Кактус и ромашка.

      - Алиска, ты куда сейчас? – поинтересовалась Мила после школы.       - Домой. Надо учить этюд, - вздохнула Лиса. – А что?       - Да я просто хотела, чтобы ты мне помогла с математикой, а то я что-то никак понять не могу, - пояснила подруга.       - Ну я закончу и позвоню. Всё сделаем, - Алиса мягко улыбнулась. – Но чур ты мне помогаешь с химией!       - Замётано! – усмехнулась Мила, и девочки разошлись.       Некоторые, глядя на них, могли бы сказать, что они не дружат, а используют друг друга, но это не так. Просто у этих девочек были другие интересы, им действительно нравилось учиться, хотя со стороны это выглядело обычной зубрёжкой. А чтобы учиться хорошо, они помогали друг другу. И это была именно бескорыстная помощь другу, а не одолжение, сделанное с расчётом на возвращение долга. По натуре своей домоседки, девочки всё же иногда выбирались, так сказать, «в свет». Но они, что весьма естественно, не ходили по клубам и не посещали «модные тусовки», на которые их, в принципе, никто и не приглашал. Они гуляли по набережной или совершали вылазку в лес, а зимой ходили на каток. И тогда они много смеялись и шутили и выглядели самыми обыкновенными подростками, по одному только внешнему виду которых невозможно было сказать, хорошо ли они учатся, занимаются фигурным катанием или шахматами, слушают классические фортепианные концерты, которыми, кстати, не пренебрегала Алиса, или тяжёлые рок-композиции.       И да, то, что девушки были «типичными ботанами», не исключало тот факт, что они всё-таки девушки и им по семнадцать лет. Они так же, как и их сверстницы, обсуждали мальчишек, только, в отличии от других, не в ущерб учёбе.       Алиса опустила тонкие пальцы на гладкие чёрно-белые клавиши. Красивое звучание. Фортепиано вообще хороший инструмент, мягкий, мелодичный, практически универсальный, подходящий к любому жанру музыки. Кроме того, это великолепное, идеальное сочетание ровных чёрно-белых прямоугольников... Вот только Алису с самого детства заставляли играть на фортепиано. А как известно, интерес к занятию пропадает, если им заставляют заниматься. Хотя Алиса относилась к этому очень спокойно, и ей всё равно нравилось играть. Особенно что-нибудь своё.       Вот и теперь она играла только что написанный этюд, бормоча какие-то слова.       - Алиса! Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не расстраивала инструмент своей ерундой! Играй, пожалуйста, Чайковского, - заглянула в комнату мама.       - Да, мамочка, конечно, - вздохнула Алиса и поставила ноты. Диезы, бемоли, ключ басовый, скрипичный... Нужно сыграть хорошо, чтобы мама не заставила заниматься больше: Алиса помнила о данном подруге обещании помочь с математикой.       И снова пальцы девушки опустились на чёрно-белые клавиши, извлекая из сухих чернильных нот и не самого нового инструмента прекрасную мелодию, написанную когда-то великим Петром Ильичом. Алиса закончила играть и мягко подняла руки и положила их на колени, как учили в музыкальной школе.       - Ты сегодня сыграла как никогда хорошо, - послышалась сухая похвала мамы. – Можешь идти к своей Миле, если пообещаешь мне, что завтра на экзамене сыграешь так же хорошо.       - Обещаю, мамочка, - Алиса улыбнулась: и мама похвалила, и к Миле успевает.       Девушка быстро собралась и, поцеловав Тимошу, пока не видит мама, выбежала из дому. Настроение было хорошим, да и погода была под стать: светило солнце, трепетали на ветру свежие зелёные листочки – апрель показывал миру свои лучшие деньки.       - Девушка! – раздалось внезапно над ухом. – Можно с вами познакомиться? – сказать, что Алиса была удивлена, значит не сказать ничего. Познакомиться? С ней? С плоской девушкой в довольно длинном чёрном платье? Она смотрела на идущего рядом парня, как на инопланетянина. А может, показалось? Замечталась? – Девушка, вы не хотите знакомиться? – повторил парень.       - И-извините, – пролепетала Алиса. – П-просто растерялась... Немного...       - Меня зовут Максим, - представился собеседник и сногсшибательно улыбнулся. Он вообще был красив: высокий, статный, чёрные волосы уложены в модный «ёжик», в тёмных карих глазах сверкает огонь самоуверенности, а при улыбке на щеках появляются очаровательные ямочки. Он больше был похож на голливудского актёра, чем на жителя их провинциального городка.       – А вас как зовут? – поинтересовался парень, видя, что девушка «тормозит».       - А-Алиса, - представилась та.       - Алиса, вы меня боитесь? – приподнял чёрные брови парень.       - Н-нет, что вы, - покраснела девушка. – П-просто не привыкла з-знакомиться на улице.       - Ну ничего, привыкнете. К вам просто обязаны подходить молодые люди, чтобы познакомиться, - окончательно вгоняя девушку в краску, снова улыбнулся Максим. – А куда вы идёте?..       Максим провёл Алису до дома Милы, в конце концов её всё-таки разговорив, и уговорил её дать ему свой номер телефона.       - Ой, Милка, он такой классный! – забежала в прихожую Алиса именно с этими словами.       - Ты опять? – закатила глаза Мила. – Ну ты же знаешь, что я не люблю разговоры о Чижовском! Тем более мы тут собирались математикой заниматься!       - Нет, Мил, я не о Егоре, - чуть успокоившись, ответила Алиса. – Ко мне только что познакомиться очень классный парень подошёл! И... мы даже обменялись номерами телефонов, - и Кураева рассказала подруге всё, что было по дороге к ней.       – Что только во мне нашёл?       - Не нравится мне это, Алиска, - сморщила носик Мила. – Мы с тобой не такие красавицы, чтобы к нам на улицах парни с голливудской внешностью подходили. Мы с тобой вообще не красавицы! – Мила, надо сказать, была не красивее Алисы: такая же высокая, худая и практически плоская, светло-русые прямые волосы всегда собраны в высокий хвост или пучок, на носу – очки, за которыми просматривались серые глаза, которые, всё-таки, были симпатичные, чем карие Алисины. Ну и конечно отсутствие косметики, каблуков и модной одежды делали своё дело: Мила была такой же, так сказать, «замарашкой», как и её подруга.       - Ой, Милка, ты просто завидуешь! – усмехнулась счастливая Алиса.       - Может быть, может быть, - ещё одна черта, которая всегда отличала подруг: в отличие от Алисы, Мила была прямолинейной и всегда говорила то, что было у неё на уме. – Давай заниматься математикой.       - Ну, математика, так математика, - вздохнула Кураева и они погрузились в мир цифр и формул.