Tormentor

Она стояла перед ним, будто маленький ребёнок. Смотрела снизу вверх, зажатая между стеной и его широкой, крепкой грудью. В её глазах читалось любопытство. И только оно. Возникло чувство, что она знает намного больше, чем следовало бы. Он, не дождавшись хоть какой-то реакции, прикоснулся к её щеке рукой, от холода которой она вздрогнула. Хмыкнув, он плавно провёл рукой вниз, касаясь открытых участков кожи на шее и талии. Холодными были не только его пальцы, но и сердце. Длинные пальцы поддели подол короткой юбки и потянули вверх, касаясь нежной кожи. Доведя до тонкой полоски трусиков, они потянули их вниз, оставляя возле колен и возвращаясь вверх, снова залезая под юбку, останавливаясь и слегка поглаживая бедра. Пустой взгляд в глаза, а в ответ - интерес и ни капли страха. Лишь дрожь от холодных прикосновений пальцев и бетонной стены. Он внимательно смотрит ей в глаза и наклоняется ниже, прижимаясь к ней своей широкой грудью еще ближе. Не разрывая контакта, он касается ее губ лишь на секунду. Чтобы в следующее мгновение сильно укусить в нижнюю губу и слизнуть кровь с образовавшейся ранки, а затем подуть на нее. Некий фетиш скрывался в этих действиях - он ненавидел аккуратные и мягкие губы. Сделав еще пару ран и слизав с каждой кровь, которая оказалась очень приятной на вкус, он впился в ее, теперь, идеальные для него губы рваным поцелуем, отвлекая от своих манипуляций. Взгляд глаза в глаза, на подобии игры в гляделки, длится недолго. Она осторожно закидывает свою изящную ручку ему на плечо и медленно закрывает глаза, старательно отвечая на поцелуй. Что и стало ее серьезной ошибкой. Схватив ее руку стальной хваткой, он разорвал поцелуй и повернул ее к стене лицом, прижимаясь сзади и выворачивая руку почти до хруста. На весь этаж протянулся короткий крик боли. - Ну что, развлечемся? - пронизывающий бас пробрал до костей обездвиженное тело своим холодом. Немного отпрянув, одной рукой он сжал упругую ягодицу, другой стянул свои штаны ниже. Управившись, он локтем нажал ей на спину, заставляя прогнуться и выпятить задницу вперед. С ее стороны были попытки выбраться. Точнее, всего одна. И то, только для того, чтобы упереться в стену обеими руками. Казалось, будто она хочет этого больше него самого. Разведя ягодицы в стороны, он потерся стоящим членом о нежно-розовую дырочку, оставляя на ней сочащуюся смазку. Испустив рваный вздох, он нежно погладил ее пальцем по бедру и ввел головку внутрь. Он знал, как больно быть первым, есть действовать быстро. Поэтому входил медленно, вслушиваясь в ее всхлипы и постепенно выпуская внутреннего зверя наружу. Он вцепился в ее бедра, входя до самого конца, и, не давая особо привыкнуть, начал размеренно двигаться, ускоряясь с каждым рваным толчком. Опершись щекой в стену, она ногтями оставляла на ней полоски и тихо всхлипывала, иногда выдыхая и стоны. Фиолетовые волосы растрепались и теперь струились вдоль стены, почти доставая кончиками до пола. С каждым толчком, она терлась щекой о гладкую и мокрую, от собственных слез, поверхность. Чувствуя приближающийся конец, он буквально вдалбливал податливое тело в стену, стальной хваткой сжимая бедра до синяков. Сделав пару особо глубоких и быстрых толчков, он вышел из нее и обильно кончил на ее спину, пачкая еще волосы и стену. Отбросив тело от себя, он натянул штаны и осмотрел игрушку с высока. Черные дорожки на одной щеке от туши и красная сдернутая кожа, из которой сочилась кровь, на другой. Покусанные губы. Сломанные ногти. И взгляд. Опущенный и жалкий. Довольно ухмыльнувшись, он открыл дверь, поднеся палец к окошку, и зашел внутрь, оставляя дверь открытой, поставив сумку на проход. Первый этап успешно пройден.