Мысли не чувства

— Знаешь… Еще есть шанс, что первогодки не просекут насчет жалобы, — сказал Акане, когда они с Каваками остались наедине. Асаи сидел на траве, уже не пытаясь вытирать кровь. Мика достал из своего кармана платок и присел напротив. — Держи. Каваками свернул его и приложил к губе, подавив желание запихнуть ткань в рот. Это все равно бы не помогло, и отчетливый металлический привкус никуда бы не делся. — Как об этом узнать? — не совсем внятно проговорил Асаи. Челюсть болела так, что на глаза наворачивались слезы. — Никак. Завтра выйдет моя брошюра. Возможно, её будет достаточно. Этакое доказательство, что мы пришли не из-за чьей-то жалобы, а со своим личным интересом. То же самое с… — Акане на мгновение задумался, — …с вашей дружбой. Я сказал, что произошла случайная стычка, ты почувствовал себя виноватым и извинился. Конечно, твоего авторитета в их глазах не прибавится, но лучше уже ничего не придумать. — Всё в порядке. Я сказал почти то же самое. И плевать на авторитет. Пусть думают, что хотят, только… — Только? — Мика пристально посмотрел на друга, но тот отвел взгляд. — Спасибо за помощь с Шотаокой. А за это… — Асаи указал на губу, — я вовсе не злюсь. Правда. Но, понимаешь… мне жаль парня. Мика закрыл ладонями лицо, скрывая вновь появившуюся ярость. Столько трудов… ничего не стоят. — Даже после того, что я о нем рассказал? — Да, — подтвердила Каваками. На самом деле он вовсе не собирался верить слухам, пусть даже их повторял его лучший друг. — И я… не уверен, что всё действительно так. Ватари мог соврать. — И что ты предлагаешь? Чтобы мы с Ишитакой впрягались за первогодку? — Но тебе же хочется ему помочь! — Каваками не совсем понимал, чего именно пытается добиться. Еще недавно он собирался навсегда прекратить общение с Рюей, а теперь… В это время Акане Мике снова пришлось собраться с мыслями, чтобы ему ответить: — Я не… Слушай, неважно, зачем я это делаю, но мои действия не значат, что я хочу помогать Шотаоке, — вкрадчиво и предельно спокойно объяснил он. — Тогда что они значат? — не унимался Каваками. — Ведь ты все равно помогаешь… Мика вздохнул. — Я его ненавижу. Но, к сожалению, он почему-то важен тому, кто очень дорог мне. Каваками на мгновение задумался, осмысляя то, что услышал, но собственная догадка показалась ему слишком странной. — Ты… помогаешь ему из-за меня? — Можно сказать и так. — Но ведь… Почему? Зачем? Льстило, ужасно льстило. Если друг сделал столько всего ради него, это не могло не льстить. Однако… в «рамки правильности» вписывалось едва ли. — Потому что ты мой друг, Каваками. Самый лучший. Ясно? — А Ишитака? Мика уверенно ответил: — Тоже. Я бы и ради него так поступил. Мы же лучшие друзья. Как раз в этот момент появился Ишитака. Запыхавшийся, он явно бежал. В одной руке Тору нес охлаждающий компресс, а в другой бутылку с водой. — Сначала прополощи рот и умойся. Осторожно, холодная, — предупредил он, протягивая бутылку. — И полощи аккуратно. Асаи сделал всё, как он сказал, умылся, а затем приложил компресс. — Медсестра говорит, что если мы сейчас же не поедем к дантисту, то нужно зайти хотя бы к ней. Асаи вопросительно глянул на Мику, и тот ответил: — Мы поедем, так что обойдемся без медсестры. Ты с нами? — спросил он Ишитаку. — Конечно, без вопросов. Только… вы уже разобрались со своими проблемами? Или мне снова вас оставить наедине? — Эй! Что за намеки? — возмутился Асаи, но ему тут же стало ужасно неловко. Может Ишитака не на что и не намекал? Ишитака рассмеялся: — У кого-то опять паранойя? Никаких намеков, просто спросил. — С нами едешь, дубина, — усмехнулся Мика, встав и хлопнув Ишитаку по плечу. — Вроде разобрались. Уже через два часа Асаи сидел в поликлинике после приема. Оказалось, что шатался у него не один, а сразу три зуба. Пришлось наложить шину, а Акане — выложить за осмотр и лечение кругленькую сумму. Друзей очень удивило то, что она у него была. — Скопил с карманных денег, — пожал плечами Мика. — Не припомню, чтобы ты экономил, — Ишитака подозрительно сощурил глаза. Каваками согласно кивнул, так как говорить ему не рекомендовалось. Да он и не мог — анестезия не до конца прошла. — Это что, так важно? — возмутился Акане. — Лучше подумайте, что теперь делать с Шотаокой. — В смысле? — удивился Тору, и удивление это было по истине масштабным. — Видишь ли, пока ты ходил за льдом, выяснилось, что Каваками-кун желает докопаться до сути. Кажется, он очень хочет помочь мелкому и не верит в стукачество… — Что за бред? Нафига? — снова удивился Тору. Такие заявления никак не вписывались в его представления об Асаи. Тому всегда было плевать на всё … кроме того, что касалось лучших друзей. И именно это, возможно, в нем Ишитаку и привлекало. Раньше. С недавних пор всё пошло как-то… не так. — Уверен, он объяснит это завтра. Каваками вздохнул: с одной стороны, ему не придется рассказывать всё прямо сейчас, а с другой — уже завтра рассказать что-то все-таки придется. Позже родителям он объяснил, что споткнулся на лестнице и неудачно въехал лицом в перила. Мама долго кричала, что надо смотреть под ноги, а не по сторонам, внимательнее быть ко всему, что окружает, и вообще — лучше учиться, потому что без этого в жизни ничего хорошего случиться не сможет. Асаи оставалось лишь удивляться, как ей удается приплетать учебу ко всему, что, так или иначе, происходит в его жизни. На следующий день он лицезрел в зеркале «красавца» с опухшей губой. Представив, что могло быть, если бы он сразу не приложил лед и не обработал рану в больнице, Асаи ужаснулся. Вокруг багровой коросты итак образовался яркий сизый синяк. Идти в школу в таком виде не хотелось, но на помощь пришла мама, залепив большую часть «великолепия» квадратным пластырем. — Ты точно ни с кем не подрался? — спрашивала Рейко, не в первый раз осматривая лицо сына. -Точно-точно. — Он закатил глаза и, пытаясь намекнуть, что торопится, добавил: — Акане меня заждался. Но мама еще раз осмотрела последствия «падения», а затем аккуратно поинтересовалась: — Может, тебе стоит начать брать с собой бенто? — С чего бы? В столовой неплохо кормят, — возмутился Асаи. Именно такой его реакцию Рейко и представляла. — Так было бы более… экономично. — Я знаю! Но Акане с Ишитакой всегда обедают в столовой, и я… Асаи замялся. — Не хочешь выделяться, — продолжила за него мать. Рейко не знала, как относится к подобному стремлению сына. Ей казалось, внутри он другой и, боясь оказаться отвергнутым, не желает делиться своими проблемами даже с самыми близкими людьми. Хотелось надеяться, что друзья, которых тот так ценил, поддержат и никогда не оставят её сына… Что бы ни случилось. Попрощавшись с мамой, Асаи вышел на площадку и тут же столкнулся с Микой. Спросив о самочувствие друга и убедившись, что всё гораздо лучше, чем вчера, Акане поправил сумку, засунул руки в карманы и ушел вперед, задумчиво промолчав всю дорогу. Словно он не собирался вспоминать о Шотаоке. Пребывая в крайне напряженной тишине, Каваками не надеялся на удачу. Просто он знал: позже, во время обеда, придется всё объяснить. И мысль о предстоящем разговоре действительно волновала его, но не так, как могла бы. Ведь Асаи… — Отказываешься от своих слов? — Акане пристально смотрел на него через стол, слегка наклонившись вперед. — Я просто сказал, что мне его жаль, — пожал плечами Асаи, всем своим видом заявляя: первогодка ему безразличен. Именно в этом Каваками и собирался всех убедить. Друзья должны поверить, должны забыть не только о вчерашнем, но и о всей этой истории с Рюей. Встречи с ним останутся в прошлом, а значит перестанут создавать всем проблемы. — Не знаю, о чем вы там вчера говорили, но если ты передумал, так даже лучше, — беззаботно отозвался Ишитака. Каваками наконец-то плевать на первогодку? Отлично! — Нет, он действительно сказал лишь то, что мелкого ему жаль, — подтвердил Акане, а потом обратился к Асаи: — Но твоё желание ему помочь… мне показалось? Каваками-кун. Каваками потер виски, собираясь с мыслями. Нет, не показалось. Но сейчас он хотел выдать свое вчерашние поведение за угрызение совести. И только за это чувство. — Если подумать, не так уж она ему и нужна. Пусть сам справляется, — предложил Асаи. — Я давно это предлагал! — обрадовался Тору, отодвигая в сторону уже пустую тарелку. — Кстати, что там с брошюрой? Думаю, после её выпуска уже точно можно распрощаться с «Делом первого — е». — К обеду не успели. Распечатают вечером, а раздадут завтра утром, — ответил Акане, при этом бросив на Каваками такой презрительный взгляд, словно в этом виноват именно он. – Да, и еще. После уроков я снова иду в студсовет. Вы со мной? — Прости, друг, сегодня я пас, — виновато произнес Ишитака. — Ты же помнишь про нашу семейную посиделку. Каваками подумал о том, что раньше он с радостью бы задержался вместе с Акане. Хотя бы потому, что домой идти совсем не хотелось. Еще месяц назад Асаи, не задумываясь, озвучивал каждую подобную мысль. Но сейчас осознал: ему совсем не хочется лишний раз оставаться с Акане Микой наедине. — Я тоже не смогу, — спокойно добавил он.