Два аута, раннеры на первой и третьей

окуфуру на ключ "смотреть на луну вдвоем", G, пре-слэш Фуруя ловит брошенный Окумурой мяч и выдыхает на ладони облачко пара. На улице так холодно, что кажется вот-вот и пойдет снег. Токио — не Хоккойдо, снега тут не дождешься. Фуруя думает об этом с мимолетной тоской и снова подает. Он и не замечает, как сумерки уступают место ночи, вместо очередного «еще» Окумура говорит: — Уже ног не чувствую. И Фуруе приходится смириться, хотя самому ему совсем не холодно. Зимой он чувствует себя куда лучше. Кажется, сколько бы лет он не прожил на Хонсю, навсегда останется мальчиком с севера, тающим как тонкая корочка льда, стоит температуре подняться выше нуля. Он следит за тем, как покачиваясь приближается Окумура, и неохотно стягивает перчатку. До общаги они плетутся не спеша, не говоря друг другу ни слова. С Окумурой очень удобно молчать — Фуруя заметил это давно. Луна висит над плоскими крышами — полная холодная — как пуговица, на которую застегнули огромное небо. Белеет так, что начинает щипать глаза. Фуруя моргает, косит взгляд в сторону, и замечает, что Окумура стучит зубами. Все-таки стоило остаться в обогреваемом зале, но там всегда так шумно по вечерам. В голове крутится мысль, но Фуруя никак не может ее поймать, только знает, что это что-то про Окумуру, и как-то связано с тем, что он сейчас дрожит. Последнее время у Фуруи такое случается часто, волнение — не волнения, навязчивое состояние, которое он не может никак обозвать. Наверное, все дело в приходе зимы или вот в тренировках с Окумурой, хотя этих не больше и не меньше за последние несколько месяцев. — На что, по-твоему, похожа луна? — спрашивает Фуруя. Это не поможет ему ухватить слишком шуструю мысль, но хотя бы отвлечет от нее. Окумура поднимает глаза к небу, и лицо у него такое, будто он впервые в жизни эту луну видит. Фуруя не ждет ответа, и не удивляется, когда Окумура цокает и качает головой. Правда уже на пороге общаги говорит: — Ну скажем, на сыр или рисовую лепешку, еще на тарелку и монету. На мяч в пятнах грязи. Ничего необычного и нового. Мне не нравится сравнивать. Фуруя кивает и, потянув дверь, впускает Окумуру в столовую первым. Внутри как всегда суета, жар от печки и от чужого дыхания, шум разговоров и грохот кружек с горячим чаем. Окумура тоже берет чай и устраивается рядом с Сето, тут же втягивающим его в разговор. Фуруя запоздало отвечает сам себе, что ему сравнивать нравится. Что Окумура, к примеру, как зима на Хоккайдо. И дело не только в цвете волос и глаз — кто из его родителей гайдзин, мама, папа, оба? — не в характере и поведении, дело в ощущениях Фуруи рядом с ним. Окумура, как зима, а Фуруе зимой гораздо лучше.