Сборник потерянных историй

      В большом двухэтажном доме, кроме просторного онсэна, облицованном широкими гальками для удобства, были еще и две ванные комнаты, включающие в себя уборную. Саму ванную заменяли душевые, и в каждой из комнат были установлены умывальники, над которыми находились прикрепленные к стене зеркала.       Так как теперь в бывшем отеле жило двое, то, не договариваясь, Асакура и Киояма поделили две ванные комнаты между собой. Парню — на первом этаже, девушке — на втором.       И когда, зевая в кулак и ни о чем не задумываясь «ну может только о том, что еще слишком рано для бодрствования», Асакура зашел в свою ванную, и от всплеска включенной воды и стоящего в комнате пара немного опешил. Тут кто-то есть.       И если хорошо подумать и вспомнить все выходки прикованных к этому месту духов, то можно, конечно, сослаться на них. Но…       Нахмурив брови и почесав не расчесанные волосы, парень сначала уловил какой-то странный аромат не то клубники, не то малины, а потом, переведя взгляд на крючок возле задвинутой плотной тканью душевой и увидя на ней белый банный халат, у Йо больше не было сомнений. Здесь был живой человек. Здесь, сейчас, была она.       От этой мысли и от подтверждения догадки парень встал как вкопанный. Нужно бежать, пока он не огреб! Но стойте… у нее же есть предоставленная ванная комната, где она может принимать водные процедуры хоть в любое время суток в свое удовольствие. А она здесь. И он ни в чем не виноват, что она оказалась тут…       Она же его не предупреждала. Хотя, пока он пытался проснуться, она что-то тихо сказала, когда приоткрыла дверь его спальни. Может ему показалось? Или он просто не услышал?       Сквозь шум воды ее тихим голосом расплылась по комнате незамысловатая мелодия, в которой можно было с трудом различить какие-то слова. Лететь… Дотянусь до… Небывалое… Хочу…       Вслед за высокой нотой шаману представилась возможность увидеть над скрывающей саму Анну плотной тканью ее вытянутую вверх влажную ладонь, покрытую пеной. Взмах, и мелкие пенистые пузырьки срываются с кончиков ее пальцев, опускаясь на зеркала, деревянный пол… на его нос.       Асакура нервно сглатывает и пытается успокоить шумное дыхание. Девушка сейчас стояла буквально в паре метров от него и была абсолютно… Их разделяла лишь эта чертова плотная ткань.       Она служила для него спасением. А какая-то наглая и совершенно неприличная его сторона твердила, что эта тряпка была сейчас, ой, как некстати!       Звук воды стих, и девичья ладонь, высунувшись из-за укрытия, стала шарить по стене в поисках висевшего на крючке полотенца.       По его шее скатились несколько капель пота. Колени слегка подкосились, но Асакура был даже этому рад, ноги теперь не были как будто приклеены жидкой смолой. Нужно быстрее делать ноги!       Перед тем, как бесшумно открыть дверь и выйти в прихожую, парень заметил около своей зубной щетки, что лежала над умывальником, чужую, по-девчачьи розовую щетку.       Прислонившись к ближайшей стене, шаман решил подождать. Все-таки ему тоже нужно было умыться и привести себя в порядок. За дверями было тихо, словно там и не было блондинки, что решила принять душ в его ванной. Парень как-то измученно выдохнул. Всю эту неделю он решил купаться в онсэне. Он просто не сможет спокойно принимать душ в этом месте. Пусть сначала увиденное размажется буднями, и ее мокрая ладошка сотрётся из его памяти. Просто девичья ладонь. Влажная, блестящая от света лампы…, но черт.       И ее голос. Намного отличался от того, что он слышит на протяжении всех тех дней, как она пришла. Он хочет еще раз услышать, как она поет.       Не дожидаясь пока девушка выйдет, он приложил ухо к двери. Асакура надеялся, что она уже одета. От осознания, что он стоял около нее, пока она мылась, щеки вспыхнули от смущения. Да что такое?! И почему он сразу не ушел, а стоял там как умалишенный? Подумаешь, Анна в его ванной, подумаешь, она поет в душе. Тихий вырвавшийся смешок, и он облокачивается лбом об дверь, сотрясаясь всем телом в беззвучном смехе. Кто бы мог подумать, что такое возможно! Анна. Поет. В. Душе. Чем не повод для провокации?       Но парень лишь тепло улыбается и думает, что хорошо бы узнать о ней, то, что еще никто не знал. Ведь Киояма как неизведанные земли, и он с широкой улыбкой назначает себя первооткрывателем. Пора заводить дневник и записывать в нем все маршруты и достопримечательности. И ему кажется, что еще очень долго ему придется удивляться с этой девушкой. Возможно, на это у него вся жизнь.       Напустив на себя пофигистично-спокойный взгляд, да постарался так, насколько хорошо он отточил это выражение лица, парень, зевая, вошел в помещение, где стояла чуть удивленная Киояма. — Йо? — Шаман сделал удивленное выражение лица.  — Анна? — Девушка только закончила вытирать волосы.  — Доброе утро. — Спокойно произнесла девушка, получая в ответ немой кивок. Парень в душе поднял вопросительно брови и крикнул что есть мочи: «И это все?!»  — Знаешь, я рада, что ты немного проспал. — Блондинка повесила на крючок уже влажное полотенце. — Я и не заметила, что оставила дверь открытой.  — Анна, а почему… — Асакура уже хотел задать мучавший его вопрос, как девушка его перебила.  — В моей ванной снова появился этот нахальный туалетный дед! И теперь, после того как он выяснил, что кроме меня никто туда не заходит, он там фактически прописался! Никакого личного пространства! Вокруг меня одни извращенцы! — Заключила Киояма и хмуро уставилась на окоченевшего парня.       Асакура хотел бы попросить, чтоб она не обобщала, но вовремя вспомнив, как он минутами ранее с раскрытым ртом стоял и пялился на закрытую шторку душевой, пытаясь воображением очертить картину за плотной тканью, счел нужным промолчать. Парень он был, все-таки, с совестью.  — Пока я не найду способ выкурить оттуда этого духа, пользоваться всеми удобствами я буду на этом этаже. — Спокойно заявила блондинка, беря в руки свою щетку, щедро выдавливая на нее его мятную зубную пасту. К слову, экономность этой девушки, заканчивалась там, где начиналась дармовщина. — Эм, ладно… — стушевался парень, поглядывая на манипуляции медиума. — Но если он и сюда будет заглядывать? Один раз такое было. Он ведь по трубам передвигается.  — Потклучым Амыдамалу, — пробурчала сквозь зеленую пену Анна. Она ненавидела говорить с набитым ртом, но в этот раз она решила сделать исключение.       По лицу Йо можно было заключить, что это было глупой идеей. В отражении зеркала она увидела его еле сдерживаемую улыбку и чуть не подавилась возмущением.       Асакура подумал, что Амидамару очень обрадуется такому поручению медиума. Жалко он сейчас упускает такой момент. Шаман никогда ранее не видел, как девушки чистят зубы, ну, разумеется, мама не в счет. И он и не предполагал, что они это делают так элегантно. Особенно когда пена застывает на верхней губе. Просто загляденье.       Поймав на себе предостерегающий взгляд Киоямы, парень решил, что уж напрямую следить за движением розовой щетки как-то неприлично. Он это будет делать, смотря в зеркало.       Взяв свою зеленую щетку и быстро выдавив на нее пасту, шаман решил не отставать от девушки.       Невольно разглядывая ее в зеркале, Асакура засмотрелся на ее влажные волосы и распаренную кожу, она была слегка розоватой, чем ее повседневная бледность. Факт того, что это было им замечено, вызвал шквал ненужных вопросов в его голове и такого же ненужного румянца на шее, щеках и даже на кончиках ушей. Ксо! Да какого черта?!       Если уж он видит себя в отражении как кипятком ошпаренным, то рядом стоящая девушка так и подавно. А кстати, куда это она смотрит?       Киояма в свою очередь меланхолично орудовала щеткой, смотря на слабо запахнутый халат сожителя. Она уже сотню раз прокляла его небрежность в одежде и постоянно открытые грудь и ключицы. Сделать замечание — это как предать свои глаза, которые частенько блуждают на его распахнутом воротнике. Ее глаза там, где ее мысли. И ее мастерство придавать зрачкам отрешенный взгляд делает свое дело. Она же просто задумалась. И есть о чем, кстати: что сегодня на завтрак, какие упражнения поставить первыми, что по ящику, где ее печенья, на какой главе книги она остановилась, его ключицы… Опять?  — Анна?       Девушка нервно поводит плечом и смотрит на вытекающею пену со рта Йо, который улыбался светло зеленой улыбкой. Что за дурак? — Што? — Проговаривает медиум, опять не избавившись от пены. — Сватит лыпытся!  — Нычево! — Воссиял парень. — Плосто ты так смышно ласговаливаешь.  — Ах ты!       Сплюнув пасту в раковину, совсем не с грацией девушки, Киояма решила прекратить это издевательство над собой.       Асакура еще долго носился по дому с вытекающей зеленой пеной со рта, пока девушка гналась за ним и грозилась кинуть в его, как она выразилась, гнездо, свою слюняво-липкую щетку. В то утро парень щедро пополнил свой запас неприличных слов, благодаря этой поистине леди.       У самурая в своем веку было много разнообразных поручений и миссий, но охрана уборной для него была в новинку.       Последующие посты Амидамару под дверью ванной на первом этаже вскоре сочли бесполезным занятием.       Надо ли говорить, что девчачья зубная щетка с этого самого дня зарезервировала себе местечко рядом с зеленой?