***
Последующие две недели для Тобиаса и Беатрис превратились в игру в кошки-мышки. Канадец повсюду искал ее: приезжал в университет, ежедневно осаждал языковой центр, донимал бесконечными расспросами Шону, Линн и Кристину. Но Беатрис словно растворилась в воздухе. Она не появлялась в университете; бросила так нравившееся ей преподавание в центре, передав свои группы и свою комнату колумбийскому студенту, которого курировала; ее телефон постоянно был вне зоны доступа. Трис все время проводила в фото-студии Джорджа Ву и дома у брата. Это были единственные места, где ее никто не мог обнаружить. Она рассказывала Тобиасу о новой работе на фотографа, но, к счастью, не называла ни имени, ни адреса. А у Калеба, как и у родителей, ее точно никто не стал бы искать, зная о непростых взаимоотношениях в семье Приор. Лишь однажды обеспокоенная Кристина позвонила брату Беатрис, чтобы узнать, когда тот в последний раз видел свою сестру. Больше его никто не беспокоил. Калеб внимательно наблюдал на работе за Тобиасом и прислушивался ко всем разговорам, что у него за последние месяцы уже вошло в привычку. Начальник плохо выглядел, был раздражительным и рассеянным. Подчиненные шептались, что его бросила подружка. Несколько раз Калеб порывался поговорить с Беатрис об Итоне, считая, что ситуация не так однозначна, но сестра и слышать ничего о нем не желала. Лишь дважды Беатрис покинула свою новую зону комфорта: чтобы объясниться с Алом и забрать документы из университета. Оба раза она смогла избежать встречи с канадцем. Трис ждала марта, когда Тобиас должен был улететь в Торонто. Тогда она сможет подумать, что дальше делать со своей жизнью. Но когда март уже близился к середине, оказалось, что Итон все еще в Чикаго. И Калеб как-то обмолвился, что не было похоже, чтобы канадец вскоре собирался уезжать. Джордж Ву должен был скоро улететь в Аргентину — это означало потерю постоянного заработка для Беатрис. Ее сбережений едва бы хватило на пару месяцев, а сидеть на шее у брата не хотелось, как и обращаться за помощью к родителям, которые, по словам Калеба, рвали и метали, когда узнали, что младшая Приор отказалась продлевать контракт с университетом. Надо было искать работу, но из-за страха случайно встретиться с Тобиасом, Беатрис бесконечно откладывала поиски. Спасение, как ей казалось, пришло в лице Джорджа. Буквально за неделю до отъезда он предложил Трис поехать вместе с ним в качестве помощницы. И она, не раздумывая, согласилась, надеясь, что расстояние поможет ей забыть любовь к синеглазому канадцу и начать все сначала.Глава 31
6 июня 2016 г. в 18:39
Беатрис смутно помнила, как добиралась до центра. В голове сохранились только фрагменты того, как она выбегала из офисного здания и садилась в такси.
Она очнулась в своей комнатке на кровати. За окном уже было светло. Значит, она уснула. Беатрис села и осмотрелась. Кровать оказалось неразобранной, а сама девушка была полностью одета — вчера она не сняла даже пальто и сапоги.
Медленно стянув с себя одежду, Беатрис подошла к зеркалу. Глаза были красными от вчерашних слез, на щеках остались разводы от туши. Вздохнув, она побрела в душ. Под струями воды слезы хлынули с новой силой, и Беатрис опустилась на дно душевой кабины, захлебываясь рыданиями. Даже когда запас горячей воды закончился, девушка еще какое-то время продолжала сидеть, не обращая внимания на холод.
Кое-как успокоившись, Трис вернулась в комнату. Как зомби она бродила по комнате, механически выполняя простейшие функции: одеться, высушить волосы, собрать вещи для работы. С трудом вспомнив, какой сегодня день недели, Беатрис попыталась наметить план действий. Занятия в центре у нее будут только послезавтра, а после полудня ее ждет Джордж. Значит, сейчас ей следует быть в университете, на случай, если ее помощь понадобится иностранным студентам.
Приготовившись к выходу, девушка зачем-то подошла к окну и увидела, как внизу паркуется машина Тобиаса, а затем он выходит из нее. Беатрис в панике бросилась в комнату Жаклин.
— Жаклин! Жаклин! Проснись! — Трис начала будить подругу. — Сейчас сюда придет Тобиас! Скажи ему, что меня здесь нет! Пожалуйста!
Через минуту в коридоре послышались шаги, затем стук в дверь соседней комнаты. Не дождавшись ответа, посетитель зашел внутрь, но вскоре уже снова был в коридоре и направлялся к спальне Жаклин.
— Быстро в шкаф! — скомандовала француженка, вскакивая с кровати.
Только закрылись дверцы огромного платяного шкафа, пряча Беатрис, как в дверь постучали.
— Тобиас? — сонно произнесла Жаклин. — Что-то случилось?
— Я ищу Трис. Ты не видела ее? — при звуках любимого голоса Беатрис замерла.
— Я ее не видела. Она, должно быть, уже в университете.
— Да, наверное. Если увидишь, передай ей… Хотя нет, не надо.
Только когда машина Тобиаса отъехала от центра, Жаклин вызволила Беатрис из шкафа.
— Ты не расскажешь мне, в чем дело? — француженка внимательно изучала лицо подруги.
— Нет, прости.
— Все плохо?
— Очень плохо.
— Думаю, работу в университете тебе придется прогулять сегодня.
Беатрис грустно кивнула и поплелась к себе.
— Беатрис! Ты не сможешь прятаться от него здесь вечно. Он будет приезжать снова и снова, — донеслось ей в спину.
Находиться в четырех стенах было невыносимо, и Трис приехала в фото-студию к Джорджу Ву на несколько часов раньше. К счастью, мужчина не был занят, и они смогли позаниматься. Затем Беатрис занялась переводами и переговорами с аргентинским консульством. Когда текущие дела были закончены, Джордж еще долго показывал свои фотографии, которые должны были быть представлены на выставке, делился планами на поездку, рассказывал забавные случаи из своей жизни. За работой и болтовней с Джорджем она перестала думать о своих проблемах. И покидала фото-студию почти в веселом расположении духа.
Но по мере приближения к языковому центру хорошее настроение таяло, а события вчерашнего дня ложились на плечи свинцовым грузом. Беатрис остановила такси в нескольких кварталах от центра, решив прогуляться и оттянуть момент возвращения в свою комнату, где она останется один на один со своими мыслями в замкнутом пространстве.
Еще издалека она увидела Тобиаса, который стоял, прислонившись к машине. Судя по количеству снега на крыше автомобиле, он уже давно ждал.
Беатрис не была готова ко встрече с ним ни морально, ни физически. Она чувствовала себя кое-как склеенной фарфоровой вазой, которая при малейшем прикосновении разлетится на мелкие кусочки.
Девушка начала судорожно соображать, что делать дальше. Канадец вполне мог просидеть в машине до утра в ожидании ее появления. У Беатрис было достаточно денег, чтобы провести эту ночь в отеле, но что, если он все еще будет здесь, когда она вернется? Не могла же она обойтись без сменной одежды и других вещей. А что делать, если он будет караулить ее каждый день?
Решение возникло само собой. Отыскав в сумке мобильный, Беатрис набрала номер канадца.
— Алло! Трис! — Итон практически сразу снял трубку.
— Тобиас, — девушка старалась говорить спокойно, — я… Я у твоего офиса. Где ты?
— Трис, любимая, я жду тебя у центра!
— Приезжай в офис. Я хочу поговорить. Ты скоро будешь?
— Уже выезжаю!
Через минуту он уже отъезжал от центра. Как только машина исчезла из поля видимости, Беатрис со всех ног бросилась в центр, на ходу заказывая такси по телефону. Стремительно ворвавшись на второй этаж, Трис перепугала ужинавших Ала и Жаклин. Оказавшись в своей комнате, девушка достала из-под кровати дорожную сумку и начала сбрасывать туда все свои вещи: одежда летела вперемешку с обувью, в раскрытые книги между страниц попадала косметика. Ее ошарашенные соседи молча наблюдали за этими беспорядочными сборами, стоя в дверях.
Через десять минут все было готово, и Беатрис поспешила вниз, надеясь, что такси вот-вот прибудет. Итон уже должен был добраться до офиса и обнаружить, что там никого нет. Значит, скоро он снова вернется сюда.
— Ал, я завтра тебе позвоню! — единственное, что крикнула Беатрис, скрываясь за входной дверью.
Сев в такси, девушка погрузилась в раздумья. Она не представляла, куда ей поехать. Таксисту пришлось трижды задать вопрос, прежде чем был назван адрес.
Через полчаса Беатрис звонила в квартиру брата.
Когда явно собирающийся ложиться спать Калеб открыл дверь, Трис бросилась ему на шею и разрыдалась. Всю ночь она просидела в его объятиях на диване в гостиной, то успокаиваясь, то вновь заливаясь слезами. И впервые она рассказала кому-то о том, что произошло, а точнее, что началось восемь лет назад.