она внимательно рассматривала покрытые тонкой темно-красной коркой руки, поворачивая их так и эдак. Было что-то… приятное в том, как потягивало кожу.       Ей нужно помыться.       Повернувшись к комоду — и избегая взглядом зеркала — она сфокусировалась на тазике. Девушка медленно опустила руки, остро ощущая границу между холодной водой и теплым воздухом.       Она не могла оторвать взгляда от своих рук. Они казались чуть крупнее из-за преломления света в воде. Даже без оттирания, некоторые частички крови медленно отрывались и всплывали.       Кровь её отца.       Она не могла. Не могла оттирать. Не могла смывать. Это же её отец. Её отец в буквальном смысле слова был у неё на руках, и отскребать его было… было…       Предательством.       — Они глупые, — капризно заявила Изуми.       — Ты уже сказала, — заметил отец. — Несколько раз.       — Ну, это правда.       Зуко засмеялся и стер остатки грязи с лица Изуми.       — В следующий раз попробуй уйти.       — Не получается… Они идут следом! А когда я говорю, что она неправы или глупы, они просто продолжают идти!       — К несчастью, указание людям на их ошибки редко изменяет их точку зрения… Ну вот. Всё чисто. Ты уверена, что не пострадала?       — Я в порядке. Просто злюсь.       — Да, вижу. — Отец со вздохом сел. — Что такого они сказали?       — Они назвали меня дочерью предателя. И что у тебя лицо со шрамом. Они ошибаются, и они мне не нравятся, потому что они ошибаются.       Отец улыбнулся.       — Ну, мне бы хотелось думать, что я не предатель. Хотя, строго говоря, они не ошибаются, назвав меня… э… «лицом со шрамом».       Изуми нахмурилась.       — Нет, они ошибаются. У тебя нет шрама на лице.       Зуко недоверчиво посмотрел на дочь.       — Изуми, — он указал на левую половину своего лица. — Что, по-твоему, это такое?       — Это твоё лицо.       — Это шрам, милая.       Глаза Изуми округлились.       — Правда?       — А ты как думала, что это такое?       — Твоё лицо.       Отец вздохнул.       — Солнышко, это шрам от ожога.       — Если это шрам, — задумчиво протянула она, — значит, тебя ранили. — Она протянула руку и дотронулась до шрама, вся сморщившись от тревоги. — Тебя очень сильно ранили.       Зуко кивнул головой, позволив любопытным пальчикам Изуми пройтись по складкам и очертаниям шрама.       — Да, но это случилось давным-давно.       — Что произошло?       — Э… один человек… ранил меня.       Она выжидающе посмотрела на него.       — Ага. Но что произошло?       Отец накрыл своей ладонью ручку Изуми, осторожно опустив ладошку вниз.       — Ты ещё маленькая, Изуми.       — Мне пять!       — Вот и я о том же.       Она надула губки и сложила руки на груди.       — Ты говоришь, что на твоем лице есть этот большой шрам, который не твое лицо, и не хочешь рассказать мне почему?       — Изуми…       — Пожалуйста? Ты мой папа. Я хочу знать всё.       Отец улыбнулся и закатил глаза.       — Агни, ну почему ты такая милашка? — пробормотал он. — Иди сюда.       Он взял её на руки, вызвав восхищенное хихиканье, и усадил на колени.       — Ну, хорошо. — Он немного подумал, слегка нахмурившись. — Это запутанная история.       — Я терпеливая.       — Это да, — отец вздохнул. — Думаю, я начну с Озая. — Он посмотрел на Изуми. — Ты же знаешь, кто такой Озай?       — Он был прежним Хозяином Огня. И очень очень очень очень плохим человеком.       — Угу. Но ты знаешь, что он был моим отцом?       — Нет. Дедушка Айро твой отец.       — Ну… да, но Озай был моим отцом до того, как я понял, какой он плохой человек. Он был не только плохим человеком, ещё он был плохим отцом.       Изуми понимающе закивала головой.       — Это имеет смысл. — Тут её глаза снова расширились. — Это Озай сделал тебе больно?!       — Ну и какой смысл рассказывать тебе историю, когда ты заканчиваешь её за меня?       Изуми сжалась в комок.       — Прости.       — Ха-ха, всё нормально. — Отец прочистил горло и продолжил. — Итак, когда я был маленьким, я увидел, как Озай и генералы планировали причинить большое зло людям, многим людям. Поэтому я высказался против. И поскольку я был маленьким, Озай увидел в этом невероятное неуважение. Поэтому он вызвал меня на Агни Кай. Ты знаешь, что это такое?       — Дуэль покорителей огня. Она заканчивается, когда один человек сможет обжечь другого… — девочка ахнула. — Значит, он ПРАВДА обжег тебя! Зачем он это сделал? Он же был твоим папой!       — Не знаю. Просто это одна из причин, по которой он был очень плохим человеком.       — И поэтому он больше не твой папа, да? Потому что тогда ты понял, какой он плохой человек?       Отец помедлил.       — Ну… для этого потребовалось чуть больше времени. Но в конечном итоге, да.       — Но ты всегда будешь моим папой, — объявила Изуми. Она села и обняла руками его за шею. — Потому что ты всегда будешь хорошим человеком.       Зуко вернул объятие дочери.       — Я никогда не причиню тебе вреда. Уж это я могу обещать.       — Не волнуйся. Тебе никогда не придется вызывать меня на Агни Кай. Ты самый лучший папа, поэтому я буду самой лучшей дочкой.       Отец сжал её сильнее.       — Тебе не нужно об этом волноваться, Изуми, — подозрительно дрожащим голосом сказал он. — Ты уже такая.       — Га! Папа… не могу… дышать!..       — О, прости!       Изуми задрожала всем телом, создав на поверхности воды маленькие волны.       Она не могла. Не могла защитить себя, не могла защитить свою семью, не могла остановить кровотечение отца, не могла спасти своего дедушку, не могла смыть грязь, не могла стереть отца, как будто он был частью этой грязи…       С ней что-то не так. В ней есть что-то фундаментально неправильное, сломанное, недостающее, ошибочное, дефектное…       Почему она не может думать?       — Ваше Высочество?       Изуми подпрыгнула, развернулась и увидела Канана, стоявшего в нескольких футах у неё за спиной с одеждой в руках.       — Ты быстро, — только и сказала она.       — Я… — Канан нахмурился. — Полагаю, да. — Он положил одежду на её кровать. — Я мало что понимаю в женской одежде, но эта показалась мне самой простой.       — Это ночная рубашка.       — О. — Стражник ещё раз посмотрел на принесенное. — Навороченная ночная рубашка.       Канан снова повернулся к ней, переводя взгляд с её лица на её руки. Выражение его лица смягчилось, он подошел и положил ладонь ей на плечо. Потом развернул и заставил сесть на кровать.       — Давайте умоем вас…       Положив ночнушку на кровать, Канан взял полотенце и окунул в таз. Выжав лишнюю воду и слегка намылив материю, стражник опустился на колени перед Изуми.       — Сперва мы очистим ваши руки, потом умоем лицо. Вы согласны?       Изуми с бессмысленным видом кивнула.       Канан осторожно поднял одну её ладонь, накрыл полотенцем и начал медленно стирать засохшую кровь.       Изуми отвела взгляд, игнорируя жуткий провал внутри, пока Канан стирал её отца. Она разглядывала поверхность каменной стены, её взгляд метался от одной крошечной выщерблины к другой. Изуми представляла себе лаву, которой стена некогда была, как она текла с той же легкостью, что и остальные три элемента. Она представила, как растворяется в камне, её тело становится жидким огнем, и её уносит медленно текущим потоком. Все чувства оставят её тело, все разумные мысли и знания растворятся, как она растворится в вулканической земле.       — Могу я дотронуться до вашего лица?       Изуми повернулась к Канану, временно прекратившему свои действия. Девушка посмотрела на свои руки и обнаружила, что они чистые по локоть. Сколько времени прошло? Этого времени хватило, чтобы он вымыл ей руки?       Очевидно.       — Принцесса?       Изуми посмотрела на Канана.       — Где отец?       Перед ответом он секунду помедлил.       — Он за соседней дверью. Мы закончим умывать вас, и вы сможете его увидеть.       Она кивнула головой.       — Хорошо.       Забрав из рук стражника заляпанное розовым полотенце, Изуми встала и окунула ткань в таз с водой. Снова намылив, она протерла лицо и шею. Только когда вся кожа оказалась покрыта розоватой пеной, она сполоснула полотенце и омыла лицо.       Разница была очень заметной. Кожа казалась прохладнее и мягче, стало легче поворачивать голову и двигать мускулами лица. Ей обязательно понадобится принять ванну, но не в ближайшее время. Так что без лишних мыслей она начала переодеваться. Она отбросила испорченную одежду и схватила принесенную Кананом ночную рубашку. Пусть и неформальная, одежда не была слишком тонкой или откровенной, так что сгодится.       Стук в дверь заставил их обоих обернуться.       — Это я, — произнес голос Аанга.       — З-заходи, — пригласила Изуми, завязывая ленты на ночнушке.       Дверь открылась, и вошел Аанг, его рука покоилась в перевязи. Его одежда до сих пор оставалась окровавлена возле плеча, и в крошечной прорехе виднелся белый бинт. Аанг выглядел излишне напряженным, его глаза покраснели и опухли, словно он плакал. Однако при виде Изуми покоритель воздуха ощутимо расслабился.       — Слава духам, что ты в порядке, — он глубоко вдохнул. — Мне крайне неприятно это делать, но нам надо поговорить.       Наверное, он хотел расспросить её о нападении.       И это последнее, о чем ей хотелось даже думать.       — Я хочу видеть отца.       — О, конечно! — Аанг отступил назад в открытую дверь. Когда девушка проходила мимо него, он добавил:       — И пусть лекари осмотрят и тебя тоже.       — Я в порядке, — автоматически ответила она. У неё несколько синяков и почему-то неработающий мозг, но в остальном она в порядке. Кроме того, это неважно. Ничто не важно, пока она не увидит отца. Она должна его увидеть. Тогда всё будет хорошо. Она была уверена в этом.       Изуми вошла без стука. Комната пустовала за исключением шкафчика и пары стульев…       И её отца… который без сознания лежал на кровати в центре комнаты. Он лежал на спине, вытянув руки по боками. Для него это была неестественная поза. Его тело было слишком неподвижным, как труп, и пока Изуми не заметила, как едва заметно вздымается его грудь, она не могла дышать. Он был бледный, почти белый, особенно на фоне алого одеяла и простыней.       Алый, чтобы скрыть кровь.       Изуми подошла к кровати отца и осторожно накрыла ладонью его руку. Рука оказалась холодной и неживой, и девушка стиснула пальцы, чтобы поделиться своим теплом.       — Лекари говорят, его состояние стабильное, — сообщил Аанг, вошедший в комнату следом за ней. — Хотя они никогда прежде не видели такой раны. Такое впечатление, что его проткнули, но… чище.       Изуми подумала о мужчине, который пытался её изнасиловать. В той ране, что она нанесла ему, не было ничего чистого. Ей стало интересно, что подумали другие, когда увидели его тело.       — Но тебе не надо волноваться, — продолжил Аанг раздражающе неестественным тоном. — Я уже связался с Катарой. Она будет в Народе Огня через три дня. Если кто и сможет поставить Зуко на ноги, то это она.       Изуми кивнула, не сводя глаз с лица отца.       — Спасибо, — прошептала она, не чувствуя особой благодарности.       — А тем временем… нам надо принять некоторые решения.       — Например?       — Например, что нам делать с… телом Айро.       Изуми резко повернула голову. Её дедушка умер. Как она могла позабыть? Или… она правда забыла?       — Изуми, что нам делать?       Она нахмурилась, обдумывая вопрос. Бессмыслица. О чем он говорил? И почему спрашивал у неё?       — Ч-что ты имеешь в виду?       — Ну… я мало что знаю о похоронных обрядах Народа Огня. Что вы обычно делаете, когда умирает член королевской семьи?       Ответ пришел легко.       — Когда член королевской семьи умирает, тело кладут в гроб, украшенный личными вещами и регалиями. Провозглашают его или её достижения, зачитывают завещание, а потом гроб вместе с телом кремируют Мудрецы Огня.       Аанг медленно кивнул.       — Хорошо. Надо будет начать приготовления к похоронам Айро…       — Нет! — быстро возразила Изуми. — Нельзя! Пока отец не очнется…       — Изуми, — сочувственно начал Аанг. — Надо… позаботиться о теле. Мы не знаем, когда Зуко очнется.       — Нет, — твердо повторила она. — Мы не станем ничего делать, пока не очнется отец.       — Всё нормально, — вмешался стоявший позади Аанга Канан. — Есть способы сохранить тело в течение дней, недель, даже месяцев. Можно подождать.       Изуми стиснула зубы.       — Хватит называть дедушку «телом».       Им хотя бы хватило совести выглядеть пристыженными.       — Простите, принцесса, — сказал Канан. — Я проявил неуважение.       Аанг издал протяжный вздох.       — Мы должны обсудить кое-что ещё. Думаю, надо обратиться к Народу Огня.       — Что?! — выплюнул Канан.       — Дворец — более сотни служащих — запечатан. Весть уже разнеслась по городу. Надо публично объявить о том, что нам известно, до того, как поползут слухи.       — Но почему принцесса?! Почему не один из советников или вы? Она не в том состоянии, чтобы появляться на публике!       — Вера Народа Огня в королевскую семью висит на волоске, — подчеркнул Аанг. — Если заявление сделает кто-то другой, создастся впечатление, что Зуко и Изуми прячутся за нашими спинами. Или, хуже того, что их убили, а мы пытаемся захватить власть.       — Не будьте смешным. Люди не станут безосновательно выдумывать какой-то зловещий заговор!       — Группа людей убила Айро и почти убила Зуко и Изуми! Это и есть зловещий заговор!       — Я сделаю это, — сказала Изуми.       Мужчины прекратили препираться и повернулись к ней.       — Ваше Высочество? — спросил Канан.       Изуми отошла назад и выпрямилась.       — Когда Хозяин Огня не может исполнять свои обязанности, следующий в очереди на трон становится временно исполняющим обязанности Хозяином Огня.       Вот это она понимала. В это она могла уйти с головой.       В этом она могла потеряться.       Придав лицу жесткости, Изуми утвердительно кивнула головой.       — Я это сделаю.