Синдром случайного попутчика

Теперь Вадим с трудом мог вспомнить, кто и когда их друг другу представил. Кажется, кто-то из техников привел ее на афтепати. Или нет? Помнилось только, что она была с подругой, этакой компанейской девчонкой, с которой каждый хотел пить и дружить. Сама Тоша тихонько сидела на диване через три места от него и тянула пиво. Но как-то так вышло, что девушка затесалась на совместные попойки и во второй раз, и в третий... … Активная часть компании возжелала танцев, и столик опустел. Вадим задумчиво следил за размашистыми движениями молодых коллег, отрывающихся на танцполе. Тоша, видимо устав скучать над своим стаканом, подсела к нему. – Знаете, Вадим, – мужчина вздрогнул, выходя из оцепенения. – А я ведь была в вас влюблена, – Тоша смущенно хихикнула и отхлебнула пива. – Давно. В детском саду, – снова засмеялась она. – Нет-нет. Вы не думайте, – девушка замахала руками, будто хотела этим движением развеять неудовольствие, явственно читавшееся на его лице. – Мои вкусы с того времени сильно изменились: я на вашу честь покушаться не стану. Вадим ухмыльнулся и подвинул ей тарелку с солеными орешками. – Спасибо, – улыбнулась Тоша и захрустела арахисом. – А вообще... – неуверенно начала она, – наверное, не очень приятно такое слышать. Вадим и сам вдруг задумался, каково это быть антиквариатом. – Хамка вы, – с неопределенной интонацией произнес мужчина и впервые с интересом посмотрел на смешавшуюся собеседницу. – Извините, – виновато улыбнулась она. – Знаю, что чушь несу. У меня это бывает. От волнения, – Тоша вертела в руках свой стакан. – Просто это очень забавно. Хотя нет. Скорее странно. Видеть вас вот так близко. Спустя столько лет. И не испытывать тех эмоций, которые были тогда... – А что вы сейчас испытываете? Разочарование? Я не столь свеж и румян, как раньше? – Н-н-нет... – замялась Тоша. – Вы прекрасно выглядите. А я... Я чувствую себя непонятно очень, но... – она обежала глазами потолок, ища подходящее слово. – Но уютно. И тепло. Вот знаете, – девушка подняла на него неожиданно вспыхнувшие глаза и затараторила так быстро, словно боялась, что ее остановят. – Как будто вы мой родственник, которого я с юности не видела. А сама росла под его присмотром. Все глупости детские, фантазии, первая любовь — все-все у него на глазах прошло. А потом он исчез. Как-то так... – Тоша вконец смутилась и замолчала. – Ну вы и завернули, – Вадим ободряюще улыбнулся и предложил ей сигарету. Тоша только покачала головой. – Не курю. Но проветриться бы вышла. Девушка старательно отворачивалась в сторону, пока Вадим дымил в темное ночное небо. Разговор больше не клеился. – Пойдем внутрь? – затушив об урну окурок, мужчина вопросительно посмотрел на спутницу. Тоша зябко поежилась, кивнула и юркнула на крыльцо. В дверях, пропуская девушку вперед, Вадим с удовольствием отметил приятную округлость ее форм. *** – Самому смешно, – продолжал Вадим, вернувшись с перекура. – Она ведь такую чушь мне тогда несла. И смех, и грех. И что я в ней нашел? – мужчина в который раз озвучил мучивший его вопрос. – Красивая, наверное? – предположил Веня, глядя на попутчика поверх «Популярной механики». – Красивая... – кивнул Вадим. – Не модель, конечно, – усмехнулся мужчина, – но... не знаю... – отчаявшись отыскать подходящие слова, он опустил голову. Черные, слегка прихваченные проседью волосы упали на лицо. Где-то глубоко внутри лохматой Вадимовой головы ответ все-таки был. Но как объяснить попутчику, что к холодноватой и надменной Тошиной красоте была примешана добрая толика чего-то горячего, животного? Как описать, на что похоже пробуждение в девушке чего-то безмерно темного и первобытного, когда он прикасался к ней? Да, в общем-то и не нужно ему знать, если как следует разобраться...