Дей
— Человеческие эмоции, — тянет наставник, делая такую длинную паузу, что хочется встряхнуть его как следует. Магнитные наручники никак не хотят ослаблять хватку, мне бы только палец под них просунуть… Охрана ушла, тут только Зейн и наместник, я без труда с ними справлюсь… — С ними трудно, а без них скучно… Так всегда говорил ваш отец, но я с ним не соглашался. Наше лидерское посвящение включает в себя прохождение и через это испытание — искушение человеческими эмоциями. Но раз вы здесь, это значит, что вы достойно прошли его. Поздравляю, лидер, у вас все получилось так, как и предсказывал Оракул! — Риз, прошу, объясни мне! — шепчет Люси, забыв о том, что может спросить меня мысленно. — Я, в свою очередь, прошу вас, лидер, передайте этой самке, что низшим существам тут предназначено молчать, иначе придется усыпить ее. «Люси, пожалуйста, мы с тобой потом поговорим. Прошу, ничего не говори сейчас…» Я понимаю, что девушка растеряна, мне самому не по себе от этих всех разговоров, и, вообще, от всего, что происходит, но выбора у нас особого нет. Они все чего-то ждут и тянут, вот бы выяснить что… — Скажите прямо, что вам нужно советник. Я знаю, что я для чего-то нужен, но должен буду добровольно с вами сотрудничать. Кстати, не поведаете почему? — да, тяну время, как могу. Страх за Люси и ее жизнь вытесняет все остальные эмоции, во главе со здравым смыслом. Что еще задумал этот безумный старик и как нам со всем этим справиться… — Что ж, охотно. Вы вернулись сюда — как и должны были. Оракул предсказал ваше добровольное появление здесь и успех нашей компании по выживанию в этом мире с вероятностью более девяноста процентов. Если вы тут, значит, мы победили. — Что за вероятность? Почему я должен был прийти добровольно? — Я думаю что начать надо издалека, потому что память ваша так до конца не восстановилась, как и должно было быть. Вы должны были, оказавшись на земле, бессознательно стремиться обратно, к своему народу, принести нам информацию или то, что позволило бы нам выжить в этом агрессивном для нас мире. — Этот мир не агрессивен для нас! Мы все один вид, все… — Правильно, так вы и должны были думать. Ваше сознание слепило определенное мировоззрение, если хотите, но простите лидер, мне придется открыть вам истину. — Что за пророчество? Как Оракул представил эту вероятность? Вы не думаете, что вы неправильно ее истолковали? — «Лидер, который сможет выжить в мире аборигенов в течение многих лет, но при этом остаться верным своему народу, найдет возможность сохранить наш род и вернется вместе с источником жизни, обеспечит полную победу в борьбе и принесет мир и покой своему клану!» Я поздравляю вас лидер. Мы вас с нетерпением ждали! — Я пришел сюда избавить людей от вашего гнета! — вскрикиваю я в отчаянии. — Я не принес вам никакого источника жизни! Я пришел убить вас! — Просто вы не осознали до конца всех своих действий. То, что вы бессознательно стремились сюда говорит о том, что пророчество верно. Вы чуть больше чем за десять лет сделали и изучили больше, чем мы смогли сделать за два века по здешним меркам… Я думаю, что показать вам будет гораздо быстрее, не так ли? Не сопротивляетесь и я могу внедрить вам истину прямо в сознание, чтобы вы смогли сами для себя все решить, насколько правильным было пророчество Оракула. — Я ни за что не подпущу вас к себе, наместник, даже не рассчитывайте! — Все уже случилось, Дей. Я просто-напросто покажу вам с помощью Предсказателя то, что все это время оставалось скрыто от вас. Не сопротивляйтесь, вы же сами говорили, что чем больше вы будете знать, чем больше ответов будет на ваши вопросы, тем четче вы сможете представлять ваши дальнейшие действия. Настало время ответов, мастер. Не сопротивляйтесь… Голос наместника вводит в транс, очень схожий с тем, в какой вводят скриммены и никак от этого не защититься. Когда боль в голове достигла пика, мне показалось, я на долю секунды я потерял сознание, а вместе с ним и возможность к сопротивлению. «Риз, — слышу я будто сквозь толщу воды. — Риз, очнись, пожалуйста. Не позволяй ему…» Но кажется уже поздно. Наместник тем временем сдвигает Оракула и на шаре начинают высвечиваться картинки, которые находят отражение в моей голове. Вот мы с Зейном прячемся в шахте, игра в шпионов… Вот отец ведет меня за руку из лаборатории по внедрению преобразователей… Вот мы занимаемся с учителем и разговариваем с ним… Пока ничего нового, все это я и так помню и это записано в архивах Оракула. Следом появляются два мальчика, и я узнаю нас с Зейном, это именно тот момент, когда мы смотрели за работой керноклатеров. — Ты думаешь, теперь все кончено? — Да, теперь, наверное, да… — шепчет Зейн и вдруг неожиданно ухмыляется. — А мы выиграли! Правда, здорово? — Ничего подобного, если у них не будет самолетов, они все равно смогут… — Что они смогут? Ничего они не смогут, бесстрашным конец! — Не говори так, ты ведь тоже был за них! — Я за того, кто сильнее. Теперь сильнее Домате, а Ромате придется сдаться! Не будет твоих бесстрашных больше! Так-то! — Они такие же мои, как и твои! — выкрикиваю я в запале. — Какая разница, если мы все равно должны их всех убить! — Ваш отец оставил после себя богатое наследие в виде вас, лидер. Он верил, что вы будете достойным Ромате, приведете нас к победе и готовил своего сына для лидерского посвящения. Мало кто из кланов способен был выдержать испытание землей, и ваш родитель сделал все, чтобы облегчить вашу участь. Он заставил вас испытать сочувствие к бесстрашным, чтобы вы могли искренне проникнуться к ним и внедриться в город без особого труда! — Это все ложь, — выцеживаю я сквозь зубы, превозмогая невероятную боль. — Мой отец всегда хотел жить на земле, среди таких же людей, как и мы все… — А где мы с вами, по-вашему? — вдруг задает неожиданный вопрос наместник. — Неужели внедренные вам воспоминания настолько укоренились в вашем сознании, что вы, вопреки здравому смыслу, верите, что мы на… спутнике этой планеты? — Что? — вскрикивает опять Люси. — Что значит… Мы разве не на станции? — На станции, — неожиданно сбавляет обороты выплескиваемой спеси наместник и отвечает девушке. — Вот только не в космосе, конечно. Позвольте показать вам… Старик подходит ко мне и пристально смотрит в глаза. Я чувствую проникновение в свое сознание, но сопротивляться у меня больше не получается совсем. Наместник обхватывает ладонями мою голову и слегка надавливает на виски пальцами, унося меня в лабиринты моей памяти. Я этого не вижу, но знаю откуда-то, что все, что сейчас происходит со мной отражает Оракул — мы с ним становимся единым организмом, обмениваясь чуть заметными токами, проникая друг в друга, по ощущениям будто тысячи иголочек пронзают тело и каждая дают импульс для воспоминаний… Я смотрю на свое прошлое будто бы со стороны, словно кто-то неведомый мне демонстрирует плохо смонтированный фильм, вырывая яркие кадры, заменяя их на размытые образы. До меня постепенно начинает доходить весь ужас нашего, а конкретно моего положения… Мои сны были реальны, я действительно всех привел на погибель… Не было никакой войны за кибернетизацию. Не было безупречных раньше на этой планете… «Мате», путешествуя в космосе почти пятьсот лет, выискивая новые миры после того, как их планета оказалась не пригодной для жизни, были уже на грани истощения и вымирания, когда внезапно на станции возник бунт. Оракул, кибернетический организм, что являлся источником жизни, пилотом и идейным вдохновителем остатков нашей цивилизации, вдруг ослабил контроль, и некоторые члены экспедиции восстали против тотального управления. Огромная межпланетная станция, медленно вращаясь внешним контуром, двигается в толще темного пространства. Сотни лет в ней живут люди, существуя автономно, налажен быт и все кажется спокойно и мирно… Так было сотни лет, пока столкновение с небольшим астероидом не повлекло за собой сбой программы Оракула… и, последующее за этим, ослабление контроля… Люди будто бы проснулись… обезумели! В одно и то же время им открылась истина — их путь длится слишком долго, лишения что они терпят — бессмысленны… Мало что соображающая толпа крушит все на своем пути, сеет хаос и разрушения вокруг… — Нельзя отключать Оракул совсем! — пытаются призвать их к порядку лидеры. — Без него мы не выживем! Он регулирует все наши системы обеспечения жизнедеятельности! Что вы делаете?! — Экспедиция провалилась! Мы все равно все вымрем, нас уже совсем не осталось! Мы умираем! Бороться со средой уже не можем, нас съедает плесень и наши системы приходят в упадок! Мы теряем способности к размножению! Лучше ужасный конец, чем ужас без конца! — Но мы нашли ее! Нашли подходящую планету и сможем там высадиться! Оракул предсказал ее… — Оракул кормит нас этими сказками вот уже триста лет! НЕТ НИКАКОЙ ПЛАНЕТЫ! Это миф! Восстание подавить не удавалось и мятежники смогли лидеров отключить систему как раз в тот момент, когда на мониторах замаячила голубая планета с пригодной атмосферой. Мятеж тут же был подавлен, но было поздно. Система не успела взять справиться с управлением, двигатели космического корабля оказались повреждены, и огромная станция упала… в океан, вызвав на планете катаклизм. — Господи… Так, это из-за вас случилось…— ошарашено проговаривает Люси. — Да, — кивает наместник. — Наши предки, что путешествовали на межпланетной станции, были очень ослаблены — полетом, катастрофой, и даже несмотря на то, что Оракул снова вернули в работу, они не смогли быстро адаптироваться к новым условиям и приняли решение впасть в анабиоз, для того, чтобы вычислительная система проанализировала состояние планеты и смогла составить план для адаптации остатков нашей цивилизации тут. Когда Оракул вывел их всех из анабиоза, они нашли аборигенов уже именно в таком виде — пытающихся выжить в разрушенных городах, окруженных скримменами... — Так эти животные, значит, тоже ваших рук дело? — На станции было несколько ядерных реакторов в числе других систем. Они и вызвали быстрые мутации в определенных видах... — Значит, не было никакой войны? — Нет, ну почему же… — снисходительно бросает девушке наместник, оставив мою голову в покое. — Оракул, который все это время изучал существующую тут структуру жизни, сообщил, что когда случился катаклизм, рухнули все основы цивилизованной жизни этой планеты, разразилось множество локальных и глобальных конфликтов. Но мы тут ни при чем. Вы сами стали себя убивать. Земная кора пришла в движение, многие континенты ушли под воду, остальные превратились в пустыню. Жизнь осталась только в той части планеты, где находится ваш город. Ну и не только ваш, конечно… — Что это, вообще, за машина, на которую вы все тут молитесь? — дерзко восклицает Люси и я понимаю, что она тоже пытается потянуть время, чтобы понять, как действовать дальше. — Ооо, думаю вашему примитивному мозгу будет сложно охватить всю мощь данной системы… — тянет наместник. — Если вам проще будет понять — Оракул для нас, это как солнце для вашей планеты. Кибернетический организм дает нам источник жизни, дает нам питание и энергию, дает нам возможность отслеживать все ментальные сущности, до которых он может дотянуться… Ведь так он и нашел эту планету… — Как же так вышло… — в прострации бормочет Люси, пытаясь охватить всю полученную информацию. — Что вы… не отсюда, но… такие же, как мы… — Оракул — это не просто компьютер. Наши ученые создали эту поистине восхитительную систему, способную видеть ментальную сущность живых существ. Вот через этот ментальный след во вселенной Оракул осознал, что планет со схожими ментальными существами множество, просто они находятся далеко друг от друга… Сначала это приняли как информацию, и положили в архив, но потом… на нашей планетарной системе случился глобальный катаклизм, Оракул предсказал вспышку одной из наших звед, которая должна была сжечь нашу планету и те, кто оказался в состоянии покинуть ее вынуждены были переселиться на межзведный корабль, когда стало понятно, что жизни на планете уже не будет. Эту систему, в которой находится ваша планета, мы нашли случайно, цель наша находилась совсем в другом районе галактики, сюда нас занесло из-за бунта… — И что теперь вам надо? Отчего вы просто не могли жить среди нас, если уж мы оказались похожи и вам подошла жизнь здесь? — презрительно спрашивает Люси. — На данном этапе нас интересует выживание нашего вида больше, чем вашего. Когда наши предки вышли из анабиоза, починить станцию и уйти отсюда они не смогли. Увидев, в каком плачевном состоянии находятся условия жизни тут, они даже не рассматривали вариант ассимиляции. Только порабощение. Только тотальный контроль. Но для этого следовало тут все как следует изучить и подготовиться, а на это требовалось время. Наши тела здесь слишком быстро стареют, природные условия в том месте весьма агрессивны, оттого нам требуется все время живая плоть. Однако… Чистота клана тоже имеет значение. Истинных «мате» осталось всего несколько десятков человек и мы обязательно должны были решить вопрос с нашим размножением. Голос старика будто вводит меня в транс, я чувствую, что мое сознание всеми силами стремится туда, к Оракулу, там мое место. Тонкая ниточка, связывавшая меня с Люси, натянулась до предела и вот-вот готова была разорваться. Я, как человек, таял на глазах, а вместо меня поднимал голову истинный безупречный. Нет! Я не хочу этого! Надо… надо бороться… Дико болит голова, я всего лишь на минуту прикрываю глаза… — Господи, а к чему тогда были все эти… войны, игры… Разрушения? Зачем? Что же вы за… существа… готовые извести целую планету для себя любимых… — спрашивает Люси будто в пустоту, но я отвечаю ей: — Когда станция упала в океан, она способствовала появлению скримменов. В принципе мы могли бы ничего не делать, ведь скриммены очень быстро очистили бы эту планету от примитивных существ, просто убивая их страхами. Но вопрос встал о… продолжении рода. Да, по иронии, мы оказались со схожими биологическими параметрами с примитивными и ваши самки давали от наших людей потомство. И очень здоровое, надо сказать… Сначала мы просто изучали вас, а потом стали внедрять в ваши города наших пилигримов, чтобы полностью изучить биологический и социальный механизм вашего существования. Мы же помогли построить вам стены, чтобы защитить от скримменов, как оказалось, ваши тела подходят нам и ваши ментальные сущности тоже. Однако мы столкнулись со странным препятствием… Наши люди отказывались возвращаться, предпочитая жить среди примитивных, и, так как Оракул не мог отследить их, они растворялись на просторах вашей планеты без следа. А между тем жизнь на станции становилась все невыносимее. И тогда мы пошли на крайние меры — решили действовать методом от противного. Послать ребенка, того, чьи показатели были выше средних, стереть ему память и попробовать внедриться в жизнь примитивных, с целью понять почему остальные не захотели возвращаться. Таких детей было несколько, но вернулся только я. Потому что я истинный лидер своего клана. — Риз… Я не верю… Ты не мог… Не мог… — Люси плачет уже открыто и внезапно мне так хочется прижать ее к себе… Но та часть меня полностью порабощена, задавлена, а безупречный в моей голове говорит совсем другое. — Не осталось больше истинных женщин-мате, способных родить ребенка, — я слышу свой голос будто со стороны. Прямо как в том своем сне, где я смотрел на Люси через экран и делал вещи… которые не должен был делать Риз, а для Дея Идриса они были в порядке вещей… — Я один из последних представителей рода, рожденный от женщины нашего клана. За прошедшие двадцать лет, дети рождались исключительно от местных самок, но они не наследовали наши способности или наследовали их в очень небольшой степени. Дети, выведенные искусственно, больше похожи на биороботов, у них были способности, но они слишком управляемы. Нам нужна была самка, которая произошла от нашего рода, еще самых первых пилигримов, которые нашли города. Несколько пар отправились искать жизнь на планете и их поиски увенчались успехом, но они отказались возвращаться на станцию. Мы тогда не понимали почему. Больше двухсот лет мы ждали появления такой самки. И вот теперь ты здесь Люси. Ты истинная мате, которая унаследовала все способности нашего клана, но рожденная от примитивных… — Я самка? — распахивает глаза от удивления Лусия. — Да ты рехнулся, Риз! Ты, вообще, понимаешь, что ты говоришь? — Конечно, он понимает. Активированный мной процессор в его голове полностью взял контроль над его сознанием. Теперь это настоящий лидер клана Ромате. Развяжите его. Самку не трогайте пока. Лидер, вы уверены, что эта та самая… — Да. Это и есть тот источник жизни, о котором вы говорили, наместник. Вы были правы, истина в полной мере открылась мне. У этой самки все способности безупречных, то есть мате. Она отличный генетический материал, даже не сомневайтесь. Зейн снимает с меня наручники, а я встаю на ноги и наместник кланяется мне. — Риз! Да как ты можешь! Посмотри на меня! Риз! — Меня зовут Дей Идрис! Риза больше нет. — Нет, я не верю! Не верю! Риз! Это же я, Люси! — Активируйте всю мощь оракула, лидер! — торжественно произносит наместник, почтительно склоняя голову. — Ты предатель! Предатель! — кричит мне в спину девушка. — Я доверяла тебе! Я любила тебя! А ты… всех нас предал! Риз! Я останавливаюсь. И вновь чувствую, что во мне нет единства, одна часть меня хочет все объяснить ей, а другая хочет, наконец, исполнить свой долг — раскрыть Оракул, выпустить его реальную мощь, взять под контроль всех жителей планеты и осуществить задуманное. Мы должны жить здесь, мы так долго готовили эту планету к своему появлению. И теперь мы добились своего. Эта планета должна быть нашей. — Риз? — я поворачиваюсь и все-таки подхожу к ней ближе. — Пожалуй, да, Риз предатель. Беда в том, что он ничего этого не знал. Мы боялись, что ребенок, попавший на землю, испугается, выдаст себя и стерли ему память. Он должен был раствориться среди аборигенов, в максимально естественных условиях, а учитель должен был проследить, чтобы он не вспомнил ничего, что ему не положено. Однако, Мартин Корби пошел против своего клана и оставил записи мальчику о его инициации. Благо наши агенты сделали все, как надо, и следили за этим. Все, что представляло опасность, было уничтожено. Люси смотрит на меня, и на ее лице отражается целая гамма самых разнообразных эмоций, от ненависти до отчаяния. Она обреченно и как-то печально мотает головой, будто не может поверить, что все это она слышит, видит и ощущает… Человеческие эмоции сильны, они дают силу и мотивацию, но в то же время и ослабляют человека. Прав был мой отец. Я киваю ей в ответ на прожигающий взгляд, и возвращаюсь к системе. Совмещая точки и картинки на сфере, я будто собираю пазл, головоломку, которую мы с Зейном любили в детстве. Я повернул голову, чтобы разделить с братом момент нашего триумфа… и друг что-то в его облике показалось мне странным. — А ты, Зейн? Пришлось тебе побегать за мной, да, когда я вдруг пропал? — Да, задал ты нам задачку, — говорит безучастно Зейн. — Это все Мартин, чтоб его, с его дурацкой «системой погружения» — чтобы ты верил, что все происходит на самом деле и вы спасете мир. Стирание памяти, внедренные воспоминания... Я всегда был... скептически настроен, но вижу, что это сработало. И хотя старик потом и вовсе нас предал, когда его забросило в прошлое… Нам бы понять, как такое случилось, да времени уже совсем не оставалось, или ты будешь лидером, или кранты нам всем… — Лидер Кёртис имеет в виду, что много было препятствий во время вашего становления, — поморщившись и недовольно покосившись на Зейна, говорит наместник. Я ввожу коды, собирая изображения в единое целое. С каждым новым целостным образом я чувствую свою мощь, будто я всегда был потерянным, скитающимся, а теперь нашел свое истинное предназначение. Я чувствую, как энергия, даваемая Оракулом, струится по моим венам, как он проникает в меня, наполняя способностями, силой, информацией. Как же мы долго к этому шли, а вот теперь мы наконец-то у финиша. Мы обрели новый дом… Вместо голубого свечения, сфера разгорается все ярче, и вскоре начинает светиться подобно солнцу. Я чувствую, что она все больше поглощает меня, вливается в меня, становится мной. Свет исходит от моих рук, я вижу то, чего не может иметь ни одно живое существо, все тайны, все основы бытия сейчас открыты мне… «Риз… Я знаю, что ты меня слышишь… Ответь мне, прошу…» Тоненькая ниточка держит меня, не дает полностью обрести могущество. Я пытаюсь разорвать ее, но у меня ничего не выходит, какая-то часть меня держится за нее так крепко, что… Внезапно по ушам стукнул резкий хлопок. Мои руки замерли, собрав последний пазл, но резкий удар по лицу отбросил меня от сферы и я улетел на несколько шагов назад. — Как же достал ваш этот еб*ный Оракул, бл*дь, черт его дери, сука, — цедит знакомый голос, только что рассуждавший о Мартине. — Ну ты и придурок, Дей, я уж думал не подействует на тебя стабилизатор, твою еб*ную мать! Что ж они тебе внедрили такое, что ты сделался таким овощем? Я будто выныриваю из странного, измененного состояния. Когда вокруг меня не стало больше яркого белесого света, мир вдруг преобразился и я вижу его совсем другим. Возвращаются чувства, главным из которых сейчас по ощущениям - это гнев. — Зейн, ты мне кажется челюсть сломал! — А как тебя из этого дерьма еще вытаскивать прикажешь? Я оглядываю помещение и с удивлением замечаю мертвого наместника, грудой тряпья лежащего на полу, а Зейн в это время снимает с Люси наручники. — Без глупостей только, поняла? — предупреждает ее брат, но как только у Люси оказались свободны руки, она немедленно залепила ему пощечину. — Это тебе за напыщенность и за то, что так долго ждал! — рявкает она него и, резко отпихнув, подлетает ко мне, смачно охаживая ладошкой мои щеки. — А тебе за предательство и «самку», бл*дь! Я тебе покажу «самку»! — Люси… Подожди… я не совсем… — Так, мать вашу! — Зейн хватает девушку и скручивает ей руки, пока она в злости дала слабину. — У нас времени от силы несколько минут, Оракул сейчас созовет сюда всех, кого можно! А нам надо полностью нейтрализовать преобразователь Идриса, моего блокиратора надолго не хватит, чтобы сдерживать их обоих. Все ясно? — Нет, — честно признаюсь я, пытаясь охватить все, что сейчас произошло. — Зейн, а ты-то как оказался в предателях? Ты… Ты же убил наместника… — Да и избавил нас всех от тотального контроля, в том числе и тебя, болван! И только об одном прошу, Танию выведи отсюда! Я уже успел подняться на ноги, все еще не очень хорошо меня держащие, и опять чуть не упал. — Тания? Она здесь? Живая? — А то ты не чувствуешь! Конечно, живая. И я хочу, чтобы ты ее отсюда вывел, и желательно, чтобы она и дальше оставалась живой. — Я все это время был под чипом? — Нет. Наместник его активировал. Я давно понял, что эта сука нас всех держит в кулаке. Что, куча дерьма, не просчитала меня? Уроды, бл*дь, гребанные… — ругается Зейн, отпустив, наконец, Люси и поднося к моей голове небольшой приборчик. — Так, сейчас будет немного больно… — ага, у меня такое чувство, что мое ухо сейчас разорвет и я навсегда останусь глухим. Да твою же маааааать! — Ну вот, а теперь, наверное, будет даже немного приятно, — Зейн бросает на пол небольшой металлический шарик и топчет подошвой тяжелого ботинка. — Зачем нас заставили поверить, что вы на Луне? Зачем вся эта ложь про войну за чипы? Какого, вообще, хрена? — кричит Люси, топая ногами. Зейн выдвигает челюсть вперед, желая сказать, что нет времени на разборки, но я опережаю его. — Вы слишком поднялись после войны с недовольными. Оракул предсказал, что как только у вас появятся самолеты, вы найдете станцию, и надо было пустить вас по ложному пути. Все материалы были подброшены, и история переписана… — Уроды вы! Вы все в целом! И в частности вы оба! — заявляет Люси отворачиваясь. — Ладно, потом разберетесь, Дей, запусти Оракул на самоуничтожение… — Тут все взорвется, — предупреждаю я его. — Нет, просто отключится система жизнеобеспечения вместе с Оракулом, — качает головой брат. — Покинуть это место можно будет только в спасательных капсулах, предусмотренных конструкцией или через портал, пока будет грузиться программа самоуничтожения. Живо, Дей! — подгоняет меня Зейн. — Поверь мне, не все в восторге, если все тут похерится! Они будут стараться все вернуть! — Не пойму, тебе то какой в этом резон… — бормочу я, поворачивая шар совмещая нужные комбинации. — Надоело жить под контролем. И не хотелось видеть тебя таким козлом. И жить потом всю жизнь под твоим контролем, твою мать! Какие тебе еще нужны аргументы! — Ну ты и гусь, — усмехаюсь я, пока Зейн рассматривает за запястье схему помещения здания. — Поторопись, Дей, у нас гости будут через пару минут. А нам еще за Танией идти! — Отсюда есть запасной выход? — Конечно. Его наместник очень любил, чтобы появляться неожиданно… Ну скоро там? — Дай нож, — пока Оракул раздвигался, я выхватил протянутое мне лезвие и полоснув по краю ладони, выдавил несколько капель прямо в «сердце» Оракула. Капнув, кровь попала в жидкость, образующую структуру системы, и, испарившись, окрасила свечение в зеленоватый цвет. «Добро пожаловать, наместник Идрис. Ваша команда принята. Выключение системы займет некоторое время». — О, да, сейчас сбежится народ, все валим! — подгоняет нас Зейн, а я хочу взять Люси за руку, но она отдергивает ее и идет вслед за Кёртисом. Брат ведет нас к неприметному выходу и, разблокировав панель, пропускает внутрь узкого коридора. — Мы сейчас окажемся на нижних уровнях, оттуда заберем Танию и придется прорываться к порталу, пока Оракул его не вырубил. — На шлюпках, может быть, уйдем? — спрашиваю у него, посматривая на девушку, которая все еще отворачивается от меня. — Нет, опасно, через портал быстрее и там вы сразу окажетесь у своих. За то время, что ты общался с Оракулом, он успел выпустить всю армию, какая была у нас в наличии. На Чикаго происходит полномасштабное нападение, и я не знаю, смогут ли они отбиться. Но в любом случае вам лучше оказаться не здесь, тут мате будут пытаться вернуть себе Оракула. И Дея нужно отсюда сплавить, без него все равно ничего не выйдет! Мы почти бежим по узкому проходу, а Люси, бросая на меня гневные взгляды, не хочет ничего понимать… «Ну и безупречный урод же ты, Риз! Слов нет! Вот уж не ожидала от кого!» «Люси, давай потом поговорим…» «Не хочу потом! Потом ты будешь рядом, мне захочется обниматься и никакого разговора не получится! А ты урод!» «Люс… Люси, послушай…» «Ничего не хочу слушать! Я — самка?! Я?! САМКА?! Ты, вообще, хоть что-нибудь…» «Люси, я говорил под влиянием преобразователя, он всех нас контролирует и привносит ту программу, которая в него заложена кланами!» «И что? Это повод называть меня самкой! Которая подойдет для продолжения ВАШЕГО рода! Тьфу!» «Люси, я люблю тебя. Я никогда бы не сказал, всего того, что наговорил под чипом…» «Я уже не знаю кому верить, Риз… Это все так… фантастично… Ты, правда, с другой планеты?» «Получается, что так». «И все равно я не понимаю… А зачем все это? Зачем войны, игры… и тому подобное…» «Для того, чтобы появилась ты, Люс. В комфортных условиях не происходит жесткого генетического отбора, когда выживает только сильнейший, а частое обновление поколений ускоряет этот процесс. Люди, находящиеся на пороге смерти из-за войн, катаклизмов или в других стрессовых условиях, оставляют после себя потомство чаще, больше и качественнее, такова природы выживания видов». «Ладно! Хватит уже! Чувствую себя каким-то инкубатором для ваших нужд! И ты готов был…» «Не я! Тот безупречный, что живет... жил во мне благодаря чипу! Я виноват, и с себя ответственности не снимаю, но я не хотел этого, совершенно, а хотел только помочь!» «Вот только кому…» — Все, хорош уже! Задолбали вы со своими разборками! — прикрикивает на нас Зейн, спускаясь вместе с нами по очередной темной лестнице. — А где все, что-то, вообще, никого не видно… — произношу я и тут же вспоминаю, что этой лестницей пользуются только лидеры, да и только те, кто о ней знает. — Видно преобразователь не только мозги твои превратил в кисель, но еще и способности твои испарил. Мы по этой лестнице пробирались к транслятору, вспомни! Бегали на крышу, думая, что мы все еще в космосе, а взрослые кормили нас этими сказками, после того, как группа детей сбежала на землю по воде… Действительно, долгое время в нас поддерживали уверенность в том, что мы все еще находимся в открытом космосе. Даже специально поставили окна-ретранслятор, чтобы мы могли удостовериться и не порывались сбежать. Когда мир вокруг так круто меняется, чтобы осознать и принять новую информацию нужно время, которого у нас и нет. У меня в голове полная сумятица, которая никак не хочет разложиться по полочкам, мысли, чувства, новая информация скачут хаотично, да еще и Люси злится, и собраться не получается никак. Тем временем, мы добрались до самого нижнего уровня, где нам дорогу преграждает охранник. — Лидер Кёртис… А с вами… — Ты не видишь? Мы с лидером Ромате ведем осужденную в камеру! — Но у меня не было распоряжения от наместника! И я не должен… Зейн сильно сжимает челюсти и, выхватывая пистолет, сносит охраннику полголовы. — Нет времени на уговоры. Дей, быстрее, нам нужно идти! Люси вида не подавала, но сам факт такой быстрой расправы ей, очевидно, не нравился, и Зейну она не доверяла. Мне, кстати, тоже. — Эй, может, и мне пушку дашь? — крикнула она ему в спину. — Запасной нет, прости… — он хотел еще что-то добавить, и, очевидно, это было слово «примитивная», но осекся и только пожал плечами. Люси бросила на него злобный взгляд и предпочла пока промолчать. Оказавшись перед одной из множества похожих друг на друга дверей, Зейн проводит рукой по панели и створка отъезжает в сторону. Он делает шаг внутрь и немедленно на нем повисает Тания в белой медицинской пижаме. — Наконец-то, я уже не знала что… — и тут только она видит меня и Люси. — Риз… Люси, а… Риз! — Тания бросается ко мне и только сейчас на меня сваливается целая тонна облегчения, когда я вижу ее живой и даже вполне здоровой. — Ты живой, пришел… Тебя Зейн спас, да? Он хороший, ты ведь уже знаешь… — Нам надо уходить, — цедит Зейн и его скулы прорезают желваки. — Немедленно. Он берет Танию за локоть и тащит по коридору, всем своим видом выражая недовольство. «Видишь, я говорила тебе, что у них что-то есть!» — торжествующе посылает мне Люси, а я уже радуюсь, что она почти не злится. «Люс, я ведь люблю тебя. Очень сильно». «Не подлизывайся», — уже гораздо мягче слышатся мне ее мысли и я улыбаюсь ей в ответ. Впереди мелькает проем, за которым сразу открывается выход к лифтам. Еще немного и мы у портала, надо только… Неяркое голубоватое свечение озаряет коридор, в котором появляются остальные члены «мате». Твою мать… И место еще такое выгодное, никуда не скрыться… — Вы предали нас лидеры… — констатирует очевидное лидер-судья номате. — У вас есть еще шанс реабилитироваться, сдайте нам самок и покайтесь перед советом. И, возможно, тогда вам сохранят жизнь! Люси неожиданно дернулась и, молниеносно выхватывая у Зейна из-за пояса пистолет, закричала стреляя: — Какие же вы ублюдки, да если я еще раз услышу слово «самка»! — номате падает как подкошенный, остальные лидеры кидаются врассыпную, доставая оружие и я понимаю, что они просто расстреляют ее сейчас… От отчаяния я выставляю руку вперед, сам не зная зачем, бросаясь к девушке. Чувствую, как покалывает пальцы, а безупречные уже открыли огонь и я готов принять свою участь. Зейн выхватывает таранис, задвигая Танию себе за спину и готовясь отражать атаку, но… Пули, выпущенные из оружия противников не достигают своей цели, падая прямо нам под ноги. Не знаю как… не знаю откуда, но кажется, я сгенерировал энергический щит. — Уходите отсюда, быстро! — кричу я Зейну, толкая Люси к нему. — Я не знаю, как долго я смогу его держать! — Нет, Риз, я не уйду без тебя! Нет! — кричит Люси. За прозрачным щитом безупречные начали падать как подкошенные. Я не успеваю ничему удивиться, но когда из-за угла выворачивает мощная фигура, я уже был готов практически ко всему. Щит начинает слабеть и я, толкнув Люси к стене, слежу, как Берман и Мия выкашивают не очень подготовленных лидеров до одного. — Вы… пожалеете, — хрипит судья-номате, подползая к нам в агонии. — Оракул не выключится так просто, система уничтожения запрограммирована только на полную ликвидацию… После бунта... ее уже нельзя отключить по-другому... — Риз, это правда? — тревожно спрашивает у меня Люси, замечая друзей, прорывающихся к нам с боем и помогая им огнем. — Не знаю, но проверять мне не хочется. Надо валить и срочно и кажется я знаю для этого средство! — я киваю на парочку отчаянных бесстрашных, которые все ближе к нам. Домате отступают, но скоро появятся новые, медлить нельзя, нужно срочно отходить к порталу._________________
Саунд: HIM – Join Me In Death
Пока Идрис разглагольствовал под контролем чипа, Зейн прикрыл глаза, как можно незаметнее переводя дух. Он так и знал, что наместник не договаривал, скрывал, хотел, чтобы Идрис был верховным лидером, а не он. Не Зейн. А все потому что старик чувствовал, знал, — Кёртис не так прост. Наместнику нужна очередная послушная марионетка, которая будет выполнять его волю, прикрывать его перед всеми кланами, позволит держать в руках абсолютную власть безо всякого контроля. С Зейном это не прокатило бы. Зейн всегда был себе на уме, все это знали. Именно поэтому «сбежать» тогда наместник позволил именно Дею, рискнув всем, даже десятилетним перерывом в противостоянии, даже позволив потенциальному врагу развиваться независимо от своего контроля, ибо ставки были слишком высоки… Именно на долю Идриса выпало это испытание, именно потому Зейн столько времени копил в себе ненависть к нему… До последнего времени. Мужчина слушал плавную речь наместника, следом подключившегося к нему Идриса и ярость, очень плохо контролируемая, едкая съедала его сознание. Какие же они слепцы тут все. При всем своем уме и интуиции, при способностях копаться в головах практически у всех живых существ… Они проглядели того, кто хотел контролировать самого Оракула. А наместник, который жил с тех самых пор, как корабль упал на эту планету, активно используя регенерацию и реминисенсер, обыграл их всех… Пистолет явственно ощущался на поясе, но Зейн старался не думать о нем, изо всех сил укрывая себя блоком и надеясь, что все присутствующие поглощены собой и на него не обратят внимания. Он понимал, ему самому точно конец, но спасти Танию он должен был попытаться… Когда Идрис что-то заподозрил и обратился к нему, Зейн понял, что время пришло, дальше тянуть нельзя. Дей уже выпустил армию на город, остается надежда, что они смогут отбиться и десятилетняя передышка не прошла для них даром, ну, а если нет… Значит, так и будет. Но жить под гнетом Оракула надоело в любом случае. Почему наместник был так уверен, что Зейн не подведет, Кёртис не знал, да и не желал разбираться. Презрительно пнув ногой труп старика, Зейн от души вмазал Идрису, чтобы хоть немного привести его в себя. Как же все просто — старик, умело манипулируя ими всеми, просто активировал у Дея скрытый чип, следуя указаниям Оракула, используя способность предсказывать вероятности себе на пользу. Наместник знал, что Идрис явится, знал, что скрытый чип в его голове позволит управлять им так, как он посчитает нужным. Вот только не бывать этому. Хватит с нас контроля. Уйти от преследователей не составляло труда, главной целью было вытащить Танию с нижних уровней станции. Пока Оракул готовится к ликвидации, порталы еще какое-то время будут работать, а, значит, есть шанс сбежать до того, как тут наступит хаос. Пусть аборигены этой планеты делают что хотят с этой станцией, а что будет делать Зейн после того, как сбежит отсюда, он предпочитал не загадывать. Вся его жизнь была расписана по минутам, благодаря набившей оскомину системе предсказаний, и теперь он хотел просто жить, не думая о будущем. Главное… вместе с ней… Самка Идриса, которая оказалась не такой уж примитивной, и, как выяснилось, была чуть ли не безупречной «мате», так сильно предавалась эмоциям, что зацепило и Кёртиса. Забавно было слушать их ментальные перепалки, от них веяло теплотой и… такими сильными эмоциями, что Зейн невольно возвращался мысленно к Тании. К тому, как сильно она обрадуется ему сейчас, как его руки обхватят ее стройное тело, он снова вдохнет ее запах, погрузится в ее тепло и желание принадлежать только ему… Ни на что он это не променяет. Теперь никогда. Все так и было. Тания бросилась к нему, и он вздохнул свободно. Они успели, девушку никто не нашел, не выкрал, не убил. Теперь главное только выбраться. Конечно, вся станция уже была в курсе что случилось и теперь у них было полно гостей. Зейн рассчитывал, вообще-то, что они успеют выбраться из узких коридоров, но тут уж как есть. Он уже приготовился драться с домате до последнего, но и тут Идрис их всех удивил, сгенерировав защиту. Видно, общение с Оракулом не прошло для него даром, открыв в нем новые способности истинного лидера… — Берман, хватай девиц и двигаем к порталу! — прокричал Дей, узнав бесстрашных, что положили почти всю группу домате. — Здесь сейчас все взлетит на воздух! Они прорывались сквозь пребывающих безупречных, хорошо еще все роботы и киборги пущены на город. На станции остались только воины да лидеры, которые желали все вернуть как было. И уж конечно, другие кланы видели в этой заварухе неплохой способ перетянуть власть в свои руки, так что главное вытащить Идриса отсюда. — Я думал Оракул только отключит всю систему жизнеобеспечения, — бросил Зейн Дею, когда они, прорвавшись через основную группу, получили небольшую передышку и до портала оставалось всего несколько пролетов. — Видимо, после бунта что-то изменилось, и теперь Оракул уничтожит тут все! — ответил Идрис. — Надо срочно сваливать отсюда, неизвестно что они еще задумали, я уже ни в чем не могу быть уверен. Конечно, возле портала их ждали, было бы странно, если бы нет. Патронов мало, шансов с каждой минутой все меньше. Наставляя на них пистолет, портал перегораживала лидер гемате, сверкая безукоризненной улыбкой. — Давайте придем к обоюдному согласию, мальчики, — фамильярно обратилась к ним женщина. — Вы же понимаете, нам теперь терять нечего, такого предательства не мог просчитать даже сам Оракул. Ты превзошел сам себя, Кёртис. Зейну плевать на нее. Ему сейчас, вообще, на все плевать. Он вымотан, и лишь желание избавиться от гнета давало ему силы. Да еще отважная девушка у него за спиной, которая ни секунды не сомневаясь и не задавая вопросов пошла за ним… «Дей, помнишь наши тренировки?» — морально готовясь к бойне, спросил Зейн. «Да. Твои левые, мои правые. Мой клинок у тебя?» «Спрашиваешь…» Все произошло так быстро, как они и рассчитывали. Зейн, еще будучи ребенком, обучал Дея искусству домате, и он не заметил, чтобы их воины последнее время усердствовали. Во всяком случае реакции им не хватило, когда Зейн одновременно вытаскивая и бросая Дею клинок, встал спиной к спине Идрису и стремительно начал надвигаться на домате, круша все на своем пути. Бесстрашный и невысокая молодая блондинка вместе с ним, что пришли им на помощь в переходе вместе с Лусией отстреливаются оставшимися у них патронами, подключив Танию, неплохо обращающуюся с пистолетом. Обоюдоострые клинки только со свистом рассекали воздух, успевая даже отражать летящие в них пули. Время будто бы остановилось, все замедлилось настолько, что Зейн успевал видеть рассеченный патронами воздух и искры от соприкосновения метала со свинцом. Их окутывала почти осязаемая ярость, стремление спасти того, кто особенно дорог и только кровавые брызги и летящие во все стороны отрубленные конечности напоминали, что перед ними живые люди, оставляя где-то внутри чувство неправильности всего этого и потери. Однако выплеснувшийся адреналин и жажда мести за все годы манипулирования не давали остановиться и вот уже через несколько минут все было кончено. — Скорее, времени нет, портал закрывается, слишком долго возились! — выкрикнул Дей, махая рукой в сторону портала. — Быстро, сначала девушки… — Дей! Тут Тания, она… — девушка была без сознания. Зейн знал, что она не выносит крови, но не было у них иного выхода. — Уходите! — крикнул он, бросаясь к кочевнице. — Я приведу ее в чувство и мы прыгнем следом! — Что с ней, она ранена? — спросила блондинка медля. — Может помочь чем? — Мия, нам надо прыгать, Зейн справится! — подгонял ее Дей, увлекая девушек в сторону портала. — Риз, может, нам не надо разделяться? — тревожно схватила Идриса за локоть Лусия. — Привести в себя Танию можно и по ту сторону портала! — Зейн, хватай Танию и на выход, портал закрылся почти! Кёртис, не долго думая, подхватил девушку на руки, ругая себя за то, что соображение отказывало ему. Отчего было сразу так не сделать, но и сейчас не время для лишних вопросов. Туманная дымка вокруг огромного зеркала становилась все меньше, Идрис уже вытолкнул в него блондинку, а Лусия медлила, сжимая руку Дея. Ну что же они ждут?! Лусия выпрыгнула, Берман уже сделал шаг в направлении проема, когда… свет погас, стало темно и как-то странно тихо… Замерцало аварийное освещение и молодые люди переглянулись. — Оракул… — протянул Дей, сжимая челюсти. — Генераторов надолго не хватит… — Шлюпки! Мы можем выбраться на спасательных шлюпках, это такие летающие аппараты! — вскрикнул Зейн, перехватывая Танию поудобнее. — За мной, быстрее, может, еще успеем! Пока они вчетвером бежали по коридору, Тания начала понемногу приходить в себя. — Зейн, пусти, я могу и сама… — пролепетала она, а мужчина только покачал головой. — Сиди уж, самостоятельная моя, — прошептал он ей в щеку. — Мы уже почти выбрались… Ангар находился на верхних уровнях станции, ближе всего к выходам, поэтому пришлось бежать вверх по лестницам. Оставшись без лидеров, в полном хаосе, безупречные в панике стали разбегаться и Зейн молился, чтобы шлюпки еще остались… Грузовых-то точно уже нет, а вот одно-двухместные еще могли быть… Вбегая в ангар, они нашли там суматоху и ажиотаж. Безупречные, уже не обращая внимания ни на кого, пытались спасти свою жизнь, прыгая в летные модули. — Вон смотрите, там два на отшибе! — показал в сторону Дей, направляясь к шлюпкам. — Они в ремонтном отсеке, — крикнул Зейн, — не факт, что рабочие! — У нас все равно нет других, надо рискнуть! — ответил ему Идрис, когда первый весьма ощутимый взрыв потряс станцию, свалив их всех с ног. Он и бесстрашный, что пришел им на помощь в коридоре бросились к спасительной шлюпке. — Зейн, мне страшно, — всхлипнула Тания, когда мужчина помог ей подняться. — Ничего, мы сейчас окажемся в шлюпке и уберемся отсюда, — ответил ей Зейн, увлекая девушку за собой. По пути им попадались паникующие безупречные, которых приходилось довольно яростно отпихивать, а некоторым и прописывать неслабых затрещин, потому что в панике они мало что соображали. — Они все, все погибнут, — пролепетала девушка, с ужасом оглядывая ангар с мечущимися во все стороны людьми. — Нам сейчас главное самим выбраться, погоревать мы можем и позже, — активируя двигатели, бормотал Зейн. Он раз за разом проводил рукой над панелью, но ничего не происходило — то ли чип не работал, то ли шлюпка. — Чччерт, — прошипел мужчина, сжимая челюсти, — не заводится эта хрень, сейчас попробую напрямую! Новый взрыв еще мощнее прежнего сотряс станцию, накренив аппарат вбок. Тания не удержавшись, повалилась на пол, а Зейн умудрился вскрыть приборную панель и пытался реанимировать не желающий работать агрегат. Девушка с ужасом смотрела на соседнюю шлюпку, которая тоже не двигалась с места, а противоположная стена ангара содрогнулась и как-то странно исказилась в разрастающихся, подобно гигантской паутине, трещинах разрушаясь. — Зееееейн! — в панике крикнула Тания, закрывая рот рукой, захлебываясь ужасом неизбежного, а мужчина вынырнул из-за приборной панели, которая отказывалась подавать признаки жизни и понял, что это конец. Они не успели и даже призрачной надежды спастись не осталось. Все, что он мог сейчас сделать, это обхватить девушку руками, сжав хрупкое, дрожащее тело в крепких объятиях, стараясь полностью погрузиться в ее сознание и не дать боли проникнуть в нее. Она не должна ничего почувствовать, хватит с нее страданий. Жаль, что судьба не дала им другой возможности… Зейн жадно прижился губами к взмокшей от страха макушке девушки, торопливо втянул ее теплый запах, слушая удары сердца. Каждый удар — утекающая секунда жизни… Ударная волна подбиралась все ближе, разрушая блок за блоком, отсек за отсеком, уничтожая все на своем пути. Шлюпку трясло и швыряло из стороны в сторону, накрывало обломками рваного металла, а Зейн ощущал только маленькое тело в своих руках да единственную мысль, которая сейчас пульсировала в голове, отчаянно прижимающейся к нему девушки. «Я люблю тебя, Зейн. Люблю тебя…» — и от этих слов в груди остро щемило. «Я знаю. Я это понял», — успел он послать ей мысленно перед тем, как страшный разрушающий станцию взрыв поглотил шлюпку, погребая под обломками их тела.