Энигма, Lorenz, Фиалка М-125

Конечно, они замечают друг друга сразу. Невозможно работать в смежных структурах и упускать из вида такие кадры. Джо Ламбе попивает чай из крохотной тонкостенной чашки и рассматривает зиккурат, раскинувшийся на противоположной стороне реки. Венди мерзнет на ветру и трет перчатками алеющие щеки – больше всего она мечтает, чтобы этот чертов чай закончился или чтобы Джо примерз к чашке, и тогда можно будет, наконец, вернуться в теплый кабинет поближе к обогревателю. А в следующий раз надо будет думать, прежде чем соглашаться на приглашение скоротать обеденный перерыв возле Темзы в ноябре месяце. Психотерапевт говорит Венди, что ей надо учиться говорить людям «нет». Даже если это блистательный Ламбе вот этим самым своим прекрасным ртом приглашает ее на перерыв и вот этими вот своими сейчас покрасневшими от ледяного ветра пальцами подает ей ее серенькое пальтишко. Вы плизер, Венди, говорит ее психотерапевт, вы сами снижаете себе качество жизни. Она кивает, и ей очень стыдно перед доктором. Сейчас она готова выполнять все его рекомендации и по кирпичику отстраивать свои границы - только чтобы доктор не смотрел так сочувственно и вместе с тем укоризненно - но стоит только кому-то о чем-то ее попросить… Венди вздыхает и думает, как бы ей так незаметно перевести стрелку на часах, чтобы Джо решил, будто перерыв закончился. Она скорее откусит себе язык, чем поторопит его. Холод, кажется, Джо нипочем. Чай уже, вероятно, по температуре приближается к жидкому азоту, но он все равно отпивает его маленькими глотками и рассеянно смотрит вдаль. - Ух, ну и ветер сегодня, - Венди улыбается так широко, как только может, и дышит в сложенные лодочкой ладони. Джо долго молчит. - Да, погода прекрасная, - непонятно, то ли он отвечает ей, то ли произносит вслух собственные мысли. Какой-то парень, чуть замешкавшись, проходит мимо них, Венди замечает его покрасневший от ледяного ветра нос и в смущении прикрывает свой. - Думаю, нам пора, - роняет Джо, неожиданно впившийся взглядом в чайку, качающуюся на волнах. Венди смотрит на нее и думает о том, каково птичьим лапкам в ледяной воде. *** Разумеется, их первая встреча ни при каких обстоятельствах не стала бы последней. Если бы Кью сегодня сообщили, что для того, чтобы в обеденный перерыв оказаться возле Темз-хауса, отныне ему придется переправляться через реку только на лодке, в ответ он бы только вежливо поинтересовался, как обращаться с веслами. В первый раз они столкнулись, по закону жанра, совершенно случайно. Кью нес кота домой из ветеринарной клиники – неукротимые отходняки после наркоза накрывали Траулера раз за разом, он попеременно кричал, плакал и ругался, впивался в мягкую сетку переноски, писался и снова выл. С холодящим ужасом Кью представлял поездку в метро в час пик – при одной только мысли он был готов начать кричать и плакать вместе с котом. Был бы тут Бонд, он бы посоветовал облегчить страдания животного и кинуть сумку в Темзу. Сложно представить что-то более унизительное, чем прогулку мимо здания МИ-5 с визжащей переноской, источающей ароматы кошачьей мочи. Так что во время их первой встречи Кью имел весьма бледный вид. Какой-то парень курил возле парапета, и Кью с тоской и смутным интересом принялся рассматривать его затылок, только чтобы не пялиться в камеры наружного наблюдения, гадая, узнают ли его люди с той стороны мониторов или нет. Надо сказать, стрижка была отменная, как, впрочем, и плащ. И разворот плеч. И талия. И длинные ноги. И черные челси. Будто почувствовав взгляд, тот обернулся. Кью покрепче вцепился в ручки переноски и ускорил шаг, нарочито не смотря на незнакомца. Бывают люди, у которых будто на лбу пламенеет свежевыжженное тавро – я агент спецслужбы! Смотрите, я работаю на правительство, могу вас прикончить и даже не вспотеть! Кью всегда безмерно удивляло, как такие люди умудряются растворяться в толпе. К примеру, Бонд – Кью бы не удивился, в один прекрасный момент обнаружив его фото на википедии в статье под названием «Секретный агент». Как можно одновременно сохранять статус секретности и в то же время выглядеть машиной для убийства? Человек возле моста не выглядел бы больше похожим на агента, даже если бы на него надели накладной нос, усы, а в руки дали бы газету, свернутую в трубочку, через которую он бы обозревал окружающих. Кью едва не бежал, сопровождаемый воем Тарулера, на щеках цвел румянец, вызванный исключительно холодным речным ветром. На следующий день во время своего перерыва Кью снова оказался на мосту. В ушах его были крохотные сеннхайзеры, на шее нарочито грубый шарф, а в руках термостакан из, стыдно сказать, Старбакса. Русалка гнусно ухмылялась зелеными губами, будто бы ей было, что сказать. Керри Ливгрен нежно, но настойчиво твердил о тщете всего сущего. Сегодня Кью шел небрежной походкой, вальяжно и оценивающе рассматривая входную группу Темз-хауса. Силуэт возле парапета будто и не менялся со вчерашнего дня. Ветер взбил русые кудри, незнакомец мотнул головой и глубоко затянулся, провожая Кью взглядом. Через неделю ударили морозы, речной ветер сделался невыносимым. Солнце слепит, через стекла проходной кажется, будто по набережной разливается тепло, но едва ступив на мостовую, Кью обжигает горло холодным воздухом и на мгновение задыхается, прячась в шарф. Перейдя мост и снова будто бы ненароком оказавшись возле места икс, Кью провожает взглядом тощую мышку в сером пальто, придерживающую шапку руками и бегущую ко входу в здание МИ-5. За ней, оторвавшись от парапета, устремляется некто долговязый, чей силуэт за неделю уже, казалось, отпечатался у Кью на сетчатке. Походка у него стремительная, но Кью бросается наперерез, хотя еще секунду назад он думает о том, что скорее кинется в свинцовые воды Темзы, чем подойдет первым. Незнакомец останавливается, смотрит голубыми глазами, в которых читается узнавание. - Добрый день! - Кью вскидывает подбородок и обезоруживающе улыбается. - У вас есть зажигалка?