Путь сокола

      Дождь закончился незаметно. Я проснулся от наступившей тишины. Многочасовой шум капель, стучащих о землю и потолок моей пещеры, стал мне почти родным. Когда он смолк, я тут же открыл глаза и сел.       Регенерация получилась невероятно болезненной. Казалось, что меня разобрали по кусочкам, а потом опять кособоко собрали. Восприятие притупилось. Я чувствовал себя беспомощным и слабым. Пальцы, плечо, нога и рука болели и практически не слушались. В первые несколько дней перелета я не давал им отдыха, и вылечились они только сейчас. Сил не было что-то делать. Еще никогда в жизни такая усталость не сковывала тело. Скажу больше, я даже украденный меч не вынимал из ножен, дабы полюбоваться, а это уже о многом говорит.       В те времена я еще понятия не имел, какие сюрпризы преподнесет мне всеми правдами и неправдами завоеванный меч.       Лес, в котором я нашел пристанище, был полон нежити. У какого-то болота я приметил гнездо нагов, на опушке возле пастбищ земля забугрилась норами лисиц-оборотней. Возле реки к камню была прибита табличка: «Не ныряти. Водяной поймати и съести». — Как же он вас, людишек, переваристи? — буркнул я, полоская в реке одежду.       На всякий случай в сокола я до полного выздоровления не превращался. Тело ныло. Мне хотелось спать.       Малиновая вспышка за лесом застала меня врасплох. Я свалился в реку и тут же запутался в рыбачьих сетях. — Съем, — шепнули мне в самое ухо из воды. — Подавишься, — буркнул я в ответ и ударил кулаком по отражению водяного. — Что там такое? — Магик нагов крушит, — захихикал водяной. Еще бы ему не радоваться, за водоемы они с полузмеями давно воюют. — О-о-о, побежали-поскользили, бултых их разбултых!       Я кивнул и выбрался из реки. До нагов мне дела нет, между нашими народами с давних времен нейтралитет. И я безо всяких угрызений совести решил нейтрально плюнуть на нагов и продолжить собственную регенерацию.       Одежда была мокрая и неприятно липла к телу. Но простуда оборотней не берет, да и других вещей у меня не было. Зато земля показалась мне удивительно теплым и мягким ложем. Я опустился на траву и закрыл глаза.       Поначалу мне снилось что-то странное. Во сне я шел по городской улице и подавал нищим золотые монеты, а они в ответ ухмылялись зубастыми пастями и говорили: «Мы бы поблагодарили, да у нежити нет души». Но потом неприятный сон словно крючком выдернули из моей головы.       Я стоял на поляне в том же лесу. Мимо меня с воплем проскользил наг с опаленной шкурой. Я отшатнулся и прошел сквозь дерево. «Дожился с магами, уже и сны вижу», — подумалось мне.       Вокруг царил хаос. Змеиные дома из камыша и широких листьев словно разорвало на части. Деревья вокруг болота горели. Пахло дымом и кровью. В глазах мечущихся нагов полыхало безумие. Огня они боятся не меньше, чем оборотни — серебра.       Магик на вид был очень щуплым. Я даже подумал, что, если бы змеям пришло в голову дунуть на пацана, он бы улетел, сверкая значками выпускника Академии Магии. Вот колдун поднял руки и прочитал заклинание.       А вот его самого подняло, пару раз перевернуло и шмякнуло грудью оземь. "Интересно, он выпускник потому что что-то умеет, или просто решили, что в пустую голову знаний не заложишь?" — подумал я, наблюдая за студентом из-за дерева. — Ну что такое! — раздался обиженный голос самого адепта. И тут я понял, почему магик такой мелкий. Это была девушка. — Стойте на месте! Я в вас не попадаю!       Моему удивлению не было предела. Попадись это чудо мне, я бы ею позавтракал. А то все ягоды да ягоды.       Сосредоточение на лице магички, казалось, достигло апогея. Она достала из сумки книгу с заклинаниями и стала читать одно, старательно выделывая пасы рукой.       Я наблюдал внимательно и, честно признаться, готов был вдоволь посмеяться над групповым насморком у нагов, всё-таки заклинание она произносила удивительно, перевирая все до единого ударения. Но не тут-то было. Вокруг девушки раскрутилось черное широкое кольцо. Наги как подкошенные падали без дыхания. Меня даже во сне пробрала дрожь.       В эту же секунду я проснулся. То есть, мне так показалось. Я смотрел глазами своего тела в небо. Но двинуться не мог. Несколько голодных нагов оплели мне хвостами руки и ноги. Третий готов был разрезать меня на порции моим же прекрасным мечом! — Оружие брось, — рыкнул я на это ползучее.       Черное кольцо вырвалось из леса и лизнуло хвосты нагам. Я видел, как угасают их глаза и опускаются руки. Одно из тел упало прямо на меня. Я поморщился и стал спихивать холодные чешуйчатые кандалы. — Маги… Как же они мне надоели, — недовольно бурчал я себе под нос, наскоро кидая в заплечный мешок все свои сбережения: две краденные буханки хлеба и два меча. Один не краденный.       Лишь только я сделал шаг в сторону, как сознание пронзила боль. Вокруг меня кружилось черное кольцо.       Перед моими глазами медленно разворачивался древний трактат. Сначала шло заклинание на незнакомом языке. Потом его описание. Я чуть поморщился, поняв, что черная сила, убившая нагов, была некромантией.       Я чувствовал себя, как школьник, которого заставляют учить уроки строгие родители. Боль не позволяла разогнуться и оторвать глаза от надписей. Нехотя вчитался и застонал в голос. — Да будут прокляты все маги!       Длинный свиток исчез, растворившись в кровавом тумане.

***

      Магичка напевала что-то и собирала вещи. Мне хотелось разорвать ее на части. Я предвидел потасовку. Любой уважающий себя волшебник накинется на оборотня с посохом, а как в том иссякнет заряд, начнет душить. Таковы уж никчемные традиции наших народов, появившиеся еще во времена сотворения мира и живущие по сей день. — Как охота? — мрачно спросил я.       Девушка обернулась с испуганным писком, а я спокойно перебрался ей за спину. — И не жалко змеек?       Магичка подняла голову и посмотрела на меня. Глаза у нее были безумные. Интересно, учат их в Академии чему-нибудь практическому, полезному, или они все десять лет порталы пытаются настраивать? — Мне надо было, — жалобно, как бы оправдываясь, отозвалась девушка. — Мне так сказали. — А оборотней не жалко? — не слушая ее лепетания, продолжил я. — Каких оборотней? Я не трогала оборотней, — бестолково повторяла магичка, с белым лицом оседая на траву.       Я поймал ее за ворот мантии и стал держать так, чтобы этому созданию не взбрело в голову хвататься за посох. — А хотя бы себя саму не жалко?! — рявкнул я погромче.       Девушка совсем утонула в своей мантии, и теперь я видел только ее перепуганные зеленые глаза и две светлые косички, торчащие поверх ворота. — Жа-а-алко, — согласно протянула она. — Вот и мне тоже, — буркнул я и разжал руку. Колдунья заскулила что-то умоляющее и отползла подальше.       Я всегда удивлялся, как легко живые существа привыкают к хорошему. К удобству, почестям, силе. Магичка была выходцем главнейшей из трех великих стран. Наверняка дома она гордилась победами прошлых поколений, прекрасными домами, удобной жизнью, учебой в самой престижной академии — магической. Жить так легко и комфортно, особенно если не вспоминать, что все это создали прошлые поколения и что негоже хвастать тем, к чему ты не приложил руки.       Я видел, как гаснет на лице девушки уверенность в себе. Разворошить гнездо перепуганных нагов она смогла и наверняка теперь пророчила себе путь в архимаги и полководцы. И вот теперь она сидит передо мной, оборотнем. В руках у меня нет оружия, и я даже не пытался ее пугать. И все равно волшебница уже мелко дрожит и не может связать и двух слов. — Ты когда-нибудь заглядывала дальше описания заклинаний? Читала, к чему они приводят? — продолжал я вызверяться на девушку.       Она закрыла лицо руками. Еще не плакала и даже не всхлипывала, но уже явно приготовилась. — А что я такого сделала? — едва слышно спросила она. — Спасла ты меня, вот что! — презрительно бросил я и опустился на землю рядом с ней. — Так что же в этом плохого? — Некроманты не спасают жизнь, они ее покупают, — буркнул я. Следующие слова дались с трудом. Мне было бы проще откусить себе язык, но делать нечего. — Ты наняла меня в услужение лет на десять, не меньше.       А ведь я свято верил, что больше никогда не свяжусь с магом.