Sugar? Yes, please.

      Я хотел написать подруге ближе к вечеру, но все никак не мог решиться, потому что её поведение сначала просто удивило меня, но теперь я почти злился на неё. Что бы там у них не произошло, я то был вообще не при чем, и она не имела права так на мне срываться. Хотя, может я опять каким-нибудь особенным внешним видом сам напросился? Так я ничего и не написал, но мне самому пришла смс.       Когда я взял телефон, я слегка удивился, потому что смс была не от того, от кого я ожидал, а собственно от Митча. «Ну что, выяснил что с Кирсти?» «Это у тебя надо спросить, что ты ей такого сказал, что она на тебя так взъелась?» — в ответ написал я. «Ничего такого, чего она не знала»       Ответ Митча показался мне довольно странным, но я не очень то хотел влезать в их дела, поэтому больше ничего не ответил, да и Кирсти звонить не стал. Но на следующее утро я все же решил зайти за подругой и, если она опять не убежит от меня, расспросить её, что же у них там все-таки происходит.       Я специально пришел пораньше, чтобы не пропустить подругу, а она вышла как раз в обычное время и, помахав, сразу же направившись ко мне, стоящему на другой стороне дороги. Я хотел выть от этих перепадов настроения. — Мальдонадо, у тебя месячные что ли?       Та не ответила, и мы молча пошли в школу, но через несколько минут я не выдержал: — Кирс, что у вас с Митчем случилось? — Давно ли он для тебя Митч, а не Грасси? Видимо с тех пор, как ты у него ночевал? — А долго ты будешь отвечать вопросом на вопрос? — Я не отвечаю, потому что мне нечего тебе ответить, — пожала та плечами. — А хочешь еще кое-что расскажу? — Я не собираюсь сплетничать с тобой… — начал я, но шатенка меня прервала. — Твой ненаглядный Митч — гей, — выдала та с такой гордостью, как будто она только что выиграла Грэмми, а мне, если честно, захотелось съездить ей по лицу. Во-первых, она не имела права говорить это за спиной Митча. А во-вторых, вот уж не думал, что дискриминация — это в её духе. — Ну и что, даже если и так? — А то, что, я думаю, он не случайно оставил тебя у себя на ночь. Или он таки успел к тебе в штаны залезть, а ты и рад? — она сейчас вела себя точно как Грасси неделю назад, и я не на шутку взбесился и даже остановился. — Так, Мальдонадо, я не ору на тебя только потому, что мы дружим с тобой десять лет. Но если бы не этот факт, я бы тебе и люлей уже отвесил, — та в шоке на меня уставилась, и я воспользовался этой её немотой. — Ты сейчас ведешь себя ни сколько не лучше, чем Грасси, а может и хуже. И я больше не собираюсь выслушивать гадости от тебя в его сторону. Я от тебя этого не ожидал, — я резко развернулся и быстром шагом направился к школе, оставив подругу там, где она и стояла. У меня больше не было сил выслушивать, а тем более выспрашивать что-то у Мальдонадо. И ругаться, само собой, тоже не хотел, ведь она была дорога мне. Я был просто очень разочарован.       Когда она зашла в класс, она даже не посмотрела на меня, и, кроме уроков, мы не виделись до самой репетиции. Но там она снова ни слова не сказала ни мне, ни Митчу, кроме своих реплик, а, как только мы закончили, быстро собралась и убежала. — Ты узнал, что с Кирсти? — спросил Митч, когда мы выходили из школы. — Я пытался, — подбирал аккуратно слова я. — Но она только язвить начала, гадости всякие говорить. — Например? — забеспокоился Митч. — Да, ничего существенного, так… — отмахнулся я, не желая повторять все, что она сказала. — Ну и ладно, не будем, — согласился Митч и улыбнулся, а я еще раз удивился, какой же он на самом деле удивительный, особенно на контрасте с поведением Кирсти. — Может зайдешь ко мне? Обещаю, петь не будем! — засмеялся он. — Так и скажи, что опять есть нечего. — О, Великий Скотт Хоинг, — Митч резко поклонился. — Прошу Вас, приготовьте мне очередной шедевр кулинарного искусства. — Ладно, заткнись и пошли, — мы оба засмеялись и пошли на остановку, к которой как раз приехал школьный автобус.