Звездные войны: кредо джедая

Летнее солнышко согревало Фронтир, было отличное утро для охоты. Пара крепких, ладных парней хохоча неслась через лес. Сегодня был день посвящения во взрослую жизнь, день самого долгожданного обряда, когда мать рода введет их в Дом Воинов, откроет тайное знание, и, возможно, дух племени сам укажет им жизненный путь... Но пока что они должны найти перья и наловить дичь для праздника. - Как думаешь, мы успеем? - слегка запыхавшись, спросил Ганадоган. Он все еще отличался пухлыми щеками, но дух воина уже жил в его крови. Мало того, парень уже отрастил длинные космы, которыми по праву гордился. Его другу везло меньше: он постоянно умудрялся то вляпаться в смолу, то опалить волосы у костра и потому коротко их остригал. Точнее, коротко - для людей его племени - всего лишь по плечи. Тем не менее это было ему к лицу: он был одновременно похож и на мать, и на отца, которого не знал. Широкий нос матери и ее пухлые губы, карий цвет глаз, но при этом скуластое лицо и глубокие глазницы, тяжелая нижняя челюсть, как у Хэйтема. - Это же придется лезть на деревья, а я как-то не очень это дело люблю, - протянул Ганадоган, не надеясь на то, чтобы отвертеться от неприятного для него дела. - Просто у тебя мало практики, - отозвался Радунхагейду, ухватившийся за толстую ветку старого дерева, что росла достаточно низко над землей, - это мы исправим. - Ловко подтянувшись, он оказался над головой друга. - Давай, времени мало. Ворча, Ганадоган последовал за ним. Перебегая по ветвям, они разыскивали гнезда, где можно было частенько отыскать красивые хвостовые перья. Никто бы сейчас не сказал, что несколько лет назад у одного из парней в страшнейшем пожаре заживо сгорела мать. В памяти Радунхагейду был "выжжен" образ окровавленной, придавленной бревном женщины. Он не смог раскидать завал и вытащить ее из пламени, оставалось лишь держать за руку и молить, чтобы мама его не покидала. Старый индеец едва смог отцепить мальчика от Дзио и вытащить его из полыхающего дома. Оставшиеся в живых люди ушли в соседнюю деревню, где их приняли как родных. Именно там мальчишка решил стать сильным воином, чтобы воздать убийцам по заслугам. Чарльз Ли - это имя не стерлось из памяти Радунхагейду. И вот сейчас он уже готовился к празднеству, чтобы можно было начать свой путь, который приведет к убийцам. Однако это не был путь ненависти, за что, пожалуй, стоило благодарить друзей и добрых людей. - Вон там перо! - Ганадоган, тяжело дыша, обхватил ствол дерева, чтобы не сверзиться в реку. - Высоко-то как... Даже ты не доберешься! - А я все же попробую, - Радунхагейду, задрав голову, сощурился, чтобы лучше разглядеть цель. - Я бы не рисковал. - Друг перевел взгляд на пейзаж за рекой. - Красотища-то какая... Великие духи, там дым! - его тон сменился с восхищенного на обеспокоенный. - Бледнолицые подходят все ближе. - Надо дать им отпор, а не терпеть, как говорит мать рода, - нахмурился Радунхагейду, - иначе они вновь попытаются отнять наши земли. - Их законы этого не позволяют, - неуверенно протянул Ганадоган. - Бледнолицые просто наблюдают за нами, им интересны наши обычаи... - Как горному льву интересны обычаи оленя, - фыркнул Радунхагейду. - Гнать их нужно подальше... - и, коротко хекнув, полез вверх по стволу дерева. Добравшись до опасно хрустящих ветвей, он задрал голову и вновь поискал взглядом перо: на высоте двух ростов могавка, оно по-прежнему было недосягаемо. Юноша покрепче ухватился одной рукой за кору и, закрыв глаза, другой рукой потянулся к перу. Казалось, он уже чувствовал его пальцами - вот оно, лежит в ладони. Тонкая нить потянулась к желанному предмету, становясь все толще, постепенно превращаясь в веревку, - и вот он уже тащит ее на себя, чтобы раздобыть столь нужное перышко. - Летит! - в восхищении воскликнул Ганадоган, наблюдая за другом. Улыбка тронула губы Радунхагейду, когда легкое перо коснулось его пальцев. Распахнув глаза, он схватил добычу. - Есть! И в тот же миг ветка хрустнула под ногами. Парень только успел оттолкнуться что есть сил и прыгнуть вперед, в реку, горячо поверив в успех своего безумства. Прыжок был невероятен: пролетев несколько метров от дерева, будто птица, могавк кувыркнулся в воздухе и уже рыбкой нырнул в теплые воды тихой - до того момента - реки. Вынырнув, он хватанул ртом воздух. - Ты обалдел?! - донеслось с дерева. - А я специально! Радунхагейду с невозмутимым видом перевел дыхание, хотя сердце билось где-то в пятках. Пожалуй, он только что освоил новый фокус, хотя повторять его как-то не хотелось. Кажется, пора было поймать пару кроликов и вернуться в поселение, от греха подальше.