Непорочная

      Весь день субботы и всю последующую ночь Эрик не спускал глаз со своей девственницы. Он уже понял, что всплеск агрессии спровоцировал не он один, а, скорее, присутствие в школе сразу двух сильных демонов. И то, что он не сразу почувствовал Ториссу, его не удивляло — она хороша. Очень хороша, но не идеальна.       Демонесса же заранее ожидала его появление и, к сожалению, не собиралась «уходить» сама с должности учителя, а посему меры, принятые Эриком, и поход к чернокнижнице были не лишними. Да и присутствие Ториссы подле девушки его несказанно раздражало, а тьму в себе в таком состоянии он бы сам не удержал.       Если бы Ваал просто хотел получить душу, он бы так не заморачивался. Тут было что-то другое — более сложное и коварное. Как раз в стиле демона обмана.       Пока Эрик наблюдал за общиной с высокой ели на границе поселения, его посетила скверная мысль, что Ваал хочет спровоцировать нарушение контракта со стороны Эрика, тем самым продлив его с учетом неустойки. Эта мысль полностью захватила демона, и он уже не первый час прикидывал, как такое можно провернуть. Вот и сидя в парке напротив церкви, где он впервые увидел девушку неделю назад, Эрик обдумывал, как именно он может оступиться и в чем, собственно, состоит план его кредитора. Но ничего путного в голову демону не приходило.       Беатрис же, к своему величайшему позору, сидя на утренней службе, думала совсем не о Боге и благих делах. Ее мысли целиком и полностью захватили пронзительные серые глаза и их таинственный обладатель со странными татуировками и проколами на лице, которых при их первой встрече не было. Будь Беатрис воспитана по-другому, она бы сама пообщалась с Эриком и потребовала объяснений у него, но она была такой, какой ей полагалось быть, и не могла себе позволить первой заговорить с незнакомым молодым человеком и, уж тем более, что-то от него требовать. А очень хотелось…       Когда служба закончилась и остальные отправились в приют, чтобы как и всегда помочь страждущим, Беатрис осталась на исповедь. Ей было необходимо выговориться и получить благословение Отца Тобиаса, но она медлила, впервые в жизни сомневаясь, стоит ли рассказывать ему все. «Беатрис, это же исповедь. Ты должна!» — настойчиво твердил голос в ее голове, и, конечно, она осознавала его правоту, но делиться насчет несостоявшегося изнасилования с симпатичным ей священником она попросту стеснялась. Пусть и понимала, что он служитель Церкви и мысли о нем в таком ключе греховны, но, глядя на него, не могла не думать о нем как о мужчине. Конечно, она с детства знала, что Дьявол будет искушать ее всю жизнь, но… Тобиас — священник. Тьма же не может искушать ее священником? Да и тот парень ее спас. Она осеклась, поймав себя на том, что снова думает о нем, и совсем не так, как ей следовало бы.       На самом деле, Беатрис не до конца верно себе представляла все эти механизмы искушения и даже не догадывалась, что методы Дьявола абсолютно непредсказуемы, а пути неисповедимы, как и Господни. Так что священник вполне мог быть объектом для искушения. Правда, не в данном конкретном случае. С одаренными экзорцистами даже самые сильные демоны предпочитали не связываться. Застрять на несколько десятков лет в нижних Кругах без права выхода на поверхность никому не хотелось. Даже Эрик, который ненавидел появляться в мире людей, предпочел бы не быть узником в Кругах. Его-то кабинет да и вся демоническая жизнь последние лет триста были на верхних уровнях, в Пандемониуме. И ему там почти нравилось.       Отринув все лишние мысли, Беатрис зашла в исповедальню и рассказала Отцу Тобиасу все, что произошло с ней за последнюю неделю. Священник выслушал ее и, дав поначалу стандартные наставления, остановил девушку, которая уже собиралась уйти.       — Беатрис, ты должна быть осторожной, — мягко начал священник. — Я уже давно ощущаю присутствие демона рядом с тобой, и все… — он запнулся, а его щеки немного покраснели, — не произошедшее могло быть спровоцировано появлением демона. Как давно ты стала замечать потустороннюю активность?       Отец Тобиас уже несколько лет заведует этим приходом и хорошо знает молодого медиума, даже лучше, чем ее собственные родители. По правде говоря, он и выбрал эту небольшую церковь только из-за нее. Он видел в маленькой одаренной девчушке юного себя: запутавшегося, напуганного и одинокого. Сам он пришел к Богу не так давно, и ему никто никогда не помогал, а он считал это неправильным. Тобиас искренне хотел помочь девушке и не дать ей сойти с истинного пути, ведь сам он этот путь в свое время почти потерял. Но Беатрис оказалась сильнее его самого: ее способности во много раз превосходили его собственные, веру в Бога она впитала с молоком матери, а силе духа можно было бы позавидовать, если бы это не было грехом. Но, несмотря на все это, она была в огромной опасности — ей интересовались очень могущественные потусторонние силы, и Отец Тобиас заметил характерные изменения в ее ауре еще год назад, но сразу девушку пугать не стал. Не каждый спокойно воспримет то, что в его ближайшем окружении появился высший демон. А теперь он пытался мягко подвести ее к этой мысли и, быть может, вычислить источник.       Девушка и сама последнее время иногда задумывалась о том, когда с ней стали происходить жуткие вещи, но после слов Отца Тобиаса она вплотную занялась этим вопросом. Потустороннюю активность-то она всегда замечала, а вот именно зловещую где-то с год. Все началось тогда, когда в школе сменился учитель по религиоведению. Ее глаза распахнулись и из больших превратились в просто огромные. Тобиас даже через ажурную решетку заметил изменения.       — Что такое? — взволнованно спросил священник, своим голосом приведя девушку в чувства.       — Учительница… Год назад в школе сменился преподаватель, и на следующий же день из раковин в туалете шла кровь, — тихо проговорила Беатрис, все еще пребывая в шоке от своей догадки. — Точнее, я думала, что кровь. Но нам позже объяснили, что это ржавчина. Трубы старые. Напор увеличили, — затараторила вдруг девушка, сама того не замечая.       Исповедальни специально были созданы для сохранения таинства и конфиденциальности разговора, но для демонов же нет ничего святого, и у них полностью отсутствует уважение к чужому личному пространству. Эрик тут исключением не был. Поэтому, когда его девственница вошла в кабинку, он беспрепятственно зашел в дом Божий и, сидя на ближайшей лавке, преспокойно слушал ее исповедь, а новые печати не позволяли даже Тобиасу почувствовать его присутствие. Эрик был почти уверен, что даже если они с ним вплотную столкнутся, Отец-настоятель ничего не поймет, но от подобных экспериментов предпочитал воздерживаться, и, когда конструктивный разговор подошел к концу, демон тихо удалился, не привлекая внимания.       Он был убежден, что экзорцист теперь непременно наведается в школу и найдет следы присутствия демонов, и уже знал, как ему следует поступить в сложившейся ситуации. Осталось только определиться с местом и степенью собственной вовлеченности. Торисса — очень сильная демонесса, но ведь ее всегда можно ослабить, облегчив работу священнику. Эрик хмыкнул, сидя на полюбившейся лавочке в парке. Он и не думал никогда, что будет помогать служителю Церкви, но жизнь, вообще, любит преподносить сюрпризы, а последнее время они сыпятся на голову демона, как из Рога изобилия.       Пространство около скамейки, на которой сидел задумчивый и скучающий с виду демон, исказилось, и дух стал терпеливо ждать, когда хозяин закончит ментально общаться со своим помощником.       — Что у тебя? — наконец обратился Эрик к плененному духу.       — Она устроилась прямо в школе, Господин, — тихо, но четко доложил дух. — В кабинете создано альтернативное пространство, но вход обнаружить не сложно. Большую часть времени Торисса проводит в нем.       — Это все? — уточнил демон, когда дух замолчал.       — Нет, Господин, — немного помедлив, признался дух. — В ее пространстве нет места душам, о Повелитель. Ваш покорный слуга не смог проникнуть внутрь, Господин.       Если бы Эрик не знал плененного еще сотню лет назад духа, то решил бы, что тот боится его гнева. Но демон его знал и при жизни, поэтому с уверенностью мог сказать, что дух попросту огорчен тем, что он не может куда-то попасть.       — Хорошо. Можешь возвращаться, — освободил Эрик духа от слежки.       — Да, Господин, — прошептал дух, растворяясь в пространстве.       Эрик не был силен в альтернативных пространствах — в Преисподней они ни к чему. Но одно он знал точно — раз она создала такую сложную реальность для себя, то ей нужно много сил, чтобы в нее попасть, впрочем, перемещение в ад требует сил не меньше.       Исповедав последнего прихожанина, Тобиас попросил другого священника провести вечернюю службу, а сам, забрав инструменты, направился в школу. Эрик по-своему зауважал священника за нежелание откладывать важные дела в долгий ящик — демон сам был таким же и предпочитал все решать сразу — но спешка священника именно сейчас была не совсем уместна. Демон дождался, пока Тобиас покинет его поле зрения, встал и повел плечами, разминая мышцы. У него есть полчаса. Выбора ему опять не оставили и подготовиться как следует не дали, но и Торисса нападения не ожидала, что давало демону небольшое преимущество.       Когда Торисса переместилась в основную реальность, почувствовав колебания своего пространства, и оказалась в своем кабинете, она предполагала что-то подобное, но открывшаяся ее взору картина превзошла все мыслимые ожидания: в нескольких шагах от нее стоял Эрик в истинной демонической форме и криво ухмылялся, оголив клыки. Она, конечно, была наслышана об этом демоне, но сама являлась шпионом, а не воином, и никогда в бою с ним не сталкивалась и, уж тем более, не видела его таким. А смотреть было на что: Эрик был выше, чем обычно, на две головы; из одежды на демоне были только брюки из черной змеиной кожи, которые и брюками-то на самом деле не были; все рельефное и сильное тело покрывали шрамы, полученные в многочисленных битвах за власть; на мощных плечах лежал огромный двуручный меч, покрытый древними рунами, который он придерживал одной рукой, а запястье второй небрежно лежало прямо на лезвии. Апогеем устрашающей боевой формы Эрика, которая повергала в ужас даже высших демонов, было пламя, которое горело на кончике его хвоста и между отросших рогов. Черное пламя.       — Эр-рик, за-ачем? — испуганно прошипела демонесса, приняв истинную форму и призвав боевые веера, которые мало что могли противопоставить Черному мечу демона.       — Ничего личного, Торисса, — прорычал демон, не переставая ухмыляться.