Записки о моем муже.

Настроение сейчас: отрицание. Музыка: Oasis – Hello. Казалось, что жизнь вошла в прежнюю колею. В конце июня мы с Томом выбрались на выходные в Бостон. Учителем младших классов вдруг заинтересовалась Кембриджская школа. Похоже, мой суррогатный муж был и правда, неплохим преподавателем. Я восприняла эту поездку, как возможность развеяться. Выехали вечером в пятницу, 22-ого, вернулись вечером 24-ого. Можно было долететь туда-обратно и самолетом, но мы решили устроить себе маленькое приключение. Пока Том проходил собеседование, я гуляла по городу. В субботу осмотрела окрестности Массачусетского технологического университета, а в воскресенье с утра, уже вместе с Томом, отправилась к Гарварду. Студентов летом там почти не было, так что прогулялись мы без шума. Перекусили. Немного пофотографировались и отправились домой. Новую работу Том тогда не получил, но не расстроился. Сказал, что слишком любит своих нью-йоркских малышей, чтобы бросать их сейчас. И предложил перейти уже от разговоров об усыновлении к делу, если мы серьезно этого хотим. Я, конечно, согласилась. И мы принялись за поиски агентства по усыновлению. Выбор делать нелегко. Особенно если ищешь лучший путь, чтобы привести ребенка в свое сердце. Мы долго изучали варианты. И в ноябре, отвергнув три агентства для будущих родителей, остановились на четвертом. С наиболее приятным персоналом и прозрачной деятельностью, которую можно было подробно рассмотреть и отслеживать, через сайт в интернете. Только оказалось, что стать приемными родителями не так просто. Мало захотеть этого. Мы понравились сотруднице агентства, но нам все равно сказали приходить позже. По закону, усыновить или удочерить ребенка внутри страны могут только пары, прожившие в браке не менее двух лет. Наши два года наступали лишь в будущем марте. Пришлось ждать. На время ожидания, мы получили справочную литературу и рекомендацию посетить курсы родительских навыков. Это оказалось немного неловко, но должно было принести пользу. А в конце года я даже обрадовалась тому, что усыновление отложено. Потому что начальство из ФБР предложило мне стать агентом, со специализацией на криминальной психологии. Я ведь все равно уже работаю с Бюро. Это – просто следующий шаг. Плюс небольшое увеличение зарплаты и расширение социального пакета. Вот только придется переехать. По крайней мере, до окончания обучения в Академии. Я согласилась. Выслушав заливистый хохот в трубку от отца и осторожное одобрение от Тома, который на самом деле был против, но не сумел бы это логично оправдать, я прошла тесты, получила рекомендации. И после Нового Года отправилась в Куантико, штат Вирджиния. Перед этим заглянув в салон красоты – закрасить мелирование. Хотелось выглядеть серьезнее. По дороге размышляла, как отреагирует на новый род деятельности мой настоящий муж. О том, что такие перемены в моей жизни являлись частью одного из его планов, я не могла даже подумать. Учеба в Куантико сложнее, чем в университете. Нас, курсантов, одновременно делали командой и натаскивали на соперничество. Тренировки были самыми разными, и я не всегда сразу достигала наивысших результатов. Это раздражало и мотивировало совершенствоваться. Вот где пригодилась новая жесткая стерва Лиз. И можно было оправдать, наконец, многолетнее обращение «сэр». Мои навыки стрельбы, впечатлившие инструкторов, стали предметом зависти других новичков. Я объяснила их увлечением стрельбой в юности и мысленно не раз поблагодарила замечательного парня по имени Айзек, за переданные знания. Курс криминальной психологии, по понятным причинам, стал моим самым любимым за время обучения. С теплым чувством ностальгии, вспоминалось «гражданское студенчество» и первые дни работы в Нью-Йорке. Когда я еще не превратилась в «ту зануду у окна». Среди преступников, которых нам предстояло охарактеризовать, многие имена были мне знакомы. Опять же – благодаря работе с Бюро. Но, когда мы подошли к теме «Десять самых разыскиваемых», я все равно почувствовала трепет. Четвертый сверху в этом списке человек смотрел, как будто с немым упреком, прямо мне в душу. Бывший военно-морской офицер и агент ЦРУ. Крайне опасный и изворотливый. Умудряющийся не попадаться более 20 лет. Мужчина в шляпе, плаще и темных очках. Этот снимок я помнила еще со времени нашей свадьбы. Или в тех же очках, но теплой куртке и без шляпы. Интересно, где ФБР удалось поймать его без шляпы? Это фото точно относится к периоду без меня. Похудел. Волосы сзади отросли, придавая забавный вид, спереди выпали. Не коснуться мне больше его растрепанной челки – она исчезла. Совсем вся. На лице щетина. Вид усталый. Что же творилось с ним, за эти годы? Я разглядывала одну листовку, совсем не обращая внимания на девять остальных. Когда, для написания подробного профайла, мне попался номер 7, а не 4 удивилась. Хотя, что я должна была бы написать, подбрось жребий мне на анализ собственного мужа? «Простите, не могу разглашать информацию, он обидится»? Последняя мысль вызвала у меня усмешку. К счастью, ее никто не заметил. В тот день на занятиях я поняла, что не знаю, куда именно двигаюсь теперь, со всем происходящим. Но уже ничего не могу изменить. Если Рэд вернется, как обещал, то найдет на месте супруги не просто другую женщину, а агента ФБР. Если не вернется, однажды мне могут дать задание поймать его. Как поступать в этом случае? Чертовски сложный вопрос. Так незаметно проходило время. Мой суррогатный муж в очередной раз проявил себя прекрасно. В конце учебного года попрощался со своими маленькими учениками и стал искать работу на новом месте. Нашел довольно быстро – повезло. Прежняя учительница четвертого класса уходила на заслуженный отдых и молодого, но уже опытного мистера Кина приняли на ее место, с восторгом. Еще Том уладил все с банком в Нью-Йорке, перевел кредит и подыскал для нас небольшой очень милый дом в Вашингтоне. Я навещала его по выходным, когда давали увольнительные. В августе 2013 года мы окончили учебу. Я получила диплом, красивое фото с ним же в рамке и распределение в вашингтонское отделение. Перед началом непосредственной работы, мне дали немного времени для отдыха. Мы с Томом воспользовались им, чтобы доделать ремонт в доме, навестить моего папу в Небраске и повторно обратиться в агентство по усыновлению. Два года со дня свадьбы прошли, и агентство начало сбор информации о нас. В понедельник, 23 сентября мы должны были встретиться с сотрудником, для финальной беседы, перед запуском процедуры поиска ребенка. А еще наступал мой первый рабочий день в ФБР, в качестве агента. И все пошло не так, с самого утра. Для начала, вероятно, из-за ветра, повредившего где-то линию электропередач, в нашем милом домике ночью вырубилось электричество. К утру все починили и мы с Томом даже не узнали бы о проблеме, если бы не будильник. Который не сработал. В мой первый день на новом месте. Придется брать машину, о чем я сразу сообщила суррогатному мужу. Он собственным авто так и не обзавелся, но не согласился делиться, потому что как раз в этот понедельник запланировал для своих малышей экскурсию. Учебный год начался лишь недавно, дети еще не успели «втянуться». И урок вне школы должен был им в этом помочь. Или хотя бы немного поднять настроение. Это тоже немало. Я посоветовала показать детям городской зоопарк. Там было бы интересно и мальчикам, и девочкам. Отвезти их туда можно и на школьном автобусе. В легковую машину все в любом случае не поместятся. А учитель потерпит автобус и сам – не маленький. На это Том контраргументов не нашел. Из-за утреннего цейтнота, мы не успели погулять с собакой. Справедливо обиженный Хадсон не стерпел, и сделал лужу прямо в кухне. С моим везением в тот день, я в нее, разумеется, наступила. Пришлось очень быстро мыть ноги и переодевать носки, обещая себе лучше заботиться о ни в чем неповинном животном. Из дома мы с Томом вышли одновременно и он даже сделал мне комплимент. Что-то про собранность, чтобы подбодрить. И отдал самое важное – новенькое удостоверение агента, которое я чуть не забыла. Потом поцеловал и спросил о волнении. Я не волновалась. На самом деле. Поздно было волноваться. Важнее не опоздать. Но волнение все же появилось, когда над нашим домом закружился огромный военный вертолет, а выезд перегородили три автомобиля с проблесковыми маячками. Подошедший к нам первым, рыжеволосый мужчина лет тридцати пяти представился как агент Дональд Ресслер и попросил меня проехать с ним. Машину все-таки получил Том. А я через пару часов встретилась лицом к лицу со своим страхом, своей болью и своей нежностью – внезапно сдавшимся Бюро международным преступником, Рэймондом Реддингтоном. Теги: выбор, усыновление, перемены, учеба, нежность, страх. Доступ к записи имеют только зарегистрированные пользователи. Нажмите, чтобы войти или зарегистрироваться.