Два дневника

Теперь самое время вспомнить о позавчерашнем совете. Я всегда буду уважать Каина уже за то, что он видит куда дальше всех нас. Он тоже почувствовал скрытое недовольство, которое нарастает в городе, и, как мне кажется, нашел его причину. Кто-то из зефонимов ночами забирается в дома горожан и нападает на спящих. Зефон отмалчивается, но эта новость не произвела на него особенного впечатления. Насколько я его знаю, он не впервые услышал об этом. Более того, эта охота, судя по выражению его лица, идет с его одобрения. Мы должны будем выследить охотника и доставить его к Каину не позже, чем в ближайшие две ночи. Признаться, я даже рад, что у меня появилось хоть такое занятие. Сегодня ночью мы трое, Турел, Рахаб и я, искали охотника. Турел клянется, что едва не поймал его в квартале трущоб. Странно, но когда Каин услышал об этом, по его лицу будто бы пробежала судорога. Что-то связывает его с этой частью города, что-то, что причиняет ему боль. Каин очень хочет казаться бесстрастным, но и у него есть какие-то воспоминания, которые мучают его. Несколько ночей назад я видел его на башне. Он стоял неподвижно, как статуя, глубоко задумавшись, и я успел увидеть, что его глаза как-то странно блестят. О чем он скорбит в своем сердце? Какие потери оплакивает? Он никогда не скажет. Таков уж наш вождь, наш император. Вчера днем мы долго упражнялись с оружием в одном из залов крепости. Меня тревожит Рахаб – он все время витает где-то, и дважды мне приходилось останавливать удар, чтобы не ранить его. Боюсь, что дело тут вовсе не в Бете. Его преследует какая-то мысль, которая не дает ему покоя. После тренировки я попытался разговорить его, но безуспешно. От него так и веет обреченностью. Зато Турел жизнерадостен и бодр, как никогда – он от души повеселился где-то в городе. По блеску в его глазах чувствуется, что веселился он не один. А я жду того часа, когда смогу снова увидеть ту рыжеволосую женщину.