Боль

      Поездка оказалась не близкой. Долгие 15 часов без сна и отдыха, в угнетающей обстановке. Блас включил музыку наверное, чтобы меня не слышать. Но я и не собиралась с ним заводить разговор. Он противен мне. Кричать бесполезно. Он не остановится. Или же остановится и мне будет плохо. Этого я не хотела. Я смотрела в окно, пытаясь запомнить дорогу. Но место, куда мы ехали, было мне не знакомо. Только когда мы проехали указатель с надписью; «Парагвай» и остановились возле какого-то дома, я поняла, что мы остаемся здесь.       У меня была своя комната, из которой мне нельзя было выходить. Средств связи тоже не было. Ноутбук он забрал у меня еще в колледже. А свой телефон всегда держал при себе. Я чувствовала себя домашним животным, которого кормят, чтобы не сдохла от голода и иногда приходят посмотреть.       Он не прикасался ко мне с момента приезда и я стала успокаиваться. Днем он уезжал, приставляя к двери охранника. Боится, что я сбегу. Ночью я закрывала дверь на ключ. Возможно, это было бесполезно, но мне было немного спокойнее. Я могла хотя бы уснуть. На третий день моего ареста, Блас вернулся раньше обычного и, зашел ко мне в комнату. Я перепугалась и зажалась в угол. — В выходные ко мне придут друзья. Приготовь что-нибудь пожрать. Надо тебе как-то отрабатывать то, что я содержу тебя и терплю.       Он вышел и я вздохнула с облегчением. Это все, просто приготовить ужин. Готовить я толком не умела, но с заданием справилась. Блас не сказал ни слова, когда я накрыла стол его так называемым «друзьям». Не знаю, как он стали ему друзьями, и друзья ли они, скорее наоборот. Типичные уголовники. Хотя чему я удивляюсь. Эредиа такой же, как они — преступник. Их было четверо. Каждый старше Бласа, как минимум раза в два. Они пришли, когда я уже почти все расставила, но уже успели меня разглядеть. Быстро закончив свою работу, я ушла в свою камеру. Именно камеру. Более точного названия для своей комнаты я не находила. Я живу в тюрьме, даже на окнах решетки. Уходя, Блас мне шепнул на ухо. — Сиди тихо и не высовывайся. Нам нужно обсудить рабочие моменты с моими партнерами по бизнесу.       Партнеры по бизнесу? Да на их противной, бандитской роже написано, что они никакие ни партнеры. Наколки на руках, неопрятно одеты, даже жаргон у них тюремный. Я сидела тихо и молча. Слышала, как они смеются. Я заметила, что его «Друзья», принесли спиртное. Стало до жути страшно. Я попыталась заснуть. Но под такой галдёж пьяных мужиков трудно уснуть. Спустя несколько часов за мной пришел Блас. К тому времени я немного задремала. Мне не хватало свежего воздуха, он не выпускал меня на улицу. Поэтому всегда тянуло в сон. — Пошли со мной. Мне стало скучно, — он был уже изрядно пьян и в глазах поблескивало безумие. — Я не пойду.       Кем он меня считает? Клоуном, который развлекает его. Тварь! — Еще как пойдешь. Посидишь с моими друзьями. Они уже давно спрашивают про тебя.       Блас схватил меня за локоть и потянул к ним. — Я не пойду. Не трогай меня, — у меня получилось вырваться и я упала на пол. Закрыв лицо руками, я заплакала: — Я не хочу, не надо.       Моя реакция только рассмешила его. Он легко поставил меня на ноги и взял за ладонь:  — Будешь сопротивляться — сделаю больно.       Я вся сгорбилась, боясь, что он снова ударит меня, но Блас тихонько провел рукой по моей щеке:   — Мне бы не хотелось, чтобы твое милое личико пострадало. Идем. Будь умницей.       Крепко держа мою руку, он спускается вниз. В нос ударил вонючий запах сигарет и спиртного. Оставив меня посередине комнаты, он сел на диван. Подонки-друзья все еще сидели за столом и набивали свои животы едой и алкоголем, но, завидев меня, все как по команде повернулись и стали разглядывать. — Присаживайся, красавица. Мы не кусаемся. — предложил самый смелый, но я и с места не сдвинулась.       Когда я отказалась выполнять его команду, он вопросительно посмотрел на Бласа. — Кто она?       Эредиа, сидевший на диване, поднялся и подошел к столу:  — Вы помните моего отца? — Конечно. Когда ты томился в карцерах и выживал на улице, мы с ним такие дела проворачивали.       Бласу были неприятны эти воспоминания. Он сразу поменялся в лице и налил себе какой-то напиток из бутылки. Быстро выпив содержимое, он ответил: — Так вот она спасла его от полиции. И именно ей я обязан своему детству.       Самый смелый из подонков перебил его: — Лухан, кажется. Помню это имя. Риккардо, постоянно твердил «Моя крошка Лухан, она спасла меня». Я смотрю, крошка выросла.       Мне было противно здесь находится и я отчасти понимала, почему Блас с каждой фразой уголовника становился агрессивнее. Опустошив очередной стакан, он подошел ко мне и швырнул сторону стола. — Сядь! Развлеки друзей отца. Ты должна быть благодарна ему за то, что он подобрал тебя.       Через секунду я уже сидела в окружении бандитов. Каждый пытался меня потрогать, ущипнуть, кто-то даже пытался облизывать. Фу! Как противно. Ублюдки. — Не трогайте меня! — я попыталась вырваться, но все тщетно. Их больше и они сильнее. — Блас, она, что еще совсем маленькая? — Уже нет. Просто ее нужно хорошо попросить. Делайте с ней все, что хотите. Мне плевать на нее.       Я смотрела в горящие жаждой зрелищ глаза опекуна и только кричала: — За что?       Только вот ответов не получала. Лишь эти противные прикосновения его «друзей». Каждый пытался ухватить лакомый кусок этого сладкого, неприступного пирога. Не выдержав напора, я плюнула в лицо самому наглому из них, который порвал кофту на мне и незамедлительно получила резкую пощечину, которая сбила меня с ног. Когда я лежу, у них больше шансов сломать меня. Да кого я обманываю. Их четверо, а я одна. И они в разы сильнее. Я отчаялась и решила просто лежать, когда один из них уже склонился надо мной и дорвал мою рубашку. — Не трогай ее! — послышалось где-то наверху и все отошли от моего тела. — Постой, ты же сам разрешил. Она почти согласна. — Я передумал! — Блас поднял меня с пола и прижал к своей груди, словно защищая меня. Дрожь в теле не проходила. Поверить не могу, он обо мне беспокоится. Я уткнулась носом в его шею, боясь посмотреть в их сторону. — Вам пора уходить. Не забудьте, послезавтра мы идем на дело.       Дело? Вот какие они партнеры. Законный бизнес не назовешь «делом». Как только дверь захлопнулась, я поняла, что заблуждалась по поводу беспокойства. Блас отодвинул меня и взглянул на разорванную кофту. Сомнений в том, что он хочет снова хочет примерить меня, как вещь, не возникло. Это было очевидно. Когда он притащил меня к себе в комнату и стал растягивать ремень, я даже не удивилась и почти не испугалась. Мысль о том, что мной могли попользоваться его друзья, не выходила из моей головы. Но я все еще дрожала, когда он дотронулся до меня. — Чего дрожишь? Сегодня не будет так больно, как в прошлый раз. И мне не придется отмываться от твоей крови. — Я тебя ненавижу. — шепчу я тихо, чтобы только я это слышала. Так я выражаю сопротивление. Не вижу смысла принимать другие попытки. Не хочу быть избита. Обливаюсь слезами, пока этот похотливый ублюдок дергается на мне… — Исчезни из комнаты!       Я поднялась и, взяв свою одежду с пола, направилась к выходу, в дверях он остановил меня: — Теперь ты будешь считать дни до своего совершеннолетия, чтобы избавится от меня. Но даже тогда будешь бояться, потому что мне будет известно о каждом твоем шаге. — Лучше сдохнуть, чем быть под тобой. — Ты предпочитаешь быть под моими друзьями? Могу устроить! — Удовлетворенно улыбнувшись, он заложил руки за голову и лег на кровать. Я вышла.