Receiving love

      Я издаю облегчённый вздох, когда захожу внутрь квартиры. Мой ключ без каких-либо помех открыл входную дверь, и это меня радует. Трис всё-таки послушалась и закрылась только на один замок, который я могу открыть с улицы. Значит, она меня ждёт и не собирается оставлять ночевать на улице. Значит, она меня приняла и хочет, чтобы я вернулся домой.       От абсурдности этой мысли я улыбаюсь. Моё отличное настроение видно сразу и издалека, и пусть нас и задержали на целых три дня, но я вернулся домой. Наконец-то я смогу расставить все точки над "і" и разобраться со своей подопечной.       Да и, в конце концов, эта поездка позитивно на меня подействовала, ибо я разобрался в себе окончательно и уже не ощущаю неуверенность, когда говорю или думаю о своих чувствах. За то время, что мы с ней знакомы, я размышлял обо всем: как так получилось, что она оказалась один на один с этими парнями, у пропасти; почему за неё никто не заступился; где она живёт и когда её нужно будет завести, когда проснётся, потому что родители, должно быть, волнуются; почему у нее в телефоне только несколько номеров, и среди них нет мамы и папы; как забрать её из детдома, но не о своих чувствах, не о том, что я собираюсь делать с шестнадцатилетним подростком, чьим опекуном я являюсь, если сам только несколько месяцев назад вышел оттуда же и даже не знаю, как действовать в этой непростой ситуации. Без сомнений, я рад, что за эти несколько дней я смог не только подумать и разобраться в себе, но и получить совет от своего компаньона, что мне делать и как исправить всю ту кашу, что я заварил, действуя спонтанно и непродуманно. Миллер помог мне с радостью, как делал это всегда из большой любви к моим родителям. Он даже к отцу обращался с особенной добротой и заботой, даже тогда, когда он много пил и не думал заканчивать с этим делом, тот помогал нам и кормил меня.       С этими мыслями я снимаю свои туфли вместе с носками и встаю на мягкий ковёр босыми ногами, ощущая только спокойствие и удовлетворение целых три-четыре минуты, пока не понимаю, что нужно проходить внутрь. Именно это и представляет для меня самую большую опасность, ведь в соседней комнате меня может ждать что угодно. Возможно, там сидит Трис. Одна или с Миссис Хофман, которая норовит её забрать назад в детдом. А может, блондинка и вовсе уже сбежала, и я зря надеюсь, что смогу сейчас найти или увидеть Беатрис.       Все эти мысли буквально испаряются, когда до моего уха доносится тихая музыка. Она все-таки дома. Мои шаги совсем тихие и мягкие, из-за чего девушка не может меня услышать, хоть меня это не очень-то беспокоит. Пока я двигаюсь по коридору, она меня не увидит, а если и сможет, то это ничего не поменяет.       Вся квартира погружена в полумрак, который разбивают только полосы света, которые выглядывают из не до конца закрытых дверей. Но это не приводит меня в ужас, и я не чувствую отвращения, как раньше. Наоборот. Мне кажется, что от каждого сантиметра исходит какое-то тепло.       Первое, что бросается мне в глаза, когда я захожу в гостиную - это небольшой живой комочек. Трис тихо сопит, свернувшись в клубок. Её губы немного приоткрыты, из-за чего я могу видеть ряд белоснежных зубов, а глаза плотно закрыты. Её пальцы судорожно сжимаются и разжимаются, как будто девушка пытается что-то или кого-то поймать, но бесполезно и безуспешно.       С трудом я перевожу взгляд на стол, который она передвинула к дивану, и мысленно ухмыляюсь - ещё никто и никогда так меня не встречал. Он полностью завален самими разными холодными блюдами, от салатов до нарезки, пустой лишь посередине.       Секунду я колеблюсь, а затем подхватываю блондинку и улыбаюсь как довольный кот, когда она обхватывает мою шею своими тонкими руками, подтягиваясь вверх и укладывая голову мне на грудь. Во мне разливается приятное тепло, которое согревает меня изнутри за считанные секунды.       Я шагаю аккуратно, чтобы не потревожить и без того неспокойный сон, но все равно умудряюсь зацепить её лодыжкой дверной косяк. Матернувшись про себя, продолжаю свой путь, но уже медленней. Кровать оказывается застеленной, что усложняет мою задачу, но у меня получается придержать Беатрис одной рукой, а второй снять верхнее покрывало. Я нежно укладываю голубоглазку в постель и укрываю сверху тёплым одеялом.       Я уже собираюсь уйти и успеваю отойти от неё, но дурацкая мысль заползает в мою голову и подчиняет себе все, словно дурацкий паразит.       - Беа, мы это сделали. Они подписали этот контракт, - я даже не подхожу ближе - все также стою в двух шагах от её кровати и прислушиваюсь к звукам. Тишина, только немного зашуршали одеяла.       - Поздравляю, Четыре, - робкая улыбка касается лица девушки.       - Спасибо. Было трудно их уломать. Но я это сделал, - немного приближаюсь к ней и заглядываю в глаза.       - Ты, должно быть, голоден, - она как будто не замечает мои действия и беззаботно потягивается, после чего встает на ровные ноги, которые ещё не хотят её слушаться после сладкого сна.       - Нет. Меня покормили. - Трис надувает губы, но молча кивает, когда я хватаю её за локоть и усаживаю назад, на кровать, попутно закутывая в одеяло. Закончив, довольно ухмыляюсь и шагаю в сторону выхода из комнаты.       - Четыре? - окликает она меня, из-за чего я так и замираю на месте, не дойдя до двери несколько шагов.       - Да?       - Останься, - голос Беатрис сонный, и, скорее всего, девушка говорит это, не подумав, а просто потому, что ей было скучно или грустно одной. Тем не менее, я возвращаюсь к ней и ложусь на предложенное ей место, молча укрывая нас обоих. Я не реагирую на то, что она прижимается ко мне всем телом. Слишком сильно устал. Мы оба слишком сильно устали. Вот только на меня это чувство напало только сейчас.

***

      Когда первые лучи солнца затевают свою увлекательную игру на моем лице, я не выдерживаю и всё-таки открываю один глаз.       Мои руки все еще обнимают Трис, прижимая к себе, но она уже опустила обе ладони мне на грудь. Эта поза кажется мне слишком странной, но мне не хочется вставать с кровати, поэтому я просто переворачиваюсь на другую сторону и прячу лицо в изгибах её шеи.       Несколько минут мной владеет спокойствие, лень и желание, но здравый разум берёт верх и всё-таки заставляет мое тело подняться и как можно тише удалиться на кухню, чтобы не потревожить сон блондинки. Когда мои ноги проносят меня мимо зала, моем мозгу что-то щёлкает достаточно сильно, и я вспоминаю о еде, от которой сейчас ломится стол, и на секунду останавливаюсь. Сначала кофе. Он должен мне помочь разобраться с тем, что я наделал вчера.       Мои мысли заняты тёплой погодой и первыми снежинками, что пролетают мимо моего окна, пока я жду свист, что оповещает меня о том, что чайник уже закипел, и осталось только добавить сахар и воду в чашку, где уже лежит кофе.       Я слушаю пение птиц и наблюдаю за тем, как от плиты исходит пар, но как только мне в горло попадает горячая жидкость все это отходит на второй план. Я вчера переспал с Трис. Нет, это звучит слишком пошло. Я уснул в её кровати. По её просьбе. Она ведь предложила мне остаться, а я только принял это предложение, потому что решил, что ей и так было одиноко целую неделю и сейчас девушке не помешала бы компания. Но не ночью же! И не в её постели.       Молодец, Тобиас. Не успел приехать, а уже вляпался.       Идиот.       Мне в голову не успевает прийти какая-либо умная или не очень мысль, как можно это исправить, когда до моего уха доносятся тихие, почти кошачьи, шаги, поэтому я решаю вести себя спокойно, как будто вчера ничего не было, и надеяться, что она тоже сможет одеть такую же маску, потому что иначе я проколюсь.       Ее волосы находятся в полном беспорядке - она только проснулась, но голубые глаза выразительно выделяются между светлыми спутанными локонами.       - Я тебя разбудил? Прости, не хотел.       - Да ничего, - она сладко потягивается и садится на стул напротив меня. - Как поездка?       - Я смог их убедить. - Трис задумчиво кивает. - Пришлось задержаться. Ты как тут без меня?       - Ты оставил мне очень много денег. Такие суммы в детдоме собирались только тогда, когда у меня был день рождения. И только в том случае, если я сложу все деньги, которые мне подарят. А ты дал мне это на три дня. Не на неделю, - продолжает она, заметив, что я хочу что-то возразить. - Потому что ты думал, что не задержишься так надолго.       - Разве это плохо? - задаю вопрос я, стоит ей на минуту замолчать. - Ты теперь живёшь со мной, и я не вижу причин, чтобы обделять тебя.       - Мне бы хватило тридцати баксов, но не пяти сотен. Где ты столько денег берёшь-то? - Беатрис поднимает одну бровь и заглядывает мне прямо в глаза.       - Много осталось от отца. Ещё немало от мамы. Она собирала их мне для хорошей жизни и на университет. Который я "закончил", будучи в детдоме. И большую часть заработал я сам. Я только компанией занимаюсь. По всему Чикаго разбросаны мои магазины, на которых можно неплохо заработать. Просто они практически не выделяются чем-либо. - Девушка сжимает губы и складывает руки на груди. - Ты все ещё мне не доверяешь?       - Нет, - она резко выпрямляется и качает головой в знак отрицания, - ты не так меня понял. Просто я не могу клянчить у тебя деньги или заставлять тебя на меня тратиться.       - Ты не заставляешь, это чисто мое желание что-то тебе купить. И что именно поменяло твоё отношение ко мне? - я немедленно меняю тему, потому что вижу, что ни она, ни я отступать не собираемся.       - Братья Педрад. Юрайя сказал, что ты добрый, весёлый, милый. И вообще, что ты не опекун, а мечта. Вот я и решила, что он мне никогда не врал и что можно тебе поверить, - Трис небрежно пожимает плечами, но я вижу, что слова друга сумели её переубедить, пусть и не до конца.       - Тогда я счастлив.       - Тебе нужно поесть, - она поднимается одновременно со мной и идёт к плите, из-за чего мы сталкиваемся, но я ей уступаю, отойдя в сторону. Беатрис включает духовку, в которой тут же становится видна картошка с мясом, и она с характерным гудением начинает готовиться. Трис разворачивается назад, делая несколько шагов, но из-за невнимательности спотыкается об что-то и падает на меня. Несколько минут я не двигаюсь, просто смотрю на голубоглазую девушку, лежащую на мне, не в силах оторваться. Мое тело хочет к ней прикоснуться. Руками погладить бедра, а губами коснуться её щёк, скул, шеи, губ. Но я держу себя в узде, пусть и чувствую себя все хуже, как будто теряю контроль над собой.       - Я пойду в свою комнату, - девушка пытается скрыть красные пятна, которыми покрылось её лицо, встаёт и быстрыми шагами удаляется с кухни, не дожидаясь, пока я встану с пола, но останавливается на секунду возле порога: - Ты вчера фактически пообещал мне, что заменишь всю семью. Когда сказал: "Беа, я это сделал". Ты воспользовался маминой фразой.       - Тогда я выполню своё обещание. - Она улыбается уголками губ и исчезает за дверью, плотно прикрыв её за собой, в то время, как я поднимаюсь, удивленный и совершенно обескураженный.

***

      - Трис! Иди сюда, - я кладу яичницу на тарелку и отодвигаю её от себя на край стола.       - Да, Тобиас? - блондинка плавно заходит в комнату. - Ты меня звал?       - Садись есть, - мой тон, который не терпит возражений, ей никогда не нравился, поэтому она скрипит зубами, но садится.       - Меня Крис ждёт, - её жалкая попытка уйти от поедания блюда вызывает у меня улыбку.       - Так зови её сюда. Она явно не доедает в детдоме, как и ты. Когда-то, - торопливо добавляю я, замечая злой взгляд Беатрис.       - Я уже почти месяц живу у тебя. И как ты говоришь, - она делает строгое выражение лица, показывая, как именно я себя веду, - ты смог меня наконец-то откормить.       - Да. - Беатрис морщится, заметив, что её слова не произвели на меня тот эффект, на который она надеялась, но продолжает есть. - И собираюсь откормить ещё и твою Крис.       - Хорошо, мамочка, - тяжёлый вздох вырывается из её груди неосознанно, что заставляет меня ещё шире улыбнуться. - Кристина!       Сначала не происходит ровным счётом ничего, и я даже допускаю мысль, что девушка уже ушла назад, в детдом, но по коридору тут же проносится топот ног.       - Оу? - темноволосая заглядывает в кухню и поднимает обе брови. - Меня звали?       - Садись есть, - я двигаю к ней свою тарелку с едой и без сожаления наблюдаю за тем, как она жадно начинает уплетать мою порцию, моментально оказавшись за столом. - Я буду у себя в кабинете. Кристина, проследи, чтобы она все съела, а то она упрямо решила, что разорит меня, если съест свой завтрак, - сокрушенно качаю головой, пытаясь не засмеяться. - Кажется, кто-то собирается снова похудеть, - я щелкаю Трис по носу, и мы оба улыбаемся.       - Конечно, Четыре. Ещё что-то? - Крис любопытно косится на мои руки, которые хватают целую кипу бумаг со стола и перебирают счёта и пожертвования.       - Сегодня у тебя будет особенная задача, - я кладу всё в свой кейс и поднимаю на неё глаза, встречаясь взглядом с девушкой. - Сходи с Трис в магазин и...       - Одень её прилично, чтобы она ходила в хороших вещах, а не в тех лохмотьях, которые она не снимает и которые не подходят ей, из-за того, что теперь Трис твоя подопечная и она должна быть красивой, - продолжает зеленоглазая, хищно наблюдает за резко побледневшей Трис.       - Я хотел сказать по-другому, но может быть, и так, - достаю из кейса кошелёк и протягиваю его ей. - Там должно хватить. И ещё продукты купите, пожалуйста.       - Конечно, - кивает темноволосая.       - Ты только что подписал мне смертный приговор, Тобиас. - Я ухожу в свой кабинет под смех Кристины и недовольное бурчание блондинки.       На моем столе царит обычный для меня беспорядок, но это меня ничуть не смущает: когда разберусь со всем этим, обязательно уберу. Но потом.       Я быстро перебираю бумаги, доставая с самого низа нужную мне. Мне требуется буквально несколько минут, чтобы влиться в работу и перестать реагировать на окружающую среду, но передо мной появляется еще один счёт, который я не могу не заметить.       - Только что принесли, - бурчит под нос Трис. - Я сказала, что ты очень занят, но мне заявили, что это очень важно и я никуда не денусь - должна его пропустить. В общем, мы договорились, что я просто передам его тебе, и на этом закончили. Так что, вот.       - Спасибо, - я внимательно рассматриваю клочок бумаги и в уме отмечаю для себя, что кто-то пожертвовал ещё деньги. - Что-то ещё? - я перевожу взгляд на Беатрис, которая переминается с ноги на ногу, то ли от неуверенности, то ли от страха. - Трис? - понимая, что она не собирается мне рассказывать, я отбрасываю все в сторону и уверенно подхожу к ней, обнимая за плечи и прижимая к себе хрупкую девушку.       Несколько минут мы не двигаемся, а потом она отстраняется и поднимается на носочки, робко целуя меня в губы.       Это прикосновение кажется совсем лёгким и почти невесомым, но она успевает покрыться красными пятнами и отодвинуться, спрятав лицо у меня на груди. Наши сердца бьются до одури быстро, но это не мешает мне кончиками пальцев поднять её голову и заглянуть в голубые глаза. Я уже не колеблюсь, когда впиваюсь поцелуем в её губы, действую уверенно.       - Сама виновата, - наше дыхание сливается в одно, мы дышим одним воздухом, и я не могу перестать улыбаться из-за этого.       - И в чем же?       - Не надо было затевать эту игру. Ты начала её ещё месяц назад, когда пригласила меня в свою постель.       - А как по мне, то эта игра удалась, - девушка снова прикасается ко мне губами, и чувствую то, что хотел ощутить уже давно. Думаю, с этим будет разобраться легче. Ведь не всю жизнь она будет моей подопечной, а я её опекуном. Ей стукнет 18, и мы сможем все решить.