Герои второго плана

Время действия: Девятый эпизод Допущения: Главная героиня встретила на пляже Натаниэля и Амбер Лениво растянувшись под лучами палящего солнца и закрыв лицо книгой, Шарлотт философски отметила, что сложившийся вариант развития событий этого дня определённо не являлся худшим из возможных. Предложение о совместной поездке на пляж с Амбер и её обожаемым братом девушка принимала со смиренным отчаянием осуждённого-смертника. Они были слишком давно и слишком хорошо знакомы, а потому Шарлотт понимала: общение подруги и Натаниэля в лучшем случае закончится скандалом, в котором ей самой уготовлена незавидная роль то ли подушки безопасности, то ли боксёрской груши. Но для Амбер отношения с братом были одной из немногих вещей, действительно имеющих значение. И Шарлотт не могла этого не знать. Однако судьба посчитала нужным ввести в игру ещё одного персонажа. Переведённой прошлой осенью ученице не повезло стать яблоком раздора в этих запутанных семейных отношениях. Чем больше неудачливой девушке симпатизировал ответственный староста, тем сильнее её ненавидела школьная принцесса. И вот теперь, увлёкшись такими страстями, каким позавидовал бы любой бразильский сценарист, троица как-то совсем позабыла о Шарлотт. Не то чтобы та возражала. — Привет! Скучаешь? — игриво поинтересовался кто-то. Неохотно оторвавшись от книги, девушка огляделась по сторонам, искренне надеясь, что вопрос адресовался не ей. К сожалению, здесь, вдали от людной части пляжа, не было никого, кроме неё самой и высокого смуглого юноши с самоуверенной усмешкой на лице и доской для сёрфинга в покрытых татуировками руках. Быстро оценив масштаб опасности, угрожающей тихому и спокойному отдыху, как катастрофический, Шарлотт решила использовать своё самое серьёзное оружие. Плотно сжав губы, она смерила непрошенного собеседника убийственным взглядом и скептический вздёрнула правую бровь. Блестящее над глазом колечко пирсинга придавало этому жесту особый, ни с чем не сравнимый оттенок всепоглощающего презрения. — Нет, наслаждаюсь одиночеством. Однако на настойчивого позёра, как его мысленно окрестила девушка, психологическое давление не оказало, кажется, вообще никакого влияния. Не успела Шарлотт вернуться к чтению, как парень, зря времени не теряя, заговорил вновь: — Всегда считал, что одиночеством гораздо интереснее наслаждаться вдвоём. Не хочешь прогуляться по пляжу и немного поболтать? — Сильно сомневаюсь, что у нас найдутся общие темы для разговора. Голос девушки вполне мог спровоцировать начало нового ледникового периода, но легкомысленного повесу не пробрало даже это. — Давай так, — хитро прищурил он свои пронзительные зелёные глаза. — Я назову имя главного героя твоей книги, а ты признаешь, что со мной есть, о чём разговаривать. И мы сможем спокойно прогуляться по пляжу. Презрительного фырканья Шарлотт сдержать не удалось. Похоже, наслушавшись от своих многочисленных девушек — а в том, что их было немало, сомневаться не приходилось — рассказов о самых популярных любовных романах, юный казанова возомнил себя гуру женской литературы. Но на этот раз его ждало разочарование. — А если ты ошибёшься, то оставишь меня в покое? — Слово сёрфера, — заверил юноша, и в его глазах заплясало пламя азарта. Уже предвкушая скорую победу, Шарлотт усмехнулась и продемонстрировала темный переплет библиотечной книги с истёртой серебристой надписью «Игра в бисер». Интересно, чьё имя назовёт этот дамский угодник? Эдварда Каллена или Кристиана Грея? — Йозеф Кнехт. Только годы тренировок позволили девушке сохранить на лице беспристрастное выражение, однако глупый вопрос уже успел сорваться с языка: — Что? — Йозеф Кнехт, Магистр игры, главный герой романа Германа Гессе «Игра в бисер». Я думал, ты знаешь, — с нескрываемым сарказмом повторил парень. Только тогда Шарлотт осознала, что её только что банально, по-детски развели на слабо. Мысленно помянув собственные умственные способности в самых изысканных выражениях, она заложила недочитанную страницу и неохотно поднялась с полотенца. — Ладно, признаю, с тобой действительно есть, о чём поговорить. И вдобавок я должна тебе прогулку. Ослепительно улыбнувшись, сёрфер подхватил девушку за руку, и они вместе неторопливо побрели вдоль кромки воды. — Могу я узнать ваше имя, моя хмурая леди? — шутливо поинтересовался юноша. — Не помню, чтобы обещала рассказывать что-то о себе. Пламя азарта в зелёных глазах явно грозило перерасти в самый настоящий пожар. Задорно взъерошив свои выгоревшие почти добела волосы, парень спросил: — Неужели для этого мне придётся вспомнить ещё пару литературных героев? — Это слишком просто. Ответь лучше, — на мгновение запнулась Шарлотт, — как называлась ферма Саймона из «Убить пересмешника»? — Пристань Финча. С трудом подавив тяжёлый вздох, девушка поймала выжидающий взгляд сёрфера, помедлила и наконец представилась: — Шарлотт. — Шарлотт… — повторил юноша, перекатывая её имя на языке. — А я Дакота, хотя все зовут меня Дейк. — Рада знакомству, — поджала губы девушка, сама не понимая, были её словах сарказмом или только предельно честной констатацией факта. Урок сёрфинга, на который Шарлотт нарвалась после очередного правильного ответа спортсмена-литературоведа, с самого начала стал уплывать куда-то совсем не в те широты. Лучезарно улыбаясь, юноша бережно придерживал её сзади за талию, попутно объясняя: — Опусти немного корпус. Вес нужно распределять равномерно на обе ноги… Чувствуя себя как никогда нелепо, девушка никак не могла понять, почему опять пошла на поводу у Дейка и вляпалась в очередную, далеко не первую за этот день, авантюру. С другой стороны, оправдывала она себя, кто бы мог предположить, что весьма легкомысленный на вид парень смог продраться сквозь специфический слог Джойса, и потому без труда вспомнит незначительную подробность откуда-то из середины его неподъёмного «Улисса»? — А это ничего, что мы стоим на берегу? — нерешительно поинтересовалась Шарлотт. — Новичку не стоит сразу лезть в воду, — терпеливо объяснил юноша. — И потом, ты, помнится, согласилась, что урок будет проходить по моим правилам? — Кто же знал, что ты окажешься таким начитанным… — А чем ещё заниматься, когда вокруг нет ни волн, ни красивых девушек, как не чтением? — невозмутимо пожал плечами Дейк, и из-за этих игривых искорок в его глазах невозможно было понять, шутил он или говорил серьёзно. Сосредоточиться на уроке было делом отнюдь не простым, потому что внимание девушки постоянно возвращалось к горячей ладони, скользящей всё ниже и ниже по плавным изгибам её тела. Наконец она не выдержала и резко развернулась к своему тренеру, намереваясь высказать всё, что думает о его сомнительных методах преподавания, но вместо этого почему-то оказалась сжата в крепких, настойчивых объятиях. Дейк мягко притянул Шарлотт к себе, приподнял за подбородок её лицо и склонился так непозволительно близко… — Сколько лет шёл дождь в Макондо? — резко выпалила девушка. — Что? — переспросил парень, замерев в паре считанных сантиметров от её губ. — Сколько лет шёл дождь в Макондо? В книге «Сто лет одиночества»? Изучающий взгляд, от которого по всему телу пробежали мурашки, скользнул по залитому румянцем лицу. — Понятия не имею. Я ещё не дочитал до этого момента, — выдохнул Дейк, чтобы в следующий миг впиться в неё головокружительным, страстным поцелуем. То, что этот пробирающий до дрожи поцелуй не остался безответным, Шарлотт поняла не сразу. А когда поняла, сразу же отпрянула смущенно пряча глаза. — Это было нечестно! — возмущённо заявила она. — Ты… Ты… Загорелая современная пародия на Ловеласа! Потратив несколько секунд на осознание этого специфического оскорбления, юноша заливисто рассмеялся. — Для вас кто угодно, моя дорогая, юная, невинная Кларисса! Девушка неопределённо фыркнула и с разбегу нырнула в холодную воду.

***

— Прости, прости, прости, — виновато тараторил голос Амбер в телефонной трубке. — Мы должны были провести этот день вместе, втроём, а взяла и вот так тебя бросила… Мне действительно очень жаль, что всё так получилось. — Не расстраивайся, я всё понимаю, — прервала Шарлотт её искренние, но оттого не менее заунывные причитания. — Наверстаем в другие выходные. Правда, Амбер ещё на знала, что в эти выходные её подруга будет занята. И в следующие тоже. И в те, что будут после них. В конце концов, в мире ведь ещё так много книг!