Счастливого Рождества

- Как это не пустите?! Да вы не имеете пра... Договорить Эмили не дали, попросту вытолкнув за дверь. - Я буду жаловаться! Лицо охранника осталось таким же невозмутимым, женщина за стойкой администрации устало вздохнула. Эмили топнула ногой и развернулась к спутникам. - И слушать не хотят! Да за кого они меня держат? - Может, просто, не стоило сразу так на них набрасываться? Ты слишком много шумишь, - под недоумевающим взглядом подруги Мэг поспешила исправиться, - иногда. - Я совершенно спокойно изложила ей ситуацию, а она на нас как на бездомных смотрела! - Джонс закатила глаза. - Чертова элита. Яо почти ничего из их диалога не понял, кроме того, что все плохо. Так ему что, в номер не попасть? И где же придётся ждать свою группу до вечера? Вряд ли они не заметили, что он потерялся, хотя, всякое бывает. Но мобильник, как назло, сел, а наизусть номера гида он не помнил. Словно бы только сейчас вспомнив о нем, американка обратилась уже к Вану. - Короче, это... Нельзя... как там по-вашему то будет? Не пустят тебя без твоих узкоглазых друзей, парниша, вот. - Она помотала головой и скрестила руки, изображая крест. - Но ты, главное, не паникуй, перекантуешься с нами. Эмили решила, что сейчас будет лучше всего именно отправиться к Ивану, и объяснить все ему. Но не идти же с пустыми руками, не считая, конечно, мягкого мишку и растерянного китайца. - Ну, Мэгги, хватай нашего нового друга, и пойдем за тортом. Более, чем уверена, что Ваня до сих пор на растворимой лапше сидит. Уловив слова "торт" и "лапша", Яо даже не стал сопротивляться и послушно побрел за девушками. Ну, а что ему ещё делать, в конце концов? *** Эмили была абсолютно права, потому как Брагинский еще несколько минут назад задумчиво смотрел на трупик повесившейся в холодильнике мыши. Он не стал откладывать поход в магазин, да и Гилберт наверняка с порога полез бы любоваться пустым холодильником. Разве что, бутылку с собой притащит, а то и две, куда без этого. Поэтому сейчас он в раздумьях стоял возле витрины со вкусностями и таращился на пирожные, не нужные ему вовсе. Даже пребывая в магазине с определённой целью, он все равно мог долгое время раздумывать над своим окончательным выбором. В паре метров от него разгоряченно спорили две девчонки. Одна тыкала пальцем в украшенный клубникой торт и сопровождала это мощной тирадой о количестве калорий, вторая практически молчала, так что спором это назвать все же было трудно. Брагинский окинул их взглядом и вернулся к своему созерцанию сладостей. Вот только знакомый голос был у этой спорщицы. Иван озадаченно обернулся вновь. Черт, только не это, только не сейчас. Это же Эмили. Если она его заметит... Все, прощай дискуссионный вечер с Гилом. Парень стал осторожно двигаться к полкам с хлебом, чтобы скрыться между ними. Позади монолог разгорелся особенно яростно, но уже на какую-то иную тему, от этого русский вздрогнул и задел локтем неудачно расположенные буханки хлеба. Батоны полетели вниз и шумно шлепнулись об пол. Иван понял, что был рассекречен. - Ой, Ваня! А мы тут, как раз, к тебе собирались! Господи, пожалуйста, пусть она уйдет. Девушка оставила свое возмущение и бросилась ему на шею. Он отлепил Джонс от себя, улыбнулся и принялся мысленно заклинать её уйти. Нет, Эмили была очень хорошей, даже замечательной. Просто зачастую переходила границы и этим от себя отталкивала. - Пойдем, выберем тортик! Ты собирался один дома тухнуть? А я специально приехала сегодня, и Мэгги со мной. Но мы к тебе ненадолго! Это обнадежило Брагинского. Он поднял с пола булки, сунул одну из них в корзину, и последовал за уже вернувшейся к сладостям Эмили. Возле нее стояла девушка с двумя русыми хвостиками, по-видимому, и являющаяся Мэгги. Она робко оглянулась и протянула руку в знак приветствия, Иван пожал её и кивнул в ответ. Яо пристально вперился в русского взглядом. Он выглядел хмурым, Ван точно не захотел бы дружить с подобным человеком на месте его новой знакомой. Но только до того момента, как тот тепло ей улыбнулся. Яо даже сам почувствовал какой-то уют. Однако, столкнувшись с ним глазами, он тут же отвернулся. Странный какой-то человек. Вроде и страшно рядом просто стоять, а вроде и нет. В любом случае, Яо понимал, что в подобной компании он максимум до вечера, и поэтому успокоился. Его проводники уже направились к кассам, поэтому он немедля направился следом. - А ты кто такой? - Иван вдруг повернулся к поспевающему за ними китайцу и спросил прямо в лоб. Тот по инерции едва не впечатался в него и отступил на шаг, сжав камеру посильнее. - Это наш найденыш! Он от группы своей отстал, а в гостиницу его не пускают. - А звать-то как вашего найденыша? - Парень не отводил взгляда, хотя это явно пугало объект наблюдения. Эмили имени так и не узнала, поэтому замялась и промычала что-то невразумительное, - Да, да, тебя. Имя твоё. Видимо, его слова обладали каким-то внушительным эффектом, потому-что Яо сразу понял, что от него хотят, и так же зашуганно представился. Этот русский его определённо напрягал. - Да не бойся ты так то, - Брагинский похлопал его по плечу и заговорил уже более мягким тоном, - меня можешь звать Ваня. Что за, черт побери, смена настроений? Китаец почувствовал себя каким-то слишком маленьким и неуместным. Кстати говоря, разница в росте тоже играла здесь свою роль. Прекратив, наконец, читать молитвы в голове, Яо решил, что Ваня все же более дружелюбный, чем кажется. Но все же вызывающий опасения. *** - Спокойно! Девушка, прекратите уже истерику! - Конечно, Гил преувеличил, но все эти метания Фернандеса его уже не забавляли. Тот остановился и жалостливо на него посмотрел. Детский сад, честное слово, один убегает, у второго по этому поводу уже пошел сдвиг по фазе. - Прямо сейчас мы разворачиваемся и идем к Брагинскому. Он, конечно, проблемы не решит, но помочь - поможет, хотя бы советом. Пойми уже, что твоя Ромашка сама виновата, и ничего с ним случиться не могло. Антонио глубоко вдохнул и выдохнул. Все же, он привык к тому, что практически опекал Ловино, и подобное событие заставило его ужасно переживать. - Ты прав. Пойдем. - Он последний раз глянул на экран телефона, который сейчас не оповещал ни о СМС, ни о звонках, и двинулся вслед за другом. Сумерки еще не пленили город, но небо было готово налиться пронзительным синим цветом. Улицы уже не казались испанцу такими жизнерадостными. Все же, лучше бы Варгас был рядом, пусть даже угрюмый. Он ведь не умел слишком долго обижаться. И как же теперь веселиться, зная, что Ловино где-то один, в незнакомом городе, когда все вокруг погружены в праздник? Карьедо явственно представил себе замерзшего и присыпанного снегом итальянца, слившегося из-за снега с лавочкой. Боже, ну почему так стыдно, он ведь, вроде, ничего плохого не сделал? *** Если Иван уже смирился со своей участью, то Артур делать этого не желал. Скорее всего, на месте встречи его уже никто не ждал, как никак, он проторчал в пробке где-то с час еще до того, как натолкнулся на противного француза. А жаль, на фото та девушка казалась довольно симпатичной. И что же вместо этого? А вместо этого он сейчас идёт непонятно куда, чтобы, как сказал Франциск, забинтоваться с ног до головы и закататься в гипс вместо бетона. - Ты уверен, что это так необходимо? Меня, вообще-то, ждали. - Как можно спокойнее заговорил Керкленд, прижимая к лицу платок. М-да, пустяком это не назовешь, но вся ситуация казалась ужасно глупой. - Кто бы там тебя ни дожидался, ты в таком виде хоть бы постыдился им показаться. - Бросил в ответ Бонфуа и ускорил шаг. Гилберт, наверно, уже дома у Ивана, раз так кричал в трубку немного ранее. Он сам не понял, откуда это "благородство" взялось, особенно, если учесть, что старый знакомый его на дух не переносит. И сам Франциск не понимал, больше он его любит или ненавидит. Но попытка это выяснить обернулась каким-то неоднозначным исходом. Наверно, это все же было желание выяснить все до конца, чем действительно помочь. Взрослые люди, в конце концов. Франциск постучал в дверь, но никто не ответил. Забавно будет, если там никого не окажется. Керкленд и так уже готов его с костями сожрать. Спустя секунд десять напряженного молчания, он потянул за ручку и дверь легко поддалась. Бонфуа несмело перешагнул через порог и огляделся. В коридоре висели куртки и стояла обувь, значит, кто-то здесь все же был. Буквально тут же рядом нарисовался Байльшмидт, но, судя по лицу, он ожидал увидеть кого-то другого. - Э, ты же, вроде, только вечером появиться собирался? - Вместо приветствия спросил он и поспешил закрыть дверь. - Собирался, но обстоятельства переменились. - Вижу я все твои обстоятельства, здорово, Арти, давно не виделись. Опять сцепились, что ли? Артур сохранял просто олимпийское спокойствие. Он только помотал головой и пробурчал что-то про неудачное падение. Оценив про себя совсем не праздничную обстановку в доме, он несильно толкнул виновника происшествия в плечо: - Ты притащил-то меня сюда зачем, просто постоять? Ну, так я тогда пойду? - Тебе лишь бы смыться. Подожди, я поищу аптечку, - не разуваясь, он отправился на поиски сего предмета, - Гил, а где хозяин то? - Нет его, мы пришли, а дверь открыта. Забыл запереть, наверно. Там, кстати, наш Антонио депрессует в комнате. Франциск на это пожал плечами и заглянул в дверной проем комнаты. В самом деле, на диване, напротив пушистой зеленой елки сидел совершенно подавленный Тони. Отлично, нужно будет ещё и с ним повозиться. Бедный Иван, это Рождество обещало быть самым необычным из всех, которые ему доводилось проводить.