История Нового Каллена — Недосягаемая

      Кафе и рестораны на борту парома быстро заполнились людьми, скрывающимися от колючего холода и дождя, что принес с собой океан. Вампирам же было достаточно навеса над головами и вида на подернутую густым туманом бухту, расстилающуюся впереди.       Таня неслышной тенью остановилась на палубе и попыталась стереть с лица тревогу, вглядываясь в темно-синий бурлящий океан. Семью ждал непростой разговор; Элис понимающе взглянула на кузину и ее требовательный взор остановился на докторе, который все так же задумчиво вглядывался вдаль. Он давно лелеял мечту отправиться в путешествие на собственной яхте, вот только с питанием однозначно возникли бы трудности. Ему доводилось пробовать кровь рыб и морских гадов в былые, тяжелые времена, и на вкус она была жидкой и пресной, совершенно не удовлетворяющей.       — Есть одна небольшая деталь, о которой я не упомянула в нашем телефонном разговоре, Карлайл, — наконец заговорила Таня, и замечтавшийся доктор обернулся, со вниманием вглядываясь в лицо вампирессы. Джаспер смотрел на Элис, которая всеми силами старалась не показывать своего отношения к происходящему. Было невозможно определить, известны  ли ей невысказанные слова Тани или нет. Доктор приблизился и краем глаза быстро оценил на предмет опасности человека, облокотившегося о борт рядом с ними, чтобы выкурить сигарету. Дым от нее сливался с туманом. Таня брезгливо поморщилась; она не терпела запаха дешевого табака.       Густое молчание повисло над палубой. Таня прокашлялась.       — У Лиззи есть дар, — произнесла она так тихо, что для людских ушей эти слова слились бы с шумом волн и рокотом работающих двигателей.       Брови доктора поднялись вверх, а губы сложились в тонкую линию. Хмурая гримаса выразила частичное понимание, почему Таня не сказала об этом сразу; казалось, он ждал чего-то подобного. Как и Джаспер, принявший этот факт с полным отсутствием эмоций на лице. Эсме встревоженно поглядела в сторону беспечно курящего человека и крепко сжала ладонь мужа.       — Елеазар сказал, что ее дар не попадает под какое-то конкретное определение — слишком разношерстный и неразвитый. Но она может защитить себя, — ее голос соблазнительно оборвался на выдохе, когда по ее лицу прошелся заинтересованный взгляд пассажира, выбросившего за борт свой окурок. Было трудно сосредоточиться. Если бы дело не касалось Лиззи, она бы уже переключила свое внимание на опрятного мужчину с выразительными скулами, чья кровь чувственно пахла бергамотом.       — Должно быть, дар нешуточный, раз Елеазар смог его распознать в человечестве, — тихий голос доктора звучал холодно и расчетливо. Он явно складывал в голове логическое уравнение. — Падение самолета, одна в глуши, наличие дара, скорый визит Вольтури. Ты не подозревала, что…       Золотые глаза расширились, и в ладони вампирессы раскрошился кусок алюминиевой балки, за которую она схватилась. Эсме шикнула на нее и поспешно вытряхнула обломки за борт.       — Нет-нет! Этого просто не может быть, — она покачала головой, словно слова доктора казались ей безумной и болезненной чушью.       Элис с тревогой посмотрела на отца с матерью. Если Таня и понимала, к какому заключению мог прийти Карлайл, для остальных все было слишком непонятно.         — Как вы узнали, что она действительно была на том рейсе? — поинтересовался Карлайл, и Таня виновато поджала губы. Когда Лиззи только-только появилась, она, охваченная любопытством,  следила за былыми продвижениями девочки как настоящий агент ЦРУ.       — Записи с камер в аэропорту. Она с родителями и братом вышла из такси. Регистрация на рейс. Багаж уезжает, они сидят в зале ожиданий, — отрывочно отвечала она, вспоминая, как безошибочно различала в квадратиках некачественной записи лицо Элизабет, казавшееся незнакомым, детским и счастливым.       Нашла она уже совершенно другого человека.       — Ты просмотрела их полностью? От начала и до конца? — снова атаковал доктор, и Таня раздраженно отбросила назад волосы.       — Только те фрагменты, где была ее семья. Потом удостоверилась, что она поднялась на борт. На этом все. Джаспер с замешательством посмотрел на Карлайла; показатели раздражения и страха Тани зашкаливали, но доктор непреклонно продолжил инквизицию.       — Ну, а как насчет списка пассажиров? Может, там были подозрительные имена? — Таня безмолвно покачала головой: она столько месяцев пыталась в этом разобраться, искала какие-то зацепки, но пришла к единственному выводу: девочку спас ее же дар, но от чего — непонятно.       — Неужели ты думаешь, что самолет мог быть уничтожен изнутри? — скептически поинтересовалась она и поправила шарф, потревоженный порывами разгулявшегося ветра.       — Это было бы гораздо проще устроить. Больше шансов на удачную посадку и спасение того, кого стратегически нужно спасти. Вскрывать самолет снаружи — привлекать лишнее внимание, да и руки замараешь. И вряд ли человек смог бы осуществить подобное, — тоном знатока объявил доктор. Должно быть, он сталкивался с жертвами авиакатастроф во время судебно-медицинской практики.       — Но ведь все пассажиры погибли от удара, — прошептала она, постоянно бросая взгляд на лестницу.  В ней горело необъяснимое желание проверить дочь внизу.       — Лиззи тоже находилась в списках жертв, но сейчас она преспокойно спит в машине — так сказать, во плоти. В новостях не было сведений о пропавших. Число взлетевших людей соответствовало количеству тел, обнаруженных в креслах, — категорично отрезал он. Таня хотела было что-то сказать, но он предупредительно поднял пухлую, тонкопалую хирургическую ладонь и продолжил. — Если только девушка не умеет телепортироваться, на Земле есть лишь одно существо, способное организовать аккуратную авиакатастрофу, подменить человека на тело и доставить в дебри Денали. Должно быть, Вольтури позаимствовали технику нападения у людей.       Джаспер негромко хмыкнул и вскинул брови в ответ на беспощадную отцовскую логику. Элис задумчиво подперла щеку кулаком. Эсме, казалось, рвалась на нижний ярус, чтобы проверить девочку — настолько ее страшили суждения мужа.       — Но никаких следов… Я ничего не учуяла!       — Ты же сама говорила, что в тот вечер шел снег. За ароматом ее крови ты вполне могла не заметить запах кого-то третьего. Комитет по расследованию авиакатастроф видел лишь то, что осталось от самолета, потому что жизненно важные записи с черных ящиков были уничтожены. А поверь, от удара и даже огня эти капсулы защищены слоями прочных сплавов — их не так просто вскрыть и повредить. Тому, кто за этим стоит, нужен был лишь один человек на борту. Причина, почему бедная девушка осталась одна в лесу — единственная, по-настоящему неразрешимая на данный момент загадка. Что их отвлекло или спугнуло? Хорошо еще, что ты оказалась рядом в нужный момент. Почему же никто не явился к вам за своим трофеем прямо в тот же день — вот хороший вопрос…       — Она — не трофей, Карлайл. Она мой ребенок. Я не могу поверить, что кто-то осмелился бы провернуть такое.       Доктор лишь пожал плечами и поджал губы, хмурясь в пустоту.       На лицах присутствующих складывалось неминуемое и обреченное понимание. Таня выглядела смертельно напуганной. Она лишь отсрочила неизбежное, а теперь вся семья оказалась втянута в чужую беду.       — Так что конкретно говорит Елеазар о ее даре? — деловито спросил доктор уже совсем другим тоном.       На короткую секунду Таня застыла в нерешительности, хмуро прослеживая крутой взлет, теряющегося в густых темно-серых облаках, едва заметного авиалайнера.       — Что в последний раз он видел нечто подобное в конце восемнадцатого века у одного вампира… — тихо начала она. — Он говорит, что дар непредсказуем, она совершенно не умеет им управлять. Однако, он защищает ее.       — Сверхъестественная чувствительность симпатической нервной системы, — отметил явно что-то вспомнивший Карлайл. — Мы с Аро обсуждали это явление, проявившееся у одного из его слуг. Правда, бедолагу потом Аро же и казнил в приступе ярости, я и имени его-то не запомнил… Елеазар не рассказывал тебе о похожих случаях?       — Я не заметила ни капли схожести, — слишком резко произнесла Таня и тут же сбилась. — Лишь бы она не кончила так же плохо…       — Расскажи нам о нем, — попросила Элис и требовательно сжала ее ладонь, обеспокоенно заглядывая в глаза вампирессы. — Или ты, Карлайл. Если замешаны черные плащи, жизненно необходимо знать все.       Таня сделала глубокий вздох и нахмурилась. Ей становилось плохо от одной мысли, что Лиззи может ожидать нечто подобное.       — Хорошо. Расскажу все, что помню. Вроде это был неуемно одаренный француз лет двадцати. Харизматичный, амбициозный, обворожительный щеголь, поминутно чуть не лопающийся от инновационных на то время идей и способов их воплощения. Родился, наверное, едва ли не на век раньше положенного. Его звали Максимильен.       Его не интересовала религия, и он чуть не проспал Французскую революцию. Для себя он видел лишь одну проблему — он не мог найти человека, который помог бы воплотить в жизнь его замыслы, обеспечил бы средствами к существованию, стал бы его покровителем, будь он беден или богат, жирен или тощ. Идеи его были востребованы, ведь Максимильен изучал электричество, пытался совместить это с паровым двигателем и уменьшить, чтобы был шанс разместить это внутри ручной машины. Чуть было автомобиль не изобрел. Но вся знать либо кончила на гильотине, либо обеднела. Никто не мог позволить себе содержать изобретателя.       Максимильен не сдавался. Он был удивительно целеустремленным. Идеи значили для него все. За них он стоял горой еще будучи человеком — превосходный оратор, который всегда находил нужные слова, чтобы убедить дать ему ссуду на детали или бесплатно воспользоваться задним двором какого-то землевладельца за обещание обогатить его и всю его семью. И люди легко загорались его мыслями. Если бы он стал полководцем, то смог бы повести за собой армию не меньше Наполеоновской. Так, на него и наткнулся один вампир, тот самый, что казнил его впоследствии. Это была поистине ужасная казнь.       «Если бы не Вольтури, Да Винчи навсегда остался бы жив», — вот какие слова услышал Максимильен перед тем, как его тело начало пылать… — Таню передернуло.       Карлайл все так же задумчиво глядел вдаль, не отпуская Эсме от себя. Джаспер и Элис внимательно вслушивались, явно живо воображая себе происходившее. Дождь шел все сильнее, паром разрывал океан и неумолимо приближался к острову Бейнбридж.       — Максимильен наслаждался вампиризмом так, как этого не умеет делать никто из нас. Он ликовал, что не нужно было тратить время на сон и искать деньги на пищу — еда сама шла ему в руки. Все, чего ему не доставало, можно было украсть и остаться незамеченным. Он словно лишился оков: смерть дала ему почувствовать себя живым. По рассказам Елеазара, в этом он был похож на Беллу. Кровь значила для него настолько мало, что погрузившись в свои идеи, Максимильен забывал о том, что новорожденный. Странный был малый…       Когда он осознал, кем стал, понял, как нужно жить и сколько преимуществ у него теперь, Максимильен заметил и развитие своих ораторских способностей. Теперь не приходилось надрывать горло на площади или целыми днями таскаться за банковским работником ради денег. Теперь одной своей фразой он мог убедить кого-то поступить так, как ему нужно, а если у человека хватало воли отказать — он воздействовал. Разрушал сознание, тело — доводил до инфаркта, срывал с мест тромбы (о которых тогда еще и понятия не имели) и отрывал части тел даже не касаясь… Крушил вещи с расстояния видимости — так он и расправился с одним из приспешников Аро, чем навлек на себя личную встречу с главой Вольтури.       Его потенциал был равен удивительным способностям Алека и Джейн — это подтвердил Елеазар, тогда он еще состоял в их свите. Юнца подняли в ранге, выдали черную, как уголь, мантию, покои и все, что его душа пожелает. Алая кровь, холеные девушки, собственная мастерская и собрание литературы, способное помочь его гениальному мозгу построить едва ли не самолет за несколько месяцев.       Он развивался. Мог запросто взглядом через плечо разорвать на части тело вампира и катапультировать прямиком в пламя — из-за него работы лишалась едва ли не вся стража, служившая вместо этого живым щитом на пути к парню. Охотников его погубить было немало. Вот только ему совершенно не претили многодневные вылазки, простирающиеся на многие километры вперед необъятные пространства замерзшей Сибири, высушенной Африки или поднимающейся с колен Америки. Все, что ему было нужно, находилось в темных подземельях Вольтерры, куда он теперь мог спускаться все реже. Так, он впервые подверг пересмотру свое место в свите. Ему не хватало бесконечного времени, его тошнило от порой несправедливой жестокости по отношению к другим вампирам, он слишком часто стал отказываться пировать и ломать шеи молодым жертвам. Он мечтал лишь о том, чтобы его оставили наедине с чертежами и чернильницей.       Аро, разумеется, и не думал его отпускать. Он воспользовался даром Челси и вновь получил назад своего амбициозного и счастливого Максимильена, который после каждой вылазки возвращался с мешками, наполненными диковинными изобретениями. У Вольтури первыми в городе появилось электричество…       Раздался длинный пароходный гудок и судно двинулось к длинному пирсу, где на огороженной стоянке ожидали машины, желающие вернуться на большую землю.       — Когда ему в голову пришла очередная идея усовершенствованного двигателя, и он по-настоящему погрузился в работу, дар Челси сошел на нет. Максимильен понял, что его обманули, удержали силой. Его гнев почувствовала на себе вся Вольтерра, — прошептала Таня. — Они встретились прямо посередине Палаццо дей Приори. Аро хотел объясниться, готов был обговорить новые условия и позволить Максу творить, лишь бы тот утих. Но уязвленный Максимильен не стал даже слушать.       От его ярости шла мощная взрывная волна, уничтожившая часть зданий и практически сравнявшая с землей фонтан. Двум человеческим слугам и трем бессмертным вампирам разорвало глотки. Максимильен улыбался от ужаса на лице Аро — он знал, к чему все идет, и что Рената ему не преграда. Челси прижало к стене, и правитель был на грани смерти. Максимильену было сложно работать сразу с двумя, это его и погубило. Он отвлекся. Вы сами слышали этот жуткий завораживающий хруст, с котором голова уже практически отходит от тела, как рот наполняется ядом при мысли о скорой смерти врага … — тихий шепот Тани застыл в воздухе. — Феликс и Афтон вовремя подоспели, напали с разных сторон и разорвали изобретателя на куски, сжигая прямо посреди площади. На глазах у всего города. В тот день в Палаццо не осталось ни единого голодного вампира. Как понимаете, Аро не любит рассказывать историю Максимильена, как, впрочем, и всех, кто уходит у него из-под крыла.       Доктор с изумленным видом оглядел Таню и покачал головой. Джаспер положил свои ладони на плечи Элис, которая прикрыла глаза и была уже далеко за пределами парома, где-то в необозримом, серебрящемся будущем.       — Ты хочешь сказать, что твоя Лиззи обладает способностью отрывать головы вампирам? — хмуро поинтересовался до этого молчаливый Джаспер. — Весело же будет жить с ней в одном доме.       — Нет, конечно! — ошарашенно выдохнула она. — Говорю же, я не вижу никакого сходства с тем, чем обладает Лиззи. Оратор из нее никакой, да и идеями она особо никакими не загорается, все больше дома сидит с альбомом. Пока не разозлишь — тут, конечно, мы все насмотрелись на летающую посуду… Но Елеазар все это видит совершенно по-другому, поэтому и рассказал о бедолаге Максе.       — Летающую посуду? — переспросила Эсме.       — Первым делом, когда она пришла в себя у нас дома, она разнесла в щепки всю мебель, кроме того дивана, на котором лежала. Как будто ты врезаешься в кучу листьев, и они разлетаются в разные стороны. Только вместо листьев был журнальный столик, кресла, горшки с растениями и дорогущий книжный шкаф, — Таня попыталась улыбнуться.       — Разве Стивен Кинг про что-то подобное не писал? — поднял бровь Джаспер, и Таня пожала плечами.       — Я понимаю, что поставила вас в очень щекотливое положение, и пойму, если вы передумаете, — она опустила взгляд и вздохнула. — Мне просто не к кому было больше пойти.       Карлайл сделал несколько шагов и сжал Танино плечо, заглядывая ей в глаза.       — Решение принято, милая. Дело не совсем в том. Не хочу тебя огорчать, Таня, но я сомневаюсь, что новое место жительства сможет остановить Вольтури на пути к девочке, если все окажется действительно так, как мы предположили.       — Не волнуйся, Карлайл. Если они не явятся до Дня Благодарения, я приеду и заберу Лиз. И мы поедем путешествовать. Будем менять места прежде, чем Деметрий успеет их определить. Когда она чуть-чуть подрастет, я обращу ее, и она сможет защищать себя сама, — категорично объявила Таня. В ее глазах горела решительность. — Я уже потеряла мать и сестру. Дитя они у меня не отнимут.       — Будем надеяться на лучшее, — кивнул он и вздохнул. О том, что попытка стать родителем человеку еще не кончалась добром ни для одного вампира, он промолчал. — Скоро причалим. Пора возвращаться в машины.       — Спасибо… — облегченно вздохнула Таня и крепко обняла Карлайла. — Много вреда от нее не будет, ручаюсь. Она не знает, как управлять силой, но пробуждается-то она только в моменты большой опасности. В последний раз вместо мебели пострадал Гаррет, который тогда еще весьма плохо контролировал себя.       Карлайл удивленно вскинул брови.       — Да-да. Польстился на ее голое запястье, когда она спала на веранде. Думал полакомиться, выпить пару капель, а вместо этого научился летать.       — Надеюсь, она не станет разбрасывать в стороны своих будущих одноклассников и парты в школе, — хмыкнул доктор, и Таня пожала плечами.       — Я еще не говорила ей о том, что ты решил отправить ее обратно за дипломом о среднем образовании.       — Тогда сделай это поскорее.       На нижней палубе живые мелодии почившего композитора убаюкали девушку и, даже несмотря на неудобное положение в машине, она спала сладким сном.       — Кажется, твое место заняли, дорогой, — пропела Элис, подмигивая Джасперу.       — Хорошо, что это не моя половина кровати, — хмыкнул он и поцеловал жену в щеку, двигаясь к Мерседесу.