Раскрыть преступление

      Когда на пороге вырос второй подозреваемый, черты лица сеньоры Бьянки как-то странно заострились, она села очень прямо и перестала подавать признаки жизни. Занзас поднялся с места, принял из рук Скуало документы и вышел к гостю. Ссутулившийся над столиком парень смотрел на него диким волчонком.       – Какого чёрта вы меня сюда вызвали?! – Следователь сел, спокойно глядя в огромные зелёные глазищи оппонента, и молча раскрыл папку, про себя отмечая, что в этот раз, видимо, будет настоящий допрос.       – Гокудера Хаято?       – Да, это я! Зачем меня вызвали, повторяю?!       – За мясом. – Гокудера поперхнулся от возмущения. Детектив тем временем продолжил: – Двадцать лет, студент, подрабатываешь репетитором по математике. Всё верно? – Занзасу совершенно не хотелось выкать этому сопляку – больно наглым тот казался, – зато хотелось позлить.       – Верно. Я вопрос вообще-то задал! – Он приподнялся, опираясь руками о края столешницы и встряхивая короткими светлыми волосами.       – Я слышал, – всё так же спокойно отозвался следователь.       – Ну так отвечай!       – Заткнись! Вопросы здесь задаю я. Или тебе хочется пару дней пожить в обезьяннике? – Тот плюхнулся на место, глядя на мужчину загнанно и часто дыша. Занзас подождал, пока он немного возьмёт себя в руки, и перешёл к делу. – Твою сестру ограбили, знаешь?       – Знаю, – выплюнул Хаято и глубоко вздохнул в последний раз, затихая.       – Отлично. Рассказывай всё, что знаешь. – Тот недолгое время молчал, собираясь с мыслями, а потом неохотно процедил сквозь зубы:       – Разругалась со своим муженьком и вернулась домой плакаться. Все мозги нам проела. А когда наконец к себе убралась, вынесли там уже всё.       – Что вынесли, ты знаешь?       – Нет. Знаю только то, что этот её Реборн должен был повесить её со злости. – Гокудера раздражённо сдул со лба чёлку.       – Хм. Отношения с сестрой.       – Чего?       – Твои отношения с сестрой, рассказывай. – Правой рукой Занзас облокотился о спинку стула. Хаято смотрел на него так, будто тот спросил «сколько будет дважды два?»       – Ненавижу. Я ненавижу её.       – Почему?       – Потому что ненавижу! Следующий вопрос.       – Не дерзи, мальчишка! И отвечай спокойно. Почему у тебя плохие отношения с сеньорой Бьянки?       – Да потому, что она всегда была больной на голову, а с появлением Реборна последние мозги растеряла!       – Конкретнее.       – Конкретнее некуда – я всё объяснил. – Он откинулся назад и скрестил руки на груди.       – Так, слушай сюда: Реборна убили, на следующий день из его с твоей сестрой дома украли дорогущую коллекцию оружия. Я расследую это дело, и ты под подозрением. – Хаято упрямо сжал губы, но смотрел уже не так уверенно. – Если я узнаю, что виноват ты – посажу. И жалеть тебя никто не станет.       – Я не виноват! – Он снова вскочил на ноги.       – Сидеть! Докажи, раз не виноват.       – Как доказать?       – Где ты был в субботу?       – Дома, где же ещё? Я почти три дня взаперти с этой сумасшедшей провёл! Приехала в четверг, разревелась, грозилась руки на себя наложить. А мы все отпаивали её валерьянкой насильно и следили, чтоб действительно не натворила чего! – Гокудера теперь был, пожалуй, больше раздражённым, чем люто ненавидящим и, наверное, немного смущённым тем, что признался, как сам помогал сестре – Занзас заметил.       – И вообще никуда не выходил из дома? – Тот задумался.       – Выходил. В субботу в семь часов вечера уехал. Встретился с друзьями, потом пошёл на работу.       – Понятно. Иди отсюда, пока мне не захотелось тебя о чём-нибудь ещё спросить. – Хаято резко поднялся с места и отскочил к двери.       – Д-до свидания, – заикнувшись, попрощался он и выскользнул в коридор. Занзас привычным маршрутом последовал к остальным.       Как только он вошёл, сеньора Бьянки повернулась, готовая к долгому серьёзному разговору. Это было заметно по её нахмуренным бровям и подрагивающим губам. Детектив знакомо уселся на до сих пор храпящего Рёхея и задал интересовавший его вопрос.       – Вы не ладите с братом. Почему? – Она немного пожевала губами, отведя взгляд в сторону – вопрос хоть и был ожидаемым, но всё равно больно резанул по воспоминаниям.       – Мы не родные. Сводные, иначе говоря. Моя семья жила совсем спокойно и счастливо, пока отец однажды не привёл в дом японку – молодую талантливую пианистку и новую любимую женщину. Уже беременную. Не знаю, так ли на самом деле мы были счастливы – мне тогда было всего три года, и события тех дней мне знакомы лишь по рассказам матери. Та девушка, как я сейчас сама понимаю, была слишком честной и совестливой, чтобы разрушить нашу семью. Поэтому она ушла, как только родился Хаято. Ушла, но его оставила – на этом настоял отец. Из каких соображений, правда, даже не догадываюсь. Так у меня появился младший брат. Мы жили, должно быть, даже счастливее, чем раньше. Мама, если и испытывала неприязнь к нему, то очень хорошо её скрывала. Ну а потом, он случайно узнал правду. Опять же, конечно, как?.. Вот узнал и обозлился на всех. Порывался уйти жить к матери, но та уже умерла от какой-то болезни, да и отец не хотел его отпускать. – Бьянки усмехнулась. – Таким образом вышло, что я – любимая родителями дочь, а он – никто. Только имя и есть. Хаято, конечно, умный мальчик, но его логика меня порой убивает. Хотя я не знаю, как бы сама поступила на его месте…       – Ясно. – Следователь потёр ладонью подбородок. – Он действительно был дома с четверга по субботу?       – Да, был. И он правда уехал раньше меня на репетиторство.       – Во сколько он вернулся, вы не знаете? – Бельфегор потеребил свисающую с виска прядку своих волос между пальцами.       – Когда я вернулась домой, была половина одиннадцатого. Ещё через полчаса, уже зная, что произошло в оружейной комнате, я позвонила родителям, спросила, что мне делать. – Она смотрела сквозь стоящий в углу комнаты шкафчик. Леви проследил взгляд её пустых сейчас глаз и как-то нервно хмыкнул. – Я говорила с матерью. В какой-то момент послышался ужасный грохот из трубки. Мама сказала, что это вернулся мой братец. В одиннадцать. – Бьянки несколько раз медленно моргнула и отмерла. Занзас задумчиво рассматривал её бесстрастное лицо.       – Он, ваш брат, мог сделать такое? – Она промолчала. – Кхм, ладно, продолжим.