***
В низкосортном клубе было душно, воняло потом и немытыми телами. Пробираясь сквозь двигающуюся в такт музыке толпу, Билл искал глазами Полли. Она должна быть здесь. Должна. Они и познакомились в этом же клубе около двух недель назад, когда Билл, отходя после очередного клиента, заливался водкой у барной стойки. Девушка выглядела старше своих лет, но, скорее всего, это была лишь видимость. Потрёпанная, потасканная, с уставшим взглядом, она подошла к Биллу, предложив свои услуги за неприлично мизерную плату. Он громко засмеялся в ответ. Какая ирония: шлюха решила снять шлюху. Он отказал. Его тошнило от секса настолько, что само упоминание интимной близости вызывало отвращение. Глядя на недовольную физиономию девушки, он предложил ей выпить. За свой счет. Её звали Полли. Наркоманка со стажем, каких еще поискать. Общение с ней незамедлительно принесло свои мерзкие плоды: в их прошлую встречу, за неимением других вариантов, Билл взялся за иглу. Он говорил себе: «Это первый и последний раз. Больше такого не повторится». Игла — не для него. Но, не смотря на попытки оправдаться, он понимал, как увяз. На этот раз окончательно. С каждым новым днём мысли всё больше были заняты только одним. Здравый взгляд на мир и происходящее постепенно оставались в стороне. И это стало началом конца. Пробираясь сквозь толпу небрежно одетых людей, Билл искал взглядом Полли. В тёмном душном помещении, во вспышках светомузыки мелькали незнакомые силуэты и лица. В воздухе витал затхлый запах дешёвых сигарет и дрянного алкоголя. Пройдя еще немного вперёд, он заметил ту, которую искал. Полли танцевала, двигаясь в такт грохочущей музыке. Девушка не сразу поняла, что от нее хочет этот высокий брюнет. Она не узнала своего нового знакомого, что неудивительно: Полли была под кайфом. — У тебя что-нибудь есть? — прокричал Билл ей в самое ухо. Девушка лишь отмахнулась от него небрежным жестом, не прерывая неуклюжего танца. — Полли! — он схватил её за руку. — Остановись. Она и впрямь замерла на какое-то время. Смерила его затуманенным взглядом и с силой толкнула Билла в грудь. Не удержав равновесия, он чуть не упал, случайно пихнув, в свою очередь, какого-то парня. Сквозь пелену хмеля тот моментально ответил «обидчику» не особо сильным, но точным ударом в лицо. Билл упал на пол, невольно увлекая за собой танцующую рядом развратно одетую девчонку. Завязалась потасовка. Кое-как поднявшись на ноги, Билл поторопился покинуть эпицентр драки, зачинщиком которой он невольно стал. Выбравшись из толпы, он успел заметить рвущихся к центру танцпола вышибал. Вовремя он выбрался, ничего не скажешь. Полли снова пропала из вида, и где её теперь искать?.. Громилы-охранники быстро справились со своей работой. Особо не церемонясь, они вышвырнули на улицу всех участников беспорядка, среди которых Билл, в последний момент, успел заметить взъерошенную блондинистую голову Полли. Он бросился следом. Выяснение отношений, сопровождаемые громкими криками, продолжались за дверями клуба. Обращая мало внимания на всеобщий замес, брюнет схватил нетвердо стоящую на ногах девушку, оттесняя её в сторону. — Какого хрена? — язык её заплетался. — Кто ты? Отпусти. А, чёрт, как больно! — сморщившись, она припала на одно колено, придерживаемая Биллом за предплечье. — Да отпусти ты меня! Он убрал руку и Полли сразу же плюхнулась своей, обтянутой мини-юбкой, задницей на асфальт. Непонятно откуда в руке её появился видавший виды носовой платок, которым она попыталась стереть грязь с разбитой коленки. — Упала, когда громила вытолкал меня на улицу, — пояснила она зачем-то и снова сморщилась. Оставив своё бесполезное занятие, девушка отшвырнула платок в сторону и впервые за прошедшее время почти осмысленно посмотрела на Билла: — Есть? — Я у тебя хотел спросить… — Неудачник. — На себя посмотри. — Помоги подняться. Билл протянул руку, помогая девчонке встать. Она отряхнулась и, поправив юбку, спросила: — А деньги? — Немного. — Сколько? Билл замешкался с ответом. Он рассчитывал на дозу и не собирался делиться, но с такой небольшой суммой он надеялся на Полли, которая, как выяснилось, была на мели. — Хватит на одного, если попросить немного в долг… — Ясно. Пойдём. Знаю одно место, где можно взять без долга. Если разбодяжить, хватит на двоих. Согласен? — Согласен, — ответил он неуверенно. Выхода не было, его начинало потряхивать изнутри. Организм требовал отравы как можно скорее, пока не началась ломка. Половины не хватит. Придётся разбавлять и снова колоть. Он не хотел этого, но сил противостоять самому себе практически не осталось, и Билл сдался. Они шли недолго. Скоро перед их взором возникли серые столбы неухоженных многоэтажек. Где-то горел свет, но, в основном, в столь поздний час окна мрачно «смотрели» на улицу чёрными провалами старых рам. Полли уверенным шагом направилась в один из подъездов. Билл проследовал за ней. Спотыкаясь на тёмной лестнице о всякий мусор, они поднялись на второй этаж. Обшарпанная дверь была незаперта. Они вошли в квартиру с облезлыми исписанными стенами. Воняло мочой и рвотой. В маленькой комнатушке, из всей обстановки, присутствовал лишь старый покосившийся стул, не менее убогий стол и грязный матрац, на котором, отвернувшись лицом к стене, спал какой-то парень. Второй незнакомец сидел рядом на полу и пытался сделать себе укол. Он не обратил ни малейшего внимания на вошедших «гостей». Жуткая картина, мерзкая. Лишь на какое-то мгновение, Билл подумал о том, что стоит бежать отсюда и, чем скорее, тем лучше, но, будто прочитав мысли, Полли взяла его за руку: — Отомри, красавчик. Билл промолчал в ответ. Сидящий на полу, наконец-то, обратил на них внимание. Дрожащей рукой он отложил шприц в сторону и тыльной стороной ладони вытер выступившую на лбу испарину. — Чего надо? — хрипло спросил он. — Угадай с трёх раз, — Полли села рядом с ним, — давай, помогу. Она потуже затянула жгут на руке парня и взяла шприц. Так же, как и у него, с первого раза попасть в вену не получилось, но, по крайней мере, ее руки не дрожали. Смотря на все ее попытки, что по итогу увенчались успехом, Билл думал о том, как сильно ему хочется уколоться. Он почти физически ощутил, как острая игла пронзает его кожу, проникая внутрь. Прокалывает вену, впуская в кровеносный поток проклятую смесь, несущую ни с чем несравнимое наслаждение: в нём избавление от мук, боли и мыслей. Но, медленно убивая, оно превращает его в раба собственного сознания, неспособного бороться с саморазрушением. Он сглотнул, в горле пересохло, захотелось пить. Билл сел на пол рядом с Полли и безымянным парнем, которого точно так же не интересовали имена. В грязном помещении гулял сквозняк. Холодный порыв ветра, пробираясь под тонкую куртку, пробежал по пояснице, вызывая неприятный озноб. Билл не обращал на холод никакого внимания, взгляд его был прикован к манипуляциям Полли, которая набирала в новый шприц уже готовый раствор. — Деньги, — еле ворочая языком, пробормотал безымянный и протянул руку. — Отдай ему, — буркнула Полли, затягивая жгут. Билл порылся в кармане и отдал парню смятые мелкие купюры. Грязная рука выхватила деньги, и в одно мгновение они исчезли в чужом кармане. Сложив руки на груди, парень прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. — Держи, — девушка пихнула Билла локтем, протягивая причитающуюся ему дозу. Поспешно сняв куртку и закатав рукав толстовки, он проделал те же манипуляции, что и подруга. Жгут, вена, игла. Укол. Время густой чёрной массой медленно тянулось вниз тягучими каплями. Растекалось по полу вязкой лужей вонючего дёгтя. Как муха, увязшая в липкой субстанции, он не в силах был пошевелиться. Безмятежность, тишина — тот личный уголок его сознания, что открывался теперь так редко и так недолго. Он ловил свой кайф по каплям, крупицам и мелким частичкам, пока, подобно песку, он не просачивался сквозь пальцы, падая в бездну. Безвозвратно. Обреченно… Противный писк вернул Билла к реальности. Открыв глаза, он понял, что лежит на спине, на полу, в той самой квартире. Сколько прошло времени?.. Он заставил себя сесть. Пытаясь избавиться от чувства оцепенения, парень будто собирал себя по кусочкам. Тихий писк действовал на нервы. Билл оглянулся: незнакомец так и сидел, привалившись к стене. Голова его, свесившись, упала на грудь. Полли лежала на вонючем матрасе, вместо того, другого парня. Билл не видел и не слышал, когда он ушёл. Наплевать. Только вот куртка, которую он небрежно снял, пропала. Видимо, тот исчезнувший прихватил ее с собой. Билл выругался, чувствуя холод, и поднялся на ноги, игнорируя звуки браслета. Его уже ищут… Страшно подумать, что будет, когда Эд до него доберётся. Вряд ли мужчине понравилось отсутствие подопечного. Скорее всего, времени прошло немало, и, наверняка, Эдхе сейчас очень зол. А ведь, убегая из дома, Билл наивно понадеялся, что искать его уже никто не станет. Как бы не так! Не успел он закончить мысль, как вдруг входная дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял один из громил хозяина. Вжав голову в плечи, Билл стерпел увесистый удар по уху от, в мгновение ока оказавшегося рядом, амбала. Долго не церемонясь с оглушённым парнем, мужчина за шкирку выволок его на улицу, а потом грубо пихнул в чёрный автомобиль. Перед тем, как машина тронулась с места, водитель заблокировал двери и пообещал Биллу скорую, но мучительную смерть, если тот вздумает заблевать салон. Навязчивые звуки браслета стихли. В тишине, нарушаемой лишь урчанием мотора, Билл смотрел в окно, и крупные слёзы катились по его щекам. Над городом постепенно поднималось солнце. Начинался новый день.***
Вопреки ожиданиям, гнев Эда обошёл Билла стороной. Его нервы не железные и, израсходовав последний всплеск злости на Кейси, Эдхе успокоился. «Пусть всё идёт своим чередом» — думал он. — «Билл не стоит теперь того, чтобы тратить на него эмоции». Эдхе немного кривил душой: ситуация всё-таки слегка выбивала из колеи. Также он чувствовал и свою вину. Погрязнув в делах, он не заметил то, что творилось под самым носом. Как можно было упустить этот момент?.. Снова накатывало раздражение. Он сел за рабочий стол, сделал глубокий вдох в попытке успокоиться и закурил крепкую сигару. Затем открыл ноутбук и первым делом проверил почту. Он ждал важного письма. Он открыл файл, которого с таким нетерпением ждал, и загрузил прикреплённое фото. С экрана монитора на него смотрел миловидный молодой человек с яркой внешностью. Четко выраженные черты лица, очерченные чувственные губы, большие глаза… Он был хорош. За парня заламывали невероятную сумму, но Эдхе уже знал, что не поскупится и выкупит столь ценный экземпляр. Денег не жалко. В конечном итоге, покупка окупится с лихвой. Глядя на фотографию, он подумал о том, каким сладким и аппетитным был парень. Эдхе не отказался бы поиметь его тело грубо, жёстко, с наслаждением. Этот красавчик станет отличной заменой Биллу, при мысли о котором мужчина снова помрачнел. Он не хотел отпускать любимчика, но выхода нет. Толку от него уже не будет. От Билла надо избавляться. Отправив ответное письмо с положительным отзывом, Эдхе взял мобильный и набрал номер доктора Феликса, который незамедлительно ответил на вызов: — Слушаю. — Завтра в восемь утра жду тебя, как договаривались. — Я помню, не переживай. Это всё? — Феликс услышал в тоне собеседника нотки беспокойства. — Нет, есть одно «но». Билл, он… хм-м… болен и, думаю, дело серьезное. — Разберёмся, — доктор тяжело вздохнул. — Жди. Завтра буду. Больше ничего не сказав, Эдхе сбросил вызов. В очередной раз ему стало стыдно за Билла, и обидно из-за того, как сильно мужчина ошибся на его счёт.***
Утром следующего дня, Билла ожидал неприятный сюрприз. Дверь его комнаты была заперта. Он стучал, звал, просил выпустить его, но мольбы оставались без ответа. Вот уже почти сутки он просто умирал от головной боли. Аппетита не было, и еда, которую два раза приносил охранник, так и осталась нетронутой. Какие-либо просьбы молчаливый мужчина игнорировал. Казалось, он даже смотрел сквозь Билла, наверное, считая того пустым местом. Состояние пленника с каждым часом становилось хуже и хуже. Он ходил из угла в угол, бесконечно измеряя комнату шагами, то и дело прикасался к лицу и потирал шею. Каждый жест нёс в себе напряжённость и раздражительность. Он не знал, куда деть руки, обеспокоенный внутренним нарастающим зудом. Начатая пачка сигарет, что нашлась в кармане, опустела за какие-то полчаса. Он бесконечно курил, наполняя помещение тяжёлым запахом табака. Прикуривал сигарету за сигаретой, наблюдая за тем, как дым постепенно исчезает сквозь маленькое отверстие вентиляции. И в этот момент ему хотелось стать дымом… Перерыв кучу вещей, к своему счастью, в одной из курток он нашёл завалившуюся под подкладом грязную таблетку. Не раздумывая, брюнет проглотил ее, запив водой, что приносил охранник. Пусть и ненадолго, но стало легче. Билл то просыпался, то засыпал, но сном это было не назвать. Скорее, некое подобие беспамятства, в котором он то покрывался испариной, то невыносимо мёрз. Но вот щелкнул замок, дверь открылась. На пороге появился Феликс, на которого Билл не обратил никакого внимания. Закутанный в одеяло, он сидел спиной к двери и сотрясался в ознобе. В ушах гудело, а голова вот-вот собиралась расколоться на тысячи кусков. Он остался безучастным даже тогда, когда Феликс стянул одеяло и, закатав оба рукава толстовки, осмотрел его руки. Кожа парня была холодная и влажная. Заметив следы от уколов на сгибах рук, доктор осуждающе покачал головой и пробормотал себе под нос: — Что же ты делаешь с собою, мальчик, что же ты делаешь?.. Билл перевёл на седого человека усталый взгляд и спросил осипшим голосом: — Феликс? — Он самый. Ты приляг, мой хороший, приляг, — руки доктора деликатно заставили Билла опуститься на подушки. — Сейчас посмотрим, что с тобой… — он прослушал сердцебиение, дыхание и измерил давление своему пациенту. Фонариком он посветил в глаза Биллу, от чего тот болезненно зажмурился и отвернулся. — Боль резкая? — Да, — буркнул Билл в ответ сквозь зубы. Как мокрую тряпку, что пытаются выжать до последней капли, желудок его выкручивало болезненными спазмами. — Головокружения, утомляемость в последнее время есть? Головные боли частые? — Да. — Всё ясно, более точный диагноз я смогу сказать после анализа крови, — Феликс прикоснулся к лежащему на боку парню. — Ты слушаешь меня? Тебе самому интересно, что с тобой? — Очень, — тихо и равнодушно, с некой заминкой, ответил Билл. — Сейчас я возьму у тебя кровь, а после… — У вас есть обезболивающее? — нетактично прервал он доктора. — У меня дико болит голова и живот… Болит так, что я сейчас умру, — неожиданно, он схватил Феликса за руку. Мужчина вздрогнул от вида худого запястья со шрамами то ли от тугой веревки, что ни один час связывала руки, то ли от наручников, которые сковывали слишком тесно. — Есть, — ответил он неуверенно и осторожно разжал пальцы брюнета. — Я сделаю тебе укол, но перед этим возьму кровь. Договорились? — Делайте то, что требуется, — теперь Билл сел поудобнее, — только побыстрее. Пожалуйста.***
— Мальчишка твой, оказывается, наркоман. Ты знал об этом? — Конечно, нет, — Эдхе даже оскорбился от вопроса Феликса. — Я бы из него всю душу вынул, если бы узнал вовремя. — Что стало причиной? Почему дело уже так запущено? — доктор поставил свой чемоданчик на пол и попросил между делом. — Помоги надеть пальто. — Кристоф скрывал от меня это, — Эд придержал пальто для Феликса. — Что будешь делать дальше? — Продам его или сдам в долгосрочную аренду. Подумаю, как сделать выгоднее. — Ну, и работёнка у тебя, Эдди, — крякнул доктор и, застегнув макинтош, поднял с пола чемоданчик. — Я сделал парню укол. Проспит он долго. После, если состояние будет стабильным, пусть примет те препараты, список которых я оставил. Думаю, без них не обойтись: у него жуткая интоксикация. Впрочем, — рука Феликса легла на ручку входной двери, — не стану грузить тебя сейчас слишком большим объёмом информации. Будем решать проблемы по мере их поступления. — Знаешь, дружище, а ведь твоя работа ненамного лучше моей, — усмехнулся Эдхе, помогая открыть дверь. В ответ Феликс только махнул на него рукой и вышел из дома.***
Для Билла дни проходили мучительно долго. К тому моменту, когда Феликс перестал с ним работать, он чувствовал себя более-менее бодро. Убив на своего пациента полтора месяца, Феликс добился полного избавления от той болезни, что подцепил парень. Так же, просто чудом, удалось вывести его из состояния похмелья после приёма запрещённых препаратов. Но долго ли парнишка продержится? Ведь дело не только в физическом привыкании, но и в психологическом. Проблема всегда сидит очень глубоко, и избавиться от неё непросто. Феликс надеялся на хороший исход и благоразумие несчастного, по его мнению, человека. Парня было жаль, но всё, что мог, он для него сделал… Тем временем, Эдхе, в свою очередь, не терял времени. Он нашёл выгодного покупателя и уже потирал руки в предвкушении прибыли. Шумиха вокруг Дзиро и Билла поутихла. Остальным клиентам, тем двум, что также ввязались в неприятную историю, Эдхе закрыл рот очень даже вкусной компенсацией морального и физического вреда. Как бы то ни было, муть, поднятая со дна, тихо улеглась на дно, и водная гладь снова засверкала чистотой. Единственное, жаль потерять из списка клиентов Кэсуми, но ничего, и без него дела идут в гору. Даже лучше, что теперь он не будет пользоваться услугами Эда. Кроме него над парнями так никто не издевался. Конечно, ему можно было и отказать, но, опять же, прибыль терять не хотелось, да и портить отношения тоже. Всё решилось само собой.***
Билл неторопливо собирал вещи, подолгу раздумывая чуть ли не над каждой: брать с собой или оставить?.. Дорожная сумка не отличалась большими размерами, да и много забирать просто не хотелось. Сложив, наконец-то, вещи, он застегнул «молнию» на сумке. Последний раз окинул взглядом маленькую комнатку, что служила ему домом. Никаких сожалений он не испытывал. Расставаться с домом Эдхе не жаль. Слишком много боли парень испытал здесь, начиная от порабощения и заканчивая проявлениями «любви» Эда. Его не мог не радовать факт свободы от интимных обязательств перед хозяином. Но что ждёт впереди? Хуже не будет, почему-то он был в этом уверен. Вчера, в рабочем кабинете Эдхе, за его массивным столом, у них состоялся сухой разговор о том, что он, Билл, теперь перепродан другому человеку, точнее, сдан в аренду. Срок по его контракту так и остаётся прежним, как и перечисления на личный счёт, которые он не имеет права снимать до окончания договора. Эдхе является основным владельцем, но не несущим более за него ответственности, не считая вопроса страховки перед новым хозяином. Также Эду будет поступать мизерный, но процент с прибыли Билла, плюс единовременная выплата от того же работодателя. Билл не особо много понял из его объяснений, но засомневался перед тем, как подписать какой-то документ. Он бегло пробежал взглядом по тексту: непривыкший к официальному характеру повествования, он, опять же, мало что уяснил. — Не бойся, — Эд усмехнулся, видя его замешательство. — Здесь ты даёшь согласие на смену рабочего места и не имеешь претензий ко мне, как к работодателю. — Шутишь? — Билл изогнул бровь и сменил мужчину презрительным взглядом. — Да у меня к тебе претензий столько, что на всю жизнь вперёд хватит. — Подписывай и вали, — почти прорычал Эд. — Не хочу тебя больше видеть. — Очень рад это слышать. Аналогично. Билл подписал документ и едва не швырнул его через весь стол сидящему в кресле мужчине. Выходя из особняка Эдхе, Билл с улыбкой вспоминал, как тот злился. Проявление негативных эмоций ненавистного человека всегда приятны. Пусть растрачивает нервные клетки и, теперь уже, вымещает злость на ком-нибудь другом. Билл знал: Эд будет скучать по нему и станет тщетно искать замену. Невольно вспомнились слова Кристофера, который не понимал, что именно нашёл в нем Эд. Билл тоже этого не понимал. Возможно, Эдхе в самом деле испытывал к нему нечто большее, чем просто симпатия, но, в его случае, всё принимало извращённый характер. Сценарий мог повернулся по-другому, но алчность с жаждой денег оказались сильнее. Он сел в ждавшую его машину и, ни разу не оглянувшись, покинул территорию особняка. Билл не видел того, как из окна своего кабинета за ним наблюдал Эдхе. Сжав кулаки, он смотрел на худую фигуру брюнета и понимал, как сильно его не хочется отпускать. Он вспомнил изогнутую бровь и презрительный взгляд, от которого мурашки бежали по коже. Наверное, этим брюнет и отличался от остальных. Никто не смел смотреть на Эдхе, так как смотрел он. Это злило и нервировало. Но, одновременно с этим, вызывало похоть с неистовым желанием подчинить себе того, кто никогда не изменит своего взгляда.