Залетела

Прошёл уже почти месяц с тех пор, как мы начали работать над нашим совместным номером. В нём была куча скрытого смысла, чувств, эмоций… Я никогда не танцевала так искренне, как нужно было сейчас… Да и ребятам было сложно… Сегодня мы с мальчиками взяли отгул и пошли показывать наши сольники и довольно неплохой, но не доделанный танец судьям того фестиваля. — Нет, худую девушку зовут Мария Алексеевна! — по дороге я пыталась вбить в голову Максу и Лёше, как зовут всех членов жюри, но они ничего не могли запомнить. — Кать, это какой-то бред. Я до сегодняшнего дня знал только Павла Петровича, и всё было очень даже хорошо! — в какой раз протестовал Карпенко. — Ты хоть его запомнил, а у этого олуха вообще с памятью проблемы! — я указала на Нестеровича, робко шедшего рядом со мной. Сложились ли у нас с ним отношения? Сложились, но пока не срослись… Конечно, мы могли позволить друг другу чуть больше, чем просто друзья, но я так всю жизнь общаюсь с Лёшей, поэтому на любовь это пока не похоже… Но Максим ухаживает за мной, это уж точно замечают все и в институте, и дома. — Екатерина Александровна! — «возмутился» Макс. — Максим Валерьевич! — передразнила я и добавила, — Понятно, что это бесполезно, в крайнем случаи вы сами должны уже на месте их запомнить, сделаем так… Я буду обращаться к ним по имени отчеству, а вы уже спрашивать, договорились? — Есть, мэм! — послышалось в ответ. Мы остановились перед высоким зданием, моё настроение изменилось: — Я. Боюсь. Туда. Идти. — отчеканила я, не в силах сдвинуться с места. — А говорила, что ничего не боишься! — Нестерович подошёл ещё ближе, приобнимая меня левой рукой чуть выше талии. — Поверь, она много чего боится, Макс… — повторил его действия Карпенко. — Пойдёмте, осталось 3 минуты, нам не надо опаздывать… Когда мы вошли в это по-настоящему большое здание, нас сразу заметила приветливая девушка за стойкой: — Екатерина, Алексей и Максим? — Да, но лучше просто Катя, Макс и… Карпен… — рассмеялась я, подходя к невысокой блондинке лет 17 с прекрасной фигурой. — Если вам так больше нравится. — улыбнулась та, — Кто из вас Карпен, а кто Макс? — Я Карпен! Можете хоть как меня называть… — подтянулся Лёша, играя глазами. Что это с ним? — Макс, очень приятно! — представился и Нестерович. Он аккуратно и еле-заметно обнял меня со спины и прошептал: — Вот это поворот… — Ммм… Сколько лет я не видела его так близко к девушке… Не считая меня, конечно… — Мне тоже приятно познакомится! Вас уже ждут! Пойдёмте! — оторвала свой взгляд от Карпенко девушка и повела нас к лифту, — Меня, кстати, Лена зовут… Я DJ, поеду с вами на конкурс, если всё получится. Обработаю вашу музыку. Вы принесли её? — Да, держите! — протянула я флешку с песнями. — Перейдём на ты… Мы вообще ровесники! — беря у меня из рук накопитель, сказала Лена. Мы радушно согласились. После поднятия на лифте на третий этаж, мы прошлись по двум длинным коридорам, трём промежуточным комнатам, поднялись по короткой винтовой лестнице и остановились перед дубовой дверью. Как в музее! — Вы готовы? — совершенно серьёзно спросила нас проводница. — Конечно! — выдохнули мы в один голос. Дверь открылась… А у нас открылись рты… Зал был просто невероятных размеров! Раз в 10 больше нашего большого зала! Мы аккуратно ввалились в помещение… Нас ждали четверо уважаемых людей… Высокая, стройная и молодая девушка обернулась и помахала нам рукой. Статный, накаченный парень в кепке заканчивал свой разговор по телефону, тоже бросая на нас взгляды. Элегантная дама в чёрном, стоявшая рядом с главным судьёй, с первого взгляда показалась очень суровой и строгой, но озарившая её лицо через несколько секунд улыбка развеяла все мои предположения. Низкий и полноватый, уже седой, но живой и приветливый дяденька поправил свои очки и встал, тоже смотря в нашу сторону. Вся эта четвёрка двинулась к нам. — Здрасьте… — снова заявили мы хором, за одно закрывая рты и пытаясь привыкнуть к таким габаритам. — Здравствуйте, наши танцовщики! — поздоровался Павел Петрович, пожимая нам руки. — Как у вас работа? — Всё очень хорошо… — первая опомнилась я и улыбнулась в ответ. — Тогда давайте сначала посмотрим, а потом пообщаемся? — предложила дама в чёрном. Мы кивнули. — Сначала сольники, потом общую картину… — послышалось позади нас — это была Лена, умело стоявшая за DJ-пультом, улыбаясь и приободряя нас. — Отлично! — снова заметила я. Мы направились в один из углов зала, чтобы оставить все ненужные вещи. — Я первая не пойду, вы как хотите! — Катя, у тебя соло лучше, чем у нас с Максом вместе! — заявил Карпенко. — Так что харе переживать! Я пойду первый, потом Макс. Ты закончишь. Ладно? — Так хорошо… Ну с богом… Лёша танцевал танец в образе мачо, который очень хотел полюбить девушку, но у него ничего не получалось. Я только сейчас поняла, как это похоже на настоящую историю Алексея Карпенко. — Я! Я тебя люблю, Лёш… — прошептала я, когда уставший Карпен плюхнулся рядом. — Решетникова, забудь хоть на секунду свой сентиментализм! — он посмотрел на меня, и улыбаясь произнёс, — Знаю, Кать… Я тебя тоже люблю… Макс танцевал о том, что кто-то запал глубоко к нему в душу… Думаю, большие объяснения не нужны… Где-то глубоко всё ёкало, не переставая, но нужно было держаться: — Что же вы со мной делаете? Карпенко, это риторический вопрос… Когда Максим закончил, я направилась на середину огромного зала. Мне обязательно надо было вложить в свой номер какой-то неопределённый смысл, для каждого он должен был быть свой… Ну не могла я по другому… Нежная мелодия донеслась до моих ушей. Это была старая песня… В ней была и боль, и страх, и страсть, и смелость, и нежность… Эти чувства играли между собой, создавая внеземную атмосферу, а я буквально летала по залу, разрываясь на части. — Круто… — донеслось до моих ушей, когда последнюю ноту песни поглотила безмолвная тишина. Эти слова вызвали улыбку, которая не скрываясь вырвалась наружу. Через мгновение рядом со мной уже стояли ребята. Мы перекинулись парой слов, пожелали друг другу удачи. Начался самый главный НАШ танец. О нём я пока не буду распространяться. Просто скажу, что заметила слёзы у смотрящих на нас людей. — Я думаю, можно пойти попить чаю… — сказал Павел Петрович, указывая на дверь в одной из стен. Абсолютно все без разговоров отравились за главным судьёй. Когда мы уселись на большой диван, на нас посыпались комплименты по поводу трио. Говорили, что именно за трио они больше всего волновались, но этого совсем не надо было делать, что идея этого танца очень сильная, спрашивали, как работали, кто ставил, кто подал идею… Все вопросы получили свои ответы, а все похвалы получили своё робкое «Спасибо». На счёт сольников тоже было много чего сказано. Нас похвалили за очень хорошую технику исполнения, за правдоподобную актёрскую игру, да и вообще за то, что мы согласились на их предложение. Затем озвучили дату поездки. 30 октября — 6 ноября… Я испытала смешанные чувства… Что же скажет мама… Ну ладно, хоть раз в жизни отпраздную свой День Рождения в Италии. Мы обменялись между собой номерами мобильных телефонов (Карпенко особенно Ленин номер запомнил. Собирались идти по домам. Сначала мы на 3 раза поблагодарили их. А потом нас ещё много раз похвалили прежде чем наконец отпустить. Я с радостным возгласом вылетела из здания. За мной тоже не менее радостные выбежали Макс и Лёша. Мы постояли ещё, поговорили, посмеялись, порадовались от души и только потом, Нестерович как обычно стянул с моего плеча сумку, подставил локоть, который я уже по привычке подхватила, а Карпен ухмыльнулся, смотря на нас: — Всё никак понять не могу… Вы идиоты или ещё не совсем? — Ещё не совсем! — ответили мы в один голос, снова начиная смеяться. — Ах вот оно что! Тогда вопрос отпадает! — Карпенко развёл руками, не желая разбираться в наших запутанных делах. — Слушайте, как же это классно! — сказала я, поднимая голову к небу. — Мы с вами разорвём эту несчастную Италию… Сначала празднованием русского Дня Рождения, а потом шикарными танцами…