За тёмным мраком комнат луч, Ему никак в дом не пробиться. Он ловит отражение из туч, Все видят лишь надменность в лицах. Роняет в грязь браслет она… Важна ли той своя судьба?
Когда Миюки впервые вошла в эту комнату, то не могла унять дрожь и приступов тошноты во всём теле. Её желудок неприятно стянуло, будто она съела гнилой фрукт, а нос уловил сладко-приторный запах цветов и крови. Всё в этой спальне казалось таким миниатюрным и кукольным, что при виде розовых стен охотнице оставалось лишь морщить нос, бубня проклятья про семью Сакамаки. Здесь над Юи неоднократно издевались. Истязали тело и душу. Унижали. Внезапный приступ тошноты дал о себе знать. Стиснув зубы, Миюки продолжила расчесывать волосы подруге, которая послушно сидела за дамским столиком. Войдя сюда, обычный человек ничего не ощутит, кроме запаха жасмина и чистой постели. Но Мори — охотница, обладающая даром. Она чувствует боль и страдания других жертв, покоренных вампирами. Простой человек не способен уловить эти тревожные импульсы. Теперь каждый раз приходя сюда, Мори оставалось лишь привыкнуть к этому запаху. Комната по-прежнему благоухала ароматами, но сегодня он оказался резче, чем прежде. Что произошло прошлой ночью? Обаяние не могло обмануть охотницу. Там где аккуратно заправлена кровать, наверное, была кровь. Пол, стены и даже маленький пуф, на котором сидела Комори, пропитался этим отвратительным привкусом. Если всё было действительно так, то слуги этого дома предано и умело исполняли свои обязанности. — Ты не против, если я открою окно? — Миюки прошла в сторону оконных дверей, уходивших в пол, остекленных с двух сторон. Ей чудилось, если спешно открыть окно, то минувший ливень с грозой должны ворваться и смыть эту сладкую горечь, пронзив стены молнией. Но когда она это сделала, вместо свежего воздуха пришла серость и духота, не вносящая никакой прохлады. Вздохнув, Мори вернулась к подруге и вновь принялась расчёсывать той запутанные волосы. — Ты сегодня очень тихая, — заметила Миюки. — Что-то случилось? Может ли это быть связанно… Приподняв одну прядь Юи гребнем, девушка сразу умолкла. Рядом с шеей виднелись пятна запёкшейся крови. Ей овладела тревога. Захотелось дотронуться и провести пальцами по белой коже вокруг корки. — Всё в порядке, — жестом руки прервала её блондинка. Голос едва пробивался на волю. По лицу и шраму на руке было видно, что Юи была не в порядке. — Аято снова заходил к тебе, ты знаешь? Их глаза встретились в зеркале. Миюки терпеливо взяла с комода лазуритовые бусы, которые тонкими нитями закреплялись в белокурых волосах Комори. Они служили держателем сегодняшней причёски. Помогать в этом она не вызывалась. Несколько дней назад Юи сама попросила Миюки о помощи в подготовке к балу. Юи считала, что её познания в стиле модных причёсок слишком расплывчаты, слуг она по своей доброте обременять не хотела, а Рейджи сказал, чтобы всё было достаточно строго и красиво. Никаких распущенных прядей. Мори не была искусным парикмахером. Но делать укладку она умела. Однако, когда Миюки пришла утром в спальню подруги, та ещё сидела в ночной сорочке с тёмными кругами под глазами. Услышав цель визита, Юи отстранено покачала головой, затем послушно поплелась в сторону ванны. Неужели забыла? Тишина продолжала давить на Миюки Мори. Она не могла понять, были ли последствия действия зелья причиной смены настроения подруги детства. Быть может, этот странный порез на руке Юи, вызвал такие перемены? Да, в спальне действительно кто-то был. Ночью на лестничной площадке Мори слышала ругань Аято. Ещё по пути в другое крыло встретила Руки. Вампир пронёсся будто ураган, лицо было холодным, как лёд, хотя синие глаза сверкали недовольством. Укладка была готова. Если бы сейчас они шли на какую-то крутую вечеринку в городе или просто в гости, а не на бал вампиров, Миюки была бы довольна своей работой. — Ну вот… — вздохнула небрежно девушка, взглянув в зеркало на подругу. Та лишь равнодушно смотрела в отражение. — …я думаю неплохо? Причёска была поднята и убрана вверх, скрывая всевозможные шпильки. Бусы ярко переливались и поблёскивали в белокурых волосах при свете ламп от того складывалось впечатление, будто их почти не было видно. Выглядело вполне симпатично. — Я решила не убирать полностью твоих прядей. Пусть частичка тебя останется. И Мори была права. Два больших локона, оставленных по бокам отлично скрывали и без того маленькие ушки, очерчивая овал лица, утаивая бледность блондинки. Наконец нанеся лёгкий, не слишком сильный макияж Миюки могла с гордостью отметить, что сделала из бледного пугала подруги настоящую красавицу. — Ты очень красивая. — сказала Мори, обнимая девушку за плечи, подбадривая. — Ну, давай, скажи хоть что-нибудь! Та опять кивнула, поднимаясь на ноги. — Да что с тобой не так?! — развернула она к себе лицом подругу. Миюки схватила тоненькую ручку Юи, надавливая на запястье. — Ты кроме кивков что-то да скажешь?! Или мне надо угадывать и читать по губам?! — в ответ на вопросы Юи неприятно кряхтела от боли. Охотница нахмурилась, но не ослабляла хватку. — Что не так?! Тебе плохо? Эти ублюдки сделали что-то, скажи! Почему просто терпишь?! Я бы…! — ЧТО ТЫ?! — подняла взгляд на неё Комори. Увидев ярость и злость в вишнёвых глазах подруги, розоволосая слегка отшатнулась. — Убьёшь их всех ради меня?! Умрёшь ради меня?! — Юи… — Уходи отсюда! — начала кричать блондинка, вырываясь и наступая словами, как наносят рану, которая саднит и болит без обработки долгое время. Её лицо исказила страшная мина. — Я не хочу тебя видеть! Я никого не хочу видеть! Юи со всей силой что была, попыталась оттолкнуть Миюки от себя. — Прекрасно! — покраснела от такого напора охотница, вставая в оборонительную позу. Её глаза несдержанно блестели. — Тогда забери, этот чёртов браслет себе! Звон летящего украшения пронесся над ушами обеих, встречаясь с полом. Тяжело дыша, Миюки быстрыми шагами вышла из комнаты, церемонно хлопнув дверью. Гранатовый браслет. Подарок детства. Какую надежду теперь питала Миюки? Они изменились. Обе изменились. И та детская дружба уже ничего не должна была значить. Внезапно Юи подарила ей эту радость. Эту слабость. Сама начала подталкивать её на общение, а Мори того не ведая стала принимать эти добрые слова и улыбку, тающую на лице подруги при прошлых воспоминаниях, как нечто особенное. Бесценную, пусть и давно забытую дружбу. Если б только Миюки знала, слова и действия подруги ей уже не принадлежали. Перед ней стоял призрак, подобие оболочки. Она не знала. Замок на её сердце был открыт. Теперь воспалённая от слёз, раздраженная Миюки ускоряла шаг, стараясь быть как можно дальше от этой треклятой девчонки. Её сиреневое платье, украшенное золотыми нитями для предстоящего приёма, шуршало по лестнице. Звук ткани дробил, как дербанят праздничную коробку с шелестящей бумагой на части, так же скрипело у неё внутри. Но терзаться нынешними мыслями ей не дали. Завернув за угол, девушка в второпях столкнулась в коридоре с какой-то преградой. — Что случилось? Взгляд скользнул по идеально отглаженному тёмному галстуку и белой рубашке, скрывавшейся за элегантным пиджаком, затем поднялся до уровня подбородка и тонкой линией рта. — Ты же знаешь, я не люблю повторять дважды. В глазах Руки не было презрения, но и простым упрёком это было сложно назвать. Сейчас вампир был спокоен, но что-то явно вызвало у него раздражение. Причём, бежавшая сломя голову, Миюки исключением не стала. — А я не люблю, когда меня подкарауливают исподтишка! — выпалила охотница. — И не говори, что это не так! — Тебя не было в комнате. Я почувствовал, что сегодня ты будешь с ней. Коу и Юма уже ждут нас в зале, — нахмурился юноша, видя, что девушка никак не реагирует на его слова.— Похоже, ты чем-то расстроена? — Да! У этой девчонки спроси! — воскликнула Миюки, пряча взгляд и слёзы, смотря куда угодно, только не на вампира. Тот всё ещё продолжал удерживать её за плечи, касаясь перчатками прохладной оголённой кожи. — Чёрт знает…у этой на уме! Да убери руки! Миюки тут же осеклась, встречаясь с лицом юноши. Охотница позабыла с кем говорила. Она не была рабыней и не была служанкой, вольность в общении с братьями Муками себе позволяла. Потому что росла в их семье почти с самого детства. Те же по-своему прониклись к ней симпатией. Хотя о Руки так было не сказать. Что поделать, слова сами вылетели из уст и теперь их уже не поймаешь. На удивление самой девушки вампир послушно отступил, будто сейчас она могла приказывать и говорить ему что угодно. Даже ставить упрёки по поводу его вчерашнего настроения. Ведь тогда юноша грубо отпихнул её на лестнице, будто лишнюю преграду, даже не заметил. Секунду оба молчали. Руки, как до этого сделала Миюки, просто смерил взглядом, пропуская девушку вперёд. Та вновь ускорила шаг, скрывшись за стеной. «Спроси у неё сам!» Звучали слова в голове вампира. Появилось нехорошее предчувствие. Что-то непреодолимое и сильное заставило его двинуться в направлении комнаты в конце коридора.***
— Ну и где её носит?! — чуть не взвыл Коу, когда девушка которая вошла в бальную залу оказалось не той, что должна уже быть здесь. — Где же она?! — Придёт, Руки проследит, — просто сказал Юма, потягивая в руке бокал вина. На нём был шоколадный костюм и тёмно-бежевая бабочка. — Ну ладно Азуса, — махнул головой вампир в сторону другого брата, находившегося чуть поодаль от них. Муками не был одет в строгий костюм и заметно отличался от других гостей. Белая рубашка, да штаны цвета тёмной морской волны делали его вовсе не официальным, а на бёдрах красовался тонкий ремешок, на котором висели два остреньких кинжала. — притащился сюда свои стальные цацки. Говорил я тебе, бардовый надень! Вырядился как попугай в этом жёлтом! Ещё и блестящем! Чёрт подери, мне снится или я тебе советы раздаю?! — Вот именно, я лучше тебя знаю, как мне одеваться! — нахмурился Коу, уставившись на брата. — Во-первых, не жёлтый, а золотой! К тому же тут и так много расфуфыренных индюков в бардовом цвете, — вампир сразу же нашёл в толпе гостей Райто, оценивая того с головы до ног. — И во-вторых, не знаешь Азусу? У него на уме кроме безопасности сейчас ничего нет! Знаешь, как рискуем, и всё равно не одобряешь… его методы. Ну хорошо, — признался Коу и непринужденно выдохнул, возвращаясь глазами к столу с пряностями, где они стояли — может Азусе не стоило их брать, но Руки сам сказал быть на чеку. Сегодня может произойти всё что угодно! — А чего ты такой нервный? — усмехнулся Юма, слегка ударив брата в бок. — Я?! — прокряхтел от удара вампир. Коу не оценил шутки. — Это ты обычно у нас такой бдительный и осмотрительный. — Я не волнуюсь и тебе не советую, — ответил Муками. — Панику разводят только идиоты. Да и посмотри, приём уже начался! Скоро отец будет здесь. Расслабься. — Расслабиться он мне говорит… — пробубнил вампир словно старый сапожник. — Да при упоминании отца нам стоит быть более осторожными. — О-у, смотри-ка, а вот и наша птичка! — забрал Юма реплику брата. Похоже, ему нравилось издеваться над ним. — Простите, я опоздала… — Ну как всегда. — Что с ним? — насторожилась Миюки. — Кровь не у того выпил? Обычно Коу у нас в роли… — Ну договаривай не бойся, — язвительно прищурился вампир, напрягая брови. — Я не наброшусь на тебя при этом сброде! — В роли клоуна? — пробасил Юма и рассмеялся. — Эй! — Плохое настроение. Не обращай внимание, — приобнял Юма за голые плечи девушку. — Вижу ты и сама не в духе. Спрашивать тебя сейчас лучше не стоит так? Миюки покачала головой, а затем одобрительно, на сколько это было возможно улыбнулась. — Ты прав. — Тогда позволишь пригласить тебя на танец? — деланно протянул ей руку Юма. — С удовольствием. — Конечно, конечно, — нахмурился Коу, отпивая вино, подумав как оба теряются в толпе танцующих пар под звуки скрипки. — Идите, я же один за общее дело переживаю! Оставшись наедине с пустым бокалом, вампир мысленно посмотрел в сторону Азусы. Тот поймал его взгляд и замотал головой. Отец ещё не приехал. Неужели он прибудет лишь под конец церемонии? Любит этот человек эффектно появляется. Неприятные мысли от него отогнали несколько девушек в красивых пестрых платьях, которые тут же заставили вампира позабыть о дурных мыслях.***
После ухода подруги, Юи так и осталась стоять в своей комнате. Она равнодушно глядела на браслет, лежащий на полу. Эта побрякушка не вызывала у ведьмы никаких эмоций. Но, похоже, для прошлой Юи эта вещь была важной и очень. Блондинка проплакала всю ночь. Она не помнит, как её переодели, как смыли всю кровь с лица и волос. Как на голое тело надели чистую ткань из шелка. На утро слёзы высохли, будто их и не было. Остались лишь напоминания под глазами, которые сейчас были едва заметны благодаря работе Миюки. Вскоре Адэгил пришлось снова прочувствовать на себе груз новых испытаний. Тело четко ощутило, как ей застегнули корсет, как надели красивое платье, совсем не сочетающиеся с внутренним миром девушки. Красивая глупая кукла. Боль в области груди и жестких туфель, что неимоверно давили на пятки девичьей ножки вновь усилилась. Слуги тоже были куклами. Помогли одеться, рефлекторно поклонились и вышли. Всё. Снова одна. Мари вдруг захотелось увидеть эту блестящую побрякушку, которую эта охотница недавно швырнула на пол. Браслет укатился в строну кровати. Поднять его? Мари не сможет. Слишком больно. Кажется, что сейчас глаза вот-вот разорвутся от слез. Чужих слез. Девушка выдохнула и прошла в сторону окна. На улице уже собирались гости. Солнце сядет и всё свершится. Все наконец закончится. Для неё и для них всех. Со стороны двери послышался стук. Служанка тихо вошла в спальню и начала что-то ей говорить. В словах звучали упрёки. Похоже женщина на чём-то настаивала, иначе она бы уже давно ушла, оставив маленькую красную коробку наедине с гостьей. — Господин Рейджи приказал… — говорила и говорила женщина, но та не слышала слов. Ей они казались раздражающим фоном. Мари думала о вчерашней ночи и о том признании, которое услышала из уст одного из них. — Вы обязаны надеть это на бал! Это давняя традиция семьи Сакамаки… приказ главы дома… — Что ты сказала? — Адэгил не выдержала, резко развернувшись, шурша юбками платья. — ЕГО приказ? Она прошлась вдоль спальни по-прежнему не обращая внимания на рот ворчливой служанки, из которого так и сочилась желчь и пренебрежение. Странно обычно слуги так в этом доме себя не вели. На тумбочке стояла маленькая фарфоровая ваза с изображением ангела. Не на минуту не задумываясь, она швырнула ею в служанку. Та чудом в последнюю секунду уклонилась. — Убирайся! — прошипела Адэгил, указав пальцем в сторону выхода. — Вон! Мне никто не смеет указывать! Служанка притихла, ошарашено уставившись на блондинку. Затем женщина перешла на странный визг и тихие всхлипы. Она поспешно выбежала из комнаты. Отлично. Пусть бежит, сверкая пятками. Юи посмотрела в большое зеркало. Точнее Адэгил сейчас всматривалась в черты лица Юи. Смотрела её вишнёвыми глазами. Она тихо присела на мягкий пуф и вновь принялась разглядывать отражение. Казалось, девушка потеряла счёт времени, когда со стороны двери уловила чьи-то тихие переминания с ноги на ногу. Или ей показалось, что это было так? В любом случае, инстинктивно повернувшись, внутри себя девушка ощутила странный всплеск. Знакомое присутствие. В приоткрытой двери она увидела взгляд знакомых глаз. Холодных и привлекательных. Его лицо скрывал полумрак, являя на свет лишь эти глаза. Она не удивилась и не воскликнула. Лишь с той же надменностью посмотрела в лицо своему оппоненту. А внутри всё клокотало. «Немыслимо!» — Ну здравствуй, Руки…