31-я весна

- Кью. - Ноль-ноль-семь. Лёгкое заигрывание с одной стороны и подчёркнутая вежливость с другой - привычное приветствие двух агентов МИ-6, на которое уже никто не обращал внимания. После долгих лет совместной работы главы исследовательского центра Максвелла Андраде, к которому обращались не иначе как "Кью", и лучшего агента ("Интересно, когда это решили, я-то за вас точно не голосовал") Златана Ибрагимовича, которого для удобства и простоты все звали просто "Ибра", остальным казалось пустой тратой времени реагировать на их вечные пикировки. Ибра зажимал Кью в бесконечных коридорах нового офиса МИ-6, не умолкая флиртовал с ним на заданиях и с упорством, достойным лучшего применения, уничтожал выданное снаряжение и автомобили. Кью никогда не расставался с выставленным на минимальный режим электрошокером, разработал программу, которая отключала звук после кодовых слов ("Златан", "кстати, Макс", "как насчёт" и "хэй, детка") и изо всех сил старался не встречаться с Иброй после заданий, потому что врождённая миролюбивость в нём боролась с желанием убить за очередной утопленный или взорванный прототип, на который ушла четверть квартального бюджета. По воле М, преданного фаната Челси, впервые они встретились именно в VIP-ложе на Стэмфорд Бридж. И, кто знает, возможно, обрати М больше внимания на их разговор, чем на дерби с Арсеналом, МИ-6 не пришлось бы три раза менять офис. - Кто бы мог подумать, что такого юнца могут поставить главой целого отдела, - презрительно скривился Ибра, когда понял, кто перед ним. - Кто бы мог подумать, что в Великобритании настолько плохо с кадрами, что МИ-6 возьмёт в проект "два ноля" не то хорвата, не то боснийца, - скучающе отозвался Кью, безразлично наблюдая за нехитрой перепасовкой на поле. - Я родился и вырос в Англии, - практически прошипел явно разъяренный Ибрагимович. - У вас все эмоции на лице написаны, как вы вообще стали работать на земле? И, что интереснее, как вы ещё живы? - Потому что я Златан, а Златан чертовски хорош во всём, что он делает. А вот как такой юнец занял такое тёплое местечко? Уж не благодаря ли чересчур близкому знакомству с М? Тут оба синхронно повернулись, но М ожесточённо что-то доказывал мужчине в футболке Арсенала и явно ничего не слышал. - Ммм, разговоры о себе в третьем лице и зацикленность на сексе, диагноз напрашивается сам собой, ноль-ноль-семь. Между прочим, просто попивая чай в пижаме за компьютером, я могу доставить куда больше неприятностей, чем вы за год. - И для чего же тогда, по-вашему, создали программу "два ноля"? - Раз есть оружие, кто-то должен из него стрелять. - Или не стрелять. Этого не поймёшь, сидя в пижаме. Агенты пристально смотрели друг на друга, не желая отводить взгляд, но момент разрушил Тьерри Анри, поразивший-таки ворота де Гуя и заставивший стадион разочарованно застонать. Не прошло и недели, как наступило 11 сентября. - Неплохое у тебя боевое крещение, - почти беззлобно усмехнулся Ибра, забирая новейшую разработку технического отдела перед тем, как отправиться в Саудовскую Аравию. На третий день Ибра пропал. Через два месяца Максвелл вернулся домой и обнаружил на своём диване спящего Ибрагимовича. - Вас тут все считают погибшим, между прочим, - сообщил Кью наутро, накрывая на стол на двоих. - Да, я заходил вчера к М. Он сказал, что мою квартиру продали, так что, Макс, я пока поживу у тебя, - невозмутимости поглощающего тосты Ибры можно было только позавидовать. - О, я нашёл твой паспорт, да. - Во-первых, если вы ещё хоть раз назовёте меня Максом, то отправитесь на следующее задание - если, конечно, вас до него допустят - с одной только зубочисткой. А во-вторых, почему у меня? - Ну, не в отеле же? И, разумеется, допустят, никто не посмеет отстранить Златана, пока Златан сам не захочет уйти. - Я уже жалею, ноль-ноль-семь, но вы можете занять диван. - Да брось, будет весело. Со Златаном не бывает скучно. - Вот в этом я почему-то как раз и не сомневаюсь. За следующие четырнадцать лет Ибра ещё шесть раз пропадал дольше, чем на месяц, и все лишь удивлялись вселенскому спокойствию Кью что на очередных "похоронах" (на которые тот никогда не являлся, лишь презрительно фыркал), что при появлении Ибры ("Вы снова опоздали, ноль-ноль-семь, учтите, вы должны мне пропущенный завтрак и коробку чая из... где вы там прохлаждались?"). Десять раз Кью в отместку за уничтоженные прототипы подбрасывал Ибре под что только не замаскированную взрывчатку, и три раза Ибра не успевал её дезактивировать и просто выбрасывал из окна ("Кью, ущерб от переездов из-за ваших разборок скоро сравнится со статьёй расходов Ибрагимовича. - Простите, сэр, но какой нам толк от агента, если он не способен распознать взрывчатку? Может, агенту ноль-ноль-семь стоит пройти курсы повышения квалификации? - Возвращайтесь к работе. - Как скажете, М.") - Прошу вас, ноль-ноль-семь, - Кью протянул Ибре небольшой кейс и с трудом подавил полную предвкушения улыбку. - Упаковка зубочисток? - Ну, я же обещал. В каждой тончайшее лезвие с сильным снотворным, выключает часов на пять, советую колоть в шею. Если сломать точно посередине, то взорвётся через десять секунд, радиус поражения всего чуть больше метра, но для отвлечения внимания сойдёт. - Даже не знаю, что сказать. - Запомните это чувство и постарайтесь его сохранить в себе на всю неделю, что мне вас вести, идёт? Ибра аккуратно расправил спрятанную за подкладкой записку "С годовщиной, самодовольный придурок. Сам не верю, но всё ещё твой Q М" и подмигнул Кью. - Златан подумает. - Кью. - Ноль-ноль-семь. Лёгкое заигрывание с одной стороны и подчёркнутая вежливость с другой - привычное приветствие двух агентов МИ-6, на которое уже никто не обращал внимания. После долгих лет совместной работы остальным казалось пустой тратой времени реагировать на их вечные пикировки. Ну, а то, что после Саудовской Аравии Ибрагимович так и не съехал с квартиры Максвелла, разве что перебрался с дивана на куда более удобную кровать, - так это касалось только главы исследовательского центра МИ-6 и их лучшего агента.