Цель оправдывает средства

- Что за спешка, братец? - Генрих походя скинул плащ на руки дворецкого. - Я летел сюда через весь Париж. Если ты проиграл в карты очередное наше поместье, то денег нет!.. И у сестер тоже, - он добродушно рассмеялся, отстегивая шпагу и также походя вручая ее пожилому слуге. - Присаживайся, - Майеннский лукаво улыбнулся краешком рта, приглашая брата к столу. Теперь именно он являлся самым богатым членом своего достойного семейства. Осознавать это было приятно и больно одновременно. Цена предательства была велика и полностью оплачена. Глядя, как брат с поистине детским удовольствием уплетает курицу, Карл чувствовал себя виноватым. До сегодняшнего дня они никогда не ссорились, не считая тех глумливых нотаций, что читал Генрих, оплачивая его счета. Им нечего было делить. То, что Генрих родился первым, навсегда определило их общую судьбу, и Карл не имел ничего против такого расположения звезд. Скорее наоборот. Он был полностью освобожден от честолюбивой и амбициозной ноши главы дома де Гизов. От постоянной обязанности не уронить, но приумножить авторитет и силу этого дома. А также от ненавистной ему военной карьеры. Он жил в свое удовольствие, с уверенностью опираясь на крепкое плечо своего брата. И сегодня он мог лишиться этого плеча. Генрих не был зол, не был вспыльчив и не был обидчив, но имел свои понятия относительно того, что следует прощать, а что нет. Карл прекрасно знал, что входило в эти понятия, именно поэтому ему было не по себе. - Если ты позвал меня, чтобы любоваться, как я доедаю твой ужин, то я бы заменил слово "немедленно" на слово "соскучился" в твоем послании, - Генрих сделал добрый глоток вина. - Вчера у меня была королева-мать, - полностью скрывая волнение, начал Майеннский. - С чего бы это? - Генрих нарочито аккуратно поставил кубок на место. Карл с горечью наблюдал, как только что веселое и ласковое лицо брата становится суровым и высокомерным, точь-в-точь как у их отца. Сейчас он больше всего жалел о том, что они уже давно не были детьми. - Ты мне скажи, - он пристально посмотрел на Генриха. - Зачем она приезжала к тебе? - почти что по буквам произнес тот. - У нее возникла острая необходимость поделиться со мной кое-какими тревогами, - Карл мужественно выдержал тяжелый, подавляющий взгляд своего брата. - И надо сказать, что стараниями Ее Величества я узнал о тебе очень много нового. Настолько много, что до сих пор пытаюсь понять, а не во сне ли это было. Ну... то, что ты попросил руки Екатерины и не принял данного тебе отказа - это пол беды, - Майеннский задумчиво вглядывался в крупную круглую виноградину, будто пытаясь увидеть там будущее. - Но как ты мог открыто угрожать королю подобными вещами, да еще и в присутствии наследных принцев?! - вдруг воскликнул он, швырнув ягоду обратно на поднос. - Карл опробовал бы на тебе один из своих коллекционных мушкетов, и никто и слова бы не сказал! Ты хоть понимаешь это?!.. Генрих едва заметно улыбнулся, ибо король и в правду несколько раз порывался схватиться за оружие во время их разговора. - Или тебе больше по душе военный трибунал? - герцог наконец начал испытывать такой необходимый ему сейчас гнев. - Эта семейка не любит громких скандалов, да. Ты бы просто не вышел живым из Бастилии! Черт бы тебя побрал! Если бы не королева-мать... Одному Богу известно, как ей удалось уболтать Карла не казнить тебя тайно!.. Ты думаешь, я бы отомстил за тебя? - тихо спросил он. Генрих перехватил его взгляд, ответив вопросом на вопрос. - Да, отомстил бы, - Майеннский покорно опустил голову. - Только вот за кого?.. За предателя? За изменника, что готов был отдать родину испанской оккупации?.. Во что ты хочешь нас втянуть, Анри? - Карл печально покачал головой. - Я не позволю! - Вот как? - Генрих смотрел на него с какой-то усталой насмешкой. - У тебя нет никаких принципов, Карл. И мы оба знаем об этом. - Возможно, - Майеннский кивнул, отламывая куриную ножку. - А быть может, ты просто не догадываешься о некоторых из них. - Боюсь, что и догадываться будет не о чем, - герцог с улыбкой подался вперед, опираясь локтями о стол. - Сколько?!.. Сколько она предложила тебе за то, чтобы ты принял столь поспешное и небезопасное для себя решение? - Много, - со вкусом протянул Карл, будто бы смакуя чудесное вино. - Ее Величество чрезвычайно дорого ценит твою жизнь. - Как и свое упорство, - Генрих откинулся в кресле, чувствуя, как ярость накрывает его опасной и плохо контролируемой волной. - Так что же... ты действительно намереваешься мобилизовать свою часть армии? - глухо спросил он. - А почему нет? - Карл пожал плечами. - В конечном счете я имею такое же образование, как и ты. Но куда менее блестящие военные способности, - с ласковой иронией добавил он, в ответ на презрительную улыбку брата. - Карл, я прошу тебя... не надо, - вдруг с какой-то невыносимой тоской проговорил герцог де Гиз. - Я убью тебя в первом же бою... - Не сомневаюсь, - абсолютно ровно произнес Майеннский. - В этом случае я умру с честью дворянина, а ты останешься жить. Возможно, даже получишь желаемое. А к вине за государственную измену присоединится всего лишь чувство вины за братоубийство. Генрих побледнел. Он медленно поднялся со своего места и отошел к камину, не в силах дольше смотреть Карлу в глаза. Он задавал себе только один вопрос, самый страшный, испепеляющий его изнутри. Способен ли он причинить вред кому-то из своей семьи ради достижения одной конкретной цели?.. - Ты уверен, что хочешь, чтобы эта женщина вошла в нашу семью?.. Один разговор с ней, и мы уже враги! Боюсь представить, что будет дальше, - шутливо произнес Карл. Сейчас он многое бы отдал за улыбку своего брата. Генрих молчал, погруженный в собственные мысли, когда Карл тихо подошел к нему и мягко повернул к себе, положив руки ему на плечи. - Ну что тебе в ней? - тихо спросил он, вглядываясь в серо-зеленые глаза старшего де Гиза. - Не знаю... не знаю, - Генрих чуть дернулся, чтобы отвернуться, но Майеннский удержал его на месте. - Ты думаешь, я не пытался забыть ее? Вырвать из своего сердца?.. Это невозможно, - он устало покачал головой. - Наваждение, которое сильнее меня. Я ни о чем не могу думать, ни на чем сосредоточиться. Она мерещится мне повсюду... Я много размышлял, брат мой, прежде чем принять такое решение, - Генрих почувствовал плохо знакомое ему желание оправдаться. - Даже если я смогу пересилить себя и женюсь на другой, постараюсь стать ей хорошим мужем, обзаведусь детьми... я буду искать смерти. В любой потасовке, на любой войне, в каждой чертовой таверне. Искать до тех пор, пока не найду. - Она не верит тебе? - при всем своем врожденном оптимизме Карл чувствовал себя потерянным. - Нет. Поэтому готова повеситься на собственной косе, лишь бы не выходить за меня. При этом она хочет, чтобы я жил, - Генрих горько усмехнулся. - Стань любовником. Быть может, это остудит твой пыл... Она, как видно, не будет против, - Майеннский усилием воли скрыл сальную ухмылку. - Она даже не посчитала нужным утаить свои чувства к тебе. - Что это за чувства, Карл? Которые причиняют столько боли? - герцог подошел к столу и залпом осушил полный кубок вина. Сегодня он планировал напиться в стельку. - Роль любовника меня не устраивает. Не с ней. Зависеть от переменчивых милостей и сиюминутных капризов - это не для меня. - Ты уверен, что говоришь о Екатерине? - Майеннский позволил себе добродушно рассмеяться. - О ней, - Генрих протянул брату кубок. - Она слишком долго является королевой... - Не нравится быть любовником, назови это как-нибудь более изящно - возлюбленный, друг сердца, или что там тебе больше по душе, - Карл уселся за стол, чувствуя, как наконец просыпается аппетит. - Да как ни назови, - герцог саркастически хмыкнул. - Мне нужны гарантии... Права на эту женщину, на ее верность и на ее жизнь. В противном случае мы не поладим, - он был уверен в этом так же, как в собственном имени. - Боюсь, тебе придется запереть ее дома, - Майеннский расплылся в ядовитой улыбке. Он с трудом представлял себе счастье подобного союза, но искренне полагал, что упрямство обоих заслуживает именно этого. - Запру, если будет нужда... Она станет моей женой! Я найду способ добиться того, что мне нужно. С твоей поддержкой, или без нее, - Генрих опорожнил еще один кубок. - А что до нас с тобой, любезный братец, однажды и тебе придет нужда обратиться ко мне... И мой ответ ты уже знаешь, - он подошел к Карлу и почти что с нежностью похлопал его по плечам. Он не испытывал ни гнева, ни обиды, лишь легкое разочарование, которое должно было скоро пройти. Его брат был полностью прав, и он знал об этом. - Генрих, надеюсь, ты сейчас не помчишься в Лувр, чтобы обрушить лавину упреков на беззащитную вдову?.. На этот раз один из ее сынков точно пристрелит тебя! - со смехом крикнул герцог Майеннский вслед быстро удаляющемуся брату. - Нет, - спокойно ответил Генрих, обернувшись у самых дверей. Хотя его первое желание было именно таким - помчаться в Лувр, толком не понимая, зачем. Выйдя из особняка своего брата, Генрих де Гиз глубоко вдохнул свежий ночной воздух, чтобы хоть как-то успокоить клокочущую в груди боль. Он вскочил на лошадь, преодолев легкое головокружение. Припустив галопом по пустынным в такое время улицам Парижа, он почувствовал, как предательски выветривается выпитое вино, и еще одно... ему срочно нужна была женщина.