Приключения Ромула

      «Император, почему я? Зачем? Разве может простой смертный противостоять столь страшным испытаниям? Сектанты, дикие звери, монстры, теперь еще и демон! Не знаю, о чем я тогда думал… Безумие! Почему не умер от страха, как вообще остался жив? Каким-то чудом… Я же не сверхчеловек, не герой, на мне даже протезов нет как у техноадептов! Что я могу? Где мои братья, с которыми мы вместе должны уничтожать ксеносов? Где комиссар, который подскажет, какое из решений верное? Где священник, что верно истолкует Твои знаки? Я же совсем один, не с кем поговорить… Все не так, как я хотел. Я представлял службу по-другому, слышишь, Император?! Что мне делать без приказов командования? Скорее всего, я уже числюсь мертвецом или еще хуже — предателем. Отрезан ото всех, ни слова не слыша от живых и лояльных… Твой свет так далек. Боюсь, я долго не выдержу, да и зачем. Зачем?!»       Ромул поднял сжатые кулаки, гневно воззрился на небеса. Странное лиловое небо, немного зеленоватое, хотя с утра было нормальным. Ему здесь не место. Забытый Богом мир. Руки обессилено упали, не глядя, побрел дальше. Ноги предательски путались, норовили подвернуться, повалить и окончательно сломать расстроенного солдата. Рюкзак давил на плечи, хотелось сбросить вместе с одеждой, уйти голым в лес, стать диким зверем, чтобы не думать и не чувствовать. Подвязанная каска больно билась в бедро, кромка уже выдавила на коже полоску синяка.       Уже второй день тупо пересекал лес, сосны сменились полянами с буками и кленами, мягкий песок с колючками заменил плотный грунт, трава местами доходила до пояса. Кое-как охотился, начал пить воду из ручьев, потому что очистительные таблетки закончились. Факт гарантированного пропитания не радовал, перед глазами снова и снова вставали обглоданные кости товарищей. Среди них вполне мог оказаться он. Возможно, так было бы лучше, в первую очередь для него самого.       Нависающие ветки перед глазами смешались в сплошной туман, рябь на воде. Впереди не видит, а в память не пускает страх, чтобы не помнить, не тормошить страшные образы. Как слепец, не видящий ни вовне, ни внутри. Дрался с демоном? Да ему же никто не поверит, он и сам с трудом… Так приятно, когда перед взором все плывет, сливается, словно в теплом озере — обволакивает, приглушает звуки, защищает. Хочется отдаться потоку, пусть поглощает, смывая печаль. Нет цели. Жизнь без стремлений бессмысленна, это жизнь животного. Солдат без цели, это как лазган без магазина, но именно таким он стал…       Столб дыма вырос перед ним, цеплялся за проходящие тучи. Еще одно воспоминание. Он правильно сделал, что стер с лица земли еретическое хранилище. Страшно подумать, как может опуститься человек…       Ромул застыл, глаза расширились, сердце гулко застучало под шинелью. Перед ним не наваждение. Бросился за ближайшее дерево, прижался плечом к стволу. Дыма без огня не бывает, а где огонь, там живые люди. Или существа. Солдат осторожно выглянул, глаза нащупали резко уходящий вниз спуск с торчащими серыми валунами, он на краю большой долины. Источник дыма не разглядеть, возможно, с края утеса удастся. Подбежал, укрылся за камнем. Не шутит ли с ним зрение? Кажется, увидел крыло летательного аппарата. Пронзительная голубизна, цвет настоящего неба, а не местного — мерзко фиолетового.       У гвардейца появилась цель, все пораженческие мысли крепкой терминаторской рукой отодвинуло на задворки сознания. Солдат с направленный вектором движения превращается в несокрушимую машину, в народе называемую Кувалдой Императора. Источник этой силы — отсутствие лишних мыслей, о чем непрестанно печется весь офицерский состав. Ромул перебегал от валуна к скале, все ниже и ниже, прыжками, перекатами, где-то проехался на пятой точке, пуская за собой лавинку щебня. Вот уже внизу, голова вертится из стороны в сторону — опасность не останется незамеченной.       Ромул возликовал, картина излечивала сильнее, чем любое лекарство, приносила блаженства больше, чем доза морфия. Не просто имперский корабль, нет. Настоящий Громовой Ястреб космического десанта! Белые бока с многоконечной золотой звездой и аквилой, верхняя сторона и крылья выкрашены в голубой. Да, не в лучшем виде — вражеская атака избороздила корпус черными пробоинами, из кормы вьется столб того самого дыма, что подобно знамени указал дорогу. Челнок немного не дотянул до края долины. Но сынов Императора так просто не возьмешь, должны быть рядом, наверняка выполняют опасное и важное задание.       Ромул осторожно обошел корабль по периметру, скрываясь среди деревьев и не выпуская лазган. Ракеты под крыльями исчезли — то ли ожесточенная перестрелка съела запас, то ли вообще не оберегали экипаж в этом задании. Хотя и пушка на крыше исчезла, будто не сбили в сражении, а аккуратно сняли. Бронированное брюхо прорыло длинную глубокую борозду в земле. В той стороне виднелись только скалы и утесы, затерянные среди моря зелени. Долина понижалась к центру, покрывалась оазисами, что скрывали озеро. Вода ярко блестела в солнечных лучах даже с такого расстояния. Имперец снова посмотрел на челнок — знакомый символ. Омега означала, что Ястреб принадлежит прославленному ордену Ультрадесанта, образцу дисциплины и воинской верности. Вот бы увидеть настоящего супервоина.       Не рассмотрев ничего опасного для жизни, Ромул приблизился. Белый борт возвышался горой или же стеной блистательного храма. Смахнул со лба испарину. Все двери были намертво загерметизированы, но пробоина от неведомого снаряда пропустила бы и слона. Страшась потревожить тишину даже дыханием, продвигался в полутьме. Челнок оказался пустым и безжизненным. В грузовом отсеке не громоздилась техника, десантники не сидели в креслах, готовые к штурму. Только нагромождения коробок, и обрывки упавших с потолка кабелей. Воняло сожженной резиной и горячим металлом.       Прошел мимо в сужающийся проход, поднялся по лестнице, со стен смотрели черепа Омниссии. Уперся в полузакрытую раздвижную дверь. Пару раз дернул, та заскрипела и ушла в стену. Дневной свет залил кабину пилота. Ромул прищурился и не сразу увидел под ногами тело. Даже ужасающая рана не омрачила благородный лик Астартес — челюсть выдвинута вперед, ноздри раздуты, прикрыл глаза, словно во сне и лишь землянистая кожа портила лицо. Ниже дела обстояли значительно хуже. Фактически от космического десантника осталась только верхняя половина, закованная в белую броню, правая рука отсутствовала по локоть. Кровь запеклась, превратилась в толстую багровую корку, словно пористая поверхность астероида. Какой же чудовищной силой нужно обладать, чтобы так изувечить лучшего воина человечества?       Ромул жадно вглядывался в благородные черты. Первый раз видит космодесантника, тот красив и спокоен, встретил смерть в бою, с достоинством. Человек протянул руку, желая прикоснуться к великому, опомнился и отступил. Необходимо отдать последние почести. Ромул опустился на колени.       — Император, прими сына своего, да воссядет он по правую руку твою. Он служил тебе верой и правдой до последней капли… Ай!       Силовая перчатка схватила за шиворот, притянула, сервомоторы заскрипели, смешиваясь с испуганным сопением гвардейца. Глаза избранника Бога открылись, в них горело безумие, словно еще пребывал в горячке сражения. Ладонь сомкнулась на горле, тряхнула Ромула, как куклу, пальцы начали сжиматься, продолжали встряхивать. Солдат захрипел, попытался расцепить, но это все равно, что двигать гору. Ромул успел попрощаться с жизнью, иронично оценил ситуацию, что умирает от рук союзника, но тут из шинели вывалилась его аквила на цепочке.       Десантник сразу ослабил хватку, успокоился. Глаза непонимающе смотрели, наконец, сфокусировались. Поспешно откинул крышку отсека ниже нагрудника, достал из потайного кармана папирус и сунул Ромулу. Вырвался непроизвольный вздох — это священный обет, что дают братья ордена перед каждой высадкой, записанная цель задания. Только Астартес позволено вчитываться в священные слова непоколебимых обещаний.       — Найди его! Найди… — едва слышно просипел десантник. — Там…       Пальцы на массивной руке сложились, и только указательный поднялся к потолку. Слова отняли последние силы, Астартес уронил голову, упавшая длань указала на запад.       Гвардеец предал тело земле, хоть это оказалось очень и очень нелегко. Даже половина весила невероятно много, и Ромул чуть не порвал все жилы, столкновение с демоном показалось легкой прогулкой. Но и бросить бесхозно тело на радость падальщикам тоже не мог. В прорытой падением борозде нашлась подходящая яма, небесная птица, верный спутник в битвах, стала обелиском неведомого сражения. Пускай он не ведает, за что сложили голову Астартес, их самоотверженность останется в памяти. Но дело не окончено, он удостоился чести помочь богоизбранным воинам, это шанс вымыть из души сомнения. Император, да пребудет со мной твоя помощь. Солдат пустился по пустоши, послушный указанию пальца с того света.       Острые скалы, словно клыки невообразимо огромного орка, испещрили долину. Но даже каменные громады не могли заслонить отчаянно бьющий в небеса свет. Маяк. Этот утес Ромул приметил давно, вблизи оказался намного выше, чуть ли не подпирал небеса, острые скалы торчали подобно орудиям на крепостной башне. Попробовал штурмовать сходу, что есть мочи цеплялся за малейшие выступы, полз, но одежда сковывала движения, рюкзак тянул вниз. Сорвался почти сразу и плюхнулся на спину.       Стиснул зубы, зарычал со злости. Еще ни одна гора не остановила Имперскую Гвардию! Сбросил рюкзак, замотал в шинель и сунул повыше в развилку ствола, чтобы не растащили лисы и росомахи. Карабкался по отвесной стене, сдирая пальцы. Лазган раскачивался за спиной, как челнок в атмосфере, подсумок оторвался, ну и варп с ним!       Вожделенная каменистая площадка застыла свидетельством еще одного былинного сражения. Разорванные в клочья механизмы, аугметические органы и пучки проводов усеяли землю, словно грокс ворвался в святилище техножрецов. Ромул не сильно разбирался в таинствах Омниссии, но даже своим простым умом понимал, что железяки явно не творения рук человеческих. Какие-то пласталевые люди, големы. Немногие уцелевшие остовы, не превращенные в груду обломков, напоминали кукол с обрезанными нитями. Темный зеленоватый металл и безжизненные линзы глаз не на шутку тревожили. Но еще больше пугали остатки сплавленных доспехов, похожих на силовую броню.       Один из участников побоища застыл в центре площадки. Тошнотворного цвета налет покрывал силовую броню, внизу превращаясь в несокрушимый монолит. Астартес застыл, словно тонущий в лаве. Такая же белая броня с синим энергоранцем, на левом наплечнике звезда, справа череп. Рядом мигал маяк, надрывался, высокий луч бил в небо, где начали стягиваться тучи.       Гвардеец приблизился к космодесантнику. Лицо суровое, словно высечено из гранита, такого же, что заключил в тюрьму, обездвижил. Какое-то колдовство. Гигант не шевелился и не дышал. Ромул взглянул в закрытые глаза. Спит?.. Веки широко распахнулись, пронзительная синева заставила прикипеть к земле.       — Человек? — удивленно произнес Астартес.       Совладав с онемением, Ромул отскочил, вытянулся по струнке, козырнул.       — Так точно, имею честь быть.       — А я все ждал демона, что прекратит мое бесстыдное заточение. Какая жалкая ситуация, едва могу пошевелить пальцами… — десантник попробовал оглядеть себя, но шея гнулась с трудом, скрипела, как каменная. — Кто ты?       — Рядовой Ромул Павел Рулиан, порядковый номер 121666/437, сэр! — с готовностью выпалил солдат. — Тринадцатый полк, планета…       — Погоди! — прервал великан, брови нахмурились, пошли складками, словно трещины в граните. — Нет… Не понимаю. Как ты сюда попал?       — Это вышло случайно, — замялся Ромул.       — Ха, случайность, мой друг, это отговорка тех, кто не видит всей картины. У каждого из нас есть свое предназначение и миссия.       — Даже у меня?       — Конечно, и у тебя тоже… Я капитан Марсий из доблестного ордена Преторов Орфея, наследников и хранителей традиций великого и незабвенного Робаута Жиллимана… И я не выполнил возложенную на меня миссию. Зря ты разбудил меня, лучше забытье, чем осознание своего позора.       — Но вы сами сказали, что нет ничего случайного.       — Что?.. А, да. Смерть и жизнь, победа и поражение тоже не случайны. Думаешь, я должен помнить о своем бесчестье и вечно страдать в этой глыбе, бессильный и подавленный?       — Эм… я не могу знать… — забормотал Ромул.       — Конечно, и ты не сможешь мне помочь.       — С этим осмелюсь не согласиться, сэр. Ваш боевой брат кое-что передал мне.       Ромул достал свиток, на грубом, почти каменном, лице забрезжила надежда.       — Невероятно, они послали подкрепление… Зачитывай!       Какая ответственность. Ромул прокашлялся, справился с непослушными губами:       — Мы, святой орден Преторов Орфея клянемся верой и правдой выполнить поставленную задачу, не дрогнуть и не подвести. Не зная страха, обещаем сокрушить любого врага и выполнить невыполнимое. На этой далекой планете, полной опасностей, вот что должны мы сделать…       Внезапно поднялся ветер. Ромул только сейчас заметил, что небо нахмурилось, посерело. Камень-узилище капитана наполнился блевотной зеленью, засиял, разбитые механизмы потянулись друг к другу, словно намагниченные. Руки и ноги соединялись, провода вплетались в помятые корпуса. Одно за другим стальные тела оказывались на ногах. Но рядовой продолжал читать.       — Быстрее! — басовито гаркнул Марсий.       Последний отрывок обета или же заклинания Ромул невнятно протараторил, но этого оказалось достаточно. Гранитный монумент вокруг десантника покрылся трещинами, члены зашевелились, слетел налет с брони, зеленая пыль закружилась на ветру. Капитан восстал в брызгах осколков, в руке запылал силовой меч. С невероятной скорость он подпрыгнул к Ромулу, замахнулся. Ага, вот и благодарность за освобождение. Лезвие атомной остроты рассекло ксеноса за спиной солдата.       — К оружию!       Гвардеец начал палить с бешеной скоростью, не считая зарядов, словно в кармане завалялась марсианская кузница, обойма за обоймой. Скелетоподобные солдаты мало реагировали на лазер, бессилие вселяло страх и заставляло чаще нажимать на курок. Правда, нескольких свалил, пережог приводы еще не восстановившихся врагов. Претор кружился вихрем, в равной степени умело уклоняясь и от салатовых молний роботов, и от лазера Ромула. Клинок потрошил железные внутренности, перчатка крушила черепа, сапог ломал коленные суставы. В Марсие гвардейцу грезилось воплощение магистра войны, непобедимого и несокрушимого воина, примарха.       Последний истукан встретил конец. Но главная угроза проявила себя лишь сейчас, когда в сердцах забрезжил свет победы. Сервоклешни вгрызлись в край утеса, показалось грузное овальное тело, изумрудный диод мерцал светом подземного мира. Механические мандибулы и механодендриты свисали с небольшой, но подвижной головы. Адская машина из ночных кошмаров.       — Пещерный паук, — прошипел капитан и отодвинул гвардейца. — Назад, он слишком опасен, я сам разберусь… Без пощады!       Десантник ринулся в неравный бой. Воистину сошлось добро со злом, высекая снопы искр. Силовой клинок опустился, одна клешня осталась неподвижно лежать, и Ромул возликовал, но другая вырвала клинок, оставив капитана без оружия. Паук взвился на дыбы, на брюхе шипела и двигалась гидравлика, двигая многочисленные ноги. Марсий выставил руки, готовый принять лобовую атаку.       — Граната! — сквозь зубы с чекой прокричал Ромул.       Капитан моментально среагировал, перехватил снаряд на лету и ввинтил глубоко в корпус паука, заставив согнуться, кулак по затылку распластал железяку. Сервомоторы силовых доспехов завизжали в спасительном прыжке, имперцы повалились, закрывая головы от взрыва. Паука поглотило пламя, часть утеса откололась, став надгробием ужасному механизму.       Далеко внизу скала ударилась в землю.       — Кто это такие? — ошеломленно спросил Ромул.       — Некроны. И лучше бы их не встречать в меньшинстве, — капитан что-то нажал на воротнике. — Лучше вообще не встречать… Ты достойно сражался.       — Вы — это ответ Императора на мои сомнения, — воодушевленно произнес солдат. — Я проиграл, остался один и пал духом, вместо того чтобы собраться и сражаться храбро, как и подобает мужчине, а тем более гвардейцу. Зачем я вообще нужен, если испытания пугают меня?.. Никогда себя не прощу.       — Не стоит корить себя, — ласково пророкотал Марсий. — Даже мы, космический десант, не бросаемся сломя голову в атаку, подвергаем анализу и сомнениям свои действия. А иногда даже испытываем страх.       — Не может быть, — недоверчиво тряхнул головой Ромул.       — Для людей вполне нормально бояться. В этом нет ничего зазорного и опасного. Важно сдерживать страх в цепях воли и веры, тогда он послужит тебе, как запряженный в ярмо дикий конь. И сражаться до конца. Без пощады!       — Превозмогать? — благоговейно прошептал Ромул.       — Эм… можно сказать и так.       Разговор прервал гул с небес. Десантный модуль огненным болидом пронзил атмосферу и сотряс скальную породу. Аппарель откинулась, обнажая охваченный молниями борт с причудливым механизмом. Портал, телепорт.       — Мне пора, — Марсий сжал плечо гвардейца, словно прикосновение святого во плоти. — Ничего не бойся и сражайся храбро. Ты — достойный сын Императора.       Массивная фигура взошла по рифленому металлу пандуса, исчезла во вспышке света. Телепорт потух, поглотив капитана Преторов Орфея.       Небо прояснялось, тучи разбегались, но даже шорох от их трения не нарушал преблагой тишины. Маяк мигнул последний раз и сник. Ромул с глупой улыбкой задрал голову в небо, вспоминал прикосновение богоизбранного десантника. Его похвалил Астартес, капитан роты! Невероятно, какая честь! Но вдруг опомнился, сердце кольнула иголочка обиды. Смотрел то на телепортационное устройство, то вверх, опасливо огляделся, не остался ли в живых какой-нибудь некрон. Вскинул руки от злости.       — А как же я? Заберите меня отсюда!