Горизонт любви

             Сияние фонарей охватывало почти весь город. Радость и возбуждение, казалось, разливались повсюду. Люди со счастливыми улыбками бродили туда-сюда, кто-то указывал в небо, провожая взглядом фонарики и что-то увлеченно рассказывая. Торговцы сладостями громко зазывали к себе перекусить, а шарлатаны и фокусники набивали себе карманы звонкими монетами, что вытягивали у любителей развлечений.       Наследный принц наблюдал за гуляющими, неторопливо идя по улице и бросая вокруг снисходительные взгляды. Подобное времяпровождение его утомляло и вызывало чувство сильнейшей скуки. Лишь одна мысль удерживала его — прогуливаясь вот так среди людей, он сможет заполучить трон. Потому что поймет, чем живет его народ. Так говорили чиновники на недавнем собрании, в этом поддержала их королева. Что касается мнения самого принца, то эту идею он всей душой презирал. Как можно узнать, что тяготит жителей Чосона, если прогуливаться среди них в праздничный день, когда все счастливы? Гораздо больше о них можно было бы узнать в любой другой день, когда они заняты своими обычными хлопотами.       На несколько шагов опережая Джин Хэ, с мягкой улыбкой на лице шагал его единственный друг Чхве Чи Сан — молодой сын министра финансов, который отличался от отца своей беспечностью. Он был немного стеснителен, честен и прямолинеен, а порой даже чересчур мягок. Его искренность отличала его от многих, и именно это качество нравилось принцу. Они были знакомы с детства, и Гви знал о нем больше, чем даже сам молодой Чхве представлял. Например, что в детстве Чи Сан по-особенному смотрел на вторую сестричку наследного принца. Девочка-шутница часто пугала Чи Сана, но при этом была милой и искренней. Такая, как она, не могла не понравиться открытому юноше. Правда, после того, как юная принцесса покинула дворец по причине своего здоровья, Чи Сан некоторое время тосковал, но довольно скоро пришел в себя. И хотя с тех пор на девушек он почти не смотрел, нежность в его взгляде все же порой проглядывала. Это располагало к нему других людей. Юноша пользовался уважением, но не зазнавался, оставаясь жизнерадостным и беспечным юношей, смотрящим на мир с улыбкой. Такой человек как он не был способен на предательство. Он был надежным другом, и еще ни одна тайна наследного принца не достигла ничьих ушей. Джин Хэ это видел иЧи Сан пользовался его доверием и посещал подземный дворец в любое угодное ему время. Там он часто делился с наследником трона своими мыслями, жаловался на жизнь бедных людей и подавал различные идеи, как можно было бы улучшить жизнь всего Чосона. Правда, в политику он не лез, что делало его почти незаменимым советником, так как Чи Сан порой забывал все свои идеи, быстро переключаясь на что-то новое.       Идя вслед за другом, Гви бросал по сторонам мимолетные взгляды. Ничто не привлекало его внимания, хотя пару раз он ловил себя на мысли, что всматривается в толпу с некоторым интересом. Любитель полумрака и тишины, бредущий по залитой светом площади, наполненной громкими голосами и смехом, взглядом он искал знакомые очертания. Осознав это, он усмехнулся сам себе и вздохнул.       — Мы опоздали, — заметил, ненадолго остановившись, Чи Сан. — Фонарики уже улетели.       Джин Хэ не ответил, осматриваясь по сторонам. Народ потихоньку расходился, перемещаясь к улицам со сладостями и развлечениями, и вокруг оставалось все меньше и меньше народу. Гви это даже радовало, хотя некоторое неудовольствие в душе все же присутствовало.       Кто-то задел его плечом, привлекая взгляд. Джин Хэ обернулся. Рядом стояла молоденькая красавица-кисэн в пестром ханбоке, расшитом цветами и со сложной прической на голове, украшенной золотыми шпильками. Девушка кокетливо ойкнула, потупила глазки и поклонилась, не скрывая своей яркой улыбки. Принц снисходительно улыбнулся, однако это была холодная улыбка. Не удостоив незнакомку больше ни взглядом, он прошел мимо, выискивая в толпе ушедшего вперед Чи Сана. Нашел он его только дойдя до конца улицы. Сын министра был не один. Поддерживая руками юную девушку, Чи Сан был взволнован. Он смотрел на неё с беспокойством, но в то же время, на удивление ласково. Именно этот взгляд заставил Гви замедлить шаг. Увидев лицо девушки, он и вовсе остановился. Что-то неприятно кольнуло глубоко внутри, чувство досады расползлось в душе, начиная перерастать в раздражение. На его глазах, девушка упала на руки Чи Сана, и это заставило принца впервые испытать гнев на своего друга. Но больше всего, Гви был недоволен самим собой. Непривычные чувства, жгущие его изнутри, мгновенно погасили его улыбку. Чи Сан прижал к себе девушку, едва удержав от падения. Гви смерил друга взглядом, но сдержался, успокаивая разбушевавшиеся в груди эмоции. Он подошел ближе, подхватывая барышню, забирая её из рук Чи Сана. И только когда тот, повинуясь его безмолвному приказу, отступил на шаг, принц ощутил внезапное облегчение.       — Вы знаете эту девушку, Ваше Высочество? — удивленно и чуть растерянно спросил Чи Сан.       — Это весьма забавная особа. Советую держаться от неё подальше, иначе эта милая барышня заморозит тебя одним взглядом, — мрачно посоветовал Гви, поднимая девушку и разворачиваясь в сторону одной из улиц.              Путь через лес они преодолели верхом на лошадях, которых позаимствовали в одной из таверн. Хозяин, полный мужчина со скупым блеском в глазах с готовностью принял протянутые ему монеты и позволил брать любых лошадей, что стояли в его небольшой конюшне. Оседлал он их с готовностью и, отделавшись от необычных гостей, удалился. Чи Сан проводил его взглядом и грустно качнул головой — таких пройдох ему было искренне жаль, потому как о благородстве и чести они даже не задумывались.       Усадив Ин Хён на лошадь, Гви сел позади неё и тронул поводья. Чи Сан поспешил следом, с интересом поглядывая на принца. Он ни о чем не спрашивал, хотя у него скопилось много вопросов. Кто эта девушка, которой так внезапно заинтересовался принц-недотрога? И что с ней произошло?       Добравшись до роскошного особняка первого министра, Джин Хэ натянул поводья, останавливая лошадь. Ин Хён все еще не приходила в себя и всю дорогу провела опираясь на его грудь, что-то тихо шепча. Позволив Чи Сану помочь поддержать её, Гви спрыгнул с коня и, взяв на руки барышню, передал её выбежавшим навстречу слугам. При этом они подняли такой переполох, что из дома вышел первый министр. Увидев наследного принца, он всполошился и вышел навстречу, кланяясь ему.       — Ваше Высочество, чем обязаны Вашей милости? — удивленно спросил господин Ли.       — Случайности, — ответил Джин Хэ, слегка улыбнувшись. — Ваша юная дочь потеряла сознание на городской площади.       — Ох, бедная моя Ин Хён, — сокрушенно вздохнул министр, а затем взглянул на принца с улыбкой. — Но раз уж так вышло, не откажетесь ли Вы выпить чаю в нашем доме?       Если принц и хотел отказать чиновнику, то благодаря улыбке Чи Сана, а может и мыслям о потерявшей сознание девушке, он согласно кивнул. Господин Ли отдал приказ одному из слуг, а сам повел своих гостей в сад, где находилась уютная беседка, предназначенная для чаепитий.              

***

             В комнате Ин Хён было тихо и лишь тревожное перешептывание служанок нарушало эту тишину. Девушка лежала с закрытыми глазами, не осознавая, где она находится. Мысли путались, а перед её глазами так и мелькали разнообразные картины, заставлявшие задуматься и растеряться одновременно.       В основном это был образ молодого человека. Она вспоминала голос, слышанный ею, когда последний раз находилась на тренировочном поле, и во сне её посетила странная мысль, что это мог быть голос принца. Но в то же время, она ведь узнала его, голос человека, первая встреча с которым вышла у неё неприятной, и ей ни за что на свете не хотелось бы повторить её вновь. Сквозь сон она противилась этому чувству, ей казалось неправильным, если этот человек действительно окажется принцем.Наградив его мысленно званием высокомерного человека с несносным характером, Ин Хён считала, что если такой человек займет трон, Чосону грозит окончательный упадок. И она ни капли в этом не сомневалась.       Но кроме подобных мыслей, была еще одна, которую Ин Хён едва смогла уловить на грани своего подсознания. Вспоминая голос, столь неприятный для неё, она неожиданно вспомнила своего ночного спасителя. Тогда он задал вопрос, обращенный к убийце, и его голос показался ей знакомым, но находясь в пелене страха, она не смогла вовремя это осознать. И вот теперь, мысль о том, что все это мог быть один человек, её озадачила, напугала, но в то же время и обнадежила. Быть может, ей показалось? Может…       Ин Хён проснулась. Шорох, потревоживший её, мгновенно затих. Девушка неохотно приоткрыла глаза и, хлопая ресницами, огляделась по сторонам. Рядом с ней была её мать и пара служанок, которые принесли небольшой столик и миску с водой. Госпожа Ли смачивала в этой миске тряпку, которой протирала лицо Ин Хён. Увидев, что девушка пришла в себя, мать улыбнулась, хотя беспокойство с её лица никуда не ушло.       — Ты проснулась, дорогая? Как чувствуешь себя?       Ин Хён выдавила улыбку. Чувствовала она себя неважно. Ни для кого в доме не было секретом её слабое здоровье. Слуги часто шептались, что молодая госпожа страдает от переутомления и к тому же недоедает. Обмороки были для Ин Хён привычным делом. Но, к сожалению, были те, кто считал, что девушка специально ведёт себя так, чтобы привлечь внимание. Ошибочные предположения часто приводят к неисправимым последствиям. И никогда не угадаешь, чем это все закончится.       Госпожа Ли склонилась к дочери. Она внимательно смотрела на Ин Хён, а затем выпрямилась и отложила в сторону тряпку.       — Ты очень напугала нас, милая. Что с тобой произошло?       — Голова закружилась… — тихо ответила девушка. — Но как я оказалась здесь? Где Юн Чжу?       — Ин Хён, милая. Скажи мне правду, — не отвечая на вопрос дочери строго произнесла госпожа Ли, дав знак служанкам, чтобы они оставили их одних. — В последние дни ты уже много раз падала в обморок. Может… Ты беременна?       — Что? — Ин Хён приподнялась на постели, но от резкого движения, её голова снова сильно закружилась. — О чем Вы.?       Госпожа Ли качнула головой, отставляя миску в сторону и с самым серьезным видом продолжила:       — Ты долгое время дружила с ученым Ки. Кажется, недавно я снова видела вас вместе. Это он, да? Вы встречаетесь и наверняка хотите пожениться. Что ж, он неплохая партия для тебя. И раз уж все так обернулось… Ни о чем не волнуйся, я сама все расскажу твоему отцу! — и не давая Ин Хён сказать хоть слово женщина поднялась и выбежала вон из комнаты.       — Что… — только и смогла вымолвить Ин Хён, потянувшись вслед за ней, но голова снова закружилась и девушка опрокинулась на подушки, чувствуя, как перед глазами все мутнеет, и сознание снова покидает её.              

***

             Тем временем, стол в беседке был уже накрыт и первый министр, уступив свое место наследному принцу, угощал своих гостей самым лучшим чаем, что только у него был. Джин Хэ казался невозмутимым, хотя то, что он был здесь, вызывало в нем весьма противоречивые чувства. С одной стороны, это был дом верного подчиненного короля, который в обычной ситуации принц посещать не стал бы, а с другой здесь жила барышня, сумевшая его заинтересовать, даже не догадываясь об этом.       Если кто и радовался столь неожиданному застолью, так это был Чи Сан. Он радостно улыбался и даже успел похвалить несколько блюд министра, ярко улыбаясь при этом и весело шутя. Его не смущало напряжение, царившее за столом, скорее даже наоборот, он его умело разбавлял. И тем самым освобождал Гви от ведения светской беседы, которых тот так не любил.       Господин Ли смеялся на шутки своего гостя, бросал взгляды на принца и предлагал отведать кушанья в лучших традициях гостеприимства. При этом сам он оставался озадачен столь внезапным их визитом. То, что Ин Хён была в обмороке беспокоило его, но зная, что она дома, он не сомневался в том, что вскоре она проснется. Сейчас его гораздо больше волновало, почему её привез домой именно принц. Поглядывая на Джин Хэ, он не решался задать этот вопрос, но тщательно его обдумывал. Зная, что Ин Хён была настроена решительно против подобных встреч, господин Ли недоумевал. Не зная, совпадение это, или же девушка что-то задумала, он к тому же беспокоился об её участившихся обмороках. Поэтому, мысли его были весьма разнообразны.       — Что ж, — подал голос министр Ли, когда первая чашка чая опустела, а закуски только начали пробоваться. — Я хотел бы принести вам мои извинения. Моя дочь потревожила Ваш покой, Ваше Высочество, — господин Ли слегка склонил голову, а затем повернулся к Чи Сану, который уже тянулся за печеньем. — Вам тоже это причинило неудобство. Я искренне сожалею.       — Ну что Вы, Господин Ли! — весело отозвался Чи Сан. — Я бы с радостью попал в подобную переделку снова. Чай и закуска у Вас просто объедение! — засмеялся он.       Министр шутку оценил, но почти сразу стал серьезен, взглянув на наследного принца.       — Вам не о чем беспокоиться, министр, — произнес Гви, вертя в руках чашечку и посматривая вокруг с некоторой скукой. — Ваша дочь — весьма забавная личность. А посему помочь ей было делом нетрудным.       — Где же вы встретились, могу я узнать?       — Неподалеку от озера. Кажется, барышня кого-то искала в толпе, — ответил вместо принца Чи Сан, припоминая события этого вечера. — Все вышло очень неожиданно.       — Вот как? — улыбнулся министр, отпивая чай.       После этого разговор немного завял, Чи Сан продолжал восхищаться угощением, министр посмеивался, а принц задумчиво посматривал вокруг. Он первым и заметил приближение госпожи Ли, которая спешила к ним с очень взволнованным видом. Зайдя в беседку, она поклонилась гостям, а затем произнесла:       — Прошу меня простить. Могу ли я сказать пару слов моему супругу? Данный вопрос не терпит отлагательства.       Министр озадаченно обернулся, Чи Сан перестал жевать печенье, и только наследный принц остался ко всему равнодушен, по крайней мере, внешне.       — Ох, нам, наверное, пора уходить, — растерянно произнес Чи Сан, но министр сразу же взмахнул рукой.       — Нет, нет, я просто ненадолго покину вас. Прошу меня простить.       Поднявшись со своего места и выбежав вслед за супругой из беседки, господин Ли далеко уходить не стал. Остановившись на некотором расстоянии, он строго взглянул на свою жену.       — В чем дело? Ты хоть представляешь насколько важный гость пришел в наш дом? Вон тот молодой человек, что сидит во главе стола в темных одеждах, никто иной как наследный принц! Устроила семейное совещание… О чем ты только думала? Я…       — Наша дочь беременна. Она ждёт ребёнка от ученого Ки, –уверенно произнесла женщина, не допускавшая никаких иных объяснений обморокам Ин Хён.- Что нам теперь делать?       — Что? Беременна?! — вскрикнул господин Ли, несколько громче, чем следовало. — Моя Ин Хён? Как такое может быть? Она же… А, мое сердце!..       Отшатнувшись от жены, взволнованный мужчина схватился за грудь, оступился и грузно повалился на землю. Протягивая руку к госпоже Ли, он сморщился от боли, но все же выдержал этот удар, оставаясь в сознании.       Наблюдая эту сцену издали, Чи Сан подскочил с места и поспешил к министру. Гви остался сидеть за столиком, замерев с поднесенной к губам чашечкой. В отличие от своего друга, он расслышал вскрик министра, который его весьма озадачил и даже немного разозлил. Поставив на стол недопитую чашку с чаем, он задумчиво прищурился, поглядывая в сторону господ этого дома.       Госпожа Ли суетилась вокруг мужа, жалобно зовя на помощь. К ним уже спешили слуги, но Чи Сан их опередил, подбежав к министру и помогая ему подняться. Подоспевшие слуги подхватили своего хозяина и помогли ему дойти до беседки. Взмахом руки министр отогнал их, потребовав принести стакан воды и, тяжело дыша, привалился к деревянному столбу. Госпожа Ли, все еще беспокоясь и хлопоча вокруг ослабевшего мужа, присела рядом, то хватая его за руку, то промачивая вспотевший лоб платочком. Министр потихоньку приходил в себя, Чи Сан с тревогой стоял рядом, а едва к ним подбежали слуги, отобрал у них чашку с водой и протянул министру. Тот отпил и тяжело вздохнул.       — Ты уверена в этом? — спросил он. — Её саму спросила?       Госпожа Ли горячо закивала.       — Спросила. Она ничего не отрицала, значит, так и есть! Что же теперь делать, а? Как быть?       — Ученый Ки, значит, — рука чиновника сжалась в кулак.       Министр закашлялся. Гви нахмурился, наблюдая за этой сценой. Как сторонний наблюдатель, он размышлял, что же именно произошло в этой семье. Все это ему не нравилось, поселяя в душе неприятное ощущение.              

***

             Ин Хён пришла в себя довольно скоро. Второй обморок был непродолжительным, но немного беспокойным. Девушке мерещились разнообразные образы, которые были расплывчаты и поймать хоть один у неё не выходило. Четкими были только чувства — смятение, беспокойство и, почему-то, одиночество.       Открыв глаза, Ин Хён пару мгновений вяло смотрела в потолок, пытаясь понять, что произошло. Первым, что она вспомнила, был праздник фонарей. Девушка рывком села на постели, оглядываясь по сторонам.       — Юн Чжу! — воскликнула она с беспокойством. — Где же… Снова убежала? И почему я дома?       Ин Хён с удивлением осмотрелась. В комнате никого не было и только на подставке горела свеча, разгонявшая полумрак и потому Ин Хён поняла, что сейчас ночь. Это давало надежду, что забыла она не так уж и много.       Поднявшись с постели и поправив смявшийся ханбок, девушка вышла из комнаты. Сначала она заглянула в комнату сестры, но там никого не было и Ин Хён задумчиво покачала головой. Спустившись во двор, она свернула в сад, надеясь найти своих родных и узнать у них, что произошло.       Никого не встретив на своем пути, Ин Хён вышла в главный двор. Взгляд её упал в сторону сада, что располагался за покоями хозяев дома. Там она увидела столпившихся слуг и поспешила туда, чтобы узнать, в чем дело.       Господин Ли уже немного пришел в себя и взмахом руки велел слугам разойтись. Его супруга хлопотала рядом, не давая бедному чиновнику спокойно вздохнуть. Министр отмахнулся и от неё, велев проявить уважение к гостям, а сам поднялся, глубоко вдыхая свежий ночной воздух. И именно в этот момент он и увидел спешившую к ним Ин Хён, что с удивлением смотрела на расходящихся слуг, которые обходили её с вежливым поклоном и спешили поскорее скрыться из сада.       Увидев родных, Ин Хён поспешила к ним.       — Отец, матушка… Что-то произошло? — спросила она вежливо, хотя в кои-то веки и выглядела живее, чем обычно. Тени беспокойства метались на её лице, выдергивая девушку из привычного для неё ледяного кокона.       Госпожа Ли обернулась к ней и, прежде, чем министр успел хоть что-то произнести, бросилась к своей дочери.       — Вот глупая! Из-за тебя все! — пожурила мать, хватая Ин Хён за руку и стараясь говорить как можно тише. — Зачем ты вышла? Холодный ночной воздух тебе вреден!       — Что? О чем Вы? — ничего не понимая, спросила Ин Хён. — И… Где Юн Чжу? Она вернулась?       Переведя взгляд с матери на отца, она только теперь заметила присутствие здесь еще двоих людей. Один из них слегка поклонился ей с мягкой, но почему-то немного виноватой улыбкой. Молодой человек протягивал министру чай, на который тот практически не обращал внимания, взирая на дочь. А подняв взгляд ещё выше, Ин Хён столкнулась с пристальным взглядом второго человека. Он смотрел на неё задумчиво и как-то недовольно. Это только еще больше удивило девушку. Мало того, что это был человек, которого она меньше всего ожидала встретить в своем доме, так еще и этот взгляд, который словно осуждал её за что-то.Одет он был не в ожидаемые ею одежды простого человека, а в шелковый вышитый ханбок и сидел на месте главы дома.Это было странно. Но Ин Хён не успела додумать эту мысль. Господин Ли сделал твердый шаг к ней, привлекая внимание дочери. Он все еще был бледен, но эта бледность уже не была болезненной. Скорее, исполненной гнева.       — Отец, что-то случилось? — спросила Ин Хён, почувствовав неладное.       Министр Ли не ответил. Подойдя к дочери, он смерил её взглядом, а затем ударил по щеке. Удар был несильным, но Ин Хён отшатнулась, хватаясь за щеку и растерянно уставившись на отца.Чи Сан не удержался и от неожиданности уронил на землю чашку, которая тут же рассыпалась на множество осколков. Мать семейства вскрикнула, всплеснула руками, затем снова схватила дочь за руку, отводя на пару шагов от отца. И только Гви, казалось, остался равнодушен к происходящему. Только вопросительно вскинул бровь. Он не ожидал увидеть нечто подобное, хотя и понимал, что учитывая недавнее, реакция министра вполне оправдана.       — О… Отец… — между тем тихо произнесла Ин Хён. — За что?..       Её голос дрожал от боли, что разливалась в её сердце. Она не плакала, показывать свои эмоции было не в её правилах. Ин Хён не понимала, в чем провинилась перед отцом, раз он так повел себя. Разве она сделала что-то, достойное подобного унижения? Она смотрела с разочарованием на отца и чувствовала, как её сердце медленно умирает. Было настолько невыносимо больно, что хотелось кричать. Но она не могла себе этого позволить. Просто не могла…       Министр Ли отвернулся.       — Уведи её в комнату, — велел он своей жене.       Госпожа Ли потянула Ин Хён за руку. Девушка отступила на шаг, а затем снова взглянула на отца.       — Что-то случилось с Юн Чжу? — спросила она взволнованно, предпринимая последнюю попытку узнать, что происходит. Быть может, её сестра попала в какую-то переделку, потому что они разминулись? Если так, то Ин Хён заслужила эту пощечину.       — Ответьте, отец! — взмолилась она.       Министр Ли снова бросил на неё задумчивый взгляд. Мгновение он размышлял, а затем строго взглянул на супругу.       — Я велел увести её. Запри в комнате и никуда не выпускай, — велел он, а затем кивнул появившимся в стороне слугам.       Слуги подбежали к Ин Хён и взяв за руки, повели прочь. Мать семейства поспешила вслед за ней.       Когда Ин Хён скрылась из виду, поднялся с места принц.       — Вы очень строги, министр, — произнес он, спускаясь из беседки и останавливаясь рядом с разгоряченным чиновником.       Господин Ли обернулся и тут же поклонился.       — Прошу прощения, Ваше Высочество, что Вам пришлось стать свидетелем этого. Однако я должен был наказать свою дочь.       — Надеюсь, повод серьезный, — произнес Джин Хэ так, словно ничего не слышал. По взгляду министра он понял, что тот ощутил от этого облегчение.       — Безусловно, Ваше Высочество!       — И все же убедитесь, что наказали её не напрасно, — не удержался от совета Гви. — Все же девушка вхожа во дворец. Не хотелось бы, чтобы младших наследников обучала недостойная барышня.       Министр заверил принца, что непременно во всем убедится и снова принес свои извинения. К этим извинениям присоединился Чи Сан, но тот уже печалился за разбитую чашку. Господин Ли заверил его, что о чашке не стоит и вспоминать, а затем проводил гостей до ворот своего дома. Весь этот недолгий путь Гви молчал, и только беря под уздцы свою лошадь, кивнул министру в знак прощания. Чи Сан проявил большую любезность, прощаясь с хозяином дома, так что в итоге ему пришлось спешно догонять уехавшего вперед принца.              

***

             Слуги проводили Ин Хён до покоев и только здесь покинули её. Оказавшись свободной, девушка обернулась к своей матери, что все это время была рядом и всю дорогу о чем-то причитала. Ин Хён была в таком разочаровании, что не вслушивалась в это бормотание, и только теперь решила, что пора прояснить ситуацию.       — Могу я теперь узнать, что происходит? — спросила Ин Хён спокойным голосом. Она уже немного успокоилась и взяла себя в руки. Теперь девушка снова имела вид холодной леди, готовой к любому удару судьбы.       Мать окинула её взглядом и недовольно всплеснула руками.       — Только не говори, что ничего не помнишь! Больше нет никакого смысла что-либо скрывать! — воскликнула она.       — Что скрывать?       — Ты сама мне во всем призналась! Поздно, назад дороги уже нет. Твой грех непростителен, — проговорила женщина, не раскрывая дочери причин, считая, что та и так все понимает. — Я ведь говорила тебе, что поговорю с отцом. Надо было подождать, пока он будет готов! Сама виновата, что он тебя ударил, — добавила она уже мягче.       — Матушка, у всего должна быть причина, не могли бы Вы назвать её? — напомнила Ин Хён.       — Причина это твое поведение, глупая! — ответила женщина. — Вот теперь посидишь в своей комнате и подумаешь о том, что не права. А утром извинишься перед отцом. Думаю, он пошлет за ученым Ки… Все будет хорошо, вот увидишь.       — При чем здесь ученый Ки? — спросила девушка, но мать только рукой махнула, с грустью подняв взгляд к потолку.       — Что ж, — решила Ин Хён. — Если Вы не желаете ничего мне говорить, тогда я лучше просто Вас покину!       Не давая матери опомниться, девушка быстро выскочила из комнаты и, обогнув постройки поспешила к дальнему углу сада. Это место редко посещали домочадцы и потому Ин Хён и выбрала его местом для своего уединения. Раскинувшийся здесь небольшой пруд, окаймленный деревьями и цветами, действовал на девушку умиротворяюще.Она часто приходила сюда, чтобы поразмышлять о своей бренной жизни и найти выход из неприятной ситуации. Сегодня как раз был такой день — день, наполненный различными причудами и глупостями. Она хотела поскорее забыть обо всем. Эта увесистая пощёчина от любимого отца, странные предположения матери, высокомерный взгляд неприятного для неё человека… Ин Хён очень хотела стереть все это из памяти, но только воспоминания никуда не исчезали, а боль так и продолжала сдавливать её сердце.       Девушка устало опустилась на траву, обхватив руками согнутые колени. Немного посидев так, она схватила небольшой камушек и сжала его в ладони.       — Почему отец так поступил со мной? Прямо на глазах у того человека, который только и может, что с ухмылкой наблюдать за людьми. Никакого сочувствия, только эгоизм! — с возмущением произнесла Ин Хён, размахнулась и бросила камушек в пруд.       С тихим всплеском, камень погрузился в воду у самого берега. Ин Хён вздохнула чуть более свободно. Но лишь на миг. Взгляд молодого человека не спешил покидать её воспоминания. Девушка снова нахмурилась.       -Такой взгляд… Казалось, что он прожжет во мне дыру. Будто я изменница страны или предатель, который перешёл на сторону врага в самый неподходящий момент… Разве он имеет право на меня так смотреть? Я ему не жена и не рабыня. Он даже не король! И не его родственник. Представить себе такого принца… Чосон был бы обречен на погибель.Ведёт себя как глупый мальчишка. Раздражает! — воскликнула девушка, бросая в воду еще один камушек.       Этим вечером старшая Ли серьезно разозлилась. Ей хотелось кричать, ругаться и непременно что-нибудь сломать. Ин Хён находилась на грани срыва, но все же понимала, что если пойдет на поводу своих эмоций, то ни к чему хорошему это её не приведет. Она просто поставит крест на своем будущем и никогда уже не сможет добиться осуществления своих желаний.       Поэтому, Ин Хён продолжила сидеть на берегу, бросая камушки в воду и негромко ругаясь на ненавистного ей молодого человека, с которым её так и сталкивала проказница-судьба. И лишь выплеснув свой гнев, она опустила голову на сложенные на коленях руки и задремала, ежась от ночной прохлады и не желая возвращаться в теплую комнату.              

***

             Юн Чжу прибежала домой, когда волнения уже немного улеглись. Разминувшись в пути с принцем и Чи Саном, девушка вбежала в дом и с беспокойством осмотрелась. Слуги уже почти все разошлись по своим комнатам, в доме было тихо и спокойно. Чжин переглянулась с Ме Иль и решительно вошла во двор. Остановив пробегавшую мимо служанку, она спросила, вернулась ли домой Ин Хён.       — Ой, барышня! — воскликнула та. — Здесь такое было… Барышню привезли двое знатных молодых людей. Неужели, вы не видели их? Они только недавно уехали.       — Двое знатных людей? — удивленно переспросила Юн Чжу.       — Да. Думаю, они или ученые, или госслужащие. Очень важные люди. И красивые такие, — мечтательно вздохнула та.       — А что с Ин Хён? — решительно прервала мечтательную девушку Чжин.       — А, барышня была без сознания. Но уже все в порядке, недавно она выходила, но господин приказал отвести её обратно в комнату. Кажется, он был чем-то недоволен.       — Ох, что же могло случиться с барышней? — запричитала Ме Иль, но Юн Чжу не слушала. Увидев в стороне своего отца, она покинула служанок и бросилась к нему.       — Отец! — воскликнула она, подбегая и останавливаясь в паре шагов от мужчины. Серьезный вид чиновника насторожил девушку.       — Юн Чжу, ты вернулась, — кивнул головой мужчина, но лицо его осталось невозмутимо.       — Что-то случилось? — взволнованно спросила Чжин. — Что-то с Ин Хён? Прости, это моя вина! Я захотела покушать печенья и оставила её у озера. Потом у меня отобрали печенье и… Ох! — Чжин спохватилась, что сказала лишнее, но министр, кажется, не услышал её, и Юн Чжу поторопилась завершить свой рассказ:       — В общем, мне пришлось задержаться и поболтать со знакомым, а когда я вернулась, Ин Хён уже не было. На Ён сказала, что сестричка уже вернулась. Она же в порядке? С ней все хорошо? Ничего страшного не случилось?       Господин Ли поднял на дочь взгляд, задумчиво посмотрел на неё, а затем вздохнул.       — Ступай к себе, Юн Чжу, — устало произнес он. — Веселье на сегодня закончилось… Об Ин Хён не волнуйся, она дома.       Заложив руки за спину, министр Ли пошел к своим покоям больше не глядя на Чжин. Юн Чжу проводила его недоумевающим взглядом, а затем, предчувствуя неладное, поспешила в комнату. Здесь она столкнулась с матерью, но та тоже не стала ничего объяснять. Только с какой-то особенной нежностью посмотрела на неё, провела рукой по волосам, а затем, сказав, что Ин Хён очень устала и лучше её сегодня не беспокоить, велела идти в свою комнату. Чжин послушно ушла к себе, села на пол и задумалась. Вся эта таинственность не давала ей покоя.       В конце концов, Юн Чжу не выдержала. Поднявшись, она решила зайти к сестре, чтобы убедиться, что у той все в порядке, но дверь комнаты оказалась заперта и она не смогла выйти.       — Матушка? — вырвался у неё невольный вопрос, после чего Юн Чжу снова опустилась на пол. — Значит, все в порядке, да? И зачем тогда было дверь запирать? — проворчала она, а затем сняла ханбок и легла в постель.       Сон долго не шел к Чжин, но все же она смогла заснуть. Во сне ей снилось нечто непонятное. То перед глазами мелькала страдающая Ин Хён, то внезапно появлялся Ким Сон Ёль, который тряс перед сестрами мешочком с печеньем, злорадно смеялся и поедал запасы вкусного прямо на их глазах…       Проснувшись посреди ночи от такого сна, Чжин ошалело посмотрела перед собой, затем отрицательно качнула головой.       — Нет уж! Не пойду я ни к какому Небесному храму! Не дождется! — воскликнула она, после чего снова откинулась на подушки, перевернулась на бок и сладко засопела.       Больше никакие сны в эту ночь её не тревожили.