Aen Seidhe

      С каждой новой стрелой сердце будто бы взлетает до небес, заставляя ощущать небывалый подъём как душевный, так и физический. Эйфория. Движения тела больше не скованы. Руки резво выхватывают стрелы из колчана, накладывают на тетиву, пальцы любовно проходятся по горчичному оперению и тонкой струне, заставляя их петь в унисон, тонко и звонко. Упоительный звук. Листва щекочет левую щёку, иногда проходится мягкими кончиками по уголку глаза и брови. Мерный скрип ветвей, крики, звон стали. Это подобно наркотическому опьянению. Бой. Снова бой dh’oine. Темерские лилии на щитах и синих одеждах, как красная тряпка для быков в исконно южном кровавом развлечении. И Йорвет чувствует себя южным быком: ярость в нём закипает, будоражит, заставляет кровь бурлить, вызывает головокружение – приятное, пьянящее.       Пальцы загребают пустоту. Скоя’таэль на секунду теряется, не будучи готовым к такому повороту событий. – Йорвет! – голос Киарана возвращает его в реальность. – Лови!       Рука смыкается на кожаном колчане, стрелы в нём отзываются лёгким стуком, кажущимся сейчас одноглазому предводителю самым мелодичным звуком в мире. И всё по новой: пляска стрел и людей. Йорвет с упоением держит оборону на раскидистом дубе, откуда ему отлично видится всё поле боя. Его ребята без особенных усилий давят темерских тварей, укладывая их штабелями на холодную землю.       Не «Синие полоски», но всё равно приятно. И скоя’таэль послушно спускает стрелы, прикрывая спины своих же людей. Ему в этом нет равных. Даже Киаран заметно в искусстве стрельбы ему уступает. Одноглазый, но такой меткий. «Когда тебе глаз выкололи, ты стал только метче. Соколиный глаз», – шутила Велла и недалеко ушла от правды. Йорвет любит своё дело, верит в него всем сердцем и готов умирать за него снова и снова, даже если в этот раз никто не вытащит его с того света. Киаран считает это безрассудством и глупостью, Йорвет же верит, что, коли уж ты умираешь, значит, недостаточно быстр, чтобы жить. В таком случае нужно сделать так, чтобы твоя смерть послужила на благо делу. А смерть Йорвета могла бы послужить на славу, сплотив скоя’таэлей ещё больше. – Отступают! – кричат снизу.       Йорвет спрыгивает с дерева быстро, как самая настоящая белка. Одно лишь мгновение – лук оказывает в налуче, а эльф, ухватившись за крепкие ветви уже стремится к земле. Приземляются его ноги мягко, беззвучно, словно по-кошачьи. Короткая перебежка, и командир оказывается среди своих бок о бок. – Преследовать, – говорит он коротко. – Никому не дать уйти.       И скоя’таэли послушно взлетают в сёдла спрятанных в листве лошадей. Засада оказалась удачной, как никогда. Пришло время довести дело до конца. Йорвет скачет вместе со всеми, не желая терять эфемерное чувство удовлетворения содеянным. Всё внутри дрожит от напряжения, близкого к преоргазменному. Среди скоя’таэлей он единственный, пожалуй, летит во весь опор с идиотской улыбкой на лице, уже держа наготове лук. Остатки темерского подразделения с воплями валятся под напором эльфов. Никто из них не уйдёт отсюда живым.       Оживление спадает, когда последний dh’oine падает замертво, теперь можно перевести дух. Йорвет, натягивая поводья, оглядывает свою команду быстрым взглядом, оценивая потери: из дюжины не хватает только одного. Что ж, вполне сносно.       Киаран появляется рядом на своём гнедом жеребце, одобряюще улыбается. – С возвращением, – усмехается тёмноволосый эльф. – Сегодня ты дал им жару, не ожидал. – То ли ещё будет, – бросил Йорвет, оглядываясь.       Конь его будто чувствует нервозность седока и сам ведёт себя не лучше: постоянно водит ушами, взмахивает нетерпеливо головой, роет копытами землю. Одноглазый командир «белок» чувствует какое-то странное разочарование от этой вылазки: пика наслаждения он так и не получил, теперь осталось горькое послевкусие и обида, что полное удовлетворение так и не наступило. Слишком долго он провалялся без дела после того боя за брокилонских скоя’таэлей. Несмотря на неоценимую помощь, восстановление проходило слишком медленно, а окончательно подняться на ноги эльф смог лишь через неделю. Теперь у него чесались руки, он был снедаем неуёмным желанием наверстать упущенное. И кто, как не dh'oine подходил для этого лучше всего?       Киаран будто бы прочёл мысли Йорвета, заговорив: – В прошлый раз. Когда тебя ранили. Ты так и не сказал, где ты был.       Йорвет ему не ответил. – Проверьте их и домой, – скомандовал он, но сам в этом участвовать не стал, направив коня к узкой дорожке, теряющейся среди деревьев.       После произошедшего ранее на поле боя, никто его не осудил бы. В конце концов, только встав твёрдо на ноги, Йорвет снова вернулся на передовую. Киаран увился за ним, изредка подгоняя коня лёгкими ударами пяток в бока. – Ходят слухи, – вкрадчиво начал эльф снова, – что ты спелся с человеческой чародейкой, Йорвет. – Хах, – не удержался от зычного смешка тот, больше ничего, однако, не добавив. – Хах не хах, а слухи ходят, – не унимался тёмноволосый.       Орехово-карий глаз какое-то время смотрел на Киарана осуждающе, затем Йорвет отвернулся, всё ещё не удостаивая своего товарища ответа. – Послушай, я ведь не из праздного любопытства интересуюсь, – снова предпринял попытку выведать истину тот. – Ты ведь не просто рядовой скоя’таэль, ты наш командир. И это совсем уж негоже, когда командир пропадает без объяснения причин, а потом точно так же возникает из ниоткуда, всё ещё утаивая, где он был. Не суди их, что они сами придумывают объяснение твоему отсутствию. – А ты? Ты тоже придумываешь? – Нет. – Тогда и не задавай мне больше глупых вопросов. И нет, – добавил Йорвет чуть погодя, чувствуя на себе испытующий взгляд Киарана, – я с dh’oine не спелся, если тебя так это волнует. За кого ты меня принимаешь? За лицемера?       На деревьях вдоль дороги посело вороньё, голгоча и стрекоча так громко, что закладывало уши. – Умные птицы, – хмыкнул одноглазый, – чувствуют, что будет им чем поживиться.       Будто бы в подтверждение его слов послышалось хлопанье десятка крыльев, а карканье достигло своего апогея. – Ты ещё планируешь пропадать? – Неймётся тебе всё, – раздражился Йорвет. – Тем не менее. – Не знаю, ясно? Сложно предсказать. – Ясно, – отозвался Киаран блёкло, что выбесило одноглазого ещё больше.       Йорвет резко подстегнул коня, плотно сжав губы. От эйфории боя не осталось и следа. «Я б сейчас с огромным удовольствием снова пропал без объяснения причин», – с досадой подумал он, отмечая, что стал слишком раздражительным.