Кое-что о вреде опозданий

-Ну, а чем вы вообще занимаетесь? – интересуется Гэри, прокладывая себе путь среди высокой ярко-зелёной травы. Гарри идёт рядом, но по специально предназначенной для ходьбы тропинке, заложив руки за спину. После их последнего разговора, в ходе которого выяснилось, что Гарри, оказывается, симпатичный, Гэри не показывался ему на глаза два дня, зато сегодня поймал после завтрака и спросил, не хочет ли он прогуляться пешком до горнолыжной трассы и обратно. И заявил, что вовсе не избегал его – просто один день нагло спал, а второй день целиком заняли дела в городе. Судя по тому, что градус любопытства мальчишки всё ещё перекрывает в нём любые воспоминания о правилах хорошего тона – его и вправду вовсе не смутила та ситуация. У Гарри эти два дня были весьма плодотворны – и вчера к Мерлину перекочевала вся информация с ноутбука одного из ушлых старикашек, на основании которой уже можно было сказать, что именно спонсируют эти трое. Разработки какого-то нового биологического оружия – то, что нужно. Оставался лишь вопрос о том, кто стоит во главе всех исследований и лабораторий, за которыми Кингсмен следит уже пару лет. Они впервые подобрались хоть к кому-то из инвесторов – и это означало, что Харту предстоит обрабатывать их максимально долго и максимально эффективно. А это уже означало, что Харт застрял здесь надолго. К счастью, один бесцеремонный комок энергии точно не даст ему умереть со скуки – теперь он был в этом уверен. -Химическая промышленность, - коротко отвечает Харт, испытывая совершенно неуместное сейчас чувство сожаления о том, что ему приходится врать мальчишке. -Правда? А вот Симон занимается фармацевтикой. Ну, фирма у него своя и всё серьёзно. Он говорил, что приедет примерно через неделю, я бы вас познакомил, если вы не против, - тараторит Гэри. Харту требуется несколько секунд, чтобы понять, что некий Симон – это, видимо, тот самый покровитель мальчишки, - я ему про вас уже всё-всё рассказал, да. Гарри чувствует себя странно и испытывает совершенно нелогичные и иррациональные чувства разочарования, чувства вины и сожаления. Потому что это мальчишка, чуть ли не вприпрыжку идущий рядом и вовсю тараторящий о том, чем ещё занимается этот Симон – сын Ли Анвина. Того Ли, который погиб по его, Гарри, вине. И это, черт возьми, Гарри обязан был вытащить Гэри из той дыры, в которой они с матерью оказались после смерти Ли. И он пытался – действительно пытался – но Мишель была непреклонна, отказываясь принимать любую помощь от – как она говорила - убийц её мужа. А от какого-то совершенно постороннего человека она её, видимо, приняла. И вообще-то, Гарри должен бы радоваться тому обстоятельству, что Гэри до сих пор не ютится с матерью в той крошечной квартирке в Камдене, а живёт, видимо, ни в чем особо не нуждаясь… но черт возьми, это Гарри должен был помочь им. И он, черт возьми, чувствует себя… обманутым. Хотя это – не просто глупо, это вершина кретинизма. -Гарри? Гарри, у вас всё хорошо? -Да? Да, Гэри, всё в порядке. Немного задумался. -Вы вообще меня слушали? -Конечно. Спортивные комплексы для детей и пансионаты. -Ага. Ну вот. А о чем вы задумались? -О том, что я не знаю, чем занимаетесь вы, Гэри. Исходя из вашего возраста, вы сейчас должны учиться в университете. Но судя по тому, что сейчас пора экзаменов, а вы здесь – вы не учитесь. -А. Ну да, всё так. Я, на самом деле, до недавнего времени занимался спортивной гимнастикой. Ну так, вплотную и по-серьёзному – по соревнованиям ездил и всё такое, школу-то еле закончил с этими разъездами, а после шестнадцати загремел в Олимпийскую и всё вообще пошло по очень интенсивной программе и с дальнейшим обучением мы решили повременить… Гэри рассказывает об этом так очаровательно-непосредственно, будто об очередной прочитанной книге, а не об участии в Олимпийских играх… -Вот как, - Гарри честно пытается вернуть свои брови на место. Он знал, что Ли отдал сына на спортивную гимнастику, но и подумать не мог, на что способен этот совсем несерьёзный мальчишка. Ведь подобные достижения в спорте требуют упорства, серьёзности, крепких нервов… да много чего требуют. -Вы удивлены, - замечает Эггси, но без осуждения или злости. Останавливается, проводят ладонями по траве и с улыбкой заинтересованно смотрит на Гарри, - почему? – спрашивает, чуть склоняя голову к плечу. -Не поймите меня неправильно, но вы не похожи на… человека, который обладает качествами, необходимыми для достижения таких результатов. -Это потому, что я не хочу быть таким человеком, Гарри. Но я могу. Хотя знаете, вообще-то я и сам не думал, что смогу так – потому что люди вообще не знают, на что способны. Это всё Симон. Я ведь бросил всё, когда мне было тринадцать. Мы с ма жили в страшной дыре, денег не хватало, у меня был отчим-идиот, который нас поколачивал и как-то переборщил, и сломал мне руку. И вот тогда я решил, что ну его к черту – эти брусья и вольные упражнения не помогут мне защитить маму и заработать денег на еду. А через полгода меня нашел Симон – у него тогда ещё был только один маленький спорткомплекс прямо рядом с Камденом, и он ходил по Ист-Сайдским спортивным секциям и искал талантливых ребят. Меня он видел только раз – потом я сломал руку - но почему-то запомнил. Он очень долго меня убеждал – уж не знаю, как и что он умудрился разглядеть в тринадцатилетнем наглом оборванце… но он меня убедил. И маму убедил переехать от этого её ублюдочного женишка. Помог нам с жильём. С деньгами помогал. Устроил меня в спортивную школу – такую, специальную, у которых программа может подстраиваться под график соревнований и тренировок. Первый год был сущим адом, я ненавидел своего тренера, он из меня все жилы вынимал, правая рука толком не слушалась после перелома, и я падал на маты, вставал и забирался обратно на брусья и так раз за разом. А потом вдруг занял первое место на каких-то супер-важных соревнованиях – я до сих пор не знаю, что в них было особенного – и понеслось… В общем, я тут ни при чем почти. Это всё Симон, - хмыкает Гэри, и опускает взгляд, видимо, несколько смущённый своим внезапно-длинным монологом. -Он увидел в вас потенциал. А ваш потенциал и способность его реализовывать – это, всё же, ваша собственная заслуга, Гэри. -Может быть, - смущённо улыбается мальчишка, поглядывая на Гарри, - в любом случае теперь это не так важно. С соревнованиями точно покончено. -Почему, если не секрет? -Кое-какие проблемы со здоровьем. -Что-то серьёзное? -Нет, не особенно, - отмахивается Гэри, - точно ничего смертельного и даже не близко к этому. Больше ничего про это не расскажу, - хитро улыбаясь, заявляет он. -Ваше право, - кивает Гарри, - ну а чем вы занимаетесь сейчас? -Пока что детишек тренирую. Совсем мелких, от семи до десяти. Они прикольные, и вообще у меня получается. Но Симон хочет, чтобы я поступал на специальность, которая позволит потом работать с ним в фармацевтике, но это же и химия, и медицина… боюсь, я не слишком умён для этого, - смешно морщит нос мальчишка. -Вы себя недооцениваете. -Всё может быть. В голову Гарри приходит одна интересная мысль. -А как вы относитесь к теннису, Гэри? -Понятия не имею. Никогда не пробовал, - улыбается мальчишка, - есть предложения? -На территории пансионата четыре абсолютно пустующих корта. -О, я вас понял. Только объясните мне правила. Через сорок минут они стоят по разные стороны сетки. Гэри с задумчивым видом взвешивает в руке ракетку, пару раз замахивается и кивает, видимо, удовлетворённый. -Только чур не подыгрывать мне! – грозит он пальцем. -О, ни в коем случае, - фыркает Харт и отправляет желтый мячик на сторону мальчишки. Тот только ойкает, наблюдая за тем, как желтое пятно проносится мимо. -Ну ладно, сначала немножко подыграйте, но только совсем чуть-чуть! Через два часа они еле волочат ноги по направлению к зданию пансионата – громко и заливисто смеющийся Гэри, весь мокрый и с ярким синяком на плече, которым он умудрился раза три поймать мячик, и Гарри, у которого разве что прическа немного растрепалась. -Не могу больше идти, давайте посидим немножко, - в конце концов ноет Гэри и усаживается прямо на траву, со вздохом облегчения вытягивая ноги, - я и не знал, что это такой жесткий спорт. -Простите за плечо, - извиняется Гарри, - у меня в номере есть хорошая заживляющая мазь, если нужно. -Бросьте, это пустяки. Было весело, - широко улыбается мальчишка, - но в следующий раз чур я выбираю вид спорта. Я уже придумал даже. -И что же мне предстоит? -Вы знаете, что тут есть конюшня? – хитро сверкая глазами, спрашивает Гэри. -О нет. Нет, нет и нет, - со смехом качает головой Харт. Кони не любили его. Он не любил их в ответ. -Абсолютное да! Они очень славные и спокойные все и им сейчас очень скучно, потому что нынешний контингент и верховая езда… ну вы понимаете. Мы даже можем верхом не ездить. Я просто повожу их в леваде, а вы составите мне компанию по другую сторону ограды. Ну пожалуйста. Гэри смотрит на него умоляюще-жалобным взглядом, а Гарри с удовольствием позволяет собой манипулировать. -Вы умеете уговаривать. -А то, - довольно улыбается Гэри, - значит, договорились? -Договорились. -Тогда… через три дня. Вы же ещё не собираетесь уезжать? - -Пока не собираюсь, - Гарри наблюдает за вялыми попытками Гэри подняться на ноги, которые в конце концов увенчались успехом, пусть на заключительной стадии пришлось придержать заваливающегося набок мальчишку под локоть. -Ой спасибо. Вот черт, думать не хочу, как я завтра с утра ходить буду. -О, а я вот с удовольствием понаблюдаю. -Вы садист, - осуждающе ноет Гэри, благополучно подхватывая Гарри под руку и приваливаясь плечом к его плечу – как будто это в порядке вещей, хотя Гарри более чем уверен, что таким образом они смотрятся как парочка. -Разве что совсем чуть-чуть. Гэри, вы ведь понимаете, как это выглядит? -Ага. На самом деле, я плохо вижу в темноте и непременно на что-нибудь наткнусь без вашего содействия. И все, кто здесь работают, знают это, так что ничего ужасного о вас и о нас не подумают. Не беспокойтесь. -Моя репутация меня, в общем-то, не слишком заботит. Главное, чтобы у вас проблем не было. -Не будет. Моей репутации уже ничего не навредит, - весело фыркает Гэри. Гарри тут же хочется осведомиться о том, что же такое ужасное произошло с репутацией Гэри, но решает оставить этот вопрос на потом и спрашивает о другом. То есть даже не спрашивает, а констатирует: -У вас проблемы со зрением. -Есть немного, - с явной неохотной отзывается Гэри. -Это – именно то, из-за чего вы прекратили занятия гимнастикой? -В основном. -И вы не хотите об этом говорить. -Совсем не хочу, - улыбается Гэри. -Хорошо. -Спасибо, Гарри. Они как раз останавливаются у входа в жилой корпус персонала. Мальчишка улыбается ему как-то немножко грустно, быстро чмокает в щеку и ретируется прежде, чем Гарри успевает среагировать. Харт вздыхает, качает головой и совершенно по-глупому улыбается. Что ж, впереди у него целых три дня, которые будут состоять из Маркеса, оздоровительного массажа и термальных ванн, и бесед об охоте, перспективах химической промышленности и о том, какие стимуляторы оказывают меньше вредного воздействия на сердце. Впрочем, болтовню стариков обо всём, не относящемся непосредственно к миссии, Гарри уже начал воспринимать как белый шум. Почти как цикады или сверчки, которые сейчас, после захода солнца, стрекотали вокруг. Мысли Гарри, неспешно идущего по направлению к своему жилому корпусу, делают круг и вновь возвращаются к мальчишке. Это странно и удивительно – встретить его именно здесь. Вероятность такой встречи настолько мала, что Гарри, не верящий в судьбоносные совпадения, начинает подозревать, что всё это подстроено – то ли чтобы отвлечь его, то ли чтобы использовать мальчишку как приманку, то ли ещё для каких-то целей. Но всё тот же Мерлин, с которым Гарри созванивается, как только принимает душ, заверяет его, что всё чисто – по крайней мере, мальчишка точно не завербован никем из их недоброжелателей. А вот его покровитель – этот самый Симон – может быть для них весьма интересен и даже, возможно, косвенно замешан во всей этой истории с подпольными исследованиями биологического оружия. Потому что фармацевтика – это же просто рай для всех этих маньяков с идеей-фикс о том, что на планете стало слишком много бесполезных людей. И это, несомненно, ещё одно удачное, но невероятное и крайне подозрительное совпадение.