Могильник

Ровный заунывный вой незапланированного сигнала тревоги разнёсся по коридорам Федеральной Экспертной Службы. Направлявшиеся к выходу майор Майский и капитан Власова переглянулись и рванули к тяжёлым стальным дверям, не в силах поверить в происходящее. Этот тип оповещения предназначался для самых невероятных случаев, вроде авиационной бомбардировки столицы. Тягучий, монотонный вой означал одно - все системы блокировались до изменения ситуации, запечатывая всех находящихся внутри людей, превращая здание ФЭС в идеальный бункер. Рита добежала до захлопнувшихся у неё на глазах створок первой. Дверь никак не реагировала ни на попытки повернуть ручку, ни на лихорадочно жмущие на кнопки кодового замка пальцы. Майский жестом велел напарнице отойти и с разбега врезался плечом в одну из стальных створок. Безуспешно. Стеклянный глаз сигнализации размеренно моргал над выходом, окрашивая серые стены в кроваво-красный цвет. - Серёга... - Рита, пытаясь отдышаться, схватила майора за рукав форменной куртки. - Серёг, слушай, может, это всё-таки учебка? - Не, Рит, не учебка, - Майский привалился к холодной стене и взглянул капитану в глаза. - Рогозина же не Гитлер, чтобы без объявления об учебной тревоге красный уровень опасности врубать. Власова неверяще уставилась на наглухо запечатанный выход. Майский, как всегда, был прав, она знала это, и в её голове рождались образы происходящего снаружи, один страшнее другого. Даже рука друга, сжавшая её локоть, не могла успокоить и отвлечь её. В Федеральной Экспертной Службе не было окон. Точнее, были, но только снаружи, оставленные лишь для вида после перепланировки здания под режимный объект без малого десять лет назад. Поэтому сотрудники Службы, недоуменно и испуганно вслушивающиеся в плач сирены, лишь повскакивали со своих мест, будто пытаясь расслышать за электронным воплем, что же происходит снаружи. Все невольно взглянули в сторону единственного выхода, сознавая уже, что воспользоваться им не получится. Холодов нервно сглотнул и, поправив сползшие с переносицы очки, подошёл вплотную к Ивану. Тот испуганным сурком замер у своего стола, чудом не выпустив из рук кипу бумаг, которую и так только собрал после вторжения в лабораторию Майского. - Вань… - нервно сглотнув, произнёс Андрей. - Скажи мне, что я просто забыл про распоряжение начальства о тестировании системы безопасности... Программист запустил пятерню во взлохмаченную, как всегда, шевелюру и в упор посмотрел на него. В его взгляд понемногу возвращалась его извечная ирония. - Ты. Забыл. Угу, а я садовый цветочек! - То есть это не ты запустил учебную тревогу? - немного увеличенные линзами видавших виды очков глаза всё пытались заглянуть в душу хакеру. Тот в ответ лишь опустил взгляд на собственные кеды и, истерично хихикнув, осел на офисный стул. После пятисекундной паузы Тихонов всё же заговорил. - Слушай, Холодов... С чего ты решил, что она учебная? Блок для активации учебной тревоги отделён от общей системы, опечатан и лежит в сейфе с самой январской проверки. - Твою ж дивизию! - Твою ж дивизию! - скальпель выпал из дрогнувших пальцев патологоанатома и со звоном укатился под прозекторский стол. Антонова ненавидела учения, наверное, больше любого другого сотрудника ФЭС. Звук из динамиков в морге резонировал со всеми попадающимися на пути предметами и превращался в ультразвук, пропитывая сознание насквозь и едва оставляя сил, чтобы выбежать в коридор на максимально доступной скорости. Стараясь ничего не запачкать, Валечка толкнула дверь кабинета подруги локтем и приземлилась на стул напротив Рогозиной, стягивая перчатки и скатывая их в резиновый шарик. - Я расстроена и обескуражена, - сказала она, обращаясь к мечущемуся по кабинету полковнику с телефоном в руках. - …Что, прости? - Какого чёрта происходит, Галя? Я же просила: или экранируй морг от проникновения звуковых волн, или предупреждай об учебных тревогах! Рогозина на секунду замерла, после чего подошла к Антоновой и села на краешек стола перед ней. - Валюша, это… не учебная тревога.