Миюки, Фуруя, Курамочи
28 марта 2016 г. в 23:46
Джен, хоррор, рейтинг: G
Все начинается с обычной простуды — уже и не вспомнишь у кого. Но она быстро расходится по общежитию так, что в постелях оказывается добрая половина команды. Тренировки отменяют, когда заболевает Катаока. И Миюки даже не знает, радоваться этому или нет. Они с Курамочи сидят в столовой вдвоем, покер наскучил, и Миюки раскладывает пасьянс. Курамочи задумчиво месит вторую колоду, выделываясь и роняя карты на стол. В тот момент, когда под потолком мигает и гаснет лампочка, время вокруг них будто останавливается. Повисшая тишина давит на плечи, буквально прибивая Миюки к стулу.
Курамочи нарочно скребет ногтями по столу и трясется в беззвучном смехе, когда дверь приоткрывается и входит Фуруя с черт знает откуда взявшейся свечкой. Бледный от болезни и с головой замотанный в одеяло он напоминает призрака Букингемского дворца.
— Фуруя, — выдыхает Миюки нервно. — Что ты шляешься? Хочешь еще две недели на горку не выходить?
Фуруя бормочет в ответ что-то невнятное и медленно шагает в их сторону.
Курамочи качается на стуле, и скрип половиц под ножкой режет слух.
— Фуруя, тебе сейчас в самый раз пугать народ, — Курамочи наклоняется, приподнимая съехавшее на лицо одеяло. В зрачках Фуруи пляшет огонек от свечи, и они кажутся такими нечеловеческими, что Миюки сглатывает подкатившую к горлу тревогу.
— Монстрик сегодня ночью вышел на охоту.
Курамочи притворно воет и возвращает карты на стол.
— Я заходил к Харуичи, — отвечает Фуруя запоздало. Его голос осип, и каждое слово вырывается из горла с неприятным хрипом. — Он, кажется, был не очень рад меня видеть.
Миюки укоризнено качает головой.
— Кто обрадуется перспективе быть зараженным?
В ответ Фуруя молчит.
— Я налью чай. Надеюсь, он еще не остыл.
Миюки поднимается на ноги и идет к нагревателю, чувствуя у себя на спине липкий холодный взгляд. Фуруя порой его действительно пугает. Пусть это всего лишь Фуруя. Фуруя, который и мухи не обидит, если только она не будет претендовать на его место на горке.
Миюки шипит, когда кипяток чуть выплескивается о бортик кружки и обжигает пальцы. Вздергивает руку, которую тут же перехватывает внезапно оказавшийся у него за спиной Фуруя.
— Господи, как ты меня напугал, — выдыхает он.
Сердце колотится в груди, отбивая какие-то нереальные ритмы. Фуруя наклоняется и берет палец Миюки в рот, облизывает подушечку и прикусывает. Пожалуй, слишком сильно.
— Какого черта, — начинает Миюки и осекается.
Руки Фуруи как будто в чем-то темном, язык шершавый и холодный. Курамочи молчит, и половицы не скрипят под раскачивающимся стулом. Миюки страшно оборачиваться.