Витражные искажения

— Я хочу, чтобы он страдал как я! — разносилось над Парижем. — Слишком капризная, видите ли! Да что он понимает?! Хочется то сладкого, то солёного! Телу то жарко, то холодно! И эти дурацкие перепады настроения! Я не влезаю в любимое платье, а он видите ли устал от моих капризов! — Первый раз такое вижу… Беременная акумизированная… — ошарашенно выдал Нуар. — Интересно, а внутри у неё теперь «чужой»? — Леди смерила его уничижительным взглядом. Что бы там ни говорили, а женская солидарность существует. — «Чужой» у тебя в мозгах! Паршивый кошак! Бедная, как она наверное натерпелась, что её настолько проняло… — Нуар вздёрнул бровь. — Ты ведь не серьёзно? Она же замучила мужика… — парень прервал свою мысль, углядев нехорошие искорки в глазах напарницы, но указал пальцем на мнущегося внизу мужчину, нервно причитающего: «Прости меня, дорогая», — и всё ещё неверяще ощупывающего свой немаленький живот. — Возможно… — наконец выдохнула она. — Но быть беременной и правда не праздник… Он должен был понять! — Моя Леди… Тебе не кажется, что теперь он буквально проникся ситуацией и с него хватит! Может ты уже используешь «Талисман удачи», а то мало ли — роды начнутся, а у него… А он… Он для этого не предназначен! — наконец-то нашёл подходящее слово Агрест. — Кот, ты о чём? Какие роды?! Ха-ха… Она же просто… — глаза девушки округлились. — Не-е-ет… Бред! Кот! Бре-е-ед! Гормональный фон такое не позволит! Ты же не имеешь ввиду, что она перемещает эмбрионов в отцов?! — А вдруг да?! — упёр Кот руки в боки. — Сама посмотри, все жертвы — мужчины, у которых имеется беременная половина… — и многозначительно мотнул головой на улицы города, по которому вразвалочку передвигалось печальное шествие. — Нуар, не говори ерунды, мужской организм для такого не приспособлен! А она не стала бы убивать таким изощрённым образом младенцев! Это просто особый вид эмпатии, она передаёт полный комплексный набор ощущений от беременной к будущему отцу. Неплохой урок, кстати… Хотя, конечно, неприятно… — Неприятно?! Неприятно?! У нас полгорода отцов на сносях! — выдал скептическую гримасу Адриан. — Я начинаю подозревать тебя в соучастии… — Что, Котик, боишься пополнить их ряды? — усмехнулась Леди, но тут же прикусила язык, потому что на неё удивлённо уставились два зелёных глаза. — Моя Леди… Я чего-то не знаю? — Маринетт запаниковала. — Пополнить их ряды я могу только в одном случае… — по лицу Нуара расползалась предательски широкая лыба. — Я… — девушка неловко отвела глаза, она не понимала, как её угораздило так спалиться. Героиня ещё по крайней мере месяц могла жить относительно спокойной жизнью, не задыхаясь от чрезмерной опеки. В том, что её задушат заботой, можно было не сомневаться. — Та-ак… Это твоя последняя бабочка, очищенная вне дома, на ближайшие девять месяцев! А я то думаю, откуда такое сочувствие?! — ухмыльнулся будущий гордый отец, но тут его радость прервал удар волшебной соски в голову и какое-то почти злорадное «Упс!», а потом мир вокруг закружился и, он упал в обморок…

***

Очнулся Адриан от того, что кто-то нежно перебирал его волосы: — О! Счастливый отец ожил! Или, может быть, мать? — хихикал Плагг. В ответ Тикки легонько ткнула его в бок: «Пожалей парня…» — Какой ты у меня всё-таки слабенький… — улыбнулась Маринетт. — И минуты не прошло, а ты уже отрубился… — Мужской организм для этого не предназначен… — обиженно буркнул парень краснея, но тут же нашёлся: — Из дома без меня ни ногой! — кажется, Адриан и сам не заметил, как кое-что перенял у отца. — Адриан! — возмутилась попытке закрыть её в четырёх стенах Мари. — Я всё сказал! — Знаешь что! Такими темпами акума прилетит скоро за мной! — вспылила девушка. — Ладно-ладно! Не кипятись! Тебе нельзя волноваться… Можешь гулять, где хочешь, но на борьбу с Бражником я тебя всё-равно не пущу! — и он погладил её по всё ещё плоскому животу. Недовольно ворча, Маринетт остервенело заедала свою печаль папиными пирожными. Временно отказаться от боевой деятельности всё-таки пришлось…