Похищение Аронакса

На следующий день все парижские газеты публиковали сообщения об исчезновении профессора естественной истории Пьера Аронакса и его слуги, при этом одни говорили совершенно серьёзно, а другие будто соревновались в броскости и остроте заголовков и шутливости самих статей. Первая газета, которая сообщила об этой новости была „Пти журналь“. В ней появилась заметка, среди уголовной хроники, где под заголовком „Французский приступный мир опустился до похищения учёного!“, был совершенно серьёзный текст: „15 октября был похищены господин Пьер Аронакс, профессор естественной истории работающим в Парижском музее и его слуга Консель. По словам очевидцев четверо напали на нечастных, на улице Шанданс, недалеко он пересечения с улицей Арколь. Полицая взялась за расследования, подробности дела пока не известны…“. На следующий день в газете „Пресс“ появился такой заголовок: „Даже мертвецы заинтересовались пропащей профессора“, текст уже статьи начинался с цитаты телеграммы: «„Дорогой брат Жан Ньон, я очень заинтересовался книгой профессора Аронакса и его пропажей. Прошу тебя, ели что-то станет известно, сообщи мне. Твой младший братец Жак“. Именно такую телеграмму я получил недавно. Надо сообщить читателю, что у меня действительно был брат Жак, который в 1859 году погиб при кораблекрушении корабля, на котором являлся капитаном. Обратным адресом телеграммы указан небольшой город в Чили. Ну, что ж, ради моего брата и на радость читателям я изложу события похищения профессора, которые мне удалось мне разузнать…». Но эта статья породила целый рой газетных заголовков, один другого хлеще: „Профессор сбежал от журналистов“, статья ставила под сомнение факт похищения: „…После провала на обсуждении книги профессор побоялся, что книгу перестанут покупать и поэтому решил поддержать своё имя на слуху и сымитировал похищение…“, „Профессор скрывается у своей любовницы“, в этой статье смысл был примерно тот же смысл: „…После провала на обсуждении книги профессор нашёл успокоение в объятьях своей любовницы. Дело всё в том, что все семь месяцев своего отсутствия он провёл в Японии, где влюбился богатую девушку. Несколько дней назад он сел на корабль и отплыл в неизвестном направление, но можно предположить, что сейчас он придаётся страсти в её объятиях…“. Одна из газет на своих страницах привела интервью капитана Немо, в котором он заявлял о том, что профессор в книги рассказал правду и что это он похотел Аронакса. „Похищение из глубин“. Тут же тот ответ ей последовали такие заголовки: „Профессора похотел Никто“, „Аронакс выдумка известного писателя“, „Профессор сбежал на подводной лодки“. Но кроме таких откровенных издевательств были попытки произвести журналистки расследования и помочь полиции. Известное издание „Монитор“ попросило очевидцев рассказать о случившимся, на следующий день почтальон принёс в редакцию три мешка писем-откликов, многие были подобного содержания: „Полагаю, что профессора стукнули по голове, и он потерял память. Рекомендую полиции обыскать все улицы в районе похищения. Профессор, без сомнения, будет найден там. Если его там нет, то его, значит, он уже от туда ушёл, прежде чем тупоголовые полицейские догадались провести подобную проверку. С почтением читатель Лакано-Осеан“. А вот другое письмо: „Прошу принять во внимание, что у бандитов могли быть сообщники. Пока безмозглые полицейские, высунув язык, бегают по Парижу и проверяют чёрные кареты, профессора давно вывезли из города, на телеги укрыв сеном в неизвестном направление. Там и ищите его. С горячим читательским приветом Бедуэн“. Вот письмо, в котором читатели подозревают, что похищения не было: «По нашему мнению, профессор сам устроил весь этот спектакль, чтоб повысить интерес к своей книги. „Похитители“ на самом деле только сымитировали нападения, а на самом деле просто отвезли профессора, куда он пожелал. А все эти события ввели в заблуждение полицейских разинь, с чем их и поздравляем! Нашу теорию подтверждает и шум, который специально был поднят в прессе. Читатели Мари и Француа Самоен. Письма шли также и от читательниц: „Спешу уведомить, что похищенный профессор находиться в доме № 47 по Сен-Пласид. Желаю успеха в розысках и  счастья в личной жизни. Ваша усердная читательница и почитательница госпожа Баньоле. При сём сообщаю, что отлично печатаю на пишущей машинке, знаю кулинарию и умею играть на трубе“. Было еще и такое письмо: Профессора похитили сами полицейские. Это говорю вам точно. Читатель Борм-ле-Мимоза». *** Комиссар Жюстен сидел в своём кабинете и гневно отшвыривал газеты с кричащими заголовками: “ Полиция не в состоянии найти известного учёного!», „Полиция усыпляет бдительность граждан!“, „Полиция похитила профессора с целью выкупа“. Прочитав последний заголовок, он яростно скомкал газету „Эксльсиф“ и швырнул её в дальний угол кабинета. Желание издания „Монитор“ помочь полиции только всё усложнило и появилось множество псевдо очевидцев, которые несли откровенный бред, но всё равно приходилось проверять и его, чтобы исключить эту, пусть и невероятную версию. Так были не просто обысканы, а перевёрнуты верх дном все дома и дворы между улицей Риволи и улицей Кювье. Никаких результатов! Были тщательным образом опрошены жители этих домов. Безрезультатно! Вся полиция была поставлена на уши, ведь речь шла не каком-нибудь изгои или бродяге, а об известном учёном, члене Французской академии наук. По свидетельству из письма был осмотрен дом № 47 по Сен-Пласид, в котором был обнаружен известный вор взломщик, который скрывался от полиции две его дочери и сожительница. Так же в подвале была обнаружена кошка, которая на глазах полицейских родила и шесть котят. На крыше обнаружились протечки и не прочищенный дымоход, но профессора Аронакса по этому адресу не нашли. Была отработана версия о том, что профессора не похищали, но она не нашла подтверждения, все кто знали Пьера Аронакса лично говорили, что такое просто не возможно. Так же было установлено, что любовницы у профессора не могло быть, а уж тем более в Японии. Издательство, которое опубликовало интервью капитана Немо созналась полиции, что это была просто газетная утка и на самом деле они не знают ничего нового об обстоятельствах дела. Тогда стали проверять на причастность приступный мир Парижа, возможно, что его похитили по ошибки, перепутав с каким-нибудь буржуа? А теперь, после поднятого в прессе шума бояться его либо отпустить, либо ликвидировать, ведь в случаи если злоумышленников найдут, то покарают по всей строгости закона. Комиссар Жюстен шёл по улице, он должен был встретиться с осведомителем. Вот на пересечение улиц Массийон и Шануанессего догнал человек в шляпе, продавленной у шнура, в грубых извозчичьих сапогах, в черных панталонах, блестевших на коленях, и в черном сюртуке, потертом на локтях. — Господин Жюстен? — спросил он. — Да это я, — подтвердил комиссар, незнакомец даже не поздоровался. — Я Куклеж, и мне удалось кое-что разузнать. — Что же? Не томите! — Некому Серпо, весьма влиятельному человеку в среди преступного мира Парижа, известны факты об исчезновении профессора и его слуги. Он предлагает вам встретиться через два часа в Люксембургском саду, у музыкального павильона, недалеко от главного входа с бульвара Сен-Мишель, чтобы всё рассказать. А теперь позвольте удалиться, господин Жюстен. Человек резко свернул в переулок и был таков. Комиссар быстрее направился в Люксембургский сад, лучше подождать „влиятельного человека“, ибо он, скорее всего ждать не будет. *** Накануне шел дождь, да и утром тоже накрапывало, но сейчас было солнечно, но холодно. Опустевший и уединенный Люксембургский сад был восхитителен. Залитые ярким светом, рассаженные в шахматном порядке деревья качали почти голыми ветками и тянулись друг к другу ветки, словно пытались согреться. Старые вороны времен Марии Медичи любезничали на верхушках деревьев. Солнце заливало светом пустые дорожки и тёмную пожухлую траву и разноцветные опавшие листья. Все было полно какой-то осенней радости, даже нависшие тучки; в этой угрозе нового дождя. Всякому, кто находился в саду, дышалось привольно. Белые нагие статуи под деревьями были одеты тенью, прорванной светом; солнце словно истерзало в клочья одеяния этих богинь; с их торсов свисали лохмотья лучей. Земля вокруг большого бассейна уже высохла настолько, что казалась выжженной. Слабый ветерок вздымал кое-где легкие клубы пыли. Несколько желтых листьев, весело гонялись друг за другом, как бы играя. В изобилии света таилось что-то успокоительное. Песок впитал всю грязь до последнего пятнышка, дождь не оставил ни одной пылинки. В саду царила великая тишина умиротворенной природы. Небесная тишина, созвучная тысячам мелодий, дуновениям ветерка. Комиссар прогуливался около павильона и ждал опаздывающего господина Серпо. Вот, наконец, в ворота зашёл человек и торопливо направился к Жюстену. Он был хорошо одет, на его голове виднелся цилиндр, надвинутый на глаза, в начищенных до блеска сапогах, черных панталонах, и в коричневом сюртуке. — Здравствуйте, господин комиссар! — поприветствовал он. — Здравствуйте, господин Серпо! — произнёс Жюстен. — Мне стало известно, что вы располагаете данными о пропаже профессора Пьера Аронакса. А так же хочу узнать, степень причастности Парижского приступного мира к этому происшествию. — Господин комиссар, — произнёс Серпо, — заявляю вам прямо и откровенно — ни я, ни мои люди, не имеют к исчезновению профессора Аронакса ни какого отношения. Вы сами подумайте, господин комиссар, какой нам смысл похищать профессора? Был бы это какой-нибудь буржуа или полоумный янки, прибывший в Париж, чтобы спустить состояние, нажитое на золотых приисках — таких святое дело тряхнуть где-нибудь в тёмном углу и утопить в Сене, если попытаются сопротивляться. Но какой смысл нападать на чудака профессора, гоняющегося за моллюсками? Никакой выгоды. — Так вы ничего не знаете об этом деле? — разочаровался Жюстен. — Есть кое-какая информация, — задумчиво произнёс Серпо, — один из наших людей. Да, вы его знаете — Анри-Кувалда, в день исчезновения профессора, был на улице Шанданс, по своим делам… ну, вы понимаете, господин комиссар. Так вот, Кувалда видел, как четверо каких-то типов втащили в чёрную карету два бесчувственных тела. После этого карета помчалась на огромной скорости по улице Арколь. Сами понимаете, Кувалда не мог следовать за каретой. На счастье, около мусорных баков, он увидел Малыша Люка. Малыш догнал карету и прицепился к ней сзади… — Простите, — перебил комиссар, — зачем Кувалде понадобилась эта карета? — Видите ли, — медленно произнёс Серпо, — вряд ли вам понравиться, если кто-то неизвестный начнёт отбирать у вас вашу работу. Париж слишком маленький город, чтобы делить наш промысел с конкурентами. Итак, я продолжаю. Малыш Люка доехал до ворот Сен-Клу. Спрыгнув с кареты, он заметил, что она свернула на Гаврскую дорогу. — И что из всего этого следует? — поинтересовался Жюстен. — Делать выводы — это ваша работа, господин комиссар — насмешливо сказал Серпо, - но, если вы хотите знать моё мнение, то я думаю так — вашего профессора увезли из Парижа и, возможно, из Франции. Всё тайное рано или поздно становиться явным. Не прошло и недели, как во „Франс суар“ появилась заметка, в которой журналист, ссылаясь на неназванные источники в полиции, писал, что, по-видимому, профессор Аронакс вывезен из Франции неизвестными злоумышленниками. После этого сообщения тема исчезновения профессора в прессе сошла на нет и вскоре её забыли вообще. Куда был вывезен профессор и кому это понадобилось? Ответ так и не был получен. Следствие по делу профессора Аронакса было отложено в долгий ящик, авось профессор случайно отищится где-нибудь.