Good night, sweet princess

Люция отставила от себя кружку чая, после чего улыбнулась сестре. -Конечно, внедрение системы прошло не без эксцессов, — на этом моменте старшая из сестер позволила себе немного нахмуриться, — Но вполне удовлетворительно. Нам удалось получить как минимум значительный приток денежных средств, а также создать достойную базу как для финансирования необходимых производств, так и для организации дальнейшего сотрудничества с остальными торговыми домами, и, что не менее важно — используя подобные пути мы сможем оказать поддержку сопротивляющимся республикам. Почти идеальное исполнение. -Почти, — одного слова Синистры, сделала она это специально или нет, оказалось достаточно, чтобы у Люции непроизвольно дернулась щека, — Кем бы ни была юная королева, но стоит признать ее ход дорого обошелся нам — и нашему проекту. -Не невосстановимо дорого, впрочем, — Люция потерла переносицу, — Но отрицать тот факт, что она смогла если не срежиссировать нужную и обширную постановку, то как минимум разыграть правильно все карты на руках — нельзя. К тому же ее решение, введение массового последовательного производства — удивительно, что она смогла организовать то, что мы обсуждали лишь на теоретическом уровне. -Девчонка умна и опасна, — Синистра пожала плечами, — Даже если не сама, то как минимум ее идеологическое значение и способности как ширмы переоценить трудно. Если даже легитимный монарх поддерживает происходящее — кто мы такие, чтобы сомневаться в ее решении? -Подозреваешь кого-то конкретного? — Люция подняла одну бровь немного. -Елена, Джулиана, Истинная Королева, — начала перечислять младшая Астурия, — Либо… -Точно не последний вариант, — Люция тем не менее сразу же отбросила все догадки родственницы, — Его никогда не интересовала политика — и предпосылок к изменению статус-кво пока не наблюдалось. -Тогда для нас существует лишь три варианта, — Синистра вздохнула, — Все зависит от того, к кому сводятся убийства. Люция вздохнула, — Ничего конкретного, как обычно. О да, Резня стала не то, чтобы новостью для Люции — нет, она действительно ожидала итоговых волнений, быть может даже бунтов — хотя, безусловно и не в таких масштабах — так что итог привлечения огромного количества разношерстного люда в Столицу не стал для нее неожиданным. Не стало неожиданным и то, как обитатели Столицы воспользовались на полную возможностями, дарованными хаосом внутри города — и как быстро начались изменения внутри единственного полностью неподконтрольного никому владения короны. Но неожиданным стало то, что после медленного полуторамесячного отхождения от Резни, после того, как люди уже начали привыкать к новой расстановке сил — беда вернулась вновь. Убийство — разве это было необычным для мира, где они жили? Нет, убийства, пусть и целой семьи сразу — были пусть и не очень нормальны, но все же весьма обыдены для людей. Но там, где прошла Резня целая семья, жестоко распотрошенная внутри собственного дома, стены которого оказались исписаны как минимум мистическими символами и знаками, а маленький ребенок оказался похищен — о, для страдающего от развившейся после Резни паранойи города это было подобно взрыву. Затем еще одно, через неделю. Через неделю еще одно. Каждый раз — бессмысленная жестокость, излишняя театральность, мистицизм и двоякие предвещания — Столица была напугана, доведена до предела. Народ зашугано прятался по собственным домам — в то время как при массовой поддержке отряды Стражи расползались по Столице, получали новые и новые права, неугодные и подозрительные арестовывались по первому обвинению… Последнее убийство, состоявшееся три дня назад оставалось на данный момент оставалось наиболее будоражащим умы обывателей. 'Демонов поведет Черная Дочь' — написанные кровью на стене, в доме, полном выпотрошенных людей, символы вторгались в умы запуганных граждан, и те, в ужасе и бессилии просили Элоди защитить их, прекратить жуткую практику и предотвратить вторую Резню. И та радостно вводила новых стражников, снижала оплату труда, увеличивала полномочия и продляла рабочий день под радостные крики 'спасаемых'. Люция видела, к чему двигалась Столица — создав мистическое чучело, неважно, реальное или нет — сперва Элоди получит абсолютный контроль над Столицей, если уже не получила, после чего 'Черная Дочь' обнаружится в другом герцогстве, которое тут же начнут спасать доблестные солдаты подконтрольной Элоди армии… Под аккомпанемент дрожащих от страха людей Элоди использует невидимую и непобедимую организацию убийц, чтобы заставить бунтующий народ жить впроголодь, но с радостной мыслью о защищенности от демонопоклонников. Люция потерла переносицу еще раз, после чего все же вернулась к разговору с сестрой из своих мыслей. -Кто бы не выступал организатором, действует он если не в интересах, то как минимум на пользу молодой принцессе, — вздохнула Люция. -Королева? — задала утчоняющий вопрос Синистра, но Люция лишь отмахнулась от этой мысли. -Хотя с ней никогда нельзя сказать конкретно, вряд ли это она, — Люция вздохнула еще раз, — Если только она не решилась неожиданно сломать весь шаблон собственной игры только ради неявных перспектив сотрудничества с принцессой. -Кто-то из столицы тогда, — Синистра наморщила свой лоб, после чего медленно отхлебнула из чашки, — И вновь все сводится к некой фигуре внутри Столицы. Покушение, Резня, производства, а теперь еще и это… Не удивлюсь, если к этому сведутся и предположения о противнике Анны… -Кому-то действительно надо, чтобы Шарлотта оставалась в Столице, — Люция вздохнула. Любовь Анны к своей дочери — глупая, собственническая и чрезмерная, но все же любовь — не была малоизвестным фактом. На самом деле любой заинтересованный мог бы определить этот факт после одного дня знакомства с Гейнтретт. Та, быть может, и была ветреной особой, но любила свою дочь. И оставлять ее в замке с несколькими беспринципными власть имущими, имеющими как желание, так и возможность воспользоваться ее положением? О, Анна ответила на приказ согласием — но первым же ее действием, стоило ей только покинуть Столицу стала попытка вытащить Шарлотту из дворца. И — это не получилось. Никаких писем, никаких гонцов, никакого ответа ни от самой Шарлотты, ни от гонцов Анны. Можно было подумать, что дочь держали в заложниках… Если бы не радостные записки матери, полные девичьего восторга, медленно сменяющегося на восхищение принцессой, а так же донесения от доверенных людей. Принцессе — или тому, кто использовал ее в качестве ширмы — была нужна Шарлотта в королевском дворце. Очень нужна. Даже после Резни Шарлотта оставалась во дворце — четвертый месяц без контакта с матерью. Анна была готова убивать — но новая столичная стража просто не давала ей этой возможности, в то время, как Шарлотта, не осведомленная о своей участи политической заложницы, лишь радостно проводила дни со своей 'подругой'. Анна была поставлена в патовую ситуацию — она не могла вечно держать Шарлотту во дворце, но не могла и вызволить ее, не спровоцировав Элоди или того, кому была нужна Шарлотта во дворце. Напряжение росло и ожидание отнюдь не успокаивало Великую Герцогиню. Месяц, пара — и Гейнтретт придет к Люции за помощью, это было безусловно. Вопрос был лишь в том, не измениться ли ситуация через месяц? -Слишком много интриг в последнее время крутятся вокруг, — Синистра вздохнула так устало, что Люция почти поверила ей, — Чем дольше мы живем — тем непонятней мир вокруг. -Безусловно, сестра, — Люция почти хмыкнула на это заявление, — Безусловно. Люция лишь тихо хмыкнула себе под нос, после чего отхлебнула чай из чашечки. Герцогиня, чей смысл жизни был — уничтожить Люцию? Что посвятила десятки лет выстраиванию самых запутанный сетей и прочных связей внутри всего общества, ее окружавшего? Чей смысл жизни был обманом, ложью и предательством? Говорит о том, что в мире развелось слишком много интриг? При всех ее недостатках, — отметила старшая Астурия, — Синистра всегда обладала хорошим чувством юмора