Reaching across time

Солнце садилось, и Гермиона знала, что пора возвращаться домой, только она не хотела возвращаться. Она не хотела смотреть им в глаза, не имея возможности сказать что-то в своё оправдание. Дверь офиса открылась, и за ней показался Карлус Поттер. Он дружелюбно улыбнулся девушке, и она слабо ответила на эту улыбку. Её глаза встретились с тёплыми глазами орехового цвета, когда она перебирала бумаги. — Я пошла за Петтигрю, — пробормотала Гермиона. Старший мракоборец с удивлением посмотрел на неё. — Он разговаривал с Джеймсом, Сириусом и Римусом в пабе, а когда ушел, я пошла за ним, я хотела предупредить его, чтобы он держался от них подальше, но я не знала, что он не один, — сказала она, умоляюще глядя на мужчину. Он удивлённо покачал головой. — Так, значит, он был четвёртым Пожирателем смерти… Все те года, когда он гостил у нас, я не мог и предположить, что он присоединится к ним, — сказал Карлус. — Скорее всего, он и сейчас у вас дома, — ответила Гермиона. Мужчина резко поднял голову. — Я хотела поговорить с Сириусом во время обеда, но там был Петтигрю, они говорили обо мне, и я решила, что лучше уйти, — вздохнула она. — Они пустили известного Пожирателя смерти в дом? — спросил он с отчаянием и раздражением. — В пабе он клялся, что находился под заклинанием Империус, и они ему поверили. Говорить с ними не имеет смысла, потому что они думают, что нужны другу, а если вы откажетесь помочь, Питер сможет остановиться у Римуса, что ещё хуже. Если он будет с нами, мы хотя бы сможем приглядеть за ним … — предложила Гермиона. — Я не люблю пускать Пожирателей смерти в дом, Гермиона, — серьёзно ответил Карлус. — Я найду способ избавиться от него как можно скорее, а до тех пор будет лучше, если он будет думать, что я единственная, кто сомневается в нём, — ответила она. Мужчина кивнул, глубоко задумавшись, и вскоре оба трансгрессировали домой.

***

Как только они подошли к поместью, Гермиона остановилась, чтобы подождать снаружи, когда Карлус отправит Сириуса к ней. Она не была уверена, что мародёр придёт, но продолжала ждать его на холоде. Через десять минут парень вышел, руки его были в карманах, а губы сжаты в тонкую линию. — Прости меня, — сказала Гермиона, как только он подошёл достаточно близко. Сириус избегал её взгляда, но было похоже, что он вот-вот потеряет контроль. Девушка попыталась незаметно послать заглушающее заклинание, но он всё равно заметил. Прежде чем она успела понять, что происходит, его губы грубо впились в её, руки обвились вокруг её талии так сильно, что она была уверена, что на коже останутся красные отпечатки его пальцев. — Ты… больше… никогда… так… со мной… не… поступишь, — приказал Сириус, его голос дрожал от подавляемой ярости. Гермиона легонько кивнула, но он, казалось, не был готов поверить ей. — Предстань хоть перед дюжиной Пожирателей смерти, если я буду рядом с тобой, но в одиночку не смей сражаться ни с одним. Тебе ясно? — спросил он, опасные нотки не уходили из его голоса. Девушка кивнула, теперь более решительно, сильно испугавшись. Парень кивнул и снова прижался к её губам, на этот раз намного нежнее. — Ещё кое-что, — сказал Сириус, прежде чем дал ей отстраниться. Конечно, она знала, что он собирается сказать, но всё равно приготовилась слушать. Когда парень закончил, она просто кивнула и направилась в дом. Довольно уверенная в себе крыса сидела между Джеймсом и Римусом, её маленькие водянистые глазки осторожно следили за девушкой. Она бросила значительный взгляд на других двух мародёров, затем на Карлуса, который сидел напротив них. Потом она снова повернулась к крысе. — Петтигрю, — холодно произнесла она, положив бумаги на стол. — Герм… миона, — слабо заикаясь, произнёс он, и ободряющая улыбка, которую послал ему Джеймс, вызвала волну мурашек по коже девушки. Черт возьми, просто видеть, как он сидит так близко к парням, вызывало рвотные позывы. — Я знаю, что ты можешь хорошо говорить, и я бы предпочла слышать нормальную речь, чем твою паршивую игру. Это отвратительно, — огрызнулась Гермиона. Парень отпрянул, как ужаленный, и она закатила глаза. Карлус внимательно посмотрел на неё, а мародёры поморщились. — Гермиона, не будь так строга… Он хочет кое-что объяснить, — сказал Джеймс, многозначительно посмотрев на Питера и похлопав его по спине в знак поддержки. — У меня есть дела поважнее, Джеймс, — сказала девушка, оставила объятия Сириуса и развернулась, чтобы набрать воды: она не могла больше выдерживать его вида рядом с ними. — Твоя злость понятна, Гермиона, Сириус тоже негодовал, но Хвостик был под заклинанием Империус, — спокойно убеждал Римус. — И сейчас оно рассеялось, так ведь? Как я вижу, сейчас всё просто прекрасно… Никаких намёков на то, что человек борется с Непростительным заклинанием, — произнесла девушка, разворачиваясь и спокойно потягивая воду. — Я… м-м-м, Пит? — спросил Сириус, его лицо было немного хмурым, когда он повернулся к другу. Питер выглядел оскорблённым обвинением Гермионы и выражением лица Сириуса. — Я пытаюсь извиниться, всё тебе объяснить, но ты не даёшь мне ни шанса! Почему тебя так пугает моё присутствие? Боишься, что я выдам что-нибудь, что ты скрываешь? Боишься, что я мог узнать какие-нибудь твои секреты за всё время, что провёл с ними? Я готов ответить на любые вопросы, которые они мне зададут, а ты? — спросил её Питер и сердито встал. Во время своей речи он не забывал содрогаться и трепетать, изображая огромную любовь к своим друзьям. Девушка подумала, что он прекрасный актёр, и громко рассмеялась. — Если бы ты знал хоть что-то о моём прошлом, Петтигрю, даже самую маленькую деталь, ты бы не посмел показываться здесь, — холодно сказала она. Все в комнате были напряжены, Джеймс и Римус переглянулись, Сириус не сводил с неё глаз, как Карлус и Петтигрю. Бедный маленький Петтигрю начинал паниковать. — Тогда расскажи нам, — бросил ей вызов Питер, — расскажи нам свои так тщательно скрываемые секреты! Потому что я ничего не скрываю от своих друзей! Я хочу видеть, что ты поступаешь так же! — Ты также ничего не скрываешь и от Волан-де-Морта, не так ли? — спросила Гермиона, чувствуя, как закипает её кровь. Мальчик вздрогнул при упоминании этого имени. — Ты боишься слышать имя своего хозяина? Давай я расскажу тебе кое-что, ты, жалкая хныкающая крыса! Возможно, твои друзья достаточно наивны, чтобы тебе поверить, но Орден на моей стороне. Поэтому, какие бы ты ни лелеял мечты о том, как угождаешь ему, им уже не суждено сбыться. Ты ничего ни от кого не услышишь, я договорюсь с Альбусом, чтобы он держал всю информацию в секрете от этих троих, если понадобится, и те дни, когда ты свободно передавал информацию, были сочтены в то мгновение, когда появилась я, — ядовито прошипела она. Парень уже вспотел от напряжения, но продолжал стоять на своём. — Мне не нужно, чтобы кто-то из Ордена что-либо мне рассказывал! Я сам присоединюсь к нему и буду шпионом, а Дамблдор будет доволен, — парировал Питер намного смелее, чем был. — Так же, как и Волан-де-Морт. Только вот тебе не позволят присоединиться к Ордену. Не без моего согласия, и у тебя нет шансов изменить моё отношение к тебе! Разве что я увижу твой труп после того, как ты умрёшь за одного из этих троих! — зло выпалила Гермиона. Питер сжался под её взглядом. — Я по… попрошу Дамблдора, — сказал он, его голос дрожал от страха. — Ах так, но Дамблдор не может сказать что-то в твою защиту… Никто не может. Ну, возможно, твои друзья могут, иначе, можешь быть уверен, ты бы уже катился куда-нибудь подальше отсюда, — угрожающе произнесла Гермиона. Сириус видел, как её глаза горят ненавистью и как дрожит от гнева Питер. Джеймс сам всеми силами старался не сжаться от страха. Он уже испытывал на себе её злость, но никогда не чувствовал такой холодной ярости. Внутренности Римуса подсказывали ему, что пора уже отступиться и вернуть себе хорошее расположение девушки. Карлус был впечатлён её огнём, но не мог понять, почему она ненавидела кого-то так сильно. — Ты… ты… угрожаешь мне? — жалостливо взвыл Питер и разразился рыданиями. Вид их друга, распластанного на полу, заставил парней собрать в себе остатки мужества: и Джеймс, и Римус с мольбой посмотрели на Гермиону. — Прости, разве я выразилась недостаточно ясно? Да, это была угроза. И я воплощу её в жизнь. Твоя жалкая физиономия находится здесь только потому, что я это позволила, а я сделала это только ради них. Поэтому, стоит тебе сделать одно неосторожное движение, Петтигрю, если ты тронешь хоть волосок на их головах, ты не заметишь, как будешь целоваться с дементором. Я лично прослежу за этим, — сказала Гермиона, и все в комнате, казалось, застыли, а мародёры смотрели на неё в ужасе и неверии. — Пожалуйста… пожалуйста, дай мне один шанс… пожалуйста, поверь мне, — ревел Питер, жалостливо обращаясь к ней. Гермиона снова рассмеялась, не чувствуя ни капли жалости. — Я скорее доверю Волан-де-Морту свою жизнь, чем поверю такому отбросу, как ты. Но ещё кое-что, Петтигрю, — сказала она, встала рядом с ним на колени и направила палочку ему на горло. — Не радуйся тому, что они верят твоей чистой лжи больше, чем моей неполной правде, потому что я могу рассказать им всё в любую минуту, и тогда, возможно, они сами захотят размазать тебя по стене. Она увидела миссис Поттер рядом с дверью, её широкие глаза были наполнены болью. Дорея не любила жестокости и угроз, но она знала, что если Карлус допустил это, значит, на то есть причина. — Прошу прощения за эту сцену, Дорея, надеюсь, здесь будет поспокойней, когда я уйду, — сказала Гермиона, грустно улыбнувшись. Вся её ярость ушла в одно мгновение, она боролась с эмоциями, которые разрывали её на куски. — Уйдёшь? — удивлённо спросил Карлус, а парни в шоке посмотрели на неё. — Перемены к лучшему, Карлус, я остановлюсь у друзей на пару дней. Не переживайте, я буду в безопасности и буду держаться подальше от неприятностей, — ответила Гермиона, добавив последнее специально для Сириуса. — Гермиона, нет… — начал тот отрешенно, но она перебила. — Мне очень жаль, Сириус, — сказала девушка, собрала бумаги, положила их в свою бездонную сумку, которую до сих пор всё время носила с собой, и ушла.