Warning the Ghost

На закате Гости наслаждались жизнью, а слуги суетились. Обед в поместье Стайлсов задумывался как большое событие. Аромат мяса и вина щекотал ноздри Луи, когда они с Зейном входили в столовую. Атмосфера комнаты была полна того же ажиотажа, который сопровождал его сегодняшнюю презентацию, и он знал, что успех наконец пришел и к нему.       Очаровательный дом Гарри сильно отличался от их собственного. Свечи мерцали желтым светом, газовые лампы светили сквозь панели из цветного стекла. Это был дом принцессы из сказки, и Луи мог хорошо представить себе, как маленький Гарри вместе с мамой читает книжки и изредка сдвигают свои каштановые темные головы, чтобы рассмотреть картинку, раскрашенную всеми цветами радуги, или же как отец и сын играют вместе.       Мы получим финансирование от этих бодрых жителей Буффало, подумал Луи. Больше никуда ехать не надо.       А потом появился он — Гарри, сверкающий и яркий, как само солнце. Так же и Ромео говорил о Джульетте о том, что Любовь обречена, но для них…       Рубина Томлинсонов на его руке больше не было. Он вспомнил, как он сверкал на его длинном, тонком пальце, когда он играл на фортепиано в доме Пейнов. Оно предназначалось для Юнис, но после того, как он встретил Гарри, Луи понял в душе, что этот выбор был неправильным. Луи знал, что Зейн всё ещё не убеждена, что Гарри лучшая кандидатура, и согласилась с ним только потому, что очень любит его.       Теперь, когда его брат отошел в сторону, он почувствовал угрызения совести. потому что не был с ней до конца честен. Он обязательно отдаст кольцо Гарри, обязательно, но не так, как они это себе представляли. И совсем по другой причине.       Для него начиналась новая жизнь. Солнце наконец взошло, и все эти годы в темноте… …все эти тайны… …наконец закончились. Он освободился от такого груза, что у него, казалось, выросли крылья. Боясь, что слишком разнервничается, Луи подошел к Гарри.        — Я могу поговорить с вами?       Он взглянул на толпу гостей и перевел взгляд на него.       Луи Томлинсон.       -Прямо сейчас, Томас?       Он перестал использовать мой титул, обрадованно подумать он. Он много раз просил парня об этом, но он отказался. Слышать свое имя, произнесенное его устами…        — Да, именно сейчас. Боюсь, что я не могу больше ждать, — ответил англичанин. Он вздохнул, искренне взволнованный, и стал рыться в кармане в поисках кольца. Гарри доброжелательно ждал. Томлинсон должен сделать это как полагается.        — Мистер Стайлс… Гарри, — произнес он изменившимся голосом. — Я знаю…       И как раз в этот момент, как назло, возник его отец. Луи положил кольцо обратно в карман.        — Сэр Луи, не соблаговолите ли вы пройти в мой кабинет? Вместе с вашем братом? Не сочтите за труд пригласить его, — обратился к нему Стайлс старший, а потом повернулся к сыну. — Дитя моё, проследи за рассадкой гостей. Мы скоро присоединимся к вам.       Томлинсон весь покрылся мурашками. Он наблюдал, как Гарри исчезаем вдали, как солнце за горизонтом. А потом, как и просил, или, точнее, приказал мистер Стайлс, он отправился за Зейном. #       Видит Бог, это не доставляет мне никакого удовольствия, подумал мистер Стайлс, наблюдая, как мистер Томлинсон и Малик входят в кабинет. Хотя, по правде говоря, удовольствие он получал. Сам он поднялся из самых низов и поэтому радовался победе каждый день, когда выиграл очередную битву. Может быть, это и было мелко, но это была правда.        — Итак, мистер Томлинсон и мистер Малик, — он внимательно осмотрел их. Один бледный темноволосый, другой же загорелый и тоже с темными волосами. Оба с острыми скулами и идеальным сложением тела. Почти как близнец — Первый раз, когда мы встретились у меня в конторе…        — Я помню это. Очень хорошо помню, — заметил сэр Луи.        — Думаю, что тогда для вас не составило труда заметить, что вы мне не нравитесь, — произнес Стайлс, изогнув бровь.        — Тогда вы не стали этого скрывать, сэр, — мужественно согласился с ним англичанин. — Но может быть, сейчас, с течением времени…        — Ваше время закончилось, сэр Луи, — и слава богу, подумал американец.        — А вы не могли бы говорить яснее? — вмешался в их разговор мистер Малик. — Боюсь, что я вас не совсем понимаю.       Стайлс был потрясен его самообладанием.        — Постараюсь говорить яснее, мистер. Яснее, чем вам, может быть, захочется услышать. Я не знаю, какое отношение вы лично имеете ко всему происходящему, но в последнее время ваш братец успешно смешивал дело с удовольствием, регулярно встречаясь с моим сыном. Моим единственным сыном, — добавил он с нажимом.        — Сэр, я понимаю, что мне нечего вам предложить, — произнес молодой человек. — Но дело в том, что… — Он запнулся, и Стайлс перехватил инициативу.        — Что вы любите моего сына, не так ли? — американец старался сдерживать свой гнев. не было никакого смысла гневаться — его целью было завершить начатое, и чем быстрее, тем лучше.        — Да, сэр, именно так, — Луи не отвел глаз.        — Вы прекрасно играете свою роль, — здесь Стайлс не кривил душой. — Несколько дней назад мой сын спросил меня, чем вы мне не понравились, и скажу вам честно, в тот момент у меня не было достойного ответа., а теперь он есть. я получил в своё распоряжение любопытные бумаги, которые напрямую касаются вас с братом. Выписка из книги пэров, кадастровые записи…       Он достал конверт, полученный от мистера Холли, в котором содержались документы, за которые ему пришлось заплатить дополнительно, и подтолкнул его через стол, в сторону Томлинсона.        — А вот этот документ, выписка из гражданского реестра, это настоящая находка, — объявил мистер Стайлс, вбивая последний гвоздь в крышку гроба Томлинсона и Малика. Одного взгляда на печать было достаточно: молодой человек смертельно побледнел.        — Мне кажется, что я впервые вижу вашу естественную и честную реакцию, — заметил американец.       В комнате повисла тишина. По лицу Малика ничего нельзя было понять, но сэр Луи был живым воплощением несчастья, когда выдавил из себя:        — Гарри знает?        — Нет, — ответил Стайлс. — Но узнает, если это будет нужно для того, чтобы вы убрались отсюда навечно.       Выражение лица Томлинсона изменилось, когда он, скорее всего бессознательно, наклонился вперед.        — Уверен, что вы мне не поверите, но… — начал он.        — Вы его любите. Вы повторяетесь, — Стайлс достал чековую книжку и написал что-то на верхнем чеке.        — Теперь с вами… — произнес он, протягивая чек мистеру Малику. — Мне кажется, что вы более собранны, чем ваш брат.       Глаза молодого человека широко распахнулись, когда он увидел сумму. Его реакция доставила ему мрачное удовольствие, так как подтвердила его мнение об этой гнусной парочке.        — Я знаю, что это более чем щедро. Но если вы захотите обналичить чек, то вам придется выполнить два условия, — американец протянул два железнодорожных билета. — Поезд в Нью-Йорк отправляется завтра рано утром. Вам с братом лучше не опаздывать. Мы с вами хорошо понимаем друг друга?        — Да.       Зейн был зол, и из-за этого сам Стайлс разозлился ещё больше. Он не имеет права ни на какие эмоции, кроме стыда. Эта проклЯтая и прОклятая выписка. Стайлс был поражен их высокомерием, из-за которого они даже не подумали, что глупому американцу из заштатного городишки может прийти в голову проверить их личности. Но каждому своё. Как он уже сказал, их время не просто подходило к концу. Оно уже закончилось.        — А второе условие? — спросил Малик.        — Оно касается моего сына, — он тяжело взглянул на распутного паразита, которым был сэр Луи. — Сегодня вечером вам придется разбить его сердце на кусочки.