***
Сначала Джейкоб и правда хотел заморить себя голодом, но надежда на то, что сестра спасет его, заставила его есть. В целом, он все еще чувствовал жуткую слабость, однако вскоре раны начали затягиваться. Он никогда не думал, что ему будет так не хватать солнечного света и свежего воздуха. Все это время Фрай винил во всем себя и только себя. Мужчина боялся, не навлек ли он смерть и на Иви? В отличие от него, у сестры была семья, к которой нужно вернуться. Брат не простит себя, если она пострадает из-за него. Иви, милая Иви, как давно они не виделись…Как же он хотел взглянуть на нее… хотя бы в последний раз. От грустных мыслей у Джейкоба увлажнились глаза, но он быстро вытер их, понимая, что должен быть сильным. Фрай потерялся во времени, он был не уверен, сколько дней прошло после его похищения. Недели три, не меньше. Джек, как и говорил, не притрагивался к нему, давая ассасину окрепнуть, но в тоже время отнюдь не баловал его, как едой, так и вниманием. Спал Джейкоб на каком-то матрасе, набитом соломой, но это было далеко не самое худшее, что могло случиться. Самое худшее случилось потом, когда пошла четвертая неделя его заточения (если верить словам его «тюремщика»). Когда Джек в очередной раз принес ему поесть, вместо того, чтобы как обычно сразу же уйти, он постоял, словно размышляя над тем, что хочет сказать, а потом подошел к наставнику и наклонился ближе. Ассасин отпрянул, пытаясь за презрением скрыть испуг в своих глазах. — Я не говорил тебе, что твоя сестренка объявилась в Лондоне? Мы не встречались лично, но она решила, что сможет разыскать тебя, добравшись до моих людей. Забавно, правда? — он рассмеялся, запрокидывая голову назад. — Иви здесь? — Фрай замер, обрабатывая информацию. Его сестра приехала в Лондон и ищет его. Луч надежды в его груди засветил ярче; он едва сдержал теплую улыбку при мысли о близнеце, когда Потрошитель обхватил его подбородок: — У нее ничего не получится, пока я сам не захочу, чтобы меня нашли. Мне нравится играть с ней, это даже заводит, но конец у твоей сестры один, — злорадно ухмыльнувшись, Джек провел языком по скуле пленника. Несмотря на условия, он помогал Джейкобу оставаться чистым, насколько это было возможно. Он не хотел, чтобы ассасин подцепил здесь что-нибудь. Первоначальной реакцией Фрая было как следует врезать парню, но подумав, он понял, что добьется большего, если не наслаждаясь, то хотя бы не сопротивляясь, ведь от этого Джек становился только более настойчивым и раздражительным. Мужчина просто сидел и позволял ему водить языком по своему лицу, пытаясь оставаться беспристрастным. Однако Потрошителя это не совсем устраивало. — Уже не вырываешься? Это что-то новенькое, но я хочу большего, — страстно прошептал он в губы мастера, едва касаясь их своими. –Позже, — усмехаясь, он встал, а Джейкоб издал облегченный вздох. — Приятного аппетита, — улыбаясь, убийца развернулся и покинул камеру. Его поведение и тон совсем не понравились ассасину, но выбора у него не было. Теперь-то он точно знал, что Иви придет за ним, чего бы ей это не стоило, поэтому придется играть по правилам Джека, если он хочет дожить до ее появления. А значит, нужно будет отвечать на его ласки, хотя это казалось ему невозможным. По крайней мере, до сегодняшней ночи…***
После обеда Джейкоб почти сразу погрузился в сон, впервые за многие дни чувствуя себе более уверенно и спокойно. Проснулся он от того, что все его тело снова ныло, но уже не от боли… Он испытывал какое-то странное ощущение, особенно, внизу живота, некую тяжесть в паху – то, что он не испытывал уже довольно давно. Возбуждение? Откуда? Но не успел он поразмыслить над этим, как на пороге его камеры возник Джек, правда, в этот раз он был без своего плаща, лишь в тонкой белой рубахе и темных брюках. Сам Фрай был одет почти так же, только его плащ валялся где-то в углу, а в жилете было неудобно, имея рану на плече. — Тебе понравился ужин, Джейкоб? — поинтересовался его похититель, хищно улыбаясь, подходя к ассасину все ближе. — Что ты мне дал? — пробормотал он, прижимая колени к груди, пытаясь не обращать внимания на томную боль в промежности. — Лишь немного экстракта полыни, но мне говорили, что этого хватит, чтобы добиться нужного эффекта. Как видишь, не обманули, — безумная улыбка озарила его лицо, когда он увидел слегка раскрасневшиеся щеки Фрая. — Ты хочешь меня изнасиловать, Джек? Поиздеваться надо мной на всю катушку? — прохрипел мужчина, стараясь сохранять ясность рассудка. Может, это средство не подействовало бы так сильно, если бы до этого он хорошо питался и хоть иногда выпускал пар, но воздержание только усугубило его положение. — Почему же? Я хочу доставить тебе удовольствие, да и изнасилование – это, когда партнеру не хочется, но тебе ведь хочется, не так ли, Джейкоб? — Потрошитель рассмеялся, когда наставник покачал головой. — Снова все отрицаешь? Ничего, вскоре ты заговоришь совсем по-другому, — он сел рядом с Фраем на матрас и страстно поцеловал последнего, по-собственнически обхватывая учителя за плечи, чтобы удержать на месте. Поначалу ассасин действительно пытался сопротивляться, упираясь Джеку ладонями в грудь, но его тело стало плохо его слушать, мозг будто отключился, и он действовал чисто на инстинктах. Руками, упирающимися в грудь убийце, он сжал ткань его рубашки, против воли приоткрыв рот, чем парень непременно воспользовался, мгновенно врываясь в него своим языком. Джейкоб тихо простонал, сильнее сжимая ворот рубахи, да так, что костяшки пальцев побелели. Словно опомнившись, мужчина разорвал поцелуй. — Нет, Джек, не надо…, — прошептал ассасин, теперь уже настойчиво отталкивая от себя своего бывшего ученика. — Почему? Ты же хочешь! Прекрати это отрицать, — потребовал он, внезапно разрывая рубашку Фрая наполовину. Тот охнул, пытаясь отсесть назад, но сильные руки парня притянули его обратно, а жадные губы прильнули к пульсирующей жилке на шее. Под действием афродизиака любое прикосновение Джека было словно огненное клеймо. — Перед кем здесь чиниться? Если ты не будешь сопротивляться, то я не сделаю тебе больно, а если ослушаешься… кто знает, — голос Потрошителя прозвучал угрожающе, и мужчина задрожал. — Ты же понимаешь, что это все не я, а действие «лекарства», Джек? — из последних сил сдерживаясь, пробормотал ассасин. — Афродизиак лишь помогает тебе признаться в том, чего ты на самом деле хочешь, мастер, — игриво заметил убийца, облизывая языком кадык. — И со временем ты признаешься в своих чувствах, а пока мне будет достаточно видеть твое лицо, когда ты будешь кончать, — шепнул он ему на ухо, легонько лаская мочку языком. От его слов Джейкоб невольно покраснел, понимая, что дальше бороться нет смысла, тем более, если он правда хочет выжить. И пока его надзиратель не придумал что-то более извращенное и болезненное, он обмяк в его руках, больше не пытаясь вырваться. — Вот так, молодец, — довольно пропел Потрошитель, проникая руками под тонкую ткань рубашки своего наставника. Замечая, как того трясет, а в глазах плескается страх, он поспешил заверить мужчину, что пока не собирается брать Фрая так, как он думает. И не дав ему времени опомниться, Джек положил свою прохладную ладонь на выпуклость на штанах ассасина. Он ахнул от неожиданности, вцепившись ногтями в предплечье маньяка. — Тише, я обо всем позабочусь, — прошептал он, алчно взирая на Джейкоба, пытаясь разделаться с пуговицами на его штанах. Наконец, ему удалось приспустить их и обхватить пальцами такую долгожданную плоть. От казалось бы обычного прикосновения его учитель застонал, откидывая голову назад, чем Потрошитель сразу же воспользовался, отмечая, что шея — одна из чувствительных точек ассасина. Его рука крепко сжала член мастера, медленно поглаживая его вверх-вниз, а сам Джек жадно наблюдал, как его любовник пытается ловить ртом воздух. Не удержавшись, парень накрыл такие желанные губы, грубо целуя мужчину, одновременно продолжая дрочить ему одной рукой. Другой он схватил наставника за волосы, притягивая ближе. К его огромному удивлению, Фрай пылко ответил на его поцелуй, слегка толкаясь бедрами навстречу его сжатому кулаку. Джек вообразил, что Джейкоб хочет его, но тот лишь пытался найти освобождение, так как возбуждение уже начало приносить ему боль. Оторвавшись от губ Потрошителя, ассасин громко застонал, когда движение ладони на его члене стали еще быстрее. — Джек, — едва слышно прошептал мужчина, ощущая, как большой палец партнера дразнит его влажную головку. Это стало последней каплей, и, не выдержав, Фрай вскрикнул, кончая и пачкая руку Джека. Он сразу же поник, съезжая спиной по стене, закрыв глаза. Когда возбуждение прошло, он приоткрыл веки, пожалев о своем решении. В этот самый момент парень жадно слизывал сперму Джейкоба со своих пальцев, хищно поглядывая на учителя, который чуть было не скривился от отвращения. Понимая, что на этом все может не кончиться, ассасин сделал вид, что жутко устал, падая на матрас и вновь закрывая глаза. К его счастью, Потрошитель решил не трогать его более, а просто поцеловал в лоб, проводя чистой рукой по волосам. Затем послышался звук закрывающейся двери. Когда похититель ушел, Фрай, до этого старавшийся держаться, отвернулся к стене, и, поджав под себя ноги, позволил горьким слезам скатиться по его щекам. Еще никогда прежде он не чувствовал такого отвращения к самому себе. Где же ты, сестренка?