Похищение Аронакса

Ещё нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке, тёмный океан чуть посветлел и с шумом перекатывал писок на пляже. Все стало видно, хотя смутно видно, кругом. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела земля, запотели листья, кое-где стали раздаваться живые звуки, голоса, и жидкий, ранний ветерок уже пошёл бродить и порхать над землёю и чуть волновал море. «Наутилус» медленно подходил к берегу недалеко от города Талькауано. От него отделилась шлюпка и поплыла к берегу. В шлюпке сидели помощник капитана и матрос. И примерно через час шлюпка достигла берега. Жак снял куртку и поднял с полу затасканный пиджак с заплатками на локтях, затем закатал брюки и спрыгнул в воду. — Вернитесь за мной часа через четыре и ждите здесь, — произнёс он, один из матросов подал ему сапоги со дна лодки. Жак вышел из воды на безлюдный пляж и, натянув на ноги обувку, зашагал к городу. Ночь отступала, сменяясь предрассветными сумерками. Из сереющей темноты постепенно проступают неясные очертания окружающего мира — холмов, деревьев. Небо на востоке светлеет. Вокруг царит сонная тишина, даже молчат собаки. Светлое пятно на горизонте становится больше и больше. Дует лёгкий ветерок. Утренняя прохлада стелется над землёй. Природа замирает, будто готовясь к чуду. Все чётче становятся окружающие предметы, все дальше видно, в домах на окраине города начинается жизнь. Наконец, около самого горизонта вспыхивает ослепительная каёмка солнечного круга. Она ещё совсем маленькая, но уже поразительная яркая. Солнце все больше выглядывает из-за горизонта, вот уже половина его диска видна над землёй. Город постепенно просыпался, всё больше людей на улицах. Солнечный диск разгорается все ярче, поднимается все выше, рассылая во все стороны свои тёплые лучи. Вот уже показался полный круг, и стало до слез больно на него смотреть. А ещё через несколько мгновений солнце будто оторвалось от земли и поплыло в голубом небе, наполнив все живое силой и энергией. Наступил новый день. В порт уже давно не спит, раздаться крики скрип, из труб кораблей клубами валит дым, а на рейде виднеться милые глазу мачты судов и белоснежные паруса. Жак подошёл к таверне «Последний порт», которая располагалась не далеко от порта. Народу там было мало, только самые проспиртованные пьяницы, которые пропивали последнее. Помощник капитана «Наутилуса» встал не далеко от неё. Ждать пришлась не очень долго, вскоре к нему подошёл человек в хлопчатобумажной блузе и широких штанах, очень коротко подстриженный, в его руках был пакет. — Здравствуйте, Жирард! Давно не видел вас, — произнёс Жак. — Эх, ты! Не виделись всего года три, а ты уже на вы! — Просто так приличнее, вроде как. То Джек вообще заставил его фамилию вспоминать. — Он просто молод и глуп, не понимает, что такое человеческие отношения. Мы же с тобой вместе палубу драили. Не понимаю, что ты забыл на этой железной рыбине? — Там спокойно, не страшен не один шторм, там нет всей этой грязи, — Жак оглянулся на таверну, из которой выползал, шатаясь и бранясь, пьяница. – Нет, этого постоянного давления со стороны. Ты просто знаешь, что завтрашний день будет спокоен, как и предыдущий и что для судна нет преград. Там есть доверие, ведь каждого знаешь и на него можно положиться, не ждёшь гадости, ведь некуда не денешься с подводной лодки. А море! Оно открывается совершенно с другой стороны, которая недоступна людям вне корабля. Я перестал быть простой деревенщиной, а вырос в кого-то другого, читать стал… — Всё с тобой понятно! Я всё-таки предпочитаю славную бурю на хорошо оснащённом судне. Корабли делаются для того, чтобы плавать на воде, а не под водой. — Ладно, Жирард, книгу принёс? — Ну, и задачку же вы мне поставили за восемь дней найти книгу в Чили! Которая издаётся только во Франции. Талькауано — это только небольшой порт. Здесь нет книжного магазина, поэтому я поехал в Вальпараисо, пол срока потратил! Там зашёл в магазин, спросил книгу, а продавец нечего в книгах не понимает! Он мне по всякие любовные истории предлагает. В прошлый раз продавец этого же магазина за день раздобыл Жозефа Бертрана «Основы астрономии», как и просили на французском, а не на английском, как везде предлагали. А та книга на немецком? Тоже в этом магазине покупал. Новый продавец так ничего не смог сказать. Плюнул я на него и поехал обратно, но почти при подъезде к Талькауано я решил заехать в Консепсьоне и зайти во французское посольство, плёл я консулу столько и невзначай спросил про книгу. Оказалось, что только на днях доставили целых четыре штуки. Потом посольство наполнилось людьми, внезапно, я и умыкнул одну из книг… Вернулся домой, а в почтовом ящике обнаружил письмо на твоё имя. Поэтому держи пакет, послание тебе там, не волнуйся, не читал. — Спасибо, — произнёс Жак, беря пакет и отдавая деньги. — Да подожди ты! Ты не дослушал! Так вот иду, вчера по улицы и встречаю человека, вылитый ты! Только место твоего, — Жирард запнулся и выразительным жестом показал на одежду и продолжил, — весь такой одетый, в сюртуке, как буржуа на фоне матросов выделяется. Сразу понял, что не ты, но решил рассказать, мало ли. — Спасибо, ещё раз. До свидания! — И тебе до свидания! — произнёс Жирард и быстрыми шагами направился в сторону пристани. Жак постоял чуть-чуть и вошёл в таверну и заказал полноценный обед, собираясь расплатиться деньгами, что капитан дал на новый пиджак, ему не понять, что такое любимая вещь, пускай она уже истёрлась и порвалась в нескольких местах, но с ней связанно так много воспоминаний! Конечно, на пищу на корабле Жак не жаловался, но иногда так хочется побаловать себя… Он с жадность поглощал свою порцию, не обращая внимания на окружающий мир, потом развернул пакет и, достав письмо, разорвал конверт, там оказалось много вырезок из французских газет, статьи которых посвящены пропаже Аронакса и обсуждению его книги. Бегло ознакомившись с ними, Жак вновь сложил всё в пакет и собирался, расплатившись уйти, как на пороге заведения показался человек в сюртуке и целенаправленно подошёл к Жаку, тот обомлели, вспомнил слова Жирарда о очень похожем на него человеке. Он сел напротив и произнёс: — Кого я вижу! Живого мертвеца! — Жан! — выкликнул Жак, а затем спокойно прибавил. — Сними сюртук, ты не в Париже, а в маленьком городе-порте в Чили! Что от меня угодно? — Вот как! — удивился от вопроса Жан. — Я значит, случайно встречаю погибшего почти десять лет назад брата, а он спрашивает «Что надо?!». — Не случайно. Из телеграммы ты узнал адрес в Талькауано, приехав, как минимум два дня назад, ты отправил конверт на моё имя по местной почте, потому что дома никого не оказалось, ты начал ждать и верить, что там живу я, но обнаружил там Жирарда, решил за ним следить, тот сразу обратил на тебя внимания и сегодня при разговоре рассказал мне. Я не придал этому значения, но теперь могу сказать, что ты меня искал. Я не глупец, чтобы не провести этой линии. — Я видел тебя в книги профессора Аронакса… — начал Жан. — Так и успокоился бы на этом, зачем мчаться на другой конец света, чтобы я тебе сказал: «Я мёртв уже десять лет и десять месяцев! Не ищи меня! Я счастлив в своей жизни и сам выбрав этот путь»? — Жанна, как волновалась! — тихо ответил Жан — Мне хорошо жить по выбранному мной пути! Самое лучшее, что мне дала мать и Жанна, это свобода и разрешение устроиться на корабль. Я не за что не вернусь не во Францию, а уж тем более в родную деревню, у Жанны есть Мари, который дальше поля неспособен пойти! Это мой выбор и прошу не преследовать меня более. Я мертвец, не живее тех, кто покоиться на морском дне в остовах погибших судов! — Но Жак! .. — попытался вставить слово Жан. — Ты журналист, скажи я хоть одно слово, и ты раздуешь его в статью. Поэтому я отказываюсь насказывать что-либо. Просто знай — я счастлив. А теперь, прощай! Жак быстро поднялся из-за стола и, расплатившись, вышел из таверны и заспешил по улицы, так быстро, что когда Жан выскочил из здания он уже не слог разглядеть брата в толпе. Он покачал головой и поднос произнёс: — Что-то здесь не так, куда девался наш Жак? И эти выражения! , а рассуждения! Нет, дело тут не чистое…