Black Angel

      Вскоре после этого нашли изувеченный труп Джеймса, а точнее — его остатки. Джессику обнаружили рядом, и ничего удивительного нет в том, что воспитатели подумали на неё. Хоть полиция и твёрдо опровергла тот факт, что это сделала Хестало, но разве это кого-то волнует? Слух, что она гуль уже пущен, а людям только дай тему для обсуждения. Напоминанием об этом происшествии у Джессики остались уродливые шрамы на запястьях, боязнь одиночества и физической близости и… Друг. Лучший и единственный друг… Тот белобрысый парень, хоть он и был старше, всегда помогал ей, терпел сарказм, колкость которого порой выходила за рамки. Джесс не могла поверить, что её лучший друг — гуль. Гуль, который смотрел на неё не как на еду, а как на равного во всех отношениях. Было немного обидно, ведь люди никогда не смотрели на неё как на равную. А после смерти Джеймса и вовсе стали ненавидеть.       Собратья по несчастью решили наказать девочку по-своему. И в этот раз её никто не спас…       »-Если ты думаешь, что сможешь просто так остаться безнаказанной, то круто ошибаешься. — прошипел Джессике на ухо Бержо, выглядывая из-за дерева. Девочка сидела во дворе детдома, прислонившись к высокому старому клёну, и читала книгу. Хотя, глагол «читала» здесь мало уместен, правильнее было бы сказать «тупо пялилась в неё». Буквы плыли перед глазами, а мысли были далеко не о зайце, который опаздывал к королеве. Она думала о том белобрысом парне. Увидит ли она своего спасителя снова? А если они встретятся, то как? При каких обстоятельствах? Но её размышления были прерваны наигрубейшим образом. И сейчас Джесс хотела только одного — задушить этого недо-друга недо-маньяка.       — Я представления не имею о чём ты. — невозмутимо ответила Джесс и погрузилась обратно в чтение. Однако, внутри опять начал скрестись зверь в желании разорвать эту французскую задницу на кусочки.       — Иметь ты не можешь — ты ещё мелкая и ты девчонка. Ты можешь не знать… — подошёл к Джесс с другой стороны Марк — ещё один друг Джеймса, и точно так же тихо прошептал.       — Но ты знаешь. — продолжил за друга Бержо и зачем-то полез в свой карман.       — Отойдём? — Вдруг грубо и резко спросил Марк.       — Де-жа-вю -по слогам протянула Джесс.       — Дежа-чего? Ты чё нам мóзги паришь? — Марк взял девчонку за шиворот майки и поднял над землёй на высоту своего собственного роста. Книга девочки ненужным грузом упала в негустую траву. Джесс ненавистным взглядом уставилась прямо в глаза обидчика.       «Точно, Джесс. Дежавю» — скептически подметил зверь.       «Я и без тебя это знаю. Ты лучше скажи, что делать будем?»       «Не знаю. Но надо действовать. Не думаю, что тот странный гуль опять придёт спасать твою… »       «Задницу?»       «Вообще-то голову. Ну, это знаешь как: кому что дороже»       — И чего мы замолчали? Что, от страха дар речи потеряла? — с садисткой издёвкой ухмыльнулся Марк.       — Это тебя-то бояться?       «Дура! Заткнись!»— замолил зверь.       — Нет, меня! — Бержо со спины воткнул Джесс куда-то в ногу нож. По видимому, именно за ним он лез в карман.       Улицу огласил жуткий вопль. Марк кинул Джесс на землю и она ударилась головой о булыжник так, что из глаз посыпались искры. Бержо воткнул ей нож прямо в щиколотку, настолько глубоко, что лезвие прошло насквозь, и покрутил его. Девочка кричала от всего сразу: от боли, от неожиданности, от страха, за который она опять себя ругала. От ненависти. Из раны ручьём хлынула кровь, окрашивая редкую жухлую траву в ярко алый цвет. Марк наклонился и вынул нож из ноги девочки, от чего та вскрикнула. Резкая, но уже не такая сильная боль пронзила всё её тело. Ногу свело судорогой, Джессика почти не чувствовала конечность.       — Надо же… Я думал твоя кровь будет чёрной. — с наигранным удивлением посмотрел он на холодное оружие и вонзил его девочке в ладонь, пригвоздив её к земле. Джессика с новой силой закричала. Закричала что есть мóчи, так, что Бержо даже закрыл руками уши.       «Он не придёт, Джесс. Сейчас ты должна рассчитывать только на свои силы. Нож буквально у тебя в руке, действуй!» — сейчас совет зверя звучал словно издёвка. Злая глупая издёвка. Нож в руке? В руке… Джесс даже не нашлась что ответить. В изумрудных глазах опять заблестели слёзы, подавить которые просто не было сил.       — Знаешь, надо бы заткнуть ей рот. — предложил парень, потирая ухо. Месяца два назад эти двое неудачно пометали ножи. Марк три раза подряд не попал в дурацкое яблоко. Разозлившись, он со всей дури кинул нож. В яблоко он опять не попал, но зато поразил другую цель. Ухо друга спасти удалось, но теперь оно почти ничего не слышит, а от громких звуков начинает ужасно болеть.       — А давай зашьём! — в глазах Марка мелькнул огонёк безумия. — прикинь, сколько крови будет!       «Джесс, надо драпать!» — взволнованно пролепетал зверь.       «Как?!» — и зверь замолчал. Оба они знали, что Марк говорит совершенно серьёзно, он обожал вид крови. Крыса не раз ловила его за тем, что он резал себе руки и смотрел как густая тёмно-алая кровь струится из пореза. На руках мазохиста, а иначе его назвать было невозможно, часто красовались красные кресты. Причём вышивал он  их белыми нитками, но настолько глубоко, что они насквозь пропитывались его кровью. Вот и сейчас все руки синеволосого были испещрены всевозможными швами. Слёзы с новой силой покатились из глаз. Опять. Но сейчас Джесс не ругала себя за эту слабость, сейчас она видела в слезах единственное спасение. Когда плачешь -  не так больно.       — Не, нитки порвутся. — Бержо вынул нож из руки Хестало, предварительно зажав её рот рукой. — Эй! Она ревёт! Ну надо же… Неужели больно? Страшно? А может быть…       «Кусай!» — Джесс незамедлительно последовала совету своего альтер-эго и цапнула со всей силы светловолосого парня за палец, не давая договорить что же «может быть». Тот зашипел от боли, кинул нож в дерево и  намотал длинные, ниже колен, рыжие волосы девчушки себе на руку.       — Ты что творишь?! Совсем страх потеряла?! — проорал Бержо и потянул Джесс за волосы.  Он ударил девочку лицом о камень, на который она упала. Не настолько сильно что бы размазать лицо, но достаточно, что бы нос превратился в кровавое месиво. Девчонка взвыла от боли, а Бержо       — О, я нашёл чем ебло замотать. — пропел Марк, косясь на косу в руках друга. Он вынул нож из дерева, под которым ещё минут двадцать назад Джесс беззаботно делала вид, что читает.       — И что ты будешь делать? — в непонятках уставился на своего товарища Бержо. В отличии от этого полуглухово умника Джессика сразу поняла, что собрался сделать Марк. Тот объяснять ничего не стал. Он подошёл к девочке и стал примерять, где лучше резать волосы.       — Ну что, красавица? Где резать будем? — наигранно дружелюбно спросил Марк.       — Отпусти! — Джесс изо всех сил попыталась вырваться, но ничего не вышло. Бержо сильнее дёрнул её за волосы, выхватил у друга нож и отрезал как получилось. Естественно, получилось не ровно: с одной стороны было что-то смахивающее на каре, а с другой — вообще черти что.       — И что ты сделал? Она же теперь некрасивая. — нарочито обиженно пробубнил Марк.       — Ты говоришь это после того, как хотел зашить ей рот? — Бержо расправил отрезанную им косу и поднёс её к лицу девочки.       — Уйди! Не трож меня! — завизжала Джесс.       «Ага, прям так взял и ушёл» — издевательски съязвил зверь.       «Заткнись! Заткнись! Заткнись!» — мысленно закричала на своего «внутреннего друга» Джесс. Она понимала, что все эти крики бесполезны, что зверь прав, но сдаваться было не в её правилах.       — Не тронем. Только ты должна пойти в полицейский участок и во всём признаться. — совершенно спокойно и на полном серьёзе ответил Марк. И тут внутри Хестало взбушевалось чувство гордости.       — Нет! — совершенно твёрдо, забыв о саднящей боли в лодыжке и ладони, ответила Джесс.       — Ну, как хочешь. — при этих словах Бержо кулаком ударил в живот девочке. Перед глазами всё поплыло, засверкали искорки, в глазах помутнело. Бержо, воспользовавшись короткой потерей сознания Джесс, накрепко завязал ей рот.       — Теперь не поорёшь. — ядовито прошипел он и со всей злостью, которая в нём была удалил девочку в живот. Изо рта полилась кровь, Хестало начала захлёбываться, а где-то внутри что-то хрустнуло. Марк и Бержо повалили Джесс на землю с начали пинать её. Самое интересное, что каждый из них понимал, что Джессика вряд ли действительно гуль. Если бы это было так, то она давно бы уже убила бы их. Но им надо было кого-то наказать, они просто нашли козу отпущения и выместили на ней всю свою злобу.       — Твари… — прошептала она из последних сил и провалилась во тьму.

***

      «Что, всё? Неужели вот так просто раз и всё…» — прошептала Джесс вглядываясь в непроглядную темень. Хоть глаза выколи, всё равно ничего видно не будет. Она огляделась вокруг в надежде найти хоть какой-то источник света. Страх начал просыпаться внутри девочки. Она стала судорожно оглядываться, вертеться вокруг своей оси, не понимая почему так темно и где она.       «Всё?! Ты шутишь? Всё только начинается.» — услышала она голос из неоткуда. Хотя, как сказать, ведь она сама была нигде. Но этот голос не напугал её, наоборот — успокоил. Это был тот зверь, которого она сейчас так ненавидела за ту издёвку.       «Где ты?» — с нотками злобы в голосе спросила Джесс. Она остановилась и стала, сощурившись, вглядываться куда-то перед собой.Вскоре она стала различать мутный женский силуэт. Перед ней предстала не высокая, но и не низкая девушка. Волосы её были ярко-рыжего цвета,  коротки и взъерошены, в зелёных глазах чем-то прошлым  мелькал непонятный огонёк. Одета она была в зелёную блузку, чёрные брюки и балетки. Джесс в непонятках уставилась на это «что-то». Она понимала, что это и есть тот зверь, который не давал ей покоя, только зверем её теперь назвать было сложновато.       «Я тут. И я даже не прячусь. Что ты на меня так смотришь? Ожидала увидеть какого-нибудь волка или птичку?» — хитро прищурилась девушка и подошла ближе.       «Не знаю… Но точно не девушку! И как же мне тебя называть?» — тихо спросила Джесс, оглядывая девушку.       «Как и называла — «зверь». Ведь я существо бесформенное» — не задумываясь ответила зверь, взлохмачивая и без того не чёсанные волосы.       «Бесформенное существо, где я?» — с издёвкой спросила Джессика, вспоминая, что ненавидит эту лохматую мадам.       «Не так далеко, как ты думаешь. Ты здесь» — чувствую враждебные нотки со стороны девчонки, попыталась съязвить девушка.       «Ой, а я-то думаю «Где я?», , а я оказывается здесь!» — подутихшая злоба внутри Джесс снова стала набирать виражи.       «Не язви. Я в курсе, что ты обижена. Только обижайся лучше не на меня, а на своего «друга», ведь я в отличии от него всегда рядом. И из-за меня тебя не избили.» -похоже альтер-эго Джесс то же обиделась. Она опять взъерошила волосы и злобно уставилась на Джесс.       «Он так и не пришёл…» — разочарованно прошептала Джесс. После того случая с Джеймсом ей казалось, что тот белобрысый парень всегда будет приходить к ней напомощь, но, по видимому, ошиблась.       «А ты всё надеялась. Да не придёт он больше! Подумаешь, спас один раз. Да ему просто есть хотелось, а этот Джеймс под руку просто попался — начала сыпать соль на рану зверь. Джесс понуро опустила голову, а потом, будто что-то сообразив подняла её и заявила:       «Но меня же он не убил…» — но договорить ей не дали, нагло перебив.       «Просто наелся.» — отрезала стоящая напротив Джессики мадам и снова взлохматила волосы.       «А вдруг ты не права?!» — ещё больше разозлилась Джейн от такого заявления.       «Сама подумай, зачем ему нужна какая-то девчонка? Тем более человек? Из-за него ты лежишь в больнице без сознания. И вообще…» — с каждым сказанным зверем словом ярость внутри Джесс всё нарастала и нарастала. В конце концов девочка просто не выдержала и, посмотрев своей «подруге» прямо в глаза со всей злостью, которую вызвали внутри слова зверя, громко и чётко, сопровождая  каждое слово ядовитым шипением, сказала:       «Если бы не он, Джеймс уже отымел бы меня во все щели и грохнул бы там за сараем!»       «Уверенна? Не пришёл бы он — пришёл бы кто-нибудь другой.» — как бы Джесс не старалась, её, как ей казалось, злые слова вызвали на лице зверя лишь насмешливую улыбку.       «Да пошла ты!» -в отчаянии бросила ей Джесс.       «Я-то пойду. А вот тебе пора бы понять, что никакой гуль не станет просто так помогать человеку.» — и на этом их распри закончились. Зверь исчезла, а до Джесс, словно через плотное ватное одеяло, стали доходить отдельные слова, которые она пока никак не могла связать в предложения.       Вскоре слова стали разборчивее, и пелена начала спадать. Джесс открыла глаза и первым, что она увидела были белые стены. Попытка повернуть голову оказалась совершенно пустой и отозвалась болью во всём теле.       — Очнулись, деточка? Как вы себя чувствуете? — к Джесс подошёл мужчина. Исходя из того, что облачён он был в белый халат, Джесс решила, что он врач. Однако вопросы этого врача просто напросто вывели Хестало из себя. Она не знала что ему ответить.       «Хорош доктор… Да, дяденька! Я очнулась, если вы этого не видите! И как я могу себя чувствовать после того как чуть не отправилась к пращурам?!»— негодовала про себя девочка. Но вслух хрипло сказала:       — Терпимо.       — Замечательно. — доктор достал из кармана фонарик и начал светить им Джесс в глаза.       «Он зачем про самочувствие спрашивал? Что б ослепить и замучать?» — разозлилась Джесс, щурясь от яркого света. Она ждала очередного возгласа зверя по поводу своей невежливости, но ничего не услышала, кроме тихого бормотания врача, предназначенного, по видимому, только для него самого:       — Всё вроде в норме.       — Сколько я была без сознания? — тихо спросила Джесс.       — Четыре дня. — бодро и весело заявил доктор и хитренько прищурился, — и три из них тут всё никак не угомонится один молодой человек, к вам просится. Впустить?       — Какой молодой человек? — встрепенулась Джесс и вопросительно выгнула бровь в манере, свойственной, наверное, только ей.       — Беленький такой… Так впускать? — нетерпеливо поинтересовался доктор. Он, видимо, куда-то спешил.       — Ага. — прошептала Хестало, не помня себя от счастья.       «Он пришёл!» — радовалась она.       «Да-а-а… Сейчас он как нельзя к стати!» — опять начала язвить мадам «рыжая лахудра», но Джесс решила пропустить слова своего альтер-эго мимо ушей. Дверь в палату скрипнула и открылась. На пороге действительно стоял тот самый гуль.       — Привет. — тихо поздоровалась девочка. Но ответа она не получила, из-за чего почувствовала себя полной дурой. Гуль прошел к стулу рядом с кроватью и сел на него.       — Йомо. — донеслось до девочки и вывело ее из состояния глубочайшей задумчивости.       — А? — переспросила она, не понимая о чём идёт речь.       — Моё имя — Ренджи Йомо. — повторил парень. Джесс нашла его голос очень даже приятным. Она опять не пойми о чём задумалась и не сразу поняла, что ей только что представились.       — Джессика. Хестало. — ответила Джесс, чуть запинаясь. В воздухе на долгое время повисла напряжённая пауза.       «Что? Молчишь? Тебе с ним даже поговорить не о чем!» — влезла на время забытая зверь.       «Чем издеваться лучше бы помогла.» — обиженно подумала Джесс.       «И чем же?» — поинтересовалась зверь. Её, похоже, веселила вся эта ситуация.       «Подскажи тему!» — буркнула Джесс.       «Тему? Изволь. Как на счёт того, что он как-то припозднился со своим приходом?» -зло ответила зверь.       -Заткнись лучше! — прикрикнула на неё Джесс.       — Я молчу. — послышалось со стороны парня.       — Ой, я что это вслух сказала? — заволновалась Джейн. Такая оплошность постигла её впервые.       — Да. — без энтузиазма ответил Йомо.       — Извини, я это не тебе. — начала мямлить Джесс.       — А? Тут больше никого нет.       — Ну… Это долгая история…       — У меня много времени.»       В тот день Джейн рассказала ему всё и о звере и о родителях. Она ещё никогда и не с кем не разговаривала так откровенно, искренне. Просто взяла и выложила все свои тайны. Но она чувствовала, что эти тайны не уйдут дальше Йомо.       Опять подул холодный ветер. Пальто уже вообще никак не спасало. Джесс уже сто раз пожалела, что сбежала из дома.       Лечащий врач Джессики, Хосуко Кеси, уделял девочки гораздо больше внимания, чем остальным пациентам. Так что, вскоре помимо Ренджи — а по-другому Джессика отказывалась его называть — у Хестало появился ещё один друг. Хосуко был добрым мужчиной сорока лет. У него была жена — Верети, работающая в этой же больнице анестезиологом, и дочь, Мари, ровесница Джесс. Все они были родом из Японии. Хосуко часто рассказывал Джесс о своей Родине, об обычаях, о национальной кухне.       Мужчина часто брал дополнительные смены что бы можно было поговорить с девочкой. Ну и что что у него была своя дочь? На лето Мари уезжала в лагерь по настоянию Верети, а Хоруко очень не хватало дочери. Видимо, он нашёл в Джесс что-то общее с Мари. После выписки из больницы девочку ожидал приятный сюрприз. Она не могла поверить своему счастью — её удочерили! А приёмными родителями были никто иные, как чета Кеси. И с Мари у Джесс сложились просто замечательные отношения — они стали лучшими подругами. Общего у них было мало, но это не мешало им дружить, они как бы дополняли друг друга: если Джесс никогда не могла держать язык за зубами, любила рок и не стеснялась в выражениях, то Мари была тихой и скромной, слушала она только классику; у Джесс волосы были всегда растрёпанны, впрочем, она не могла сделать себе нормальную причёску, ведь Бержо отрезал ей волосы, а Мари ходила с двумя аккуратными косичками.       Джесс думала, что это навсегда. Но ошиблась. А началось всё с того, что Кеси решили переехать в Японию.       Точнее, решил Хоруко, но ни Джесс, ни Мари, ни даже Верети не хотели туда переезжать. Однако, против слова главы семейства в этот раз идти было сложно — он был непреклонен, вообще не поддавался никаким уговорам.       Внешне Джесс старалась не показывать, как ей плохо, но внутри пылал пожар. Она оставляла тут единственного и первого друга…       «Жили Джесс и Мари в одной комнате. Они её даже пополам не делили, как это делали многие сёстры, ни кто не претендовал на неприкосновенность территории. За зашторенным окном, выходящем на балкон, было раннее утро, птицы уже проснулись и затянули свою песню. Джесс судорожно упаковывала в чемодан свои небольшие пожитки, в то время как Мари преспокойно заправляла кровати. Будучи чересчур прилежной, блондинка собрала все вещи ещё со вчерашнего вечера. Вдруг в окно раздался стук. Сначала девочки не придали этому никакого значения — быть может какая-то пьяная невыспавшаяся птица с бодуна в окно влетела. Но стук повторился, и если Мари просто продолжила заправлять пастели, то Джесс от этой ситуации передёрнуло. Она бросилась к окну, раздвинула шторы и чуть не закричала от неожиданности.       — Даже спрашивать не буду как ты туда забрался. — преспокойно сказала Мар, глядя то на раннего гостя, то на перепуганную Джесс. Йомо тем временем продолжал стучать. И тут Джесс опомнилась и открыла окно. Беловолосый перепрыгнул с подоконника в комнату и стал разглядывать царивший в ней хаос.       — Привет. — тихо сказала Джесс, закрывая окно.       — Уезжаешь? — пропустив мимо ушей её приветствие гуль.       — Я пойду на шухере постою. А вы тут поворкуйте, голубки. — по началу Джесс и Йомо обижались на Мари за «голубков», но, поняв, что спорить с ней бесполезно, просто перестали обращать на это внимание. Мар, конечно, не знала, что Йомо гуль, ребята решили не травмировать и без того хрупкую психику девочки такими вещами, ведь Мари боялась только двух вещей: темноты и гулей. При чём гулей она боялась во много раз больше темноты.       «Этот парень никогда не отличался энтузиазмом» — начала опять ворчать зверь.       «Ты издеваешься? Неужели нельзя было хотя бы сейчас не умничать?!» — разозлилась на неё Джесс.       — Да. — с грустью ответила девочка и снова принялась собирать чемодан, дабы не терять времени.       — Не переживай, я уверен, что мы ещё встретимся. — ободряюще похлопал Джессику по плечу Йомо. Та лишь улыбнулась в ответ. Со стороны друга это был действительно ободряющий и придающий призрачную надежду жест, ведь белобрысый всегда был довольно скуп на какие бы то ни было проявления чувств.       — Джесс… — но договорить парень не успел. Его перебил весьма громкий шепот, доносящийся со стороны двери:       — Шухер! Йомо бросился открывать окно и перелез через невысокий подоконник, сиганув с незастеклённого балкона. Сердце Мари пропустило удар — третий этаж как никак. А вот Джесс сейчас беспокоило далеко не это.       «И что он хотел сказать?» — спросила девочка сама у себя.       «Я бы на твоём месте сейчас беспокоилась о другом: а не заподозрит ли чего Мари?» — подала голос «рыжая мадам».       «Да нет, вряд ли.» — беззаботно ответила Джесс.       «Ну-ну. Хотя, теперь это не важно.»       -Не важно — тихим шёпотом повторила Джесс слова зверя.»       По приезду в Японию всё изменилось. Причем, далеко не в лучшую сторону. У Верети выявили рак, и вскоре она умерла. Если Мари, с поддержкой Джесс, как-то справилась с этим горем, то Хоруко просто-напросто спился. Его уволили с работы за врачебную ошибку — с бодуна неправильно поставил диагноз. Благо, для больного это ни чем плохим не обернулось. А вот Кеси запретили заниматься врачебной деятельностью на четыре года. Эти четыре года уже год как прошли, а работать он всё не собирался. Деньги как могли зарабатывали девочки: Мари давала частные уроки отстающим, а Джесс после школы подрабатывала официанткой в какой-то забегаловке. Девочки старались помогать друг другу как могли, но когда Джесс и Хоруко ссорились, Мари вставала на сторону отца. Даже если тот был в нетрезвом состоянии.       Вот и сейчас опять та же штука. А началось-то всё с простого отсчитывания воспитанницы за то что та поздно пришла домой. Конечно, Джесс взбунтовалась, ведь она была ни где-то там, она была на работе. Так она и сказала. Это, видимо, задело пьяненького мужчину, и тот впервые ударил её. Ударил и выгнал из дома.       И вот, сейчас Джесс стоил в тёмном переулке, понимая что забрела куда-то не пойми куда. Но то, что она была далеко не рядом с домом это точно.       «Ни баннеров, ни фонарей… Птичка, ты куда нас занесла?» — начала бормотать неугомонная зверь.       «Самой-бы кто сказал.»— буркнула Джесс.       «Я тебе скажу: мы потерялись! И мне, кажется, страшно.» — заныла альтер-эго.       «Это тебе-то страшно? У-у-у… Значит мы конкретно влипли…»       «Обнадёжила!»       «У меня замечательный учитель.» — Джесс мысленно показала язык своей «подружке». И тут она поняла, что впереди стена.       — Ну просто восхитительный. — скептически заметила девушка. За семь лет она изменилась только внешне, и то не сильно: приобрела кое-где более выпуклые формы, волосы выросли, лицо повзрослело… А вот детский оптимизм остался!       -      Не могу не согласиться, стена весьма живописная. — протянул кто-то позади…