Лучше, чем истинный

Сегодня время текло слишком медленно для Чанёля. Он уже раз триста смотрел на часы, проверяя, скоро ли обеденный перерыв. Когда наконец стрелки указали долгожданную цифру, альфа в спешке снял халат и вышел на парковку. Завёл машину и помчался в то кафе. Чанёль знал, что это безумие. Зачем ему видеться с тем мальчиком? Просить прощения? Кого он обманывал? Ему ведь хотелось совсем другого: потрогать, ощутить в своих объятьях хрупкое тело, нежно ласкать… Он заглушил мотор напротив вывески кафе и зашёл. Ноги тряслись от волнения, но шли дальше. С каждым шагом Пак терял все слова, что прокручивал в голове, и уже совсем не знал, что сказать, когда увидит официанта. Бэкхён сидел с Кёнсу возле барной стойки. Зал был почти пуст — обычно вечером здесь много клиентов, но не днём. Парни недавно только вернулись с занятий, где им выдали направление, в какой именно клинике будут стажироваться. Им повезло, так как оба попали в одну и ту же. Вдруг Кёнсу напрягся, почувствовав знакомый запах, и резко повернул голову в сторону зала, увидев вчерашнего «пьяницу». — Бэкхён, тот альфа здесь, — прошептал он другу. Бета опустился вниз, прячась за стойкой и сложив ладони в жесте мольбы, тихо попросил: — Пожалуйста, если он спросит обо мне, скажи, что я уволился. Наверху раздался твёрдый и до дрожи приятный голос: — Я ищу одного парня, он тут работает официантом. Имени его я не знаю, но выглядит он очень мило. Невысокий и худенький такой, почти как ты, а ещё он бета. Не позовёшь его? — спросил Пак у Кёнсу, не подозревая, что Бэкхён сейчас был так близко, и их разлучала лишь одна перегородка. — Вы, наверное, про Бэкхёна? Он уволился сегодня утром, нет его здесь, — неуверенно соврал До. — А где я могу найти его? Может, адрес или номер телефона? — У него нет телефона, а где он живёт, я не в курсе. Кёнсу никогда не видел такого грустного лица, как сейчас: Пак поднял голову к потолку, горько прикрыв глаза и сглотнул, при этом его движущийся кадык выдавал его разочарование. Он постоял минуту и затем медленно направился к выходу. Дойдя до дверей, он остановился и повернулся вновь в сторону барной стойки, после чего громко попросил: — Если он придёт, передай ему, что я хотел извиниться. Мне очень жаль, что так получилось. Когда дверь захлопнулась, Бэкхён поднялся на ватных ногах и, рыдая, обнял Кёнсу. Ему было тяжело побороть в себе желание показаться альфе, ведь так хотелось увидеть любимые глаза, в цвете которых утонул при первом же взгляде. — Почему ты спрятался? — не понимал его друг. — Он женат, Кёнсу, я такой глупый… — Что? Дурак, зачем связался с ним?! — Я больше не буду, я не знал…

***

Чанёль вернулся в клинику. С каждой минутой в душе становилось всё мрачнее и мрачнее, он переживал за Бэкхёна и винил себя за то, что это из-за него бета уволился, не желая быть найденным. Так он мучил себя до конца смены. В пять часов альфа поехал за Луханом, но мысли о Бэкхёне не покидали его.

***

— Как ты себя чувствуешь? — вяло спросил он омегу, садясь рядом. — Нормально. Мне кто-то вчера цветок принёс, это случайно не ты? — нюхая белый бутон, поинтересовался Лу. — Я не приходил. Ты забыл, что я тебе вчера сказал? Я изменил тебе, — не зная, чего именно он хотел добиться этим, напомнил Чанёль. — От тебя не пахнет чужим омегой… не стоит врать, чтобы пытаться сделать мне больно. Ты так решил мне отомстить за то, что я не хочу рожать? — Это был не омега, а бета, — продолжил Пак. Лухан ненадолго замер, но затем рассмеялся: — Ты серьёзно? Изменил с бетой? Ты хоть понимаешь, как это смешно звучит? Думаешь, я поверю в такой бред? Пак Чанёль, ты просто жалок, даже толком врать не умеешь, какой же ты неудачник. — А что, если я не вру? Лухан только сейчас заметил, что в глазах мужа уже не было той привычной теплоты, с которой он ещё день назад смотрел на него, отчего внутри стало невыносимо больно. Впервые за всю жизнь он испытывал к нему хоть какое-то чувство. Лу посмотрел на него прямо, с трудом сдерживая себя, чтобы не заплакать от обиды. Он не думал, что когда-нибудь Чанёль сможет разлюбить, ведь они истинные. — Нам пора идти домой, там и поговорим, — коротко ответил он альфе и принялся надевать толстый свитер. Альфа удивился его равнодушию, тяжело вздыхая. Голова омеги застряла в узком вырезе. Чанёль помог ему справиться с препятствием и, когда наконец ткань скользнула по лицу вниз, он увидел наполненные слезами глаза Лу и дрожащие губы. Он ударил его кулаками по груди: — Скажи, что ты соврал, что нет никакой беты! — Лухан, успокойся, давай не здесь, ты ведь сам сказал, что дома поговорим, — придерживая ему руки, попросил Чанёль. Сейчас он чувствовал себя последним мерзавцем…

***

Доехав до дома, омега первым делом швырнул грязное постельное бельё в лицо Паку с криком: — Так это правда? Я никогда бы не изменил тебе! Да, я говорил, что не люблю тебя, что ты не тот, с кем я бы хотел прожить всю жизнь, но я был верным мужем! А ты? Сколько раз ты изменил мне? — Это первый… — опускаясь на колени перед Луханом, признался он. Чанёль сидел так где-то час, пока Лухан не успокоился. В доме не было продуктов, из чего можно было бы приготовить ужин, и тогда он решил позвонить в ближайшее кафе, чтобы заказать еду на дом. Видимо, судьба решила поиграть с ними в злую игру, так как в этот вечер именно Бэкхён занимался доставкой. Спустя полчаса В дверь раздался звонок. По ту сторону стоял бета, и Бэкхён молился, чтобы эта квартира не оказалось той, где он побывал вчера, ведь он не помнил с точностью тот злополучный адрес. Пак пошёл открывать, а следом и Лухан. Ему не терпелось быстрее взять еду и расставить по тарелкам, так как больничное питание ему совсем не нравилось, потому был очень голодным.