Жизнь не бывает легкой

Брат не солгал. Это первое Рождество, которое я встречаю не дома, а по дороге в мою новую страну, Англию. Я – ее будущая королева. Королева… Мне нравится произносить это слово про себя, когда я дремлю под мерный стук колес моей повозки, гляжу на серое зимнее небо, расчесываю волосы перед зеркалом, готовясь отойти ко сну. Оно ласкает мне слух, будоражит воображение, щекочет самолюбие, да, я обнаружила, что у меня есть самолюбие. Я – без пяти минут королева Англии. Конечно, это положение влечет за собой большую ответственность и мне придется нелегко, особенно поначалу. Ну что ж, это моя судьба, и я принимаю ее. Я еще не видела своего будущего мужа или кого-либо из его приближенных. Шторм не дает нам пересечь канал, и мы сидим здесь в Кале, ожидая, когда утихнет буря. Кале – английское владение, так что можно сказать, что я уже нахожусь на своей новой родине, в своем королевстве. Мои дамы обескуражены этим неожиданным препятствием и говорят, что это дурное предзнаменование. Дурное предзнаменование? Почему? Разве плохая погода не обычное дело в это время года? Как бы то ни было, я получаю небольшую передышку и возможность освоиться со своей новой ролью. Герцог Саффолк прибывает в Кале, чтобы отдать мне почести. Это первый вельможа Англии, и король Генрих посылает его узнать, как прошло мое путешествие и приветствовать меня на английской земле. Герцог очень симпатичный и галантный человек. Он учтиво осведомляется о моем благополучии и с сожалением замечает, что нам придется пробыть здесь еще пару дней. Мой английский все еще несовершенен, но я не хочу прибегать к услугам переводчиков. Пускай все видят, что хоть я и иностранка, но не собираюсь быть им чужой. Так что на своем ломаном английском я приглашаю милорда Саффолка отужинать со мной сегодня вечером. Я хочу узнать как можно больше о здешних обычаях. - Каковы любимые развлечения короля? Мы сидим в окружении моих дам и джентльменов, ведя светскую беседу. Мое лицо по-прежнему скрыто вуалью, и это слегка тревожит его светлость. Но он настоящий придворный, чтобы это показать. - Его величество любит охотиться, играть в карты, любит музыку и другое приятное времяпрепровождение. - А его двор? - Мадам, вы увидите, что наш двор изысканен и элегантен. Каждый день устраиваются танцы и другие забавы, приличные благородным леди и господам. Вы не будете разочарованы. Музыка, танцы, карты. Боже мой, я ничего этого не умею! Я буду выглядеть белой вороной. А герцог продолжает живописать мне их изысканность и утонченность. - Его величество сам любит в часы досуга поиграть на лютне или сочинить небольшой сонет. Он прилично музицирует, так же как и леди Мэри, его старшая дочь. Я вдруг представляю себе Вильгельма, держащего лютню и выводящего своим фальцетом любовную балладу, в то время как мы с Амелией подпеваем ему. Это так уморительно, что я с огромным трудом удерживаюсь от смеха. Милорд чего доброго подумает, что я смеюсь над ним или, упаси боже, над королем. - В моей стране дамам не принято играть в карты, - как будто извиняясь, говорю я. – Может быть, ваша светлость расскажет мне правила? Уж играть в карты, по крайней мере, я могу научиться. «Если вам не повезет, придется расстаться с деньгами, - замечает герцог, посвящая меня в премудрости игры. - Но это неважно, когда они есть, такое можно себе позволить». У меня на языке вертится вопрос и, наконец, я набираюсь храбрости: «Всегда ли король выигрывает?» Милорд Саффолк на миг лишается дара речи. Он стремится проникнуть взглядом через мою вуаль, чтобы понять скрытый смысл моего вопроса. Не преуспев в этом, он отражает вызов: «Мадам, его величество не любит оставаться в дураках. И в конечном счете он всегда получает то, чего хочет». ******* Мой кортеж медленно продвигается к Лондону. Со всех концов сбегаются люди посмотреть на нашу процессию и на меня, их будущую королеву. Я любезно улыбаюсь и раскланиваюсь направо и налево. Мне нравятся их приветствия, их знаки внимания, я ведь нечасто имела возможность у себя на родине насладиться любовью толпы. Герцог Саффолк уехал вперед, чтобы доложить королю о выполненном поручении. Меня же сопровождает господин Эрлекен, наш посол в этом королевстве. Он знакомит меня с запланированными торжествами в честь моей свадьбы и с деталями придворного этикета, которые мне необходимо знать. Я рада, что в этой стране у меня есть друг, который всегда будет блюсти мои интересы. ******* «Его величество король желает засвидетельствовать свое почтение ее высочеству». «Его величество король». Я слышу эти слова, но не понимаю их. Король хочет меня видеть? Но как это возможно, он же в Лондоне? «Мадам, государь не смог дождаться часа вашей встречи и хочет лично приветствовать вас». До меня наконец доходит – король здесь, рядом с моими покоями, он сейчас зайдет сюда. Боже мой, я ведь не готова его принять! Я думала, нет, я была уверена, что разработан целый ритуал нашего представления друг другу. Что накануне этого торжественного события мои горничные потратят несколько часов, убирая мои волосы и подбирая подходящий наряд, что нас при встрече будут окружать первые люди королевства, что строгие правила этикета помогут нам преодолеть естественную неловкость первого свидания. Вместо этого я одета в самое простое из всех моих платьев, и в покоях со мной только наш посол и несколько фрейлин. Я бросаю панический взгляд на господина Эрлекена, но он обескуражен не меньше моего. Но у нас нет времени даже на недоуменные восклицания. Открываются двери, и входит король. Он вовсе не такой, каким я его воображала в своем сне. Он ниже ростом и не такой величественный. Встреть я его где-нибудь случайно, ни за что бы не догадалась, кто это. Впрочем, нет. В его взгляде есть что-то, что приковывает внимание. Властность, уверенность в своем праве на… праве на что? «Его величество всегда получает то, чего хочет», - вспоминаются мне слова милорда Саффолка. Король спешит мне навстречу, но вдруг внезапно останавливается, как будто натолкнувшись на неожиданное препятствие. Улыбка сходит с его лица, он молча смотрит на меня. Я стекленею под его взглядом, от волнения все английские приветствия вылетают из моей головы. Я вновь оборачиваюсь за поддержкой к господину Эрлекену, но он лишь кивает головой – да, все правильно, это ваш будущий супруг. Тут я наконец прихожу в себя и делаю то, что полагается. Я низко склоняюсь в поклоне перед моим государем. Теперь он должен поднять меня и сказать несколько приличествующих случаю слов. Но он не торопится сделать это. Я почти физически ощущаю охватившую всех неловкость. Наконец король справляется с собой и подает мне руку. Я жду, что будет дальше. Должна ли я приветствовать его первой? Нет, я не имею права заговаривать раньше его. И тут я окончательно лишаюсь дара речи. Король берет мои лицо в свои руки и целует, целует в губы. Так принято у супругов, но ведь мы еще не муж и жена. И я не вижу, чтобы он был охвачен страстью. Проходят еще несколько томительных минут, и, наконец, он заговаривает со мной: «Мадам, я счастлив приветствовать вас в своем королевстве. Надеюсь, вы всем довольны?» «Благодарю ваше величество, вы очень добры», - лепечу я в ответ. «Мы скоро увидимся», - и с этими словами он покидает мои покои. Он уходит так быстро, как будто за ним кто-то гонится. «Мне следовало бы побольше расспросить герцога об английских обычаях. Они так отличаются от наших». Я и не замечаю, что говорю это вслух. ******* Я недовольна тем, как я вела себя с его величеством. Что-то пошло не так, и все из-за моей неловкости. Если бы у меня было больше времени, чтобы подготовиться, собраться с мыслями. Если бы его визит не застал меня врасплох! Я выглядела и вела себя как провинциалка, как деревенская дурочка. Что-то мямлила себе под нос, не сумела поддержать беседу. Конечно, он разочарован. Мало того, что бог не наделил меня красотой, так еще и манеры мои оставляют желать лучшего. Светская утонченная дама, каких полно при английском дворе, держала бы себя по-другому. Она бы учтиво осведомилась о его здоровье, сказала бы, как счастлива наконец-то его увидеть, предложила бы бокал вина или еще чего-нибудь вместо того, чтобы стоять столбом. И он бы не сбежал от нее как от чумы. О боже мой, что же теперь будет? Но я надеюсь, что смогу загладить произведенное мной невыгодное впечатление. В конце концов, я пока еще новичок здесь, и король должен это понимать. ******* Сегодня день моего официального представления ко двору, и я полна решимости больше не допускать промахов. Дворцовый церемониал – это совсем - совсем другое дело, и здесь я чувствую себя в своей тарелке. Играют трубы, герольды провозглашают мое имя, и я торжественно вхожу в тронный зал. Все склоняют головы в знак почтения, а мой супруг (я ведь имею право так его называть?) спускается со своего возвышения, чтобы приветствовать меня. Ничто в нем не выдает его недовольства мной, напротив, он любезно улыбается и снова целует меня. Я облегченно вздыхаю и улыбаюсь ему в ответ. Все идет как надо. Волнение слегка отпускает меня, и я обвожу взглядом собравшихся придворных. Кроме герцога Саффолка мне здесь никто незнаком, но я не сомневаюсь, что в этот день в Уайтхолле собралась вся знать королевства. Под маской учтивых манер они скрывают жгучее любопытство, какова-то их новая королева? Один лорд особенно привлекает мое внимание. Он стоит немного в отдалении от всех, прямо рядом с троном и не спускает с меня глаз. Наверняка, это главный королевский советник или кто-нибудь в этом роде. Почему-то он сильно нервничает, так что даже отсюда я ощущаю его волнение. Ну разумеется, ему уже доложили, как глупо я себя вела при первой встрече с его величеством, и он боится, как бы я снова не опозорилась. Что ж, вам незачем волноваться, милорд как вас там, я приехала не из деревенской глуши и знаю правила этикета. По правде говоря, ни при одном дворе не было такого строгого этикета, как при нашем. Так что я расправляю плечи и выше поднимаю голову, чтобы казаться еще величественнее. А тем временем мне представляются дочери короля – леди Мэри и леди Элизабет. Принцесса Мэри – девушка примерно моего возраста, очень красивая и грациозная. Ее манеры безупречны, но довольно холодны. Она явно не в восторге от встречи со своей новой мачехой. А вот Элизабет просто чудо. Никогда не видела такого прелестного ребенка. И она протягивает мне букет цветов, как это мило. «Я уверена, что полюблю их обеих», - улыбаюсь я его величеству. Я говорю так, чтобы сделать ему приятное, но на самом деле я действительно хочу этого. Хочу, чтобы они меня приняли и привязались ко мне. С Элизабет, я уверена, у меня проблем не будет, она уже не скрывает своего ко мне расположения. А вот что касается Мэри, мне придется постараться, чтобы завоевать ее симпатию. Ну и что же, теперь это моя семья, разве нет? Мы с королем, держась за руки, идем к тронному возвышению, и весь зал аплодирует нам. ****** Я беседую с господином Эрлекеном в своих покоях. Мне многое нужно выяснить, и я забрасываю беднягу вопросами, не даю ему опомниться. Я все еще нахожусь под впечатлением от сегодняшнего вечера, так что не сразу замечаю, что мой собеседник слегка не в своей тарелке. Но я не хочу, чтобы что-либо омрачило мое приподнятое настроение и инстинктивно обхожу все острые углы. И что важнее всего, я боюсь задать главный вопрос: каковы чувства короля ко мне, с каким сердцем он пойдет под венец через несколько дней. В любом случае, это единственный вопрос, на который я не получу ответа. «Обе королевские дочери большую часть времени проводят в своих загородных резиденциях, - говорит господин посол. – Они приехали на свадьбу вашего высочества и по окончании торжеств покинут двор». Я слегка огорчаюсь, услышав это. Я надеялась провести больше времени со своими падчерицами, лучше узнать их. Но раз таковы правила, не мне их менять. Я хочу выяснить, кто обладает наибольшим влиянием при здешнем дворе, к чьему мнению прислушивается король. «Кто тот господин, что стоял рядом с троном, тот, в черных одеждах?» - спрашиваю я как бы невзначай. «Лорд Кромвель, разумеется», - в голосе герра Эрлекена слышится удивление, как, мол, я могу этого не знать. Затем, вспомнив, что, в отличие от него, я только что прибыла в эту страну, да и на родине никто особо не старался посвятить меня в тонкости английской политики, он дает мне необходимые пояснения. «Это первый министр его величества, лорд-хранитель печати, он стоит за всеми важнейшими решениями, которые принимает король». Мое предположение было верным! «Даже брак вашего высочества в значительной степени дело его рук. Лорд Кромвель отстаивает необходимость для Англии теснее связать себя с протестантскими землями в противовес Франции и Испании». «Значит, он наш друг?» - делаю я логичный вывод. «Да, разумеется, - господин Эрлекен говорит немного неуверенно. – Но я хотел бы предостеречь ваше высочество от чрезмерной доверчивости. В политике друзей не бывает, есть лишь временные союзники. Что до лорда Кромвеля, он уже неоднократно демонстрировал свою способность менять друзей. И единственным союзником, которому он никогда не изменяет, является он сам». Что ж, я предупреждена. Но я не собираюсь вмешиваться в их распри, боже сохрани. Королева должна возвышаться над борьбой придворных фракций, ни в коем случае не связывать себя ни с одной из них. У нее совсем другие обязанности. И если король меня любит, какое мне дело до всех политиков мира. Если король меня любит… ******* Я больше не могу себя обманывать. Король испытывает ко мне лишь отвращение. Чем же еще объясняется его поведение? Я ему не нравлюсь, это очевидно. Он уже раскаивается, что заключил эту помолвку. Я не ожидала пылкой любви с его стороны, все это глупости, в жизни так не бывает. Но… Но взгляд, который он бросает на меня при наших встречах, красноречивее любых слов. Что же во мне не так? Я с ним и двух слов не промолвила, мы ни разу не оставались наедине, но он уже составил мнение обо мне. Что мне теперь делать? И что я сама к нему испытываю? В последнем ответе я не сомневаюсь. С первой нашей встречи я чувствую невообразимый страх перед ним. Я пытаюсь побороть это унизительное чувство, но оно возвращается вновь и вновь и лишает меня последних остатков уверенности в себе. Мне на ум приходят все обрывки сплетен, которые я когда-либо слышала об этом человеке, о его вспышках ярости, о казнях тех, кто когда-то был к нему близок. Конечно, любой государь должен демонстрировать подданным свою власть, но не каждый отправит на эшафот жену и друзей. И его супругой я решилась стать! Добровольно отдала себя на его милость! Конечно, напоминаю я себе, моего согласия никто не спрашивал, но я могла бы по крайней мере попытаться протестовать, поговорить с братом, упасть на колени перед ним, умоляя избавить меня от этой участи. Но мне это даже в голову не приходило. Я была настолько поглощена переменой в моей жизни, возможностью наконец-то вырваться из домашней темницы, избавиться от этих сочувственных взглядов – «ах, бедняжка, видно ей на роду написано остаться старой девой» – что не думала о возможных последствиях этого выбора. Да у нас его и не было, этого выбора, вдруг осеняет меня. Кто-то, более могущественный, посчитал, что я подходящая кандидатура на роль супруги его величества короля Генриха, и моя судьба была решена. Помоги мне, боже! Я стою в дворцовой часовне и приношу клятву супружеской верности. Как часто в своих мечтах я обращалась к этому дню, рисовала его во всех подробностях, спрашивала себя, когда же он наконец станет явью. Теперь же я только рада, что никто из близких не присутствует на моей свадьбе. Все они остались в Германии: Амелия, моя дорогая няня, мои подруги. Никто из них не увидит моего унижения. Конечно, все приличия соблюдены, двор сверкает роскошью, но как же тяжело у меня на сердце. И не только у меня. Король стоит мрачнее тучи, а его лорды выглядят так, будто собрались на похороны. Они переглядываются друг с другом, усмехаются, бросают какие-то намеки, смысл которых мне не дано понять. И это моя свадьба, важнейшее событие в жизни любой девушки? Я не хочу быть здесь, я хочу вернуться домой! Я чуть было не говорю эти слова архиепископу, когда он спрашивает, согласна ли я взять в мужья короля Англии.