31-я весна

Златан был в ярости. Внутренний голос, подозрительно похожий на Максвелла, ехидно сообщил, что это его естественное состояние, нечего и удивляться, успокоительное в левом шкафчике, детка. Златан нахмурился, от души хлопнул дверцей этого самого шкафчика и с ногами забрался в кресло. Телефон по-прежнему молчал, а на экране ноутбука красовался пост о том, что команда уже прибыла на «Парк де Пренс». От Максвелла за весь день так и не пришло ни слова. Не то чтобы Златан ждал поздравления, вот ещё, он выше этого идиотского праздника — кто вообще его придумал? — но ведь на пожелание удачи в игре можно было и ответить. Настрой на матч — это хорошо, но Златан прекрасно знал, что Максвелл в раздевалке вечно залипает в дурацкие простенькие игрушки на телефоне, чтобы отбросить лишние мысли, значит, он точно видел сообщение. И мог потратить полминуты хотя бы на банальное «спасибо», в конце-то концов! «Ты так очаровательно дуешься», — сообщил надоедливый внутренний голос.  — Я не дуюсь, — гордо сообщил Златан экрану ноутбука. Нашёл стартовый состав и скривился. — Тем более, что ты в запасе, эгоистичная сволочь! «О да, вообще не понимаю, как ты терпишь этого эгоиста, он же только о себе и думает, какая наглость!», — его внутренний Максвелл так и исходил сарказмом и, как и настоящий, не собирался затыкаться. Максвелл на экране шёл с автобуса на стадион, счастливо улыбался и что-то воодушевлённо рассказывал. Златан ещё сильнее нахмурился и в очередной раз проклял чёртову жеребьёвку. — Да лучше бы Буффон с Касильясом обнимался в этот день всех влюбленных, гори он вместе с Барселоной, — процедил Златан и захлопнул крышку ноутбука. Обречённо вздохнул и потянулся за пультом: скоро должна была начаться трансляция. Рассуждения экспертов на мгновение заглушил звук пришедшего сообщения. Златан прищурился, ожидая чего угодно, даже надоедливой рассылки, но сообщение всё-таки было от Максвелла. «Обещанный подарок на день святого Валентина очень-очень милому Златану» Златан внимательно разглядывал загрузившуюся фотографию и пришёл в себя только со стартовым свистком. Оказалось, что следом пришло ещё несколько сообщений, и… То есть в смысле прошёл уже час? «Так жаль, что я не смогу ему рассказать, как ты целую вечность пускал слюни на фото. Впрочем, думается мне, что Макс и так знает», — внутренний голос был тут как тут. «Сохрани, куда ты там прячешь мои многочисленные фото, чтобы обниматься с телефоном холодными манчестерскими ночами, и немедленно удали из переписки.» «Ты же знаешь, что я найду способ превратить твою жизнь в ад, если хоть кто-нибудь об этом узнает?» «И спасибо за пожелание, это было очень мило.» «Вырвешься ко мне после Лиги Европы?»