Предел сопротивления

Snow Ghosts – The Hunted

Ее разбудила громогласная сирена скорой помощи. Красно-белый фургон, сверкая проблесковыми маячками, пронёсся мимо по обочине, едва не смёл боковое зеркало с её стороны. Розовое марево рассвета смешивалось с угольно-серыми клубами дыма, а запах гари проникал в салон через дверные щели, с которых давно отпали уплотнители. — Там что-то происходит, — констатация факта из уст Роджерса звучала сигналом апокалипсиса местного масштаба. Он тщетно тянул шею, чтобы разглядеть происходящее — обзор ему закрывал вставший намертво посреди крайней левой бензовоз. Впереди образовался затор. Мэд молча открыла дверь, впустив в салон нестройный гул клаксонов, от визгливых «Бьюиков» до густых и хриплых фур, вышла из машины, обогнула её, слегка задев бампер бедром, резво запрыгнула на подножку бензовоза и что-то сказала водителю. Это заняло каких-то пять секунд, а Роджерс успел лишь ступить на пыльный гравий шоссе вслед за нею. — Там оцепление, мы не проедем, — бросила охотница в ответ на его вопросительный взгляд, забралась обратно в машину и до упора дёрнула рычажок стеклоподъёмника, чтобы плотнее закрыть окна от едкого дыма. — Дверь закрой, кэп, задохнёмся же. Роджерс сел обратно за руль. Мимо пронеслась машина службы спасения, вздымая снопы ржавой пыли с обочины. Мэдисон забросила ноги на приборку и со скрипом отодвинула спинку кресла подальше, развалившись, как в домашнем кресле. Это убийственное безразличие ко всему, что происходит там за кордоном, вызывало у Роджерса, как минимум удивление, а как максимум раздражение — она будто нарочно не торопилась делиться информацией, которую узнала у водителя бензовоза. — Автозаправка горит. Надо развернуться и в объезд, а то до ночи здесь простоим. — Надо поближе подъехать. — Зачем? — Вдруг помощь нужна, — он не спросил её мнения, а принял решение единолично, всерьёз уверенный, что помощь там не просто нужна, а жизненно необходима. Он с хрустом воткнул заднюю передачу, сдал назад, оглядываясь через плечо, выбрался из ловушки переднего и заднего бампера соседних машин, исхитрившись не задеть ни ту, ни другую. Взгляд Мэдисон грозился испепелить его до горстки серой пыли, и он старательно игнорировал её. Времени препираться с напарницей не было. Квадратная линия челюсти, не выбритая с вечера щетина, рассыпанная до самого кадыка, плотно сжатые губы и взгляд, нацеленный строго вперёд. Мэдисон подумала, что у неё прямо сейчас едет крыша, потому что поток отборной брани, который она собиралась обрушить на его бедовую голову, иссяк, разбился об эту безрассудную самоотверженность. Равнодушие, которым современное общество переболело до железобетонного иммунитета, Стивена Роджерса не коснулось. — Там пять пожарных бригад. Разберутся как-нибудь без Капитана Америка, — пыталась вразумить его Мэд, когда он вырулил на обочину и рванул вслед за машинами экстренных служб. — А если там люди внутри? — А если рванёт? — Оставайся в машине. Я тебя с собой не зову, — он тормознул у кордона под свист патрульного, выскочил из авто и нырнул под оранжевые ленты ограждений. — Выпендрёжник хренов, — минимизация рисков в её работе была одним из главных условий. То, что не касалось её напрямую, шло побоку, в то время, как Роджерс рвал душу на британский флаг по поводу и без. — Героизмозависимость не лечится. Впереди бушевало пожарище. Багровые языки пламени стелились по сухой траве, опасно приближались к зарытым в землю бензиновым бакам, пожирали на своём пути брошенные впопыхах шланги у бензоколонок. Чёрный дым почти целиком скрывал собой здание минимаркета и аптеки. Изредка его сносил в сторону порыв ветра, тогда Мэд могла видеть закоптевшую дверь и окна с лопнувшими стёклами. Она пересела за руль и подкатила «Форд» на скорости пешехода к полосе оцепления. — Сюда нельзя, мэм, — к ней резво подскочил полицейский, Мэдисон сунула ему удостоверение через чуть спущенное стекло. Патрульный вытянулся в струнку, отдал честь и вернул документ обратно. Мэд даже не помнила, какое звание нацарапал в этой левой корочке криворукий шериф Бобби, но своих охотников он подстраховал по всем доступным ему фронтам. Пожарные заливали пеной и водой здание магазина, обходя бушующий огонь по технике безопасности, не решаясь подходить ближе положенного. Стихия безнадёжно побеждала в этом сражении. — Как это произошло? — Непонятно. Свидетели говорят, машина взорвалась. Похоже на теракт, — отрапортовал коп. Водитель бензовоза очень кстати опоздал на свой рейс и маялся теперь в пробке, далеко даже от возможной взрывной волны, иначе масштаб был бы куда больше. Мэдисон наполовину вылезла из машины, высматривая среди дыма силуэт капитана. Внутри кипела одуряющая злоба, она нервно барабанила пальцами по вылинявшей от дождя и солнца крыше автомобиля. Хотелось броситься с места, затащить его за шиворот обратно в машину и заблокировать все двери. Роджерс срывал к чёрту весь график, а пасти его бедовый зад в этих спонтанных спасательных операциях вдоль всей Америки она не нанималась. Когда Мэд увидела, что он выбивает плечом охваченную пламенем дверь в минимаркет и пропадает внутри, её сердце пропустило удар. Она волновалась за него, слишком очевидно, чтобы прикрывать это здравым смыслом. — Там внутри человек остался. Сын хозяина. Парнишка в подсобке был, когда рвануло. — У копа рядом зашуршала рация, передавая последние сводки. За пределами границ оцепления рыдал взрослый, бородатый мужик, где-то в плотном смоге истошно, визгливо лаяла собака, как еще не задохнулась, бедная. Мэдисон прижимала рукав толстовки к лицу, в надежде хоть как-то отфильтровать воздух. Вблизи становилось мучительно жарко, стоило отъехать на пару десятков футов назад и вернуться в предрассветную свежесть, но она не двинулась с места, лишь вздрогнула, когда внутри маркета что-то рухнуло со стоном и грохотом гнущегося от жара металла. Время остановилось, коп по правую руку не сводил глаз с чернильного провала, который зиял теперь вместо двери в некогда оживленное здание автозаправки. Он нервно почесывал вспотевший лоб под фуражкой, Мэдисон смотрела туда же, не мигая. Живот от напряжения прилипал к позвоночнику, а руки сжимались в кулаки до хруста, она выдохнула «Твою мать» сквозь сжатые зубы, когда Рождерс появился оттуда с перекинутым через плечо тельцем подростка. Мальчишке не было и семнадцати, он бултыхался без сознания, а вперёд них умчалась в толпу ошалевшая от страха овчарка. Оторванная цепь змеилась за ней, царапая асфальт. Плотный вакуум в её голове разрядился шквалом звуков — гудки сирены, крики, раскаты и ухание огня, хлопки треснувшего стекла, благоговейное «Господи, это же Капитан Америка!» над самым ухом и аплодисменты, неуместные, идиотские для этого театра абсурда, где тинейджер чуть было не попрощался с жизнью. Стив буквально ворвался в машину, захлёбываясь в адреналиновых волнах, будто сноп искр затащил с собой в салон. Пространство моментально заполнилось запахом гари, он резко стащил с себя тлеющую худи, чуть не разорвал её пополам, как тряпку, бросил на заднее сиденье, пока Мэдисон молча, скрестив на груди руки наблюдала за ним. Она рассматривала два варианта своих дальнейших действий: покрутить у виска или с размаху врезать ему по башке. Вариант, где она хлопает его по плечу и говорит «какой умница, ты спас человека» Мэд не рассматривала. Кучка благодарителей, словно стая зомби, колыхалась к их машине, а у патрульного снова зашуршала рация. Трое полицейских отделились от толпы и двинулись в их сторону. — Капитан Роджерс, не могли бы вы выйти из машины? — тот самый коп, который трепетал от восхищения с минуту назад, с недоумением на лице склонялся к боковому стеклу, и, дважды стукнув по нему костяшками пальцев, попросил опустить его. — Поехали, — Стив не двинулся с места, упрямо смотрел вперёд, игнорируя и оголтелых фанатов, и приближающихся копов. — Это же полиция, кэп, — Мэдисон, наконец, подала голос, прокашлялась, наглотавшись-таки едкой гари на улице. — Заводи мотор, — процедил Роджерс сквозь зубы, в голосе проскользнули стальные нотки, а от взгляда, который метнул в неё нордически стойкий Капитан Америка, хотелось выпасть из водительского кресла и заползти под бензовоз. — Может, они автограф хотят взять? — Мэд повела бровью. Сдаваться она не собиралась, не тогда, когда у руля она. — Едем, кадет! Это приказ! — Охотница вздрогнула, по салону грохотом прокатился рёв дрилл-инструктора* с бледным, античным лицом ангелоподобного Стивена Роджерса. Это лицо исказил до неузнаваемости гнев. Мэд никак не ожидала от него таких разительных перемен в поведении, ей стало искренне жаль новобранцев, которых ему доводилось тренировать. Мэдисон мысленно прокляла болтливость Григория, тронулась со шлифами задом, оставляя за собой цунами жёлтой пыли. Спереди дважды гуднула полицейская сирена, копы рассыпались по машинам, собираясь догонять развалюху «Форд», которой Мэди дала бы не больше часа и не больше восьмидесяти миль в час. Она развернулась, снеся задним бампером чахлую сетку ограждений, и вдавила газ до упора, выравнивая по полосе виляющий автомобильный зад. От погони и прямого эфира на CNN их спас хлопок взорванных цистерн с бензином на автозаправке. — Рвануло, — Мэдисон констатировала очевидное, руки до боли сжимали обивку руля из вытертого кожзаменителя, — наверняка пожарных раскидало. Может, вернемся? А Баки твой подождет? Ответом было глухое, упёртое молчание. Охотница открыла окно, чтобы вытравить из салона запах гари, но хлипкая ручка отломалась и осталась у неё в руках. Она со злостью вышвырнула её прямо на дорогу. — Я не для того выдрала нам пять часов форы, чтобы ты как бездарно засветился там! — ей хотелось рвать и метать, но Мэдисон лишь плевалась ядом сквозь стиснутые челюсти и методично выцарапывала остатки покрытия с рулевого колеса. Даже голову поворачивать в его сторону до омерзения не хотелось. Ровно до сегодняшнего дня она чихать хотела на посторонний идиотизм, благо, эта вещь не передаётся по воздуху, но Стивен Грант Роджерс превзошёл все её самые смелые ожидания. Она не думала, что способна так перепсиховать из-за кого-то, кроме себя самой, и в этом капитан Роджерс тоже был для неё своего рода открытием. — Ты подставил меня перед копами. — Скажешь, что я тебе пистолетом угрожал. — Скорее они поверят, что я угрожала тебе изнасилованием. — Найдутся люди, которые охотно поверят, что я тебе угрожал, — назревающий конфликт иссяк, не успев разразиться в скандал с криками и неизбежным разрывом контракта. Она не сводила глаз с дороги, ощущая, что сейчас сама вспыхнет, как спичка от жара, исходящего от него. В словах Роджерса было что-то, что заставляло сердце сжиматься в тугом мышечном спазме. — Они собирались тебя принять, — подала голос Мэдисон, сомкнутые связки едва выпускали отработанный кислород из лёгких. — За что? Бабушку через дорогу не перевёл? — Чем меньше тебе известно, тем лучше. Перед копами не подставишься, — Роджерс поддержал едкий тон беседы. Он не любил обсуждать свои решения, а отвечать за последствия привык самолично. Винить напарницу в малодушии он не мог — это, в конце концов, не её война. Чёртов Совет безопасности раскидал его рожу по всем полицейским каналам, это было очевидно. Адреналиновая лихорадка отступала, оставляя за собой глухое опустошение и ноющую боль. Сыворотка не сделала его неуязвимым — на ладонях багровели опухоли ожогов, сжимать кулаки до привычного хруста костяшек получалось лишь через сдавленный вой и закушенный язык. Он никогда не расскажет ей, что было внутри — много болтать Роджерс не любил тоже. Чертовски страшно, но страшно, не сдохнуть, а не успеть. Так было всегда, на любом из заданий. Ни капли воздуха, нестерпимый жар и мальчишка, лежащий в проходе между стеллажей. Парень почти не дышал, на дне птичьей клетки, висящей под потолком в подсобке, валялись кверху брюхами несколько мелких, задохнувшихся канареек, а у служебного выхода истошно выл пёс, ожидая скорую смерть. Капитан уже не помнил, как вырывал из кирпичной стены собачью цепь, уже раскаленную, как хватался за дверные ручки в подсобке, будто техника безопасности к чертям выветрилась из мозгов, да и элементарный инстинкт самосохранения тоже. Он будто всё ещё испытывал свои пределы, не веря, что вот так просто изменился. Безрассудное желание спасать всё вокруг, отрывая от себя самого куски живого мяса, подставляя далеко не железную голову под прямые удары, служило компенсацией за свою прошлую, убогую бесполезность. За того единственного, кого он обязан был спасти, но не сумел... — Надо промыть и обработать, — Мэдисон взглянула на него, на его руки, на лицо и шею в чёрных следах пепла и глянцевых дорожках пота. До геройских суперсил ей было как до Луны и обратно, иначе рычаг передач был бы выдран с корнем ещё пару миль назад. Этот заказчик с ходу и слишком крепко завладел её воображением, как-то досадно просто попрал её принципы работы. МэдМэди принимала к сердцу чужие проблемы ровно настолько, насколько ей заплатили, но капитан Роджерс ещё в самом начале пути превысил все её лимиты. Она свалила это на непозволительно долгий перерыв в работе и свою природную горячность, которую училась обуздывать в учебке и после, в своей первой и последней команде хэдхантеров... — Останови здесь, — Роджерс кивнул на вывеску «Прачечная». Маленький закуток в углу, между двумя дворами, в столь ранний час пустовал. Прежде чем войти, Стив выдрал нужную кишку провода из электрощитка. Камера слежения вышла из строя, как минимум на сутки, пока хозяйка не догадается вызвать техников. Бездарно светиться, по словам Мэдисон, он больше не собирался. Стив стащил с себя насмерть пропахшую дымом майку, с размаху бросил её в распахнутый настежь иллюминатор стиральной машины. Превозмогая боль в негнущихся пальцах и шепча вслух самые цензурные проклятия, взялся за пряжку ремня штанов. — Ты так и будешь стоять и смотреть? — даже не поворачиваясь, он ощущал на себе её пристальный взгляд. Мэдисон вжималась поясницей в край стола, где его дожидалась разворошенная аптечка первой помощи. Отвести взгляд от скульптурных линий мышц осанистой спины, выточенной ровным треугольником от мощной шеи до тонкой талии, было выше её сил. Сведённые от напряжения лопатки напоминали срезанные крылья, чуть приспущенные джинсы, руки, плечи, с чёткими линиями мускул и узорами вен, вкупе с воспитанием прошлого века, которое так и хотелось испортить — мозг отказывался вспоминать, что такое такт и личное пространство. Высочайшей несправедливостью мира Мэдисон теперь считала то, что этот реликт человеческой расы остался совершенно один. — А что, может мне за билет заплатить? — она же до конца оставалась верна себе, лишь бровью повела, в конце концов, Капитану Америка посвящена целая экспозиция в музее, должен был уже привыкнуть. Он плюнул на всё и вжикнул молнией. Быстро стащил с себя джинсы, опираясь руками о пожелтевшую от старой штукатурки стену, слишком резко вынул ремень, будто хлыстом размахнулся — полоска кожи с характерным звуком ударилась о кафельный пол. Пусть смотрит, раз ей так хочется. К чёрту, всё к чёрту! — Тебе помощь нужна? Или терпеть тебе нравится больше? — Мэдисон отлипла от стола и сделала шаг навстречу. В руках ее мерцала ампула с обеззараживающим раствором. — Я сам, — Стив потянулся забрать средство у неё из рук, но она тут же спрятала их за спину, сделав ещё один осторожный шаг вперёд. — Прекрати, — даже стоя перед ней в одних трусах он до смешного храбрился. За каменным лицом скрывалась кровавая битва с самим собой, за невозмутимым видом — спящий вулкан, где в самой глубине уже закипала лава. Его с потрохами выдавали глаза, а острое женское чутьё воспринимало уплотнение воздуха на уровне молекул, изменение температуры, достаточное, чтобы волоски на коже рук встали дыбом. Она спрятала пузырёк в задний карман штанов и выставила вперёд руки. Расстояние сократилось до критического минимума, Роджерс протянул ей свои ладонями вверх, слегка касаясь костяшками пальцев её суховатой, тёплой кожи. Мэдисон лишь едва сжала доверенную ей тяжесть широкой, сильной ладони, сплошь в бордовых полосах и водянистых буграх ожогов и решилась взглянуть ему в глаза. В его взгляде был вызов. Что ж, этот вызов она примет.