Два аута, раннеры на первой и третьей

пре-слэш про границы личного пространства, советы из Интернета и несмешные каламбуры — Расскажи шутку, — Мэй потыкал его пальцем в щеку, и у Ицки рис встал поперек горла. — Я ем вообще-то. — А я уже доел. — Мэй покрутил пустую плошку и пихнул Ицки локтем в бок. — Ну и скучный ты. Расскажи. Ицки с нажимом повторил: — Я ем. И сдвинулся в сторону. Проблема нахождения Мэя в его личном пространстве становилась серьезнее с каждым днем. Раньше он трогал Ицки реже, только по особой надобности, во время растяжек или протягивая руки для осмотра. Сейчас его ладони, пальцы, локти, плечи притягивало, как канцелярские скрепки магнитом. Ицки проглотил остатки риса и скосил взгляд. Мэй подпирал подбородок рукой и пялился в потолок. Ицки посмотрел тоже. Старенький вентилятор крутил лопастями, без толку гоняя горячий летний воздух по столовой. Они только вышли из душа, а свежая футболка уже снова липла к спине. — Каково жить в зоне сейсмической активности? — Ну и? — Потрясающе. Мэй хмыкнул, поднялся из-за стола, проезжая бедром Ицки по плечу. На руках выступили мурашки, Ицки дернул рукав футболки, пытаясь их скрыть. Безнадежно. Рядом с Мэем была та самая зона сейсмической активности. Он еще не до конца понимал, почему прикосновения так выводят. Может, он как типичный японец предпочитал дистанцию, а может, проблема крылась глубже. Однажды Ицки уточнил у Карлоса, с чего Мэй так любит влезать в чужое личное пространство. Карлос постучал своей тяжелой ладонью по плечу, вбивая Ицки в землю, и удивился: — Мэй? Не замечал за ним такого. Акамацу засиял улыбкой: — Я думаю, так Мэй-сан показывает свое доверие. — Он лапает тебя, потому что ты реагируешь, — вмешался Ширакава. Ицки решил, что больше реагировать не будет, и с треском проваливался раз за разом. — Ты можешь этого не делать, — попросил он, когда во время просмотра матча Ичидай против Якуши Мэй закинул руку на стул и дергал его за волосы на затылке. — Не могу. Смотри на экран, Ицки, не отвлекайся и не отвлекай меня. Ицки вздохнул, поймал сочувствующий взгляд Карлоса и хитрый неприятный Ширакавы. Гугл просил относиться к таким людям с пониманием, объяснять, почему вам это не нравится, и строить отношения взаимного уважения, на крайний случай вставать в защитную позу. Ицки занимался всем этим, но результат получался обратный. Мэй догнал его на утренней пробежке и впечатал ладонь между лопаток. — Через три круга идем в буллпен. Не тормози. Ицки встал, упер руки в колени, восстанавливая дыхание. Мэй обнаружил пропажу спустя метров десять и обернулся. Ицки дошел до него и положил руку на затылок. Притянул, сказал: — Извини, дыхание сбилось, побежали? Вчера на очередном форуме посоветовали контратаковать. Только вот у Мэя даже взгляд не поменялся. Кожа под ладонью была влажной и горячей, Ицки провел вниз, цепляя ворот футболки. Брови Мэя слегка изогнулись. — Да уж побежали, — выдохнул он и сорвался с места первым. На завтраке Ицки сам подсел к нему, сдвинул подносы, запихнув поглубже собственные принципы, забрался палочками в чужую миску и спросил: — Рыба сегодня вкусная? А я мясо взял. Мэй откинулся на спинку стула, покрутил палочки между пальцев. Ицки слышал его быстрое дыхание и ждал ругани в свой адрес. Карлос, сидящий напротив, поперхнулся, Ширакава похлопал его по спине. Мэй отодвинул тарелку с рыбой и спрятал лицо в супнице, прихлебывая мисо. Ицки ликовал, с трудом сдерживая улыбку. Успех рассеялся к вечеру, когда Мэй втиснулся между ним и Акамацу на лавочке и вытер голову полотенцем, заехав Ицки по уху. Тот развернулся, поставил ступню рядом с бедром Мэя и подтянул носок. Мэй скосил взгляд, скидывая полотенце на шею. — Что ты делаешь? — Надеваю носки. Мэй почесал нос, нахмурился, но не сдвинулся ни на сантиметр. Вода с его волос капала Ицки на ногу и щекотно скатывалась под резинку носка. Это было похоже на игру, кто отвернется первым, — Ицки проиграл. Видимо, личные границы Мэя проходили где-то глубоко внутри, Ицки вдруг осознал, что ему интересно до них добраться. Нащупать линию, за которой — всё. После обсуждения стратегии он снова выбрался на поле. Кунитомо обещал жестоко карать за тренировки сверх меры накануне матчей, но голова просила освобождения от мыслей. И бег — это ведь не совсем тренировка, просто бег. На той неделе в фонарях сменили лампы, новые были еще белее и ярче. Поэтому когда впереди замаячил силуэт, похожий на призрака, сердце Ицки сжалось. Призрак Мэй бросал мячи в сетку, лениво, как камушки в воду, потому что знал, что за настоящую тренировку Кунитомо его выпорет. — Не спится? — Ицки подошёл ближе, достал из корзины один мяч и отправил следом. Тот скатился и ткнулся Мэю в носок кроссовка. — Расскажи шутку. — Почему надо построить стену, которую нельзя обойти? — Почему? — Потому что это необходимо. Мэй не улыбнулся, наверное, шутка ему не понравилась, и молча потянул руку за очередным мячом. Ицки оставил его, побежал, но голова никак не хотела прочищаться. Присутствие Мэя он ощущал спиной, затылком, его взгляд, даже мысли в его сторону. С чего бы Мэю было думать об Ицки. Но уверенность — глупая, что все так — не давала ногам нормально двигаться. После третьего круга Ицки заметил, что Мэй бежит вслед за ним. Белый в белом свете фонарей, как белая лошадь, на которой Будда покинул земную жизнь, или как сам Будда. Ицки пытался медитировать на ходу без особого успеха. Сейчас он мог повесить ярлык на каждую свою реакцию, обозвать их тем, чем они являлись. И новое жуткое незнакомое накатывало на него и поднимало волосы дыбом. Раз уж вышел, он сделал еще пять кругов, выдерживая дистанцию. Мэй в какой-то момент вернулся к сетке, собрал мячи и закатил корзину в буллпен. — Надо идти спать, Ицки, — крикнул он. Ицки пробежал еще, рассчитывая, что Мэй не станет его дожидаться, но тот застыл в воротах, скрестив руки на груди. Ицки подошел, стер пот с лица рукавом кофты. Мэй выключил рубильник, и свет погас. Поле погрузило в густую темноту, и их вместе с ним. Ицки протянул руку, пальцы легли прямо в сгиб локтя, на то место, где кожа была нежной и тонкой. — Ну, пошли? Мэй шумно выдохнул сквозь зубы, словно обжегся. Потом перехватил запястье, дернул вниз, вплел пальцы между пальцев Ицки и сжал. — Держи крепче.