Славные рогалики

      Я с огромным трудом доставил пьяного Уэя до дома. Будить больного Майки было бы кощунством, поэтому я дотащил висящего на моей шее Джерарда до спальни. Он что-то бормотал, чаще всего он оскорблял себя. Мне было чертовски жаль его, но я ненавижу жалость, поэтому предпочел всеми силами это отрицать. То, что мне его жалко. Джи посмотрел на меня затуманенными пьяными глазами, а потом вдруг неожиданно серьезно сказал: — Останься.       И я остался. Просто не мог и не хотел сопротивляться. Да и домой идти не хотелось, учитывая, в каком состоянии я был. Голова слегка кружилось, в крови было тепло от выпитого, а ноги заплетались. Но, как ни крути, я все равно понимал, что не усну. Никогда алкоголь не сваливал меня, я только вспоминал, мучительно думал обо всем, что есть.       Вот и сейчас так же. Я вздохнул и лег рядом с засыпающим Джи, уставился в штукатуренный потолок. Немного вздрогнул, когда он положил голову мне на грудь. То ли от выпитого алкоголя, то ли еще от чего, но все происходящее казалось удивительно правильным. Может, даже нужным?       И я подумал вот о чем. Дружба, она никогда не начнется с азарта. Друзьями становятся просто так, безо всяких причин. Я не помню, чтобы смотрел на Майки и думал, что вот, мне бы интересно было дружить с этим человеком, я обязан заинтересовать его. Не было такого. Мы просто начали общаться, а если бы меня спросили зачем, я бы не смог ответил.       С азарта начинаются другие вещи. С азарта начинается вражда, если ты чувствуешь, что должен доказать кому-то, что ты лучше его, если чувствуешь, что тебе просто крайне необходимо втоптать его в грязь. Тут огромную роль играет азарт.       И в моем знакомстве с Джерардом тоже был азарт. Не знаю, откуда он взялся и чем кончится, но он есть. И я бы ни за что не осмелился назвать вещи своими именами, будь я трезв. Или будь я самостоятельным, взрослым и здравомыслящим человеком. Но, к сожалению (?), я был пьяным в дрова подростоком.       Любовь? Нет. Это слишком громкое слово для того, что я чувствовал. Я не готов быЛ. Да и вряд ли все было таковым. Рано еще.       Но что-то иное определенно было. Интерес? Наверное. Но простой интерес заставил бы испытывать до ужаса странные чувства при виде Баллато? Вряд ли. Черт. Не хотел же вспоминать про нее. И зачем вспомнил? Да потому что я дурак. Это вообще неоспоримая истина.       С такими мыслями я и уснул, ощущая тяжесть джерардовой головы на моей груди и совершенно не понимая, что буду делать дальше. Как я буду жить дальше.

***

      Я проснулся от ужасной головной боли. Во рту было ужасно сухо и чувствовал я себя, мягко говоря, отвратительно. Слава богу, в которого я никогда не верил, приболевший Майки еще спал, равно как и его старший брат, неприлично сильно прижавшийся ко мне. Господи, что мы вчера творили. Что я вчера творил. Надо было просыпаться, хорошо только, что сегодня суббота, а это значит, что в школу идти было не нужно. И счастлив я был просто немеренно. Только вот следовало бы вылезти из-под Джи.       Это я и попытался сделать, однако Джерард проснулся, проморгался, комично попытался пригладить волосы, но только еще сильнее их растрепал, и сонно посмотрел на меня из-под пушистых ресниц. От такого зрелища я не сдержался и засмеялся в голос, за что вполне заслуженно был столкнут с кровати и сейчас сидел на мягком ковролине и потирал отбитое бедро. — За что? — возмущенно протянул я, потирая виски от боли, пронзившей их. Как бы я ни старался, похмелье никуда не делось, чтоб его. — Сам знаешь, за что, — исчерпывающе ответил Уэй, хитро улыбаясь, — что за дерьмо мы вчера пили? — Понятия не имею, — фыркнул я, все еще не пытаясь встать с пола. А что, мне и тут неплохо, — Ты же сам покупал. — Ты же сам покупал, — передразнил меня Джерард, изображая мой голос слишком высоким, — Ты же там учишься, должен знать все бухло в округе.       Джи посмотрел на меня с видом победителя, что, впрочем, получилось у него не очень, учитывая жуткую головную боль после отвратного алкоголя. Я лишь похлопал ресницами, пожал плечами и, признаться, пребывал в абсолютной растерянности, которую прервал появившийся в дверном проеме Майки. Он как скример, ей богу! — Что, так понравилось спать с моим братиком? — ехидно заметил Майки, не меняя, однако, выражения лица. Майкос меланхолично отхлебнул кофе, я прекрасно знал, что он крепкий и без сахара, а я такой не пил, — Доброе утро, Джерард.       Младший Уэй безо всяких прелюдий завалился в комнату и уселся прямо на то место, где всего каких-то десять минут назад спал я. — Хуютро, Майки, — Джи обхватил головы ладонями и упал обратно на мягкую подушку. И я, в общем, неплохо его понимал, потому что бадяга, которую мы пила вчера, была нереально очень отвратительной. И, как я считаю, младшему следовало войти в наше положение, но, видимо, сам Майкос так не считал. Но на это, впрочем, было наплевать, ибо громко он никогда себя не вел, за что сейчас следовало быть ему благодарным. Я и был.       Джерард с тихим воем и очередью из нецензурных выражений показал брату средний палец и удалился из комнаты. Майки сразу же накинулся на меня с расспросами со взглядом какой-нибудь домохозяйки из типичного ситкома. Аж противно. — Ну? — выдал, наконец, мой друг. — Что? — я непонимающе захлопал ресницами, круглыми глазами глядя на Уэя, несмотря не то, что у меня дичайше раскалывалась голова. — У вас было? — Майки поиграл бровями, что вызвало у меня усмешку, потому что сделал он это весьма забавно. — Что? — я все еще не понимал, что он пытается донести. Привет, меня зовут Фрэнк и я тупой. Майкос, видимо, негласно поддерживал мою точку зрения, так что он просто ударил рукой по своему лбу и покачал головой. А у Брэндона, кстати, большой лоб. Понятия не имею, к чему я это. Просто так. Вспомннилось. — Ты тупой? - и до меня дошло, что пытался спросить младший Уэй, а потому я упал на ковер и громко захохотал. Это предположение было настолько абсурдным, что вызвало у меня притуп истерического смеха. - Ну чего ты ржешь? Мой старший братик, между прочим, знатный бабник. Ну, в смысле, он больше не по бабам, конечно, но... - Майки не успел договорить, потому что из дверного проема прямо в его голову прилетела какая-то тряпка, а вслед за тряпкой вальяжной походкой вошел Джерард, грациозно наклоняясь и протягивая мне стакан с шипящей в нем таблеткой. Я молчаливо кивнул Уэю в знак благодарности, хотя в этот самый момент был готов, наверное молиться на этого парня, потому что едва я залпом выпил стакан этого божественного напитка, головная боль стала утихать. - Джерард, можно я создам церковь в твою честь? Там будут твои иконы везде развешены и все такое, - я взмахнул руками, показывая, очевидно, развешенные иконы. - Я только за, - мурлыкнул Джи, запрыгивая на кровать и садясь в позе лотоса. - Прекрасно, - улыбнулся я, а Майки изобразил рвотный рефлекс, вызывая вполне закономерную реакцию у меня, - Что? - Педики, - фыркнул младший Уэй, закидывая руки за голову и приоткрывая один глаз. - Я знаю, что я гей, Майки, - закатил глаза Джерард. - Ну а Фрэнк пока, очевидно, не в курсе, что он гей, - заикал, словно голубь, Майкос. Назвать это смехом просто язык не поворачивался.       Как-то я пропустил тот момент, когда все уставились на меня. Потому что я и правда был совершенно не в курсе, что гей, но мысли, наводняющие мою голову, явно не прозрачно намекали на такой исход.       Ой, что-то еще будет...