_____ [1] Кэрри — героиня одноименного триллера Стивена Кинга, обладающая способностью к телекинезу. _____
Подъезжая к дому, я сознательно начала тянуть время: принялась демонстративно парковаться задним ходом в гараж, а потом, раскрасневшись, плутала по землистому тоннелю, подсвечивая путь тонким лучом фонарика на телефоне и чувствуя себя героиней хоррора. Где здесь вообще включается свет? Зачем было его отключать? Неужели они еще и борцы за объективное потребление электроэнергии? Наверное, в День Земли даже Эмметта заставляют отключать приставку и прогуливаться в недалекие окрестности. — Задержалась с одноклассниками? — негромко поинтересовалась Эсме, полируя до блеска белоснежную крышку рояля. Я заставила губы растянуться в подобии улыбки. Надеюсь, она не выглядела, как вымученный оскал. — Проголодалась после уроков, решила посидеть в кафе, — быстро произнесла я, стискивая ручки сумки до белеющих костяшек пальцев. — Неужели с самого завтрака, за которым ты едва осилила низкокалорийный йогурт, ты ходила голодная? — Из её уст это звучало так, словно я бедный африканский малыш, что пьет воду из лужи. И то при лучшем раскладе. Мне даже стало совестно. — Нет-нет. На ланче я купила себе перекусить. Уточнять, что это был смузи, я не стала. Эсме заметно просветлела от моего заявления. — Мне надо бы получше следить за твоим питанием, дорогая. Ты так бледна, и щеки совсем впали, — Эсме отложила кусочек ткани и приблизилась, снимая невидимую пылинку с моего свитера. — Карлайл просит зайти к нему в кабинет, как переоденешься, — она скрасила свои слова доброй улыбкой и казалась такой умиротворенной, словно в логове доктора я собиралась слушать упоительные легенды вампиров, а не получать масштабный нагоняй за все невероятные приключения Лиззи в штате Вашингтон. — Я… поняла, спасибо, — сглотнула я и не смогла заставить мускулы на лице обратить мою мину во что-либо более-менее человечное. Подошвы ботинок гулко стучали по блестящему паркету, когда я взбиралась на второй этаж. Ресницы затрепетали, и я замерла, завороженная переливающимися языками пламени в камине: сколько я уже здесь стою? Сколько дней назад я в последний раз видела тающие кристаллы льда на своей раскрасневшейся от холода ладони? Когда снег растаял — и таял ли? Каждое новое утро здесь было еще более тягомотное, чем предыдущее, а из-за одолевающих кошмаров я совершенно потеряла способность переключать события в соответствии с календарем. Все беспощадно перемалывалось, как под острыми лезвиями миксера. Может Карлайл, оценив мое состояние, не станет задерживаться со своими сокрушительными речами? В чем я была уверена наверняка — испытывать его бесконечное терпение и увеличивать список тем для разговоров я не собиралась. Уж лучше отстреляться и перевернуть измазанную чернилами страницу. Да, на обороте будут проступать кляксы, но если мне удастся сохранить себя в рамках, то в другой раз нас ждет белоснежно-чистый разворот, с которого можно начать любую историю. Я невольно поежилась и натянула на плечи удобную кофту, неуверенно замирая перед дверью в кабинет. Робкий стук костяшек пальцев о тяжелую древесину вряд ли мог сравниться с грохотом сердца, которое еще на выходе из комнаты объявило всему дому, что я отправляюсь на встречу с инквизитором. К горлу подступала едкая желчь, а успокаивающее действие ромашкового чая давно растворилось в бурлящей в венах горячей крови. — Проходи, Лиззи, — отозвался доктор, и я неслышно шагнула на мягкую ковровую дорожку, что тянулась от входа. Я даже забыла произнести будничное приветствие — настолько меня ошеломил кабинет. Высоченные ряды с толстыми собраниями по медицине упирались в самый потолок. Карлайл с будничным интересом взирал на меня из-за массивного стола в самом центре комнаты. Практически целую стену занимали картины. Широкие золоченые рамы, холсты разных фактур и размеров; масло, акрил, люди, пейзажи. — У вас здесь… Атмосферно, — пробормотала я, поспешно двигаясь к дивану, что расположился на некотором отдалении от широкого Калленовского стола. Как-то не было у меня желания располагаться в удобном кресле и лицезреть доктора на расстоянии вытянутой руки. — Вы не заглядывали сюда с Элис, когда она показывала тебе дом? — с легким намеком на интерес произнес доктор, и я беззвучно мотнула головой, вдумчиво вчитываясь в совершенно непонятные названия роскошных изданий на неизвестных мне языках, что располагались как раз на уровне глаз. Я без конца теребила на запястье тонкую золотую цепочку и скользила взглядом по комнате, не решаясь встретиться взглядом с Карлайлом и тем самым показать, что готова к разговору. Черта с два, я могла быть к нему готова. «I need a doctor, call me a doctor. I need a doctor, doctor to bring me back to life» [2]. Я вскинула брови от удивления и кое-как сдержала смешок, когда доктор издал протяжный вдох и взял в ладонь телефон, из которого все разносился совершенно нетипичный рингтон. — Да, у нас в доме есть еще один ребенок. Только вот его, к сожалению, уже ничем не исправишь. — Доктор поднялся, и я вдруг почувствовала камень, падающий с души. Карлайл вовсе не выглядел таким рассерженным, как вчера на набережной. — Посиди еще несколько минут, я только отвечу на звонок. За спиной доктора бесшумно захлопнулась балконная дверь, и я подтянула обдуваемые холодным сквозняком колени к груди. Я спрятала зевок в кулаке и обняла одну из мягких подушек, желая непроизвольно отгородиться от Каллена с его бесконечными речами. Я отвлекала себя тем, что изучала картины, разглядывала дверь в дальней части комнаты, за которой, похоже, и скрывалась мастерская Эсме. Интересно, она сейчас там? Шьет платья, как и собиралась? Собирается внимательно прислушиваться к словам мужа?.. Может, еще не поздно согласиться на совместный просмотр какой-нибудь семейной киноленты? Там и вздремнуть удастся… Воздушная подушка пришлась так кстати под мою пылающую щеку, что я даже не поняла, как из сидячего положения оказалась на боку, как коричневые облицовочные панели на стенах превратились в бесконечную темноту, такую приятную и долгожданную._____ [2] «I need a doctor, call me a doctor. I need a doctor, doctor to bring me back to life» — Мне нужен доктор, позовите мне доктора. Мне нужен доктор, доктор, чтобы вернуть меня к жизни. Припев из песни «I need a doctor», Dr. Dre ft. Eminem and Skylar Grey. _____
***
Обволакивающую, словно пена, тишину нарушало только тихое клацанье клавиатуры — это больше походило на удары маленького отбойного молотка, что с безукоризненно выверенными промежутками времени крушил монолитный бетон. Таня с легкостью могла набрать трехстраничный текст на ноутбуке за минуту-другую, и при этом ни одной ошибки. Таня… Я глубоко вздохнула и потерла глаза — монотонный стук мгновенно прекратился, и я неосознанно натянула повыше мягкий плед, под которым так чудесно проспала весь наш разговор с Карлайлом. В комнате горело лишь несколько настенных светильников, отчего пространство погрузилось в приятный полумрак. На журнальном столике высился прозрачный стакан с водой, и я нехотя села, делая несколько глотков и привыкая к сапфировым сумеркам за окном. — Я и не заметила, как заснула, — тихо пробормотала я и укуталась в ткань, которая все еще хранила мое тепло. Медленно и неуверенно в голове восстанавливались мыслительные процессы. Всегда было так приятно отходить ото сна — еще несколько долгих минут все проблемы были так далеко, словно в прошлой жизни. Какое было бы облегчение, если бы так было всегда. — Ничего страшного, — спокойно отозвался доктор и закрыл серебристую крышку ноутбука. — Тебе был нужен отдых, — коротко добавил он, и я отставила пустой стакан, пряча протяжный зевок в ткани пледа. Прилив приятной отстраненности несколько сходил на нет. Своим сном я лишь оттянула неминуемое: необходимость разговора от этого не исчезла. — Так, о чем вы хотели поговорить? Я обвела взглядом комнату, обнаруживая массу интереснейших элементов для отвлечения. Я готова к вашим монологам, доктор. Успею посчитать людей на картинах, количество багровых корешков книг и… — Пересядешь? — изящная ладонь доктора указала на глубокое кожаное кресло, что примостилось прямо напротив него, и я обреченно вздохнула, сбрасывая ноги на пол. Я неспешно перебралась вместе с пледом в предложенное кресло и совершенно не удивилась идеальному порядку на его столе. Наверное, перфекционистом его сделала работа. Таня вот с легкостью могла побросать на туалетном столике свои дамские вещички и отправиться любоваться моими работами, позабыв о порядке на часок-другой. Но у Карлайла царила прямо-таки гармония. Ровные стопки документов расположились в алфавитном порядке, карандаш и ручка лежали как по линейке, техника отодвинута на расстояние вытянутой руки — звонок из больницы он уж точно не пропустит. У него наверняка и план нашей беседы имеется с кучей возможных вариантов поворота сюжета. «Если она повысит тон — я отключу интернет. Если снова помянет свою мать недобрым словом — буду лично отвозить в школу и проверять каждый вечер домашку». Доктор Каллен отодвинул в сторону какие-то записи и откинулся на спинку широкого кресла, скрещивая ладони на груди и направляя на меня свой наученный временем взгляд. Меня невольно передернуло от возможного начала нашей беседы, и я безуспешно пыталась зацепиться взглядом хоть за что-то: атласные ленты, что перевязывали тяжелые шторы, множество тумб, докторский чемоданчик… — Как насчет того, чтобы на выходных поехать в Сиэтл? Тебе, должно быть, понравилось гулять на берегу залива, — голос доктора звучал отстраненно. Словно он вместе со мной наслаждался великолепием своего кабинета и строил планы на выходные в кругу семьи. Неожиданно. Куда подевался инквизиторский тон и угрозы? Я невольно испустила облегченный вздох и отбросила упавшие на лицо волосы. — Сиэтл? Серьезно? — я покачала головой и плечи сами собой опустились вниз. Пришлось смягчиться. — Кажется, одноклассница как раз звала меня в субботу в кино. Теперь перспектива провести день с Софи выглядела не так ужасно, как поездка на другой конец штата в компании непредсказуемо разностороннего доктора Каллена. Было, однако, приятно, что наша беседа началась так безболезненно. — Кино — это тоже хороший способ провести выходной, — задумчиво кивнул доктор и поймал мой взгляд. Он был предупредительным; я поежилась. — Ты можешь поехать только при условии, что не предвидится никаких сюрпризов. Мои ногти впились в кожаные подлокотники кресла, и я уставилась в потемневший потолок, мыслями возвращаясь в школьную столовую и снова ощущая накатывающие волны гнева, что вызвало у меня Танино сообщение. Вернись я в таком состоянии в Калленовскую обитель, как минимум мебельных потерь избежать бы не удалось. — Я… я просто не могла вернуться в ваш дом, — шепотом произнесла я и пробежалась ладонью по спутанным после сна волосам. — Если бы я не уехала из школы… В мыслях стоял звон битой посуды, крики воображаемых людей, настоящий страх в глазах… Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы отогнать неприятное наваждение; в мыслях смешивались невозможные и все более разрушительные сюжеты. Столовая. Сообщение Тани. Я могла разгромить зал к чертям, но вместо этого благоразумно встала и уехала. В отличие от матери, которая… — Таня поступила просто чудовищно! Она совершенно не заботилась о моих чувствах! — брови сошлись на переносице, и я принялась вытягивать тонкие шерстяные нити из уголка пледа, грозясь распустить пряжу. Если бы Таня вела себя сообразно материнскому долгу, такого бы не случилось! Доктор не сводил с меня своих внимательных глаз и спокойно дожидался, пока я перестану вертеться в его идеальном кресле и сверкать злыми глазами налево и направо. Выглядело так, словно он заранее знал, что я скажу в следующий момент. — И поэтому ты сочла правильным высказать ей это в той манере, в которой теперь цитирует нам Эмметт? — доктор Каллен чуть склонил голову и пшеничная прядь упала ему на лоб, рассекая его идеальное лицо тенью. К моим щекам прилила кровь, и я с хмурым выражением лица попыталась различить лесной пейзаж сквозь мрак приближающейся ночи. Вместо этого в окнах были видны только наши отражения в призрачном свете горящих ламп. — Я понимаю, что ты была обескуражена Таниной новостью. Но в другой раз прошу не гнать машину через полштата на запредельной скорости и не подвергать себя неоправданному риску на влажной трассе. Ты должна понимать, что мы тебе не враги и ты можешь чувствовать себя здесь в безопасности. Я хмыкнула, без конца наматывая на палец самую длинную нитку из пледа и теряясь от непредсказуемости доктора. Вчера он готов был силком затолкать меня в Мерседес, а сегодня лаконично взывает к атрофированной совести. Все старается создать для меня комфортные условия, но несмотря на это — вынуждает подвергаться моральному растерзанию в школьных стенах. Один представитель местной молодежи уже узрел во мне ведьминское начало. — Зато я вам враг, — я вздрогнула, вспоминая, как тело Гаррета разнесло в щепки веранду, когда я испуганно отбросила его от себя. Будь Алекс таким же ледяным, пропахал бы собой промерзшую землю, а не примял к земле пару засохших веток кустарника. — Вы совершенно не знаете, что я могу сотворить… А я не хочу каждый раз ощущать вину за разбитые вазы или растрескавшуюся краску на картинах. Доктор подпер подбородок ладонью и коротко взглянул в сторону своих картин. — Вражды не будет, если ты научишься сдерживать свои эмоции. Я безнадежно вздохнула и покачала головой, чувствуя легкое раздражение от его слов. Неужели он не понимал принципа действия моей силы? У нее не было принципа! А значит, и никакого контроля быть не могло! Карлайл, я вижу, вы пытаетесь договориться. Но даже если вечно возвращаться к этому вопросу — ничего не изменится. Вы кричите в пустоту. — Я хочу, чтобы ты понимала: дом — это место, куда ты не должна бояться возвращаться. Кто станет думать о возможной порче картин, если ты вдруг не справишься с управлением и попадешь в аварию? Ты могла прогуляться к реке за домом, там отличное место для размышлений. Или поговорить с любым из нас. Но не подвергать себя огромному риску. Звучало так, словно Калленовский дом представлял из себя комфортабельную тюрьму с легким намеком на психиатрическую клинику. — Я была в безопасности. И вожу я нормально. Его страх был высосан из пальца. Ну, обратят меня в вампира раньше, чем планировалось, в чем проблема-то? Да и в этой машине проще удавиться от количества подушек безопасности, чем от удара. Карлайл, однако, выглядел чрезвычайно серьезным и взглядом будто пытался добиться этой серьезности и от меня. — Послушай меня сейчас внимательно, Лиззи, — его голос звучал вкрадчиво-предостерегающе, и я оторвалась от созерцания узоров на тяжелых шторах. — Вероятно, всю жизнь за тобой следил кто-то из последователей Вольтури, — я мгновенно ощетинилась и поежилась, укутываясь в плед. — Тане очень повезло, что у Елеазара такие преданные друзья, и они узнали о визите свиты заранее. Уверен, Вольтури знали, где тебя искать. И собирались забрать любой ценой. По коже пробежался неприятный холодок, и я сглотнула. Вот уж не думала, что и Карлайл поддерживает изобретательные сказки моей Марвел. Еще и своих подробностей добавил. — Но… Я думала, Таня их выдумала, чтобы… — Таня — твоя мать и она никогда не стала бы выдумывать нечто подобное. Она тебя любит всем сердцем и хочет защитить. Поэтому ты здесь. Карлайл положил скрещенные ладони на стол и вперил в меня свой испытующий взгляд, оказываясь порядком ближе, чем мне бы того хотелось. — Именно поэтому я здесь, а она развлекается в Японии? — рассерженно выплюнула я. — Иногда родители сами придумывают детям монстров под кроватью, чтобы те быстрее засыпали. А доблестные мама и папа играют роль защитников, — я отвела взгляд и неуверенно обняла себя за плечи, вспоминая как темной ночью Арчи пробирался ко мне под одеяло и согревал об меня свои маленькие босые ножки, испугавшись тех самых монстров, что придумала ему мама. Лишь бы сорванец скорее спрятался под безопасным одеялом и заснул… Уголки моих губ опустились, и я почувствовала приступ болезненной грусти. — Причины Таниной поездки в Японию — ее сугубо личное дело, и ты не должна никоим образом связывать это с собой, — твердо произнес доктор, и я направила на него злобный взгляд. — Как я могу не связывать это?! — тон моего голоса вскочил неожиданно и резко. Заявление доктора заставило меня встревоженно передернуться, и плед скатился с плеч, когда я выпрямилась и хмуро на него уставилась. Карлайл направил на меня предупредительный взгляд, который безмолвно заставил меня взять себя в руки и не устраивать сцен с криками. — Очень просто. Ибо между этими событиями нет никакой связи, — Карлайл произнес это таким тоном, словно я не могла уловить суть в сложении двух простых чисел. — У Тани образовалось свободное время, поэтому она полетела в Японию. Разве тебе не было бы тяжело денно и нощно ходить по дому и знать, что любимый человек где-то далеко? Вампиры очень остро переживают эмоции подобного рода. Ага, переживают. Вот она и решила пережить эти эмоции под боком у другого теплокровного. Да еще и орудующего катаной. — Мне не нравится, когда вы для всего находите разумный ответ, — хмуро протянула я и уместилась в кресле со скрещенными по-турецки ногами. Каллен лишь улыбнулся и снова откинулся на спинку. — Лиззи, ты здесь не потому, что Таня от тебя устала или захотела пожить в полную силу. Тебе грозит огромная опасность, и в какой-то степени это хорошо, что масштабы кажутся тебе несколько нереальными, — доктор задумчиво поглядел в потолок. Казалось, в ту самую секунду в его голове выстроились какие-то яркие сцены былых баталий на мечах (или в каком там веке он родился?). — Я бы очень хотел лучше тебя понимать, но ты будто выстроила вокруг себя стену и думаешь, что раз мы вампиры, то можем догадаться о твоих чувствах априори. Это не так. Ох, и как же мы забыли сесть в круг в первый же день и устроить психологический тренинг на сближение? — Да я знаю вас всего-то пару дней, а вы просите меня распахнуть душу! Может, диета у вас и одинаковая, но вы и Денали — две совершенно разные семьи. Карлайл удивленно вскинул светлые брови и уголки губ дернулись вверх. Да-да. В вашей семье один только Эмметт кажется реальным вампиром, остальных или не видно, или они очеловечились до умопомрачения. — Но ты ведь даже не пыталась ни с кем из нас толком познакомиться. Все без конца твердишь про две недели и не позволяешь никому узнать себя чуточку лучше. Я угрюмо пожевала щеку и стрельнула коротким взглядом в Каллена. — Вы что, добиваетесь чтобы я к вам привыкла? А потом Таня объявит, что мои две недели превращаются в заключительный год в школе, — я покачала головой. — А она тем временем покатается по свету со своими любовниками, парочку раз встретит на пути Вольтури и покажет, что тусуется с мужиками, а не с девчонкой, которая их так интересует! Я угрюмо поджала губы и скрестила руки на груди, полностью замыкая напряженное пространство вокруг себя. Эти разговоры начинали меня утомлять. — Ты очень категорично и жестко отзываешься о матери. К тому же, несправедливо по отношению к ней. И не забывайся, Лиззи. Твои вольности в выражениях я поощрять не намерен, — отчитал Карлайл и на секунду отвлекся, читая сообщение на экране вспыхнувшего телефона. На месте Эмметта, я бы и на звук смс поставила ему что-нибудь откровенно глупое. — Я основываюсь исключительно на ее поступках, — заумно проскандировала я. — То есть ты хочешь сказать, что своим поступком она перечеркнула все долгие годы вашей совместной жизни? — бровь доктора взлетела вверх. Вот он и уцепился за брешь в моей обороне. — Ты действительно считаешь, что имеешь право обвинять ее и осыпать бранными словами только потому, что она поступила в своих интересах? Звучит очень самовлюбленно, Лиззи. — Она не должна была… — Внутри все похолодело и ладони оказались неприятно липкими, когда я уцепилась ими за подлокотники. Однако доктор не дал мне договорить, властно подняв вверх свою ладонь. — Это ты не можешь решать, что должна или не должна твоя мать, — вот и вернулся суровый тон. А я было подумала, что сегодня он дипломатичен и обходителен. — Что ты знаешь о понятии «субординация»? — Не думаю, что на этот риторический вопрос требовался ответ. Вот и началась эпоха «я-старше-тебя-подчиняйся-мне». — То, что Таня или я молодо выглядим, совершенно не отменяет того факта, что мы старше и мудрее тебя, — кончики пальцев покалывало, я едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза. На языке вертелось с десяток провокационных фраз, которыми я могла огласить его кабинет. — И из этого вытекает одна простая истина: ты обязана уважать и считаться с нашим мнением. Иногда без лишних споров умнее поступать так, как было сказано. — Да здравствует Каллен-узурпатор! — Но не потому, что мы давим своим авторитетом. А потому, что, в отличие от тебя, мы задумываемся обо всем в долгосрочной перспективе. Я ошарашенно раскрыла рот от его монолога и сначала даже не могла сообразить, кричать мне сейчас или поднимать белый флаг. В своей отвратительно высокомерной манере он мастерски указал между нами принципиальную разницу: в жизненном опыте, в образе мыслей, в образовании и месте в пищевой цепочке. — То есть мое мнение вас вообще ни капли не волнует? — сокрушенно выдохнула я. Было ощущение, что мы вернулись на пару веков назад, когда с рабами обращались как с товаром, даже не считая их за людей. — Вам все равно, что я чувствую! Говорите о каком-то сближении, а сами… Я что, похожа на персонажа в Симс [3], которым с легкостью можно управлять как только вздумается? — Податливая и безвольная — вот Лиззи их мечты. — Меня не получится запереть в бассейне, удалить лестницу и заморить голодом! Я сжала в кулаке клок волос на своей макушке и отвернулась, чувствуя натуральную тошноту от Карлайлового видения ситуации. Я человек! Человек, а не вещь! — Что еще за жестокий Симс такой? — Карлайл нахмурился и сосредоточенно вперился взглядом в бесконечность; его явно просвещали по поводу игры. — Это сейчас ты снова пытаешься убедить меня, что школа тебе не нужна? А по-моему, тебе нужно срочное сближение с коллективом во избежание развития социопатии, — я прыснула от горького смеха. О да. Школа, похоже, была только началом его сокрушительного пути по уничтожению (или преобразованию) моей личности согласно его однобокому вампирскому шаблону, в котором люди не могут злиться и грустить. На его месте я бы беспокоилась о возможном развитии у меня вампиропатии._____ [3] Симс — видеоигра в жанре симулятор жизни, где у пользователя есть возможность создать собственный мир и управлять всеми персонажами. _____
— Конечно, не нужна! Хожу там из аудитории в аудиторию, как призрак, и всячески избегаю этих наигранных приветствий и… — не успела я договорить, как доктор снова меня прервал. — А как ты представляешь себе избегание приветствий в этом доме? — хмыкнул он, и я будто вместе с ним увидела эту невероятную картину. — Вставала бы ты каждый день в полдень, занималась целый день своими делами и прозябала в четырех стенах? А нам прикажешь не замечать твоего присутствия? — доктор коснулся ладонью подбородка и с иронической улыбкой поглядел на меня. — Таня попросила нас позаботиться о тебе, а не предоставить банальное спальное место. Ты и так слишком много времени провела в изоляции. Посмотри, как это на тебе сказалось. Вчера ты осыпала мать такими словами, что никогда не сошли бы с рук ни одному моему ребенку. Здесь проблема не в Танином поступке, а в твоей реакции, — подвел логичный итог доктор и выжидающе на меня посмотрел. Я сокрушенно закрыла лицо ладонью и безмолвно окрестила его Мистер Аргумент. — И опять никто не спрашивал меня! Чего хочу я? — это было похоже на удары упругого мячика о стену. Чем сильнее швыряешь, тем сильнее он грозится отлететь тебя прямо в лицо. — Когда вы отправляли меня в школу, доктор Каллен, вы знали, что в предыдущем заведении меня едва не избили эти чертовы одноклассники? Еще пара его фразочек, и я вспылю не на шутку. По ладоням уже пошла мелкая дрожь, а уровень злости переливался через воображаемый край. Он заставляет меня переживать ужасные моменты из прошлого просто для того, чтобы доказать свою правоту! От моего эмоционального высказывания доктор едва заметно выпрямился, готовясь к новой безупречной партии в его любимой игре. — В этом городе никогда не случилось бы подобного, Лиззи, — тон его голоса был мягким. Пытался успокоить. — Здесь тебе не грозит опасность. — Я и с первого раза поняла, док. — И вот вы все снова правы, а я глупа и ничего не понимаю, — я взмахнула рукой и скривила губы. — Мне не нужен школьный аттестат, потому что я не пойду учиться в университет, доктор Каллен. Я не хочу общаться с людьми, потому что у них хватает ума только на то, чтобы копаться в чужом прошлом! Снова этот всезнающий взгляд. — Хочешь сказать, ты собиралась всю свою жизнь провести в стенах снежного шале в Денали, а потом, когда Таня бы поняла, что ты достаточно повзрослела, она бы тебя обратила? — судя по довольному виду, у него уже был заготовлен контраргумент. А я вдруг захотела встать и уйти. О чем тут вообще можно спорить, когда его правота изначальна и безоговорочна? — Да, именно так я и планировала, — отрывисто произнесла я. — Пойми меня правильно и не делай поспешных выводов, Лиззи, — вкрадчиво начал доктор. — Таня не обратила бы человека, который так неустойчив. — Ну, спасибо. Диагноз от практикующего специалиста. — Если ты хочешь двигаться дальше, то должна собраться и быть готовой встретиться лицом к лицу со своим прошлым. Чтобы раз и навсегда перестать от него зависеть, — доктор сделал короткую паузу, когда от его слов о прошлом я с силой вгрызлась в свои губы: на кончике языка появился медный привкус первой капли алой крови. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда я принялась упоенно вытягивать солоноватую жидкость из ранки. Он лишь глубоко вздохнул и посмотрел на меня с намеком на усталость. Я отвернулась. — Таня совершенно случайно смогла вывести тебя на чистую воду. И посмотри, как ты себя проявила, — даже боковым зрением я видела, как он не спускает с меня своих янтарных глаз. — Не пытайся убедить меня, что выбросы силы совершенно от тебя не зависят. Если ты научишься противостоять своему гневу, перестанешь настолько непримиримо относиться к обыденным для человека вещам, то сможешь обуздать и силу. Сама того не осознавая, Таня оказала тебе огромную услугу, поставив лицом к лицу к тому, чего ты боишься больше всего. В горле встал противный ком, и я задышала чаще, пытаясь прогнать подступающие слезы. — Что это за вампирская солидарность, доктор Каллен? — мой голос сорвался на его имени, и я отвернулась. — Она отправила меня сюда, потому что узнала о приближении этих ваших Вольтури. Если бы я была ей дорога, она бы не отходила от меня ни на шаг. Но вместо ожидания гостей она рванула к бойфренду за океан! — я всплеснула руками и незаметно смахнула слезы из уголков глаз. — И почему-то именно я в этой ситуации оказалась виноватой и к тому же, по вашему мнению, больной! Да, я не считаю, что так должна вести себя мать! А вы ее оправдываете!.. — я закончила шепотом и обняла колени, пряча там раскрасневшееся лицо. — Я её не оправдываю, Лиззи, — мягко произнес доктор и продолжил, несмотря на то, что я так и не покинула своего импровизированного убежища. — Ты не слушаешь меня. Я сейчас говорю не о причинах Таниной поездки, а о твоей реакции. О твоей чрезмерно бурной и очень грубой реакции. О взбалмошной поездке на другой конец штата, где тебя могли схватить, о прогулах уроков, о том, что ты довела свою мать до слез. Очень жаль, что никто из семьи не решился остановить твой словесный поток вчера вечером… Мы беспокоимся о тебе, как беспокоились бы о любой блудной дочери. Конечно, доктор Каллен. Случись вы дома, тотчас ворвались бы в мою комнату, и кожаные броги сокрушительно раздавили бы экран дорогущего планшета. Лишь бы бедная Таня не услышала правды из уст неблагодарной дочурки! И это я-то блудная! — А что вы мне предлагаете? — к щекам прилипло несколько взмокших прядей, и я стиснула челюсти, уговаривая себя собраться и уйти из этого спора без истерики и рыданий в голос. — Радостно похлопать в ладоши и попросить привезти фигурку Хатико? Было бы весьма в тему!.. Я перевела дух и приготовилась элегантно покинуть беседу. — Я вас услышала, доктор Каллен. Я отвратительная дочь. Более того, я вообще не дочь. Могу я теперь быть свободна? Карлайл снова положил ладони на стол, словно призывая меня посмотреть ему в глаза. Не стану я. Все тут и так понятно. — Это не так, Лиззи. Просто на тебя слишком быстро свалилась настоящая взрослая жизнь с ее лишениями и потерями. И ты запуталась. На самом деле ты всего лишь ребенок. Тебе все еще нужно указывать правильное направление в этой жизни, чтобы ты видела, как следует поступать, а как нет, — Карлайл пытался одновременно отругать и утешить. Это самый противоречивый человек, которого я когда-либо встречала. — Но даже это не оправдывает твоих взрывных речей. Тебе еще предстоит извиниться перед Таней. — Я удивленно вскинула брови. Я? Извиниться? Ну ничего себе заявления! — Она ждет твоего звонка, как только ты будешь готова. Подумай, может ты слишком к ней строга? — Может, и так… — задумчиво протянула я. — Но извинений я буду ждать от нее, — я спустила ноги на пол и Карлайл покачал головой. Не хватало только фразы: «Ты неисправима!». — Доброй ночи, доктор Каллен. — Ты можешь звать меня Карлайл, Лиззи. Я решительно укуталась в плед, который мне предоставили, пока я спала, и напоследок посмотрела на открытое, обманчиво доброе лицо доктора. — Знаю, — я оглядела целую стену с картинами и устало вздохнула, покидая сумрак его кабинета. Как же тяжело дался мне этот разговор… Зато теперь никто не запретит мне посмотреть-таки новую серию Сверхъестественного, похрустывая овощным салатом, что наверняка упакован в пластиковый контейнер и дожидается меня в холодильнике. И подготовиться. К тому, чтобы пережить завтра, и послезавтра, и… а не пора ли начать зачеркивать дни на календаре?***
Таня не уставала мне повторять, что человеческая память — самое ненадежное хранилище данных и развлекалась тем, что вместо упоительных рассказов о своем прошлом, заставляла меня вспоминать названия конкурсов, в которых я участвовала или количество кукол Барби, что было у меня в детстве. Но что бы она не говорила, был в моей жизни один единственный день, который я не забуду ни за что на свете. В Анкоридже отродясь не было такой жары, чтобы в каждом супермаркете, в каждой непринужденной беседе обсуждалось приобретение в дом кондиционера. Рядом с моим роялем стоял большой напольный вентилятор, к которому я привязала узкие, разноцветные атласные ленты и всякий раз, когда он раздувал мои волосы, я чувствовала себя как восхитительная Мэрилин Монро, потертую открытку с фото которой я откопала на чердаке. Но в той маленькой комнате горел лишь приглушенный свет, стояло приятное, успокаивающее тепло и необычайная тишина. Я будто наяву видела свои прутики-руки с мягкими ладонями, которые уверенно удерживали трехкилограммовый ворох голубых пеленок. Из них показывалась крошечная ладошка моего маленького брата. Его круглое личико было красным и сморщенным, совсем как мордочка щенка шарпея, что за пару месяцев до того появился у моей подруги. Но даже миллион самых очаровательных и разномастных щенков хаски или ретриверов ни в жизнь не могли бы сравниться с голубоглазым чудом, ответственной за которого я стала раз и навсегда в тот знойный июльский день. Он ни разу не заплакал, когда я неуверенно и с опаской качала его в колыбели из своих рук. Я вглядывалась в его полупрозрачные, небесные глаза и пыталась понять, будем ли мы похожи. Проступят ли на его круглых щеках такие же ямочки, станет ли он пианистом, как я? Я полюбила его всем сердцем в тот самый день, когда впервые увидела. Полюбила раз и навсегда. «Он навсегда останется в твоих воспоминаниях, в твоем сердце. И как больно бы тебе не было… Второй раз никто не сможет его отнять». «Но его отняли у меня… Он не заслужил… Не заслужил умереть так рано!» — голос сорвался на крик и ледяные ладони сомкнулись вокруг талии быстрее, чем можно было ожидать, сдерживая порыв впиться кому-нибудь в глотку. Растрепанные локоны рассыпались по ледяной спине, облаченной в строгую небесно-голубую рубашку. Горячие капли оставляли на ней размытые следы, а тихий, уговаривающий шепот заглушался нескончаемым потоком рыданий: казалось, поддался клапан. Не сумел больше сдерживать плотину. Если бы я только знала, что этот паршивый день закончится именно так.***
— Какая ты стеснительная! Раз ты не собираешься проявлять свое человеческое дружелюбие первой, придется брать быка за рога! — я ошарашено замерла с расческой в руках, округляя глаза от нашествия Элис, что фурией влетела в гардероб, мгновенно принимаясь перебирать чехлы и шумно передвигать вешалки. — Эм… Вообще-то я уже оделась, — хмуро объявила я, и взгляд Элис за секунду просканировал меня с головы до ног. — Сколько можно ходить в одних и тех же джинсах? — она издала сокрушенный вздох и катапультировала в мои руки мягкую тунику, которую я каким-то чудным образом умудрилась поймать. — Если ты так к ним привязалась, то смени хотя бы свитер! — от ошеломления и неожиданного вмешательства в мое утро мне даже почудилось, что она еле слышно, сквозь зубы пообещала выкинуть все джинсы сегодня же. — Но мне нравится и так… Ну за что мне все это? Я снова умудрилась проспать, потому что до глубокой ночи восстанавливала хронологию пропущенных эпизодов, а тут меня зажали в угол и требуют переодеваться! — Сапоги, туника, шарф — и считай, мы договорились, — я устало закатила глаза и отбросила свитер, натягивая шелковистую кофту и тут же начиная вертеться в руках вампирессы, которая завязывала мягкий клетчатый шарф на моей шее. — Не забудь снять эти чудовищные кроссовки. — Это кеды… — обиженно пробормотала я, развязывая шнурки и вместо этого застегивая на икрах замки высоких кожаных сапог. Сколько бы она не старалась, ни одна дизайнерская вещица из шерсти гладкошерстной альпаки не поднимет мне настроение. Явись я хоть в Лабутенах и с сумкой от Прада, Мэнголд все равно будет считать меня дьяволом. И окажется прав. — Может, еще и волосы заколоть? У тебя такая красивая шея, — она широко улыбнулась, а я отшатнулась, огибая стоящую посередине стойку с противоположной от Элис стороны. — Сапоги, туника и шарф — помнишь? — я отбросила назад волосы и направилась к выходу. — И почему все люди такие несносные по утрам?.. Я хмыкнула и подхватила сумку, спускаясь вниз и желая поскорее уехать из дома, позавтракать где-нибудь вне этих стен, пока… — Доброе утро, Лиззи, — Эсме с самым доброжелательным видом поприветствовала меня у лестницы, поливая многочисленные растения в зале. — На столе стынет завтрак, — она отложила лейку в сторону и коснулась моей спины, подталкивая в сторону кухонного островка. Даже сумку отняла… Да что ж сегодня не так с этой семьей? — Доброе, — пробормотала я и уселась за стол рядом с дымящейся кружкой кофе и белоснежной тарелкой, на середине которой разместился поджаристый тост с сыром, авокадо и идеально ровной глазуньей. — Спасибо за завтрак, Эсме, — вежливо поблагодарила я, чувствуя некую подавленность. По прошествии первого года даже Таня наловчилась готовить такие маленькие человеческие сюрпризы. И теперь этот жест доброй воли болезненно напоминал о ней. — Мне совсем не сложно, Лиззи. Я и ланч тебе сегодня собрала. Совсем исхудаешь от питания в школе, — она горестно вздохнула и поставила рядом со мной бумажный пакет. — Было совсем не обязательно… — выдавила я из себя слова, чувствуя вместо благодарности опустошающую сокрушенность. — Завтракай, — Эсме с теплой улыбкой провела ладонью по моим волосам и вернулась к своим делам. Я только кивнула и опустила глаза в тарелку, чувствуя себя до отвращения непривычно. Уж лучше бы Карлайл пришел к выводу, что гораздо удобнее было бы меня не замечать. — С твоим послужным списком я надеялась наслаждаться ежедневными вечерами классической музыки, но вместо этого все еще слушаю отзвуки стрелялок моего мужа, — раздался насмешливый голос, и я едва не уронила себе на колени кусочек авокадо, оборачиваясь к золотоволосой королеве. За все время, что я тут живу, восхитительную вампирессу я вижу лишь во второй раз. Еда встала поперек горла. Казалось, своим пристальным и надменным взглядом она успела пересчитать все крошки от тоста вокруг моего рта и прийти к не самым лестным выводам. — Откуда у вас мой послужной список? — мой голос сорвался от неожиданного разговора, и я чуть не поперхнулась остатками еды. Она отбросила блестящие волосы за спину, рассматривая себя в отражении серебристой кастрюли и словно не слыша моего вопроса. — Не так уж и сложно найти все это в интернете, — коротко произнесла девушка, и я поджала губы. Не понятно, подговорили ее поболтать со мной или она спустилась только ради своего отражения в кухонной утвари. Одно не лучше другого. — Судя по тому, что я слышала пару дней назад, ты еще не успела растратить свои былые таланты. — О да, детка. Наша маленькая мисс Маниакальность не только круто лабает на клавишах, но и придумывает бомбические фразочки для матери. А Розали говорит, люди скучные! Чушь собачья! С тобой — сплошь веселуха! Что же ты учудишь в следующий раз, Лиз? Я твой вечный фанат! — десертная ложка со звоном приземлилась в полупустую кружку с кофе, и я вскочила на ноги, мечтая размазать болтливого Эмметта по блестящему паркету. Только обсуждения личной жизни и не хватало! — Воу, только не кипятись! Я всего лишь хотел спросить, помнишь ли ты про гонку в Абу-Даби на выходных [4]?_____ [4] Гонка в Абу-Даби — имеется в виду гран-при Формулы-1 в Абу-Даби, что проходил в первую неделю ноября. _____
Розали глядела на меня из-под опущенных пушистых ресниц и явно предвкушала, что же случился дальше. Она сделала один короткий шаг в сторону и из-за ее спины показалась величественная фигура доктора. Расстегнутые полы пальто, длинный, почти такой же, как у меня, клетчатый шарф, докторский кейс. — Не помню, чтобы покраска гаража как-то сопрягалась с несвоевременными комментариями касательно нашей гостьи, Эмметт, — лучистая улыбка расплылась на лице вампира, и он напоследок мне подмигнул, исчезая так же неожиданно, как и появился. — Розали, дорогая. Вы с Лиззи могли бы сыграть для всех нас вечером. С тех пор, как Эдвард, Белла и Ренесми живут отдельно, живая музыка звучит так редко. — Вампиресса лишь неопределенно пожала плечами и с деловым видом направилась восвояси. Оставила меня наедине с чрезмерно разговорчивым отцом семейства. Я стояла как вкопанная и сверлила его взглядом, стиснув ладони в кулаки. Попрощайся и уезжай на работу, Карлайл. — Ты не закончила завтракать, Лиззи, — его взгляд на одну короткую секунду прошелся по пространству барной стойки и вновь вернулся ко мне. — У меня больше нет аппетита, — расстроено прошептала я и подхватила со столешницы пакет с ланчем. — Я поеду. Иначе все ваши попытки обуздать мой нрав оборвутся одним далеко не солнечным утром, когда я была слишком раздражена от чрезмерного внимания и хотела выспаться. — Надень шапку. Сегодня холодно. — Он что, стал читать сводки погоды для того, чтобы определить насколько мне будет комфортно на улице? Боже мой, Карлайл Каллен, превратитесь, пожалуйста, в вампира. — Твоя машина у крыльца. Ключи в зажигании, — произнес доктор, когда я слишком спешно натянула на плечи пальто и схватила сумку, вылетая за дверь безо всякой шапки. Мне хватит капюшона. Ну, хоть один член этой семьи воздержался от того, что доставать меня сегодня утром… Под подошвами сапог хрустела промерзшая земля, а щеки зарумянились от холода улицы. Перламутровое стекло на водительской двери бесшумно поползло вниз, и я в замешательстве остановилась, заметив непрошеную волнистую светловолосую шевелюру и широкие плечи. Кое-кто удобно расположился за рулем заворчавшего автомобиля. — Забирайся внутрь, Лиззи, — раздалось спокойное приглашение Джаспера, и я обреченно закатила глаза. — С какой это радости ты вдруг решил стать моим водителем? — я прищурилась и устроила сумку на коленях, чувствуя клокочущий внутри гнев. — Что-то мне подсказывает, что ты сегодня не в том состоянии, чтобы управлять средством повышенной опасности, — я скрипнула зубами от его высказывания и совершенно не оценила иронии. Что-то или кто-то? — Судя по всему, у нас, людей, вообще нет подходящего состояния для какой-либо деятельности, — ядовито бросила я и стала рыться в сумке в поисках наушников. Неужели я снова их потеряла и придется заглушать Джаспера через AUX [5]._____ [5] AUX — провод для магнитолы с выходом для наушников, чтобы можно было воспроизводить музыку в машине с телефона. _____
— Почему же. Просто сегодня явно не лучшее утро для поездок по скользкой дороге на твоей любимой скорости за сотню. Мыслями ты весьма далеко от безопасного вождения, — с задумчивым видом произнес он, управляя машиной одной только левой рукой и выглядя настолько расслабленным, словно он отдыхал на пляже в шезлонге, а не летел по трассе с сумасшедшей скоростью. — И не надо копаться во мне, — злостно пробормотала я, устав сдерживать эмоции все утро. — Мне просто нужна была твоя машина, Лиззи. Есть кое-какие дела в Портленде, — коротко бросил он и сердце монолитной плитой рухнуло вниз. Где же я буду прятаться от чертового Мэнголда в случае его очередного наплыва неадекватного поведения? Джаспер перевел на меня удивленный взгляд, и я сжала губы, выбирая на телефоне первую попавшуюся песню. Голос солиста моментально создал в салоне невыносимый шум и наверняка сбил прицел у эмпата. Он выдержал секунды три, прежде чем отрегулировал громкость с помощью кнопок на руле. Теперь были слышны даже растущие обороты двигателя на прямой. Я не дала ему шанса задать вопросы, которые наверняка вертелись у него на языке, и снова врубила музыку на всю машину. — Ты, должно быть, что-то пытаешься до меня этим донести, — задумчиво произнес вампир и снова убавив звук. — Лишь то, что не хочу ни с кем говорить и хочу побыть наедине с собой, — щелчки переключателя кнопок снова заработали в моих руках и альтернативная музыка вновь наполнила собой салон. Не успел мой палец занестись над следующей композицией, как ловкая ладонь молниеносно перехватила мой смартфон. Я направила на него вопросительный взгляд и в салоне заиграла классика: те немногочисленные опусы, что я все еще любила слушать. Превосходный ход, Джаспер. — А как насчет того, чтобы просто оглашать свои желания вслух? — он вздернул бровь, и я отвернулась к окну, чувствуя себя удрученно. Еще дома Таня рассказала мне о принципе действия его дара, и я все ждала тех липких щупалец, что сомкнутся вокруг моей шеи и не оставят мне выбора, кроме как сдаться, размякнуть и полюбить все и всех вокруг. Но мы просто ехали. В тишине. С Бахом. Перед глазами на долю секунды появился укоризненный взор доктора Каллена; теперь я понимала, что значили его слова о стене, которую я вокруг себя выстроила. Если эмпат-Джаспер не мог разобраться в причинах моего поведения, то не такие они и всемогущие. Да и Таню, видимо, переиграть и заставить подчиниться моим желаниям не удастся, а с этой вампирской семьей нужно было найти состояние общей гармонии. Когда я хочу, они не должны меня беспокоить, но надо бы их об этом предупреждать. — Я постараюсь вернуть машину в срок, — коротко произнес Джаспер, и я вырвалась из своих тревожных мыслей, кивая и закусывая губу. — Прости, что я такая непредсказуемая и взбалмошная, — тихо начала я. — Я опять не выспалась, а за утро меня потревожило больше людей, чем я была готова принять. — Теперь это звучит весьма обосновано, — он чуть улыбнулся, и я подхватила сумку, захлопывая дверь и отправляясь прямиком в корпус. Аметистовый Порше незамедлительно покинул стоянку, а я обернулась ему вслед, ощущая себя за рулем гоночного болида, у которого на скорости за триста отказали тормоза. Вот-вот корпус прогнется от сокрушительного контакта со стеной, а я буду не в силах это предотвратить. — Поговорила с родителями про субботу? — Софи приземлила на парту увесистую бутылку с водой и уселась рядом, отбрасывая назад волосы, что упали ей на лицо. — И где ты берешь порцию оптимизма по утрам? — вздохнула я и в который раз погрузилась в недра своей сумки. Я однозначно забыла телефон в машине. В машине, которая укатила в другой штат на неопределенный промежуток времени. — Ну и вопросы у тебя, Лиззи! — весело рассмеялась соседка, однако не отстала со своей темой. — Так что с кино? — Отец не против. Билеты покупаем на месте или кто-то один поедет за ними заранее? — Чудесно! Этот нюанс мы и обсудим за ланчем… — она крепко задумалась, откинувшись на спинку стула, но через минуту всполошилась и принялась что-то строчить в своем блокноте. Однажды любопытство возьмет верх и я поинтересуюсь, не любовные ли это письма? Все, о чем я думала на протяжении урока, было невероятно далеко от итогового сочинения и необходимости прочесть хотя бы краткое содержание романа. Я чувствовала, как на затылке поднимаются волосы от перспективы просидеть целый урок за одной партой с Мэнголдом. В этот раз мне не удастся сбежать так быстро. Вообще вряд ли удастся сбежать… Если я окажусь с ним в одной аудитории, своими вопросами он может привлечь нежелательное внимание к нашим разногласиям, а что еще хуже — потребовать объяснений. Но даже если бы я и хотела, то просто не смогла бы выдать ему правду. Иначе все сведется к странной семье Каллен, а его стараниями может вырваться и в интернет. А то, что однажды попало в лапы всемирной паутины, уже никогда не покинет ее бесконечных пределов. Я струсила. И предпочла отсидеться в библиотеке. Нашла себе томик Гордости и Предубеждения, затаилась среди пыльных книжных полок и исчезла на целый урок. Было до безобразия приятно затеряться в мире, настолько отличающимся от моей нынешней жизни. Никаких высоких технологий, никаких падающих самолетов, никаких вампиров и их максималистских целей на мой счет. Такое моральное облегчение, что я чудом не опоздала на следующий урок. Я любила книги за то, что они с приятным послевкусием пожирали мое время — в Денали это здорово помогало убить длинные снежные дни. Раньше я с таким же успехом забывалась и за учебниками повышенной сложности… Впервые за неделю я начала делать заметки на уроке. Теперь времени на бесконечные самокопания почти не осталось: голову заполнили числа и формулы, химические элементы и их свойства. Я успела позабыть об отсутствующем телефоне и машине. Забота Эсме о моем ланче была как никогда кстати. — Я думала, ты опять прокатишься за смузи, — Софи улыбнулась и убрала с пустого стула свою сумку, чтобы я села. Я улыбнулась ее друзьям и вдруг поняла, что они перестали быть для меня безликими тенями за столом, которых я не узнала бы в школьных коридорах. У Джонатана были тоннели в ушах и пирсинг над губой, а Кристина возилась с едой чересчур долго из-за того, что ее мерцающий и наверняка жутко липкий блеск для губ грозился размазаться в ту же секунду. В голове достаточно быстро отобразилось импровизированное генеалогическое древо семьи Каллен, и я определила, кем именно должен приходиться мне Джаспер. — Брат забрал машину, чтобы съездить в Портленд, — произнесла я и принялась с интересом разворачивать бумажный пакет. — А он успеет вернуть ее до окончания уроков? — Это и есть самый актуальный вопрос на сегодняшний день. Потому что в машине я забыла свой телефон, — пробормотала я, извлекая сэндвич с зеленью и мясом. — Ты легко можешь прогуляться на работу к отцу. До больницы идти минут десять-пятнадцать, — дружелюбно отозвалась Софи, и я задумчиво кивнула. — Спасибо за идею, — поблагодарила я. Я несколько секунд вертела в руках сэндвич и не знала, с какого края к нему лучше подобраться. Никакого тебе жирного майонеза сбоку или вываливающихся помидоров черри. От него исходил яркий аромат соуса песто. Эсме создала превосходное вкусовое сочетание, и я не могла не восхититься этой женщиной. Кажется, с ней-то я могла бы попытаться сблизиться. Может, это Каллен и посчитает за нормальную социализацию? — Что вы решили насчет кино? — Кто-то растрезвонил о фильме и теперь нас собирается достаточно большая компания. Так что скидываемся и потом кто-нибудь поедет за билетами. Меня вполне устраивала такая договоренность и без лишних разглагольствований я вложилась в общее дело, краем уха прислушиваясь к нескончаемым разговорам за столом и наслаждаясь своим обедом. Ко мне не лезли в душу, и я с легкостью могла позволить себе немного расслабиться. — Нам надо поговорить, Каллен. — Я вздрогнула всем телом от требовательного голоса Мэнголда и прекратила крошить овсяное печенье в поисках шоколадных вкраплений. Разговоры стихли как по щелчку выключателя и любопытные взгляды принялись пожирать сначала меня, а потом и вытянувшееся лицо психоватого блондина. — Совершенно не согласна. Не о чем разговаривать, — коротко бросила я и едва заметно выпрямилась, отказываясь даже смотреть в его сторону. Я не желаю видеть его перекошенное от гнева лицо, широкие скулы и узкие щелочки глаз, что притаились под густыми бровями. — Ты так думаешь? — прошипел он и наклонился на мой уровень, отчего я затаила дыхание, чувствуя как бледнею. На мгновенье наши взгляды пересеклись и в голове, как в замедленном действии, пронеслась пугающая сцена: его массивные плечи с грохотом ударяются о землю, от неожиданной боли он сжимает челюсти и несколько секунд совершенно не понимает, что вообще происходит. А мои ладони сотрясаются от крупной дрожи, я не могу найти ключи и лишь каким-то чудом оказываюсь внутри машины. Обрывки фраз в голове. Уехать. Скорее и дальше, там где безопасно и тепло… — Эй, Мэнголд. Сюда летит Айрис и выглядит она так, словно ты сейчас у нее отхватишь, — вмешалась Софи, и наш зрительный контакт мгновенно прервался. Два небесных глаза устремились куда-то мне за спину, и парень мгновенно выпрямился, отпрянув от меня. Я часто дышала, а ногти до боли впивались в ладони. — Кажется, нас ждет невероятно увлекательный урок физкультуры… — предостерегающе прошептал он напоследок и зашагал прочь. Еще несколько минут мне потребовалось на то, чтобы успокоиться. Джаспер, верни мне машину, изверг! Я чувствовала себя бездушным роботом, у которого в подкорку забита программа действий: подождать подругу, выбросить остатки еды, изображать интерес во время ее разговоров. Софи всячески пыталась выпытать у меня подробности наших разногласий, но я отшучивалась или прибегала к смене темы. Ни к чему ей знать о беспочвенной агрессии парня и последовавшей реакции. За все время моего пребывания в Форксе я ни разу не проезжала мимо больницы, так что совершенно не представляла, как до нее добраться. Софи любезно предложила меня проводить. Я слишком хотела поскорее попасть домой, чтобы отвергать ее помощь. Вдруг дар Элис не сработает и обо мне (по моим же горячим заявкам) все единовременно забудут. Я почувствовала приступ противоестественного страха. Казалось бы Каллены значат для меня не больше, чем все ученики этой школы, но уж лучше маячащая на закорках семейка, чем удушающее одиночество. Я успела переодеться до того, как основная часть девушек явилась из столовой. Ох, каким недобрым взглядом меня провожала пассия этого психопата… Я попыталась изобразить из себя мисс-невидимку и забралась повыше на трибуны. Айрис переоделась достаточно быстро — неужели боится, что ее бойфренд снова возникнет на горизонте с другой девушкой? Нет, спасибо. Забирай с руками, ногами и задницей своего ассасина. Она вилась вокруг него змеей, а я не могла сдержать улыбку. Что ж ты не назовешь ее ведьмой и не потребуешь объяснений? Чертов биполярный идиот. Внезапно мне стало гораздо более комфортно в окружении любителей моих кроссовок. Восхищенные взгляды и открытые улыбки на губах широкоплечих регбистов выглядели приятнее, чем обтянутая хлопковой футболкой спина и прожигающий взгляд небесных глаз, что натурально метали молнии. Наконец-то мне объяснили, с чего такое внимание к золотым кроссовкам: оказалось, что мои так называемые «Джорданы» [6] едва ли не единственные в своем роде и стоят как год обучения в колледже. Все понятно: пустили вампира в магазин.____ [6] Джорданы — профессиональные кроссовки, первоначально разрабатываемые компанией Nike для баскетболиста Майкла Джордана, теперь же выпускаются в различных спецификациях. _____
Оглушительный свисток отвлек меня от ничегонеделания за спинами честно разминающихся спортсменов, и я услышала только окончание объявления тренера о том, что нам предстоит отрабатывать удары мяча в парах. Настал тот момент, когда мне стало отчаянно не хватать Софи. Вместо спорта девушка предпочла заниматься лингвистическими изысками. Я отошла в сторону, надеясь, что учеников в зале нечетное количество, и я сумею остаться белой вороной и отрабатывать свои удары со стенкой — эта перспектива выглядела гораздо привлекательнее, чем любая даже самая восхищенная моими кроссовками компания. Мои попытки остаться незамеченной провалились. Один за другим вокруг появлялись регбисты и предлагали позаниматься исключительно в их компании. Было ощущение, что они сделали ставки: кто сумеет подобраться как можно ближе к мисс Каллен и стать членом закрытого клуба ее семьи. Как же понять, кто из них наименее болтливый?.. Подвело боковое зрение. Я слишком поздно заметила опасность и просто не успела среагировать и ретироваться, подхватив за край футболки какого-нибудь слащавого амбала-нападающего. Мэнголд нацепил на свою вытянутую морду покер-фейс и схватил меня за край кофты, выводя вслед за собой из полукруга других парней. Что за?! — Эй, ты чего это удумал, а? — я попыталась оторвать от себя его клешни и начала скрипеть подошвами о ровный паркетный пол, стараясь замедлить его ход. — Выбрал себе напарника. Не заметно? — он косо взглянул на меня и отпустил. Я моментально отшатнулась, не доверяя ни ледяному взгляду, ни торчащим скулам, ни сине-желтому мячу в его руках. — Ты, должно быть, совсем охренел?! Его тонких губ коснулась легкая улыбка и на короткую секунду на щеках проступили ямочки. — Мне показалось, ты хороша в бросках, — он стрельнул в меня взглядом и раздул ноздри. Все внутри похолодело и на секунду повисло над бездной. Нет, рядом никого, а его девушка хоть и пилит меня ненавидящим взглядом, но находится слишком далеко, чтобы слышать его слова. — Ты совершенно не знаешь, в чем именно я хороша… — шепотом произнесла я и сделала несколько шагов назад, закатывая рукава кофты. Что ж, поиграем. — Нам с тобой надо серьезно поговорить, Каллен. Вот же ж заладил! Он подбросил мяч в воздух и целенаправленно направил его в мою сторону. У меня даже получилось его отбить. — У меня нет никакого желания вести разговоры с неуравновешенным, переменчивым психопатом. — Я забросила мяч обратно, и парень поймал его в руки, пытаясь просверлить меня своим злостным взглядом. — Ты испытываешь мое терпение! Сине-желтый мяч взлетел в воздух и чересчур быстро пересек расстояние, что нас разделяло, больно ударяясь в плечо, которое я успела подставить вместо груди. — Ты с ума сошел, что ли?! — мой голос взлетел вверх, и я расстроенно пнула волейбольный атрибут подальше. Мэнголд хмыкнул и даже не попытался извиниться, лениво отправляя свою задницу в другой конец зала. Я хмуро натирала ушибленное плечо, поглядывая на время. Больше не давать машину никому из семейки. Только взамен на другую. Благо, автопарк позволяет. Похоже, у парня полноценно заехали шарики за ролики. Начинал он с Мальборо, а потом, вероятно, переключился на марихуану или что похуже — иначе я просто не могу объяснить таких скачков в его поведении, этой неконтролируемой агрессии и требований «все ему объяснить». Если он не угомонится, вот он — мой шанс попрощаться со школой в связи с опасностью, исходящей от психа. — Не спи, Каллен! — на этот раз я успела выставить вперед ладони, которые обжег своим ударом кожаный мяч. — Если ты еще раз сотворишь подобное, я настучу этим мячом тебе по голове и поеду домой. Прямо сейчас. — Ага, как же ты поедешь? Может, мне тебя подвезти? — усмехнулся он и легко отбил мою не такую уж идеальную подачу. Я стиснула челюсти. Ну, конечно же. Все успели заметить отсутствие аметистового кроссовера на парковке, а этот ассасин в первую очередь. — Боже упаси с тобой ездить, — пробормотала я и стала крутить в руках мяч. Бросать его блондину, чтобы он снова отправил его в какую-нибудь часть моего тела, мне не хотелось. Раздался свисток, речь тренера звучала где-то совсем далеко, будто в другом мире. Все что я видела перед глазами: широкие шаги велосипедиста, который с мрачной решимостью на лице сокращал между нами расстояние. В моих руках все еще был злосчастный волейбольный мяч, который я прижимала к животу и загнанно смотрела на парня. «Даже не думай приближаться ко мне снова, Мэнголд, если не хочешь сломать хребет от трибуны!» — пронеслось в моей голове, пока я мысленно уже представляла Таню, с подлинным удовлетворением на лице вскрывающей ему глотку. — Боже упаси расковырять твою ведьминскую сущность, Каллен, — прошипел он, не спуская с меня своих горящих глаз. — Я горю желанием услышать твою версию событий касательного того, как ты чуть не сломала мне ключицу. Я отшатнулась, как ошпаренная кипятком, и стремглав понеслась в раздевалку, чувствуя, как к горлу подкатывает желчь. Он мог всем разболтать, он мог снова попытаться прижать меня где бы то ни было. И тогда я отреагировала бы точно так же. Пугающе неожиданно и разрушительно. Без должной аккуратности мои вещи быстро превратились в мятую кучу непонятного назначения, но мне было все равно — нужно было поскорее исчезнуть. И обнаружить на стоянке машину с ключами в бардачке или на крайний случай, отыскать Софи. Я хотела домой. Мисс Маниакальность звучало все же приятнее, чем ведьма. На моих губах расплылась злорадная ухмылка, когда я стала невольным свидетелем сцены между рыжеволосой подружкой и поникшим ассасином, на которого та кричала едва ли не благим матом. Так тебе и надо, засранец. Я забросила бесполезные учебники и сумку с формой в локер: тащить ни то, ни другое с собой в больницу у меня не было никакого желания. Голос вечно счастливой Софи настиг меня почти сразу же. Она раз за разом произносила «Il n’y a pas d’ailleurs» [7], отрабатывая не то произношение, не то просто наслаждаясь звучанием своего голоса на другом языке. — Машина так и не появилась? — Девушка застегнула куртку и водрузила на голову яркую вязаную шапку с помпоном. — Увы и ах, — покачала я головой и заперла локер, отправляясь вслед за Софи наружу. Ничего аметистового на стоянке не поблескивало, предусмотрительной машины-замены тоже не наблюдалось. Значит, о моей поездке в Олимпию они знали заранее, а догадаться о том, что мне не на чем будет добираться домой, они не смогли?_____ [7] Il n’y a pas d’ailleurs — Иного мира не существует (французский). _____
Несмотря на размеры города, здание больницы смотрелось довольно современно; по крайней мере, оно уж точно не выглядело как обшарпанный сарай, в отличие от большей части местных забегаловок, что темнели и разваливались прямо на глазах. — Приемное отделение в той стороне, — Софи махнула в сторону широкого крыльца с прозрачными раздвижными дверями. Даже отсюда я могла видеть обилие зелени внутри. — Спасибо, Софи. Ты меня выручила, — чуть улыбнулась я. Надо сегодня же вечером выписать номер Карлайла или Эсме в блокнот. Непредвиденные ситуации мне больше ни к чему. — Всегда пожалуйста. Обратись там на стойку администрации, они сразу же найдут тебе отца. Ты же точно уверена, что он здесь? А то могли бы пойти ко мне, я бы что-нибудь придумала и нашла телефон твоей мамы. Сомневаюсь, что номер Тани так легко достать. Ах, она же об Эсме… — Все в порядке. Там стоит его машина, — покачала я головой. — Увидимся завтра, — помахала я, и Софи одарила меня широкой улыбкой на прощанье. Приемное отделение, как и ожидалось, утопало в зелени. Никакого шума и суеты. Медсестры и персонал мирно шагали по своим делам, на мягких диванчиках расположились местные жители. Кто-то изучал красочные проспекты о вреде курения или необходимости сократить число вредных жиров в своем организме. Некоторые с упоением вслушивались в новости, что мелькали на широком плоском экране. Администратор за массивной овальной стойкой узрела меня еще в стеклянных дверях, и я моментально попрощалась с возможностью незаметно прогуляться по коридорам и найти Карлайла самостоятельно. Можно было, конечно, пнуть колесо его машины и огласить стоянку ревом сигнализации, но вряд ли отдыхающие пациенты и он сам оценил бы мои маргинальные поступки. — Добрый день, мисс. Могу я вам чем-нибудь помочь? — окликнула меня неминуемая работница, когда я с увлечением уставилась на карту больницы. Неплохо было бы большими красными буквами написать «Логово Каллена» или еще что-нибудь в этом духе. Я сглотнула и сделала шаг к стойке, чувствуя неприятное волнение перед разговором с незнакомкой. — Добрый, — сконфуженно пробормотала я, сжимая кулаки в карманах пальто. — Не могли бы вы вызвать доктора Каллена? — реакция на имя Карлайла произошла незамедлительно. Все работники в радиусе несколько метров как один вперили в меня свои заинтересованные взгляды. На лице администратора появился намек на надменность. — По какому поводу вы хотите к нему обратиться? — для придания важности девушка даже взяла исписанный вдоль и поперек блокнот. — У доктора Каллена очень плотный график. Я закусила губу и едва не закатила глаза. И отчего ж у него тут может быть такой плотный график? Неужели все жители города решили разом удалить аппендицит? — Мне просто нужно с ним поговорить, — я начинала раздражаться. Если она скажет, что у доктора запланировано миллион операций, я пойду на поиски сама. — Что ж. Ему сообщат, что вы ожидаете. Как только доктор Каллен освободится, — брюнетка поджала свои алые губы и сдвинула очки на переносице. — Как вас представить? — она вскинула бровь, а я едва не расплылась в улыбке раньше времени. Вот он, заветный ключик. — Элизабет Каллен. Его дочь, — вкрадчиво произнесла я, пряча улыбку и наслаждаясь полнейшим шоком на лице девушки. — Я за ним схожу! — молодой парнишка в белом халате вскинул указательный палец вверх и мгновенно ретировался. — Вы, эм, пока присаживайтесь. Может, воды? Или чай? — девушка натянула на лицо самое дружелюбное выражение, и я безмолвно отмахнулась, отправляясь к диванчикам и подхватывая со столика бумажку про аборты. Познавательно. Я не успела прочесть и страницы, как на горизонте показался величественный представитель сей больницы в выглаженном белом халате и нежно-голубой рубашке, застегнутой под самое горло. Стетоскоп удобно устроился в боковом кармане. Сбоку на груди его ослепительно-белого халата красовалась темно-синяя надпись: «Carlisle Cullen M.D. Chief of surgery» [8]. Медсестры у стойки откровенно пялились на моего названого отца. Ах, увидеть бы реакцию Эсме._____ [8] Carlisle Cullen M.D. Chief of surgery — Карлайл Каллен. Доктор медицинских наук. Глава хирургического отделения. _____
— Лиззи. Не знал, что ты заглянешь, — я поднялась из кресла и состроила вымученную улыбку. — У тебя все в порядке? — Со мной все хорошо, пап. — Зубы невольно скрипнули, а внутри неприятно потянуло. Я так давно не называла никого «папа». — Джаспер уехал на моей машине, прихватил и мой телефон, — коротко произнесла я и опустила взгляд в пол. Карлайл удивленно вскинул вверх светлые брови, когда услышал, как я его окрестила. — Хм, кажется, они с Элис собирались в Портленд, — задумчиво произнес доктор и взял у меня сумку, обнимая за плечи. — Не замерзла? — он внимательно меня оглядел, и я покачала головой, чувствуя лишь усталость и печаль. Под изумленные взоры работников больницы мы двинулись по длинному коридору, вдоль смотровых и врачебных кабинетов. Карлайл так и не отпускал меня, а я слишком устала, чтобы возражать. — Не трудно было найти больницу? — буднично поинтересовался он. — Меня проводила одноклассница. Мы с ней в кино поедем в субботу. Вчера вы были не против, — пробормотала я, читая таблички на дверях ради отвлечения. На его губах заиграла улыбка, и он распахнул передо мной дверь своего кабинета. — Определись уж, в какой форме вежливости мы будем с тобой общаться, дочка, — я прищурилась и не смогла не улыбнуться в ответ. Карлайл был в хорошем настроении и вряд ли собирался устраивать мне словесный нагоняй еще и сегодня. Доктор не изменял своему стилю. Высокие книжные шкафы, пастельный цвет стен, массивный стол в середине кабинета и мягкий угловой диван. — Располагайся пока, я отвезу тебя домой несколько позже, — он поставил мою сумку на диван и прошел к столу. Вроде как его оторвали от дел из-за меня, но кругом царил идеальный порядок. Даже кресло было задвинуто. Никогда не стала бы тратить на это время. Я плюхнулась на диван и расстроенно вздохнула. Руки чесались проверить сообщения, почту, увидеть пропущенные звонки. Таня ведь могла мне позвонить! Казалось бы, Джаспер тот самый вампир, что понимает все мои чувства, но именно он умудрился оставить меня и без машины, и без телефона. Что, если бы и сегодня Мэнголду пришло в голову стать на полчаса инквизитором? А мне было бы некуда деваться. — Ли? Может, чаю или кофе? — Карлайл был уже не за своим столом. Возвышался надо мной и прожигал своим внимательным, требовательным взором. — Я не против, — пробормотала я и попыталась сглотнуть ком в горле. Я устала… Устала от всего! — Ты успеешь сделать домашнее задание, пока я заканчиваю с работой. Принесу тебе горячего, — доктор оглядел меня напоследок и покинул кабинет. Я могла бы попытаться провернуть схему с дневным сном, но такими темпами я загублю свой распорядок дня, и эти скучные две недели запомнятся только недосыпанием и странным голубоглазым учеником. Карлайл явился совсем скоро, держа в одной руке высокий бумажный стакан, а в другой кипу толстых картонных папок. Я удобно развалилась на диване и бездумно пялилась в потолок. От двух дней занятий физкультурой начинало ныть тело. Мэнголд со своим мячом только ухудшил положение. — Думал, ты займешься уроками, — я хмыкнула и вскинула бровь от его несбыточных надежд, благодаря за чай. — Я не брала с собой учебники. — Не значит ли это, что ты и не собиралась выполнять домашнюю работу? — доктор разложил на столе папки в порядке, понятном ему одному, и обернулся ко мне. Я натянула улыбку и пожала плечами. — Ну, мне казалось, посещения школы и так вполне достаточно, — Карлайл вздохнул и безнадежно покачал головой от моей непоколебимой серьезности. — Эх, Лиззи. И какие еще у тебя сюрпризы? — Похоже что больничные дела больше не волновали доктора. Он оставил все свои бюрократические штучки на столе и неспешно прошествовал к дивану, с которого я расслабленно за ним наблюдала. Под весом его тела мягкая обивка прогнулась, и я чуть приподнялась на подушках. — Может, тебе нужна помощь? — Да, собственно, не нужна, — я сглотнула и стала греть ладони о стакан. — А у тебя всегда была такая успеваемость? — Доктор Каллен чуть склонил голову и поймал мой взгляд. Я вздохнула и стала всматриваться в потолок, на котором танцевали тени от длинных ветвей дерева за окном. — Нет, далеко не всегда. Мой итоговый балл по окончании средней школы был самым высоким среди всех выпускников, — я улыбнулась от приятных воспоминаний собственного превосходства и вздохнула. — Училась по предметам повышенной сложности, пару лет была президентом класса… — Карлайл вскинул вверх брови и задумчиво откинулся на подушки. — Звучит так, словно ты целенаправленно шла к Лиге Плюща, — доктор на секунду отвел свой взгляд в сторону и за дверью послышалось оживление. Видимо, его помощь не требовалась, так как все внимание вновь стало приковано ко мне. — Так и было. Несколько секунд я слишком пристально вглядывалась в золотистые радужки его глаз. В их глубинах я словно видела Таню на его месте. Мне было так без нее одиноко, что я сдалась под натиском кого-то столь похожего снаружи…*** Здесь нужно включить песню. ***
— Мать хотела, чтобы я занялась наукой, — уголки губ поползли вниз. Внезапно стало слишком трудно сделать даже вздох, не то чтобы говорить. Вот уже который год я мечтала отпустить воспоминания о родной семье, позволить новой жизни вступить в свои права. Но стоило даже самому мимолетному упоминанию о былых временах вторгнуться в мое сознание, как глаза слепило словно от яркой вспышки, а на тело будто выливали ведро жидкости для розжига костра. Одна искра — и я сгорю. — Отец видел во мне юриста, — мой голос затих, и я сделала глоток чая, чтобы прогнать ком. — А я хотела стать врачом, доктор Каллен, — едва слышно закончила я и увидела искренний интерес на его лице. Может теперь он станет воспринимать меня хоть чуточку иначе? Я все тот же человек, вот только большая часть желаний атрофировалась или преобразовалась. Или воплотилась. Я замялась лишь на несколько секунд и отставила чай в сторону, устраиваясь на мягком диване поудобнее и видя перед собой далеко не кабинет шефа хирургии или Танину спальню в Денали. Перед глазами вспыхивали яркие и счастливые дни моего безмятежного детства, когда проблемы сводились лишь к определению времени на ежедневные репетиции и возможности поесть фаст-фуд на выходных. — Мне ведь действительно нравилось учиться… — прошептала я и уперлась подбородком в собственные колени. — Это не нравится только тем, кто не может разобраться в предмете. А мне в школе все давалось довольно легко. Даже не знаю, почему, — я закрыла глаза и словно перенеслась в прошлое, которое казалось уже каким-то игрушечным, ненастоящим. Я не могла вспомнить цвет штор в гостиной, зато перед глазами как настоящая представала коричневая лакированная банкетка. За спиной громоздились несколько мягких кресел. — Мама всегда была где-то неподалеку, когда я занималась музыкой. А потом рядом со мной устраивался и Артур… — мой голос оборвался на имени брата и окружающее пространство расплылось от слез, что застилали глаза. — Я показывала ему гаммы, учила первым мелодиям, а он все просил сыграть ему «Can you feel the love tonight» из Короля Льва… — я прикусила губу, чтобы хоть как-то переместить очаг боли из груди и надрывисто вздохнула. — Иногда, когда он болел или просто капризничал, только какая-нибудь дурацкая тема из мультика или популярная мелодия могла его успокоить. Он так любил, когда я пела… Я закрыла лицо ладонями, чтобы Карлайл не увидел ту гримасу боли и ужаса, что исказила мое лицо. Мои душевные терзания были настолько невыносимы, настолько осязаемы, что хотелось выть, хотелось разодрать себе душу ногтями, лишь бы это смогло вернуть маленького человечка в мою жизнь. Карлайл попытался приблизиться. Возможно, в его голове уже выстраивались цепочки утешительных фраз, но я отшатнулась как от удара током. Ладони тряслись, а по щекам катились горячие слезы, когда вместо ледяной обители я потянулась к кожаной сумке. Он должен увидеть то, что я потеряла. Скетчбук искать долго не пришлось и нужная страница распахнулась сама: настолько часто я ее открывала, чтобы снова увидеть очаровательное лицо, навеки застывшее в пятилетнем великолепии. Но не сейчас. Если я взгляну на собственный рисунок или прикрепленную рядом фотографию… Я положила блокнот рядом с доктором и обняла колени снова, сдвигаясь на самый край дивана. — Близнецы приходят на этот свет вместе и являются частью одного целого. Но между мной и Арчи было девять лет разницы… — я спустилась ноги и медленно двинулась к столу. Невыносимо сидеть. Невыносимо вспоминать. Невыносимо чувствовать! — Когда осознание его гибели впервые сложилось у меня в голове, было… — я сжала челюсти и невидящим взглядом уставилась в окно. — Из меня как будто зверски вырвали лучшую половину, — я закрыла лицо руками, но от этого слезы не прекратили разбиваться о гладкую поверхность стола. — Я не могу жить без него… — прошептала я из последних сил, и из горла вырвались неудержимые рыдания, сотрясающие, казалось бы, пустую комнату в самом сердце медицинского центра. — Он навсегда останется в твоих воспоминаниях, в твоем сердце, — тихий голос Карлайла зазвучал прямо позади меня, и я остервенело смахнула с лица слезы. — И как больно бы тебе не было… Второй раз никто не сможет его отнять, — я развернулась и со злостью уставилась на тревожное, жалостливое лицо доктора. — Но его отняли у меня… Он не заслужил… Не заслужил умереть так рано! — я вскинула ладони в воздух и сжала их в кулаки, без стеснения обрушивая на доктора свои самые отчаянные рыдания, рвущиеся из самой глубины истерзанной души. Ладони Карлайла сомкнулись вокруг моей талии, и в ужасном порыве злости я успела хорошенько приложиться об его безответную грудь кулаком, прежде чем обмякнуть и начать бесконтрольно обливать рубашку слезами. Я вцепилась в края накрахмаленного халата, безвольно повисла в ледяных ладонях и спряталась на груди, в ледяном кольце его рук. Почему это не Таня? Почему и ее со мной больше нет? Почему его уговоры и ледяные ладони не действуют так же успокаивающе, а слез не становится меньше? Я бы отдала все на свете, лишь бы обернуть время вспять и спасти от едкого дыма одного только маленького человечка, который заслужил жить. Даже больше, чем я сама… Мой Арчи… Мой маленький принц.