В прятки с отчаянием

Дей

      Нестерпимо жарко в этом накопителе, где мы все стоим шеренгой и ждем очистки. Эта процедура выполняется каждый день, чтобы избавить мозг от лишней информации и дать ему полноценно отдохнуть. Мне это не нравится, никогда не нравилось. Я не понимаю, в чем подвох, но когда вижу умиротворенные лица людей, выходящих из процедурной, мне становится не по себе.       — Слышь, Дей, пойдем после отбоя полазаем по системе, понаблюдаем за игрой?       — Зейн, нас когда-нибудь поймают… — отвечаю я мальчишке, который толкает меня локтем под ребра.       — Тебе разве не интересно, чем дело кончится? Я вот не усну, если не узнаю!       — Уснешь, Зейн, пройдешь очистку и уснешь!       — А ты что пьешь эту гадость? — хмурится мой друг, и лицо его становится почти обиженным. — А я думал, ты догадался, что дело не в этих всех светящихся штуках, просто они стирают нам выборочно память, когда заставляют выпивать эту жидкость в мензурках. Попробуй. Удержи ее за щекой и не глотай.       — А если проверят?       — Кто проверит, Дей? Зато сможем узнать чем кончилась та битва!

* * *

      Картинка сменяется, мы с Зейном, чуть постарше, лежим, затаив дыхание и смотрим откуда-то сверху на собрание кланов. То, что происходит, заставляет нас переглянуться, а в глазах полно тревоги. «Воздушный полигон бесстрашных должен быть уничтожен, наместник!»       — Ты думаешь, теперь все кончено?       — Да, теперь, наверное, да… — шепчет Зейн и вдруг неожиданно ухмыляется. — А мы выиграли! Правда, здорово?       — Ничего подобного, если у них не будет самолетов, они все равно смогут…       — Что они смогут? Ничего они не смогут, бесстрашным конец!       — Не говори так, ты ведь тоже был за них!       — Я за того, кто сильнее. Теперь сильнее домате, а ромате придется сдаться! Не будет твоих бесстрашных больше! Так-то!       Глаза белокурого парнишки, всегда такие спокойные, если не сказать пустые, вдруг полыхнули неизвестным огнем, и я не знал тогда, что это торжество победителя. Зейн отвернулся, сдувая со лба слегка вьющуюся челку, а я все смотрел на него и до меня медленно доходило, что произошло. Домате хотят нечестным путем уничтожить бесстрашных, а Зейн… изменился. Я тогда вообще не знал и не мог испытывать никаких эмоций, и все что происходило с Зейном было странно и пугающе, но одно было совершенно точно ясно, если оставить все как есть, бесстрашные погибнут навсегда…

* * *

      Внезапно, передо мной возникает уже взрослый Зейн, именной такой, каким я его видел в застенье. Холодные, стального цвета глаза, презрительно изогнутые в усмешке губы, мощная фигура… Внешне он сильно изменился, точно так же как и внутренне. Теперь это ледяная глыба, готовая переть напролом к своей цели и неважно, каким он был раньше. Теперь то, что мы с ним по разные стороны баррикад очевидно и этого никак уже не изменить.       — Пойдем со мной, Дей Идрис. Ты не можешь больше влиять на судьбу города. Твой долг — пойти с нами, твое место среди нас, — он заложил руки за спину и смотрит на меня чуть свысока.       — Я не пойду с тобой, Зейн. Все зашло слишком далеко, я не могу допустить того, что вы задумали…       — Наш клан очень силен, Дей. Ты же не думаешь, что все это время мы сидели сложа руки? Ты один против целой укомплектованной боевой армии. Пойдем со мной, не отказывайся от того, что уготовано тебе свыше! Ты родился лидером и ты должен им быть! Вспомни своего отца, разве он хотел бы, чтобы сын главы клана был на побегушках у примитивных? Ты предал нас, но мы готовы тебе это простить…       — Я не буду лидером у безупречных. То, чего вы добиваетесь, заведет вас в никуда.       — Это так на тебя похоже, Дей, один против всех, борьба, бесстрашие… Ты бредил ими сколько я тебя помню, но совсем выпустил из вида, что безупречные не могут быть кем-то одним. Ты слишком самоотверженен, умен, добр и честен для бесстрашных. Я думал ты повзрослеешь и поймешь. Но ты все так же упрям…       — Да брось, неужели ты думаешь, что я поддамся на твои уговоры? Я не для того сбежал и прекрасно понимаю, что без кода доступа вы бессильны, и без него активировать боевые машины у вас не выйдет.       — Тогда ты не оставляешь нам выбора…       Заклятый друг хватает меня за руку и всаживает нож в ладонь, разрывая сухожилия так, чтобы причинить максимум боли. Я сжимаю челюсти что есть силы, не отводя взгляда от некогда почти родных черт. Что же с нами стало, будто темная бездна разделяет когда-то выросших вместе безупречных мальчишек…

* * *

      Оч­нувшись от сна, как никогда, реалистичного, я по­нял, что ре­шение ни­чего не де­лать с ру­кой пос­ле то­го, как я поранился в ба­ре, бы­ло оп­ро­мет­чи­вым и преж­девре­мен­ным. Вся по­душ­ка и грудь бы­ли в кро­ви, ра­на от­кры­лась и сад­ни­ла не­щад­но, хо­тя прош­ло уже нес­коль­ко дней. Я мог бы заживить ее сразу же, но ос­та­вил, по­тому что фи­зичес­кую боль пе­режи­вать ока­залось лег­че, чем внут­реннюю, вы­жига­ющую.       Стоит только прикрыть глаза, как перед внутренним взором материализуется лукаво сощуренный темно-синий взгляд, устремленный на другого, и челюсти сжимаются с такой силой, что слышно, как скрипят зубы. Поцелуй, губы к губам, а страсть, казалось, можно было пощупать руками… Видеть это, как выяснилось, выше моих сил, хотя никакого права испытывать эти эмоции я не имею. Она ничего не обещала, сделала свой выбор, и я должен уйти в сторону, забыть, не думать! Но я не могу. Не могу!       Я постоянно вижу ее, она снится мне, всем своим существом меня тянет к ней, тоскую по нашим тесным объятиям в тишине и прохладе ночи там, в лесу за стеной, по легким, ни к чему не обязывающим разговорам, по ее робким поначалу, а позже довольно смелым попыткам показать мне то, о чем она думает и мысленные диалоги, которых мне очень не хватает. Когда Люси говорит со мной ментально, мне кажется, что между нами снова натягивается та самая ниточка, но теперь она закрылась и боится даже на минутку выйти на свет, чтобы снова не подарить мне ложную надежду. Я чувствую, все что происходит — так не должно быть!       Из моей жизни будто исчезло что-то важное и значимое, и часть меня протестует против сложившегося положения вещей и хочет бороться за нее. Но с другой стороны, я предоставил ей выбор и она его сделала. И, если я… хочу ей счастья, я должен его принять. Хоть это и кажется мне нескончаемым бредом! Меня безумно тянет к ней, все время хочется ее увидеть, хотя бы издалека, но я не должен попадаться ей на глаза… Ведь мы договорились…       — Риз, подожди! — Люси бежит за мной по коридору, а я оборачиваюсь и делаю шаг к ней навстречу. — С полигона пришли новости, отец хочет поговорить с тобой! Он думал, что сможет вырваться и приехать сам, но он не может. Вечером ты должен быть в диспетчерской, будет сеанс связи с полигоном.       — Я все понял. Я приду.       — Как твоя рука? — девушка стремительно хватает мою ладонь и я не успеваю завести ее за спину. — Не будь ребенком, Риз, я же вижу, все еще кровит…       — Не нужно этой мнимой заботы, Люси! Этого не требуется, — мягко высвобождая свою конечность, отвечаю я ей как можно тише, хотя отчего-то хочется кричать. Она близко, так близко… Да не плевать ли на все условности? Как же хочется схватить ее, приподнять над собой, чтобы ноги оторвались от земли, и она почувствовала себя со мной в полной безопасности… Сердце долбится в грудине раненым зверем, расходится от ее прикосновений. И мне все сложнее скрывать свои эмоции, больше всего хотелось бы сейчас прижать ее к себе… и не отпускать. Никогда.       — Зачем ты так? Риз, ты не чужой мне…       — Разве? Я этого не заметил, — едкие слова вырываются сами, в голове дурным нон-стопом прокручивается их с Гилмором поцелуй и… Хочется позорно сбежать от ее пристального взгляда. — Ты была права, Люси, нам стоит держаться друг от друга подальше. Я сделаю то, что должен, то что обещал и постараюсь не попадаться тебе на глаза, не добавлять проблем.       — Ты придрался к словам. Риз, вспомни для чего ты здесь, сейчас не время… для этого.       — Для чего?       — Для разборок. Все это время, что ты во фракции мы только и делаем, что ссоримся. Это неправильно…       — А что правильно, Люси? Я не устаю задавать себе этот вопрос вот уже черт знает сколько дней! Я думал, смогу быть рядом с тобой, ничего не ожидая, но я не смог! Не справился… Поэтому я спрашиваю — что правильно?       — Может быть, правильнее всего было бы не возвращаться из леса и остаться навсегда там… — проговорила Люси, и глаза ее, и без того печальные, стали наполняться слезами. — Но мы тут. И нам нужно как-то с этим жить. Я тоже считаю, что все неправильно, однако, это не отменяет нашей миссии. Поговори с отцом, расскажи ему все, и он решит, что нам делать дальше.       Она повернулась, чтобы уйти, но я перехватил ее за кисть и мягко потянул на себя. Она остановилась, но не повернулась.       — А мы? Нам что делать?       — Пытаться жить дальше, Риз, — она все-таки посмотрела на меня, полностью справившись с собой, и я подивился, сколько в этой девушке силы. Взгляд ее был тверд, но тоску ей скрыть не удается и мне не по себе от этого. — Вместе или по отдельности, но жить дальше. Иначе… все не имеет смысла.       Она вырвала у меня руку и быстро стала удаляться по коридору, а я провожаю ее взглядом и понимаю, что легче не будет. Только сложнее…       Разговор с лидером прошел… странно. Он явно не доверяет мне, но Люси, которая была в переговорной, убедила его прислушаться ко мне и я изложил все что знал, с самого начала. Под конец я охрип, а лидер так сильно хмурился, что мне становилось не по себе.       — Как я могу верить тебе? — спрашивал он.       — Можете мне не доверять, но отдайте приказ проверить с воздуха, вы увидите, что там, где я указал, есть разрушенный город. Он скрыт от посторонних глаз, весь зарос пролеском и разглядеть, что это именно город можно только оказавшись непосредственно внутри…       — Почему ты помогаешь нам? — в очередной раз спрашивает лидер, а я невольно бросаю взгляд на Люси и снова переключаюсь на Эрика.       — Я скоро стану одним из вас. Мне небезразлична судьба фракции. Мой отец помогал вам всю свою жизнь, а моего учителя вы знали лично.       Далее последовал рассказ о Мартине и его участии в судьбе города и станции. Лидер слушал не перебивая, лишь иногда прикрывая глаза и тер лоб, будто у него болит голова.       — Безупречные не знают кода доступа, иначе они напали бы уже давно. Его знаю только я, более того, замкнул его на свое ДНК и пока они до меня не добрались, вам нечего опасаться. А я уж точно не собираюсь возращаться к ним. Но если их лидеры узнают код… Эрик, вы не готовы к этой войне, вы даже близко себе не представляете, что у них за оружие.       — Ты удивишься, что я могу себе представить, — неприязненно глянул на меня Эрик и снова отвернулся, рассматривая пейзаж за окном. — Хорошо. Я пошлю к порталу людей, и мы взорвем это место к чертям. Ну, а дальше что? Опять бесконечный отлов вашего брата по всей местности?       — Это будет лучше, чем воевать с берсерками… — начал было я, а Эрик резко повернулся и уставился на меня пытливо.       — Что? Как ты их назвал?       — Дроиды-убийцы, берсерки, генерируют вокруг себя магнитное поле, их не берет никакое земное оружие, а сами они стреляют плазменными зарядами. И креноклатеры-разрушители, вы видели их, когда… потеряли первый воздушный полигон.       — Я все понял. Мне сложно поверить тебе, па­рень, но у меня сейчас выбор невелик. Ес­ли ты не сов­рал и пор­тал действительно ока­жет­ся там, я возь­му свои сло­ва об­ратно. Лю­си, как у вас там об­ста­нов­ка? Все тихо?       Я так понял, что со мной вопрос решен и не стал слушать, о чем Люси будет говорить с отцом. Она отпустила меня кивком, и я, отправившись к себе, подумал, что ради этого… я проделал слишком длинный путь. Как только я буду уверен, что бесстрашным ничего не угрожает, я покину это место и больше не буду причинять этим людям беспокойства. Вот и сейчас, глядя на ночное чикагское небо в россыпи звезд, я все отчетливее понимаю, Зейн прав. Мое место не здесь, не среди бесстрашных. Но и к безупречным я вернуться не могу…       — Какого хрена ты тут делаешь? — окликает меня грубый голос и я, не оборачиваясь, знаю, что Арчи недоволен моим присутствием на балконе. Он не любит, когда ему мешают курить среди ночи.       Я смерил его взглядом, не желая развивать конфликт дальше, хотел было уже выйти, когда он, вставив сигарету в рот, придержал меня за локоть. Я уже приготовился отвечать на удар, но парень вдруг посмотрел на меня вполне миролюбиво.       — Скажи честно, это Хло за тобой бегает или ты ее окучиваешь? — спрашивает Арчи, пристально разглядывая меня. Я давно уже не копаюсь в головах у своих согруппников, не нужно никаких способностей чтобы просчитать людей, с которыми ты практически живешь рядом, и теперь я постарался удержаться от усмешки из-за того, что оказался прав насчет него и Хлои.       — Мы с ней только друзья, — заверил я Арчи. — Я никогда не давал ей никаких авансов. Тем более, что я люблю другую женщину, — неожиданно вырвалось у меня, хотя откровенничать я не планировал и тут же пожалел о своей излишней правдивости.       — Да уж это как раз ни для кого не секрет, только поэтому я и задал тебе вопрос. Я вижу, как ты смотришь на лидерскую дочь, тебе неплохо было бы постараться скрывать свои чувства и не показывать их так явно. Если ты хочешь в разведку, твоя эмоциональность подведет тебя.       — Спасибо, Арчи, — совершенно искренне ответил я ему. — Ты прав, мне надо бы... — но договорить я не успел, резкий и неприятный звук внезапно резанул по ушам. Такое ощущение, что грохот от приближающихся боевых машин и вертолетов слился в один оглушающий звук. — Что это?       — Это учебная тревога! — выбрасывая сигарету, впрочем, достаточно спокойно, стараясь перекричать сирену, отвечает мне парень. — У нас игра сегодня ночью!

Мия

Саунд: Really Slow Motion – Gates of Pearl

      — Зачем ты пришел?       — Детка, да ладно тебе, — Колин вторгается в мою комнату, привычно ухмыляясь и окинув меня масляным взглядом. — Я и не думал, что ты обидишься, ну иди ко мне…       Он хватает меня и почти грубо швыряет к стене, нависая надо мной, а я вглядываюсь в него и что-то меня страшно пугает в его облике, будто… какая-то опасность заключается во всех этих резковатых движениях, едком, почти нестерпимом запахе тела после тренировки, а самое главное, в совершенно пустом, ничего не выражающем, кроме бездушной похоти, взгляде и становится неприятно и жутко, неуютно.       — Колин… Прошу, пожалуйста, уходи… — лепечу я, когда он склоняется и его губы проходятся по моей шее, больно прикусив кожу чуть выше ключицы.       — С чего это мне уходить? — выдыхает он, и его тело тяжело наваливается на меня. — Я пришел, я хочу тебя, ты страшно аппетитная, крошка, и я знаю, как сделать приятное нам обоим… — и только тут я чувствую, что мы в комнате уже не одни. Рослый, лысый парень, руки которого сплошь покрыты татуировками, почти не мигая смотрел на меня, а его руки… мяли полностью готовый ко всему член.       — Колин… — я так ошарашена, что даже не обращаю внимания, что Месснер сдирает с меня одежду, — ты что… кто это? Я не… я…       — Так, тихо только! — нахмурился бесстрашный. — Ничего такого, чтобы так паниковать, тем более ты сама этого хотела!       — Нет! Не трогай меня! — я пытаюсь отбиваться, он Колин сильнее гораздо, несмотря на всю мою подготовку, да и он явно под каким-то стимулятором, потому что в его руках сила просто нереальная. – Нет, я не хочу, только не так!       — Да ну! — глумливо протянул он, толкая меня на кровать так, что я от неожиданности пролетев пару метров и пребольно ударившись об изголовье, упустила момент, когда можно было хоть как-то сопротивляться. — А кто мне сегодня утром сказал, что ты готова к сексу втроем?       — С девушкой! Не с парнем! — все еще надеясь, что это дурной сон или Колин одумается, понимая, что нельзя так, я брыкаюсь что есть мочи, и отчаяние затапливает все мое существо. В ход идут все известные мне приемы, но когда и они не срабатывают, тогда зубы и ногти.       — Ах ты, бл*дская девка! — бамс! В лицо будто бы врезался кирпич, перед глазами плывут круги, нос моментально заложило от удара, резкого, неконтролируемого, а рот наполнился медным вкусом крови. — Тихо лежи, я сказал, если не хочешь лишиться своего милого личика!       Я не могу, не могу… Слова выдавить из себя не выходит, я просто не могу поверить… Но почему, зачем? Как оказалось, что Колин… Он же… Не такой, совсем, он нежный, хороший… Не успела я открыть глаза, как в лицо мне стал тыкаться чей-то член и даже не сообразила, что того самого парня… Я его даже не знаю, а Колин зажимает мои щеки с двух сторон, чтобы рот приоткрылся, пытаюсь вдохнуть и не выходит. Я мотаю головой, пытаясь высвободиться из этой стальной хватки, чтобы не задохнуться и не захлебнуться собственной кровью из сломанного носа и подкатывающей под горло тошнотой…       — Слышь, братан, ты говорил, она будет не против и че теперь, бл*дь? Мы так не договаривались!        — Смотри на меня, Тревис! — Колин уже стянул футболку, явив свету все свои татуировки, и повернув меня к себе, выдыхает своей гнилью прямо в лицо. — Расслабься, поняла? Я не хочу тебя бить, но если будешь рыпаться, ты знаешь, я умею это делать без следов, а ты от боли ебн*шься. И если откроешь рот и п*зданешь кому-нибудь х*йню, помни — у Анишки сопляк тот еще урод, ненароком и на дне пропасти оказаться может! Поняла?       — Ты ответишь за это, ублюдок! — то ли подумала, то ли произнесла я, скорее все-таки вслух, потому что хлесткий удар не заставил себя ждать, после чего они посыпались, как из рога изобилия. Все попытки вырваться не увенчались успехом, а приносили только больше боли и череду новых побоев.       — Эээ, чувак, я некрофилией не страдаю! Мне живую телку надо! — сквозь шум и гул в голове донеслось до сознания, и следом между ног вторглось нечто бесконечно отвратительное с такой силой, будто ударили лопатой. А я даже не могу пошевелиться, потому что паника сковала и чувствую только премерзкие движения внутри, чьи-то руки шарят по телу, сжимают грудь… Мысли путались, уплывающее сознание фиксировало гадкое ощущение пальцев на руках, между ног, на обнаженном животе, на своем, потемневшем от кровоподтеках теле. Глумливые смешки, запах алкоголя, опухшие, словно налитые свинцом веки, раскалывающаяся голова от побоев, хриплые стоны, противные потные тела и резкие, сумасводящие от боли, вторжения…       — Не ссы, не буду я ее убивать, поучу только, — слышится тот самый голос, что шептал сладкие глупости и сводил меня с ума… Сознание вопило, что все это сумасшествие, я пыталась кричать, но заканчивались эти порывы лишь еще более жестокой расправой… Да как же… Все тело будто разорвали, окунули в грязь, отвращение и липкость нависающих, обжимающих тел, мнущих рук и мерзкий запах похоти, казалось, проникают внутрь меня… Это не наполненный ужасом кошмар, нет, это прочувствованная всей истерзанной душой, всем, затуманенным слишком сильной нескончаемой болью, измученным телом, чудовищная реальность, каждое мгновение, каждая секунда, наполняющаяся мыслями о смерти, или мольбой хотя бы о черном беспамятном провале.       «Дыши, Мия, это все нереально», — вдруг возник в голове мягкий, до боли знакомый голос. — «Тебе нужно успокоиться, и все закончится…»       Да как же… я же все чувствую, боль, мерзость… Но все-таки я знаю этот голос, я так хочу оказаться там, где он! «Давай, Мия, все хорошо! Вот так, дыши! Спокойнее дыши…»       И я дышу, а вдох получается рваный, и никак не удается вдохнуть полной грудью, ведь на мне…       Распахиваю глаза и первое, что вижу, страшно обеспокоенный взгляд Люси, ее маленькие ручки сжимают мои щеки, и вся она… будто поселилась у меня в голове.       — Все, все, моя хорошая, это только симуляция, все кончилось… — она прижимает меня к себе, и только сейчас я смогла как следует продышаться. Ну, бл*дь, ну наконец-то это кончилось… Да что за… К моим и без того немалым пятнадцати страхам, добавилось еще и это. И если я в пейзаже расправляюсь с пол пинка, то из новоприобретенного страха мне никак не выбраться быстро. Хорошо хоть во время инициации его не было…       — Черт, — только и удалось выдавить. — Почему я не понимаю, что я в симуляции, так ведь не должно быть!       — Не понимаешь? — делано безразлично говорит Люси и отворачивается. Ненавижу, когда меня жалеют, потому никому и не могу доверить свои страхи, кроме нее. Люси обжалеется вся, но ни за что этого не покажет.       — Каждый раз переживаю, как день сурка какой-то, блин! — качаю я головой, вытирая пот полотенцем. — Даже запахи чувствую, представляешь!       — Убить мало было этого урода х*есосного, — выцедила Люси сквозь зубы. — Что же случилось с парнем, ведь нормальный был!       — Я думаю он на допинге сидел. А от него мозги вообще набекрень съезжают. Слушай, Люс… — внезапно ошарашило меня, — а как тебе удалось говорить со мной там, в симуляции? Или это тоже глюк был? Я слышала твой голос, он мне сказал, что все это нереально, и почти сразу я очнулась. Ты можешь не только на свою, а еще и на чужую симуляцию действовать?       — Нет. На самом деле есть кое-что. Знаешь, давай позовем Иви, закроемся у меня на чердаке, и я все расскажу наконец. Только при одном условии, что вы будете держать языки за зубами, потому что это не только меня касается. Ясно?       Иви подлетела так быстро, как только смогла, и вот мы уставились на маленькую фигурку, нервно поглядывающую на нас, и ерзаем от нетерпения.       — Да говори уже в чем дело, сколько можно?       — Только девочки…       — Да когда это мы тебя сдавали? Люс, вот уж не думала, что ты настолько нам не доверяешь! — хмурится Иви, переглядываясь со мной.       — Вот-вот, про красавчика молчала, про Гилмора молчала, вот теперь опять молчишь…       — Ладно, — махнула она рукой, и закусила губу, собираясь с мыслями. — Когда я очнулась после той аварии, при нападении на внедорожник, со мной произошла... странная вещь… — и Люси стала вводить нас в курс дела, вываливая все подробности о ее способностях. Поверить вот так сходу было сложно, но хоть стало понятно, чего она так мялась и почему всегда, сколько я ее помню была странная, будто не от мира сего. Оказывается, и правда, но в этом-то вся прелесть. Иви пихает меня локтем и делает большие глаза, будто спрашивая верить или нет, а мне так прикольно, что хихикать хочется. Звучит все довольно бредово, но многое объясняет.       — Слушай, а о чем я сейчас думаю? — спросила я, лукаво на нее поглядывая.       — Что все это бредово, но многое объясняет, — ухмыльнувшись, убила меня наповал Люси.       — А я?! А я о чем думаю! — загорелись глаза у Иви, и она аж подскочила на месте от нетерпения.       — Ты думаешь, что прикольно было бы узнать, как к тебе Гэб относится. Он по тебе сохнет еще со школы, но подойти боится, ты ему неприступной кажешься. Слушайте, девчонки…       — Ваааау! Как же… Бл*, Люси, да ты просто клад! — крикнула Иви так громко, что виски заломило. — Что правда Гэб так думал? Да?       — На самом деле, есть правила, и мне Риз…       — А он тоже это все умеет? Да кто вы, вообще, такие? Инопланетяне? — немного успокоилась Харлоу, а я подумала, что надо бы теперь поаккуратнее с мыслями. Черт, ничего себе заявочки, теперь Люси все будет знать…       — Нет, я не копаюсь в головах все время, и Риз тоже. Просто когда нужно, мы можем видеть нужную нам информацию, только и всего, для остального существуют блоки, — поспешила заверить нас Люси.       Рассказ о Ризе, его роли в борьбе против недовольных и безупречных, помощи бесстрашным и связи его с Люси в детстве, заставляет нас, и без того обалдевших отправится в безмолвный шок, удивленно открыть рты и снова беспомощно переглянуться. А их умение ментально общаться между собой, дорисовывали полную картину отношений Люси с красавчиком. Мы проговорили до самой ночи и расходились в подавленном молчании от свалившейся на нас информации. Значит, впереди настоящая война и она уже идет. И все эти нападения, с которыми пытаются справиться наши парни на дальних рубежах, только попытка ослабить нас перед финальным сражением.       Когда мы ушли с чердака, Иви побежала искать Гэба, а я поплелась в общагу. Последнее время совсем не могу спать одна, мне все кажется… Да понятно, что мне кажется, потому среди девчонок мне проще. После симуляции, когда снова пришлось окунуться в этот кошмар, немного подташнивало, а уж от того, что Люси рассказала, я теперь точно не усну. Одно хорошо, видимо теперь безголовому Гилмору будет отворот поворот, вот только бы у Люси и этого… как его там… Идриса, мозги встали бы на место, и они разобрались бы в себе и своих чувствах.       Да уж, советовать и чужие страдания разгребать легко, кто бы мои разгреб. Неожиданно для себя я оказалась у одного из мостов через пропасть. Все это время я избегала приходить сюда, думала, что соблазн покончить с болью раз и навсегда будет слишком силен. Но и от этого тоже избавляться надо. С тех пор, как Колин… Черт, ну вот опять, иногда кажется я за всю свою гребанную жизнь столько не лила слез. Достало это до печенок, но никак не получается уже собраться в кучу и жить дальше. Я даже не понимаю, отчего такая реакция, не скажу, что для меня были откровением действия Колина, не целка уже, да и вообще… Но я ему доверяла, любила его даже, наверное, а он… Едкие от обиды на весь мир слезы закапали на грудь в который гребанный раз. Надо назло ему жить дальше нормально, надо постараться забыть все это, будто это симуляция и…       — Не помешаю? — раздался за спиной низкий голос с мягкими рокочущими нотками, а я, как водится последнее время, вздрогнула и вся напряглась. Мое личное пространство всегда было не особенно широким, я вообще тяжело схожусь с людьми и не подпускаю к себе никого, а после того, как Колин… Выступили слезы, и я отвернулась от высокого коренастого мужчины, который мял в руках сигарету. — Прости, я пойду в другое место, не думал, что в это время тут кто-нибудь может быть…       — Да нет, все нормально, — окликнула я мужчину и когда он повернулся, я вспомнила, отчего он показался мне таким знакомым. Это он тренируется в одной группе с Люсиным красавчиком у Тамилки. Это он пять лет назад потерял жену во время патрулирования, а она дружила с моей сестрой. Это он заступился за меня в баре, когда какой-то придурок протянул ко мне руки… — Вы можете остаться, вы мне не мешаете!       Мужчина вернулся и облокотившись на перила, прикурил, смешно щуря один глаз. При этом лицо у него становилось такое… лукавое, с хитринкой. Мне стало забавно. Сама даже не знаю почему.       — А у вас не будет… сигаретки? — неожиданно для себя выпалила я. Почему-то от него не исходило никакой опасности, во всяком случае мне так казалось. Он разительно отличался от тех парней, что меня окружали, не пытался подкатить, готов был оставить меня одну… Да и спасибо надо сказать, наверное, все-таки мужчина заступился за меня, нечасто такое в Бесстрашии случается.       — Да, пожалуйста, — он протягивает мне пачку, и я замечаю у него на пальцах татуировки в виде переплетающихся канатов. Вот, точно, именно это он мне и напоминает — простой и надежный. Протягивает огонек, спрятанный в ладонях и когда я наклонилась, придерживая волосы, ухмыльнулся вместе с зажатой в губах сигаретой.       — А что смешного? — сразу окрысилась я.       — Да ничего. Просто, — ответил он и отвернулся, ухватившись одной рукой за перила и глядя в пропасть. — Бездна манит, — проговорил он, через несколько секунд, — зовет к себе, обещает покой. Ты сюда за этим пришла? Побыть в тишине и подумать о жизни, заигрывая со смертью?       Я затянулась и выпуская дым тонкой струйкой, только дернула плечом. Ох, дядя, лучше тебе не знать, зачем я сюда пришла и приходила раньше. Бездна не просто манит, она завораживает. Обещает решение проблем. Вот только… обещания так и остаются обещаниями. Нет там, на дне, никаких ответов, и нигде их нет. Только если жить дальше, можно попытаться ответить на все вопросы.       — Не хочешь говорить? — пророкотал он и вздернув подбородок стал разглядывать противоположную стену. — А мне вот иногда хочется поговорить, да не с кем…       — Да ладно, — не поверила я, — вы ж вроде дружите с краса… ну с тем кочевником, что Люси притащила во фракцию. Неужели он вам ничего интересного не рассказал?       — Риз-то? — опять прищурился мужчина и снова стал забавным. — Он много чего рассказывает, да только все как–то не по делу. А что, ты тоже на него… ну как это у вас говорится… запала?       — У нас, это у кого? — мои брови недоуменно поползли вверх. Что он имеет в виду?       — Ну у вас, у молодежи, — старательно пряча наползающую открытую улыбку, насильно стягивая губы куриной попкой, сказал мужчина, и я совершенно непроизвольно прыснула. Пфф, тоже мне старичок нашелся…       — У нас, у молодежи, обычно не принимают все слишком всерьез. Особенно жизнь. Из нее все равно живым не выбраться.       Он все-таки рассмеялся, а я удивилась. Ну надо же… оказывается, у меня осталось чувство юмора. Чудны дела…       — А мне вот нравится сюда приходить, — продолжает он не глядя в мою сторону. — Пропасть напоминает о том, что я еще жив. Ты знаешь, что раньше старикам и больным следовало…       — Знаю, я в школе училась, между прочим. И даже закончила ее!       — Может быть даже и инициацию прошла? — хохотнул он, а я внезапно вспомнила как его зовут. Энди Метчерсон, но все отчего-то зовут его Берман.       — Прошла, да. Аж два года назад, — дернула я плечиком, и скосила на мужчину глаза. Он все так же пялится в противоположную стену и едва заметно ухмыляется.       — Совсем уже большая, — протянул он задумчиво, а мне вдруг стало обидно. Да кто он такой, чтобы хвалиться своим возрастом, он что же думает, если он старый, то всех вокруг можно за идиотов держать.       — Ладно, спасибо за компанию, мне пора, пожалуй, — буркнула я, раздавив окурок и стремительно пошла, да что там, почти побежала в общагу. Однако, неведомое странное чувство не оставляло меня, внутри поселился теплый комок, сейчас немного колючий, но от того не менее приятный. Надо же, я оказывается могу говорить с представителем мужского пола без содрогания, ненависти и ступора. Все это очень необычно и удивительно.

Дей

Саунд: Fourtones – One By One

Война все еще внутри, и враги скрываются В темных комнатах наших душ, они устали от потери Как солдаты на войне, умирающие за, умирая за... Мы, все падаем, один за другим, один за другим Они все падают, один за другим, один за другим...

      Ва­гон мер­но по­качи­ва­ет­ся, пе­рес­ту­кивая ко­леса­ми на сты­ках. Прис­ло­нив­шись к же­лез­ной сте­не ва­гона, я, сло­жив ру­ки на гру­ди, то и де­ло пос­матри­ваю на Лю­си, ук­радкой. С каж­дым днем, с каж­дой ми­нутой она ка­жет­ся мне все кра­сивее, я чувс­твую, что та ни­точ­ка, ко­торую я все пы­та­юсь ра­зор­вать, еще существует, тре­пещет­ся и ни­куда не де­лась. Мы так проч­но свя­заны, что обор­вать эту связь мо­жет толь­ко смерть, хо­чет Лю­си это­го или нет. Мне невыносимо тяжело без нее жить, и знаю, что ей то­же неп­росто.       Ар­чи пи­ха­ет ме­ня в бок, что­бы я не пя­лил­ся на бесс­траш­ную так от­кро­вен­но, да и Лю­си, заскочившая в последний момент в вагон, за­мети­ла мои взгля­ды и те­перь ста­ралась спря­тать­ся за спи­ны стар­ше­го ко­ман­дно­го сос­та­ва. Пос­ле раз­го­вора на бал­ко­не, нес­мотря на то, что мы пе­реб­ро­сились все­го па­рой слов, Ар­чи пе­рес­тал про­жигать ме­ня не­навис­тны­ми взгля­дами, хо­тя мо­жет быть это свя­зано с иг­рой. Вот и сей­час, пих­нув ме­ня в бок, он ус­ме­ха­ет­ся и ка­ча­ет го­ловой. Да лад­но, сам знаю, что шан­сов у ме­ня нем­но­го, и меж­ду тем, лов­лю на се­бе хму­рые и сов­сем не­доб­рые взгля­ды Гил­мо­ра.       — Груп­па, сей­час я про­веду инс­трук­таж и бу­ду го­това от­ве­тить на ва­ши воп­ро­сы. Как вы уже по­няли, у нас за­чет­ная иг­ра на вы­быва­ние. Все прос­то — в зда­нии тюрьмы округа, предположительно по опе­ратив­ным дан­ным, на­ходит­ся за­лож­ник. Ва­ша за­дача най­ти его и вы­вес­ти оттуда жи­вым и же­латель­но здо­ровым. Командиры и старшие члены фракции бу­дут иг­рать роль тер­ро­рис­тов, все­ми си­лами не да­вая вам при­вес­ти при­каз в ис­полне­ние. Так­же в зда­нии на­ходят­ся нес­коль­ко им­пуль­сных сна­рядов, ко­торые то­же не­об­хо­димо най­ти и обез­вре­дить. Вас семь че­ловек, ваших противников, учас­тву­ющих в иг­ре, бу­дет боль­ше. Ваша задача — по­казать не толь­ко свои бо­евые на­выки, ко­торым вы на­учи­лись за вре­мя пе­репод­го­тов­ки, но и свое уме­ние ра­ботать в ко­ман­де. Иг­ра счи­та­ет­ся окон­ченной, ког­да все сол­да­ты по­кинут зда­ние и за­лож­ник спа­сен. Воп­ро­сы?       — Ог­ра­ниче­ния по вре­мени есть? — под­няв ру­ку, спра­шива­ет Ар­чи.       — Им­пуль­сные сна­ряды рас­счи­таны на час. Ес­ли за это вре­мя вы их не най­де­те, они сра­бота­ют, так что пос­та­рай­тесь ус­петь. На пос­леднем эта­пе стар­шее ко­ман­до­вание бу­дет осо­бен­но за­ин­те­ресо­вано не вы­пус­тить вас из зда­ния. На каж­до­го учас­тни­ка груп­пы бу­дет вы­деле­но по па­ре че­ловек бесс­траш­ных, ко­торые бу­дут вас прес­ле­довать. За­дача не из лег­ких, но при нас­то­ящих опе­раци­ях бы­ва­ет и го­рячее. Еще воп­ро­сы?       — Ней­рос­ти­муля­торы? — изог­нув бровь, ух­мы­ля­ет­ся Бер­ман.       — Да, — кив­ну­ла Та­ми. — Усо­вер­шенс­тво­ванные. К бо­ли от сти­муля­тора при­бав­ля­ет­ся эф­фект па­рали­зации на нес­коль­ко ми­нут бук­валь­но, ров­но до то­го мо­мен­та, что­бы ва­ши прес­ле­дова­тели мог­ли вас схва­тить и арестовать. По­верь­те, мне, в на­руч­ни­ках из зда­ния вый­дут мно­гие, ес­ли не все. Ва­ше ору­жие не со­дер­жит па­рали­зато­ра.       — Это не­чес­тно! — вык­рикну­ла од­на из де­виц. — А ес­ли я смо­гу отоб­рать у стар­ших мар­кер с па­рали­зато­ром, я мо­гу им вос­поль­зо­вать­ся?       — Мо­жете. На вой­не как на вой­не, у нас ус­ло­вия бу­дут мак­си­маль­но приб­ли­жен­ные к бо­евым. До­пус­ка­ют­ся прак­ти­чес­ки лю­бые при­емы, кро­ме тяж­ких те­лес­ных пов­режде­ний. Толь­ко ес­ли ус­ловно, но это каж­дый для се­бя бу­дет знать, кто и что при­менит в том или ином слу­чае. Ос­новной за­дачей яв­ля­ет­ся выб­рать­ся из зда­ния с жи­вым за­лож­ни­ком. Оцениваться вы будете и как команда, и каждый в отдельности.       В прин­ци­пе все ясно и понятно, ес­ли чес­тно ме­ня нем­но­го сму­ща­ет, что нас все­го че­тыре пар­ня, ос­таль­ные де­вицы. Хо­тя… они, ко­неч­но же, бесс­траш­ные и это­го не от­нять. Во всяком случае внешне точно — у Сте­фани сбри­та по­лови­на во­лос, за­то дру­гая по­лови­на го­ловы бы­ла рас­цве­чена желтыми и зелеными пряд­ка­ми. У Яцу­ко, ма­лень­кой и юр­кой де­вуш­ки с очень силь­но рас­ко­сыми гла­зами, бря­цали де­ревян­ные бу­син­ки на кон­цах ко­рот­ких ко­сичек и тихо звякали колечки на бровях, когда она мотала головой из стороны в сторону громко смеясь. А Ри­на ни­чем осо­бен­ным не вы­деля­лась, кро­ме как наличием огромных дырок в ушах и спо­соб­ности хо­рошо и мет­ко стре­лять.       Мне ко­неч­но, про­ще бы­ло бы од­но­му. Я ухо­дил и от бо­лее мно­гочис­ленных групп, выручал своих соратников и друзей от стервятников, нападения на караваны — да, были в моей жизни и такие случаи, и от бесстрашных я уходил ловко — но все это я делал, будучи независимым от всех. Тут же смот­рят на вза­имо­дей­ствие в ко­ман­де… Да мне и са­мому ин­те­рес­но, че­го я стою без сво­их спо­соб­ностей, ну или применения их по минимуму. За два ме­сяца тре­ниро­вок мое те­ло ста­ло сов­сем иным, я луч­ше им уп­равляю и во­об­ще чувс­твую се­бя бо­лее вы­нос­ли­вым. А весь мой опыт в зас­тенье дол­жен по­мочь спра­вить­ся с за­дачей, как обыч­но­му че­лове­ку, тем бо­лее ра­но по­ка де­монс­три­ровать свое про­ис­хожде­ние.       Я прис­таль­но наб­лю­дал и ста­рал­ся ко­пиро­вать все дей­ствия бесс­траш­ных, по­ка они рас­пре­деля­ли ро­ли и ко­ор­ди­ниро­вали свои дей­ствия. Мысль о том, что од­но­му справ­ляться лег­че ни­как не от­пуска­ла ме­ня, но я все же ре­шил, что ес­ли это дей­стви­тель­но не­об­хо­димо, то нуж­но ста­рать­ся ра­ботать в ко­ман­де. Зда­ние, в ко­тором нас тестируют — быв­шая тюрь­ма, ко­торая сто­ит от­че­го-то пря­мо пос­ре­ди го­рода. Тер­ри­тория поч­ти не раз­ру­шена и не тро­нута бо­евы­ми дей­стви­ями, по­это­му стар­шие ко­ман­ди­ры мо­мен­таль­но рас­се­ялись по периметру, да­вая нам нес­коль­ко ми­нут фо­ры. Све­рив на­ши вир­ту­аль­ные кар­ты, на ко­торых в ре­жиме ре­аль­но­го вре­мени отражались все члены нашей команды, мы ста­ли об­сле­довать зда­ние, пе­рего­вари­ва­ясь и со­веща­ясь, ко­му и ка­к действовать.       По­нача­лу не про­ис­хо­дило ни­чего особенного, мы рассеянной группой обошли здание и поделив его на квадраты, прочесывали каждый свою территорию, оставаясь в зоне видимости друг друга. Но ког­да Най­нс упал и, дер­нувшись, ос­тался ле­жать не­под­вижно, мы, подхватив его под руки, рас­сы­пались по ук­ры­ти­ям и на­чалась по­теха. Зда­ние тюрь­мы все сос­то­яло из тус­клых тем­ных хо­дов, закоулков, разваленных стен, обнажающих нутро кутузки, еле-еле под­све­чен­ных ава­рий­ным све­том и бь­ющей в бой­ни­цы лу­ной. В та­кой ви­димос­ти от­сле­живать про­тив­ни­ка, и при этом ста­рать­ся най­ти где зап­ря­тан за­лож­ник, за­дача не из лег­ких.       — Риз, об­сле­дуй пя­тый квад­рат, мы по­ка за­дер­жим ата­ку­ющих на вто­ром. Ес­ли чис­то до­ложи и пу­лей на под­мо­гу! — про­шипел по свя­зи Бер­ман, вы­цежи­вая ру­гатель­ства сквозь зу­бы, пока командиры обстреливают нас из укрытий не давая нам ни перебазироваться, ни даже носа высунуть из укрытий…       — Как Най­нс, его пой­ма­ли?       — Не ус­пе­ли! Еще за­*бут­ся пыль гло­тать, нас так прос­то не возь­мешь, — хо­хот­нул Ар­чи. — Не п*з­ди, Риз, пошел, быстро! Мы те­бя ждем, бл*дь, как первой *бли!       Вы­ныри­вая из-за уг­ла, я уже знаю, что в пя­том квад­ра­те ни­кого нет, но для то­го, что­бы все ви­дели, что я ис­полняю при­каз, все рав­но прос­матри­ваю объ­ект. Вне­зап­но, что-то по­каза­лось стран­ным, бо­лее то­го, я по­чувс­тво­вал, черт возь­ми, сла­бое по­калы­вание в паль­цах и не­мед­ленно по­нял, что где-то здесь им­пуль­сный сна­ряд. Чип бе­зуп­речных помогает осязать его сра­зу, при от­сутс­твии его чутье рез­ко сни­жа­ет­ся, од­на­ко те­ло пом­нит все ощу­щения, подобно едва уловимому запаху или звуку, если услышал один раз и понял как это работает, уже можно безошибочно определить, откуда он идет.       — Риз, что у те­бя там? Ты про­писал­ся, что ли, в пя­том квад­ра­те? — раз­дра­жен­но спра­шива­ет ме­ня Ар­чи.       — Пар­ни, я ка­жет­ся им­пуль­сный сна­ряд на­шел, пос­та­ра­юсь его обез­вре­дить как мож­но ско­рее!       — Ну ты, блин, да­ешь, па­рень! — одобрительно фыркнул Арчи. — Хе-хе! Ре­бя, од­ним за­рядом мень­ше, Риз на­шел! Ни­кому боль­ше не под­фарти­ло?       А я, меж­ду тем, по­нял по ка­кому прин­ци­пу их ис­кать. Чем бли­же я к не­му, тем силь­нее его воз­дей­ствие. Ви­димо, мое те­ло улав­ли­ва­ет из­лу­ча­емые сна­рядом вол­ны и от­кры­ва­ет мне их мес­то­поло­жение.       — Бер­ман! — об­ра­тил­ся я к Бесс­траш­но­му, по­тому что имен­но он взял обя­зан­ности стар­ше­го от­ря­да на се­бя. — Я по­нял, как ис­кать им­пуль­сы! Я най­ду их, а вы по­ка ос­во­бож­дай­те за­лож­ни­ка. Ес­ли вы, ко­неч­но, спра­витесь без ме­ня! — не удер­жался я от подколки.       — Риз, ес­ли ты дей­стви­тель­но сде­ла­ешь это, мо­жешь во­об­ще не по­казы­вать­ся, а ес­ли еще и обез­вре­дишь, це­ны те­бе не бу­дет!       Я хмык­нул и по­думал, что фра­зоч­ка по­лучи­лось до­воль­но двус­мыслен­ная, и от­пра­вил­ся ис­кать сна­ряды даль­ше. Когда выпала возможность действовать одному, тут уж стало гораздо легче, и я, отстреливаясь и прячась, вполне успешно двигался обыскивая помещения в поисках импульсов.       — Вот ты и попался, умник, — свистнул над моей головой патрон нейростимулятора, а второй немедленно врезался в стену, прямо в то место, от которого я отскочил. Гилмор, находясь на уровень выше, чем я, глумливо не впускал меня в нужный квадрат, заставляя терять время и прятаться, чтобы не схватить парализартор в задницу. Ну, урод ведь гребанный, мстит мне… хрен знает за что… Хотя почему хрен знает, очень даже понятно — ревность, собственничество. Кто-то посягнул на его любимую игрушку. Какой классный парень, все-таки, а? У меня патроны еще были, а вот запаски все остались у Бермана, не подумали мы об этом, потому надо экономить. А, черт, твою мать, была ни была…       Подкатился переворотом через голову прямо ему под ноги, и пока он расстреливал магазин и все мимо, я сильно ударил ему под коленку, сваливая с ног. Он отбросил бесполезный маркер и, увернувшись от моего удара, дернув корпус в бок, лягнул меня ногой в живот, что есть мочи. Однако… Такой удар раньше меня заставил бы хватать воздух гребанных минуты две, а сейчас… хоть бы хны! Теперь-то понятно, чего они все так много времени уделяют тренировкам! Я довольно быстро, если не сказать моментально, пришел в себя, Гилмор тоже поднялся.       — Ну, твой ход, Идрис! Что ты теперь мне предложишь? — он поднял свой маркер, вставляя туда запаску. Опустив глаза, я понял, что вокруг много бетонной крошки. Резко выбросив ногу вперед, я сыпанул Джаю прямо в лицо мелкими камушками и битым стеклом — наш командир говорила, на войне как на войне… — Ах ты, крыса! — зажмурился он, отворачиваясь, пока я, преодолев расстояние до пролома в стене буквально одним рывком, уже подтянулся и оказался на пролет выше. — Ты у меня ответишь за это, урод ебаный! — крикнул мне вслед Гилмор, но я уже не слушал его. Надо было раздобыть оружие и продолжить поиски зарядов.       Пересекая четвертый квадрат, я наткнулся на еще одну засаду, и даже схватил патрон, задевший немного руку, оттого не сваливший меня полностью. Конечность оказалась обездвижена на время, но быстро отошла, а мне удалось уложить одного из молодых командиров и поживиться маркером, в котором, правда, была всего пара патронов. Это помогло мне найти и обезвредить еще три снаряда, от­би­ва­ясь от стар­ших. Отбиться-то я отбился, а вот маркер оказался опять бесполезным куском пластика.       Между тем, не стоило забывать о времени, от ос­тавше­гося нам ча­са в запасе было еще полчаса. Ког­да я колдовал над очередным снарядом, ря­дом со мной, бук­валь­но в мет­ре хлоп­нул пат­рон, и по­тому, что я не слы­шал мыс­лей че­лове­ка его вы­пус­тивше­го, я по­нял, что Лю­си ме­ня наш­ла. Под­хва­тив ми­ну, я спря­тал­ся бы­ло за угол, еле ус­пев увер­нуть­ся от но­вой ата­ки. Ста­ло яс­но, де­вуш­ка ме­ня прес­ле­ду­ет на со­весть и ни за что не от­пустит.       — Наш­ла Идриса, — отра­пор­товала она ко­ман­ди­ру. — Бу­ду прес­ле­довать его, жду ука­заний!       На­конец, три­тий за­ряд стал бес­по­лез­ной склян­кой, и я по­нял, что на­до вклю­чать сме­кал­ку, так прос­то мне от Лусии не уй­ти. Ог­ля­дев­шись, я при­метил чуть в сто­роне не­боль­шую тре­щину в сте­не. Ре­шение при­нять за­няло до­ли се­кун­ды — по вер­хо­туре я уй­ду от нее быс­трее, ведь все ос­таль­ные ко­ман­ди­ры выс­ле­жива­ют нас в зда­нии.       — Стой, Риз! — нас­тавляя на ме­ня мар­кер крик­ну­ла Лю­си, но я мет­нувшись к рас­се­лине, уце­пил­ся за ка­мен­ные выс­ту­пы и скрыл­ся из по­ля её зрения. Де­вуш­ка чер­тыхну­лась и бро­силась за мной в по­гоню, ког­да она ка­раб­ка­лась, впро­чем, до­воль­но лов­ко и шус­тро по сте­не, я уже перебрался во фли­гель, для то­го, что­бы обой­ти ее с дру­гой сто­роны.       Вска­раб­кавшись на са­мую кры­шу, я ог­ля­нул­ся, что­бы посмотреть, как да­леко она прод­ви­нулась, и с не­удо­воль­стви­ем по­нял, что все это за­нима­ет у ме­ня до­воль­но мно­го вре­мени, а Лю­си уже поч­ти дог­на­ла ме­ня. Де­лать не­чего, при­дет­ся пры­гать. Я ког­да мы еще шли к зда­нию, при­метил воз­ле са­мой вы­сокой точ­ки кры­ши обор­ванные про­вода, вот их-то я и пла­ниро­вал ис­поль­зо­вать. Отор­вав ку­сок от фут­болки и сде­лав из не­го дер­жа­тель, я съ­ехал по про­воду вниз, прав­да по­садоч­ка бы­ла предельно жес­ткой, по­тому что про­вод обор­вался в кон­це, и я сва­лил­ся с до­воль­но при­лич­ной вы­соты. Во­об­ще-то я рас­счи­тывал, что она прек­ра­тит прес­ле­дова­ние, но не тут то бы­ло. Лю­си, проверив, что провод закреплен, стала спускаться прямо по оборванному проводу, и мне бы бежать отсюда… Я уже повернулся, чтобы скрыться в за углом здания, когда понял, что она сейчас упадет, хотя внешне ничто не говорило об этом.       — Лю­си, стой! Нет! — крик­нул я и увидел, как де­вуш­ка ед­ва на­чав спуск, ста­ла падать с боль­шой вы­соты. Черт, как же хо­рошо, что я не сра­зу ушел, как знал… И мне, черт возь­ми, приш­лось за­дей­ство­вать все свои внут­ренние ре­сур­сы, что­бы ус­петь до­бежать до мес­та и под­хва­тить ее.       Все это по­лучи­лось у ме­ня прак­ти­чес­ки на ав­то­мате, я не ду­мал, а дей­ство­вал. Но сто­ило ей ока­зать­ся у ме­ня в ру­ках… Мо­мен­таль­но вспом­ни­лось, как я сло­вил ее, упав­шую с де­рева, а она зли­лась, что я ей по­мог. Вот и сей­час она про­жига­ет ме­ня взгля­дом, пол­ным не­доволь­ства, а внут­ри тем­но-си­ней ра­дуж­ки… что-то вле­чет ме­ня бе­зум­но и я не мо­гу отор­вать­ся от это­го зре­лища. Она так близ­ко, ее гу­бы, ее за­пах — дож­дя и лес­но­го лан­ды­ша, отчетливый, жаркий от погони и адреналина, что ка­жет­ся — еще се­кун­да и на­ши гу­бы встре­тят­ся лишь для то­го, что­бы боль­ше ни­ког­да не пов­то­рять всех глу­пос­тей, что мы нат­во­ри­ли… Люси то­же за­мер­ла в мо­их объ­яти­ях, гу­бы чуть при­от­кры­лись и я за­был, как нуж­но де­лать вдох...       — От­пусти ме­ня, Риз, — гнев­но про­шеп­та­ла Лю­си, от­пи­хива­ясь от мо­ей гру­ди. — Фо­ры те­бе три ми­нуты, за то что… по­мог. А по­том наш­пи­гую те­бе зад сти­муля­тора­ми по са­мое не хо­чу, да­же не ду­май!       Я пос­та­вил ее на но­ги и не смог не ух­мыль­нуть­ся. Та­кая во­инс­твен­ная и пот­ря­са­юще кра­сивая в бо­евой фор­ме, с ору­жи­ем и неж­ны­ми пух­лы­ми при­тяга­тель­ны­ми гу­бами. Все бы от­дал, что­бы по­цело­вать ее, но она лишь пих­ну­ла ме­ня ду­лом маркера, при­зывая дви­гать­ся впе­ред, и я по­бежал, да­вя в се­бе же­лание наб­рать в лег­кие по­боль­ше воз­ду­ха.       Нес­коль­ко ми­нут, го­воришь… Ку­да ж деть­ся, что­бы все-та­ки вый­ти из это­го квад­ра­та? Не так мно­го вре­мени ос­та­лось, что­бы най­ти ос­таль­ные сна­ряды, а ес­ли Лю­си бу­дет ме­ня прес­ле­довать, ста­ло быть, у ме­ня да­же воз­можнос­ти не бу­дет, что­бы по­пытать­ся их об­на­ружить и обез­вре­дить. А зна­чит… Нуж­но ее как-то ос­та­новить. Пар­ня я бы вы­рубил, но с ней… я не мо­гу так пос­ту­пить. Зна­чит, ла­биринт коридоров тюрь­мы — са­мый луч­ший вы­ход. И я ныр­нул в прох­ладную тем­но­ту здания.