31-я весна

Максвелл наслаждался свободой. За последние четыре года он уже успел забыть, как это: когда не звонят в любое время суток с требованием немедленно приехать; когда можно спокойно обнять одноклубника, не опасаясь необоснованных упрёков и раздражения; когда никто не заваливается без звонка, не опустошает холодильник, критикуя его содержимое, и не забирает телевизор в единоличное пользование. Конечно, Максвелл скучал по Златану, но болтовня по Скайпу творила чудеса: пара часов восхищения Жозе, нытья, что не все воспринимают его, как Бога, и язвительных комментариев о результатах ПСЖ без его сиятельного присутствия, — и Максвелл вспоминал, почему не сильно грустил в аэропорту. К тому же, Скайп всегда можно было выключить — невероятный плюс, которого Максвелл был лишён в реальности. Чего стоил тот случай, когда Златан пообещал приехать в понедельник, чтобы лично поздравить Максвелла с днём рождения, а вместо этого прислал письмо с электронным билетом на самолёт до Монако, регистрация на который, к слову, заканчивалась через полтора часа. Но да, это был понедельник. А Златан ещё ухитрился возмутиться тем, что ему пришлось ждать лишние полчаса из-за того, что самолёт попал в зону турбулентности. Так что да, Максвеллу прекрасно хватало Скайпа. Когда Златан становился совершенно невыносимым, Максвелл улыбался и просил его выиграть Лигу Европы, чтобы они смогли встретиться в матче за Суперкубок УЕФА, потому что лично он, Максвелл, планировал в этом сезоне ещё раз поднять над головой кубок победителя Лиги Чемпионов. Златан, как правило, моментально отключался. Максвелл знал, что будет ужасно жалеть об этом, когда ПСЖ вылетит из розыгрыша, но удержаться было выше его сил: выражение лица Златана в такие моменты было бесценно. Ещё лучше стало, когда уехал Давид. Нет, Максвелл любил Давида и считал его своим близким другом, с ним всегда можно было поговорить или просто помолчать, чтобы успокоиться и никого не убить. Давид давал ценные советы и понимал с полуслова. Но после двух лет постоянного «Господи, Макс, ну как ты его терпишь? Держи, шоколадная медаль за терпение» Максвелл надеялся, что с уходом Златана тема закроется сама собой. Вместо этого он получил почти ежедневное «Ну как ты, друг?» и взгляд, будто Златан не уехал в Манчестер, а, как минимум, умер. Так что, посадив Давида в самолёт до Лондона и услышав очередное «Но как же ты тут теперь один? Держись, бро, я там присмотрю за ним по мере сил», Максвелл был готов петь от радости. «Прилетай завтра, всё равно ничем дельным не занимаешься» — пришло сообщение за день до матча с Арсеналом. «Ты точно так же говорил, когда я играл в Барселоне» — быстро набрал Максвелл, перевёл телефон на беззвучный и включил фильм, который выбрал сам. Свобода. Ему нравилось.